Жила-была девочка

       Я не откажусь снова прожить
       свою жизнь от начала до конца.
       Я только попрошу права,
       которым пользуются авторы,
       исправить во втором издании
       ошибки первого.
       Б. Франклин



       ***

       Однажды… Хотя бы раз в жизни, каждый человек задаётся вопросом: «Кто я? Зачем я? Что дало миру моё появление на этом свете?»…
       Особенно часто такие вопросы возникают, когда уже само рождение человека было сопряжено с какими-либо трудностями.
       А если, в добавок ко всему, вся жизнь получается какой-то скомканной, не так «как у всех», то вся жизнь превращается в один огромный знак вопроса.
История нашей девочки на первый взгляд банальна и обыденна. Однако, если взглянуть на это всеобъемлющим вселенским взглядом, то разве не из таких вот маленьких, никому не интересных на первый взгляд судеб состоит всё наше человечество, вселенная, бесконечность? Такой вот огромный, бесконечный, безграничный мир маленьких мальчиков и девочек.
       Странная и сложная штука – жизнь. Какую бы сложную, многогранную, длинную или короткую, достойную или полную грязи не прожил человек, рано или поздно он мыслями возвращается в момент своего рождения. К началу начал. Так устроен мир.

       

       1.


       Итак, начало…
       Начнем, пожалуй, с родителей.
       Как и полагается, началом своей жизни мы обязаны родителям. Кто они? Откуда они берутся? Почему именно эти двое, а не другие становятся нашими папами и мамами? Этим процессом отбора, как известно, руководит судьба. Иногда несмело, неуверенно, словно неопытная девочка, а порой так настойчиво, что вопреки всем нашим желаниям, и, не смотря на всяческое сопротивление, расставляет все точки в сложном и длинном «предложении» нашей жизни.
       Мама. Я не помню, чьи это слова, но, по-моему, очень верно кто-то подметил: «Наша жизнь порой больше похожа на роман, чем написанный роман на нашу жизнь».
Она родилась вскоре после окончания войны. В то страшное, жестокое, голодное обездоленное послевоенное время, когда все ещё продолжали ждать не вернувшихся с войны отцов, сыновей, мужей. Ей повезло. Её отец был жив и здоров. Но его вскоре не стало. Нет, он не умер. Он ушёл к другой. Никто так и не смог до конца (или не захотел) объяснить ей, почему он их бросил. Он не уехал далеко, жил в той же деревне. Только как будто умер. Не стал приходить, шёл мимо как чужой. Почему? На этот вопрос смогла бы ответить лишь её мать. Но она как отрезала. А затем, вышла замуж за другого. Не бог весть кто. Но мужик. Правда, любил заложить за воротник. А потом у неё появилась сестра. Мама была её старше на 9 лет.
       Детство было тяжёлое. Ледяная вода из прорубя, дервенеющие руки от холода, тяжёлые ведра. Её не жалели. Она – вторая хозяйка в доме. Вот где железно работал принцип: «Сделал дело – гуляй смело!» И она работала. И по-другому было нельзя. Потому что её мать с утра до вечера работала. За трудодни, потом за зарплату. Порой не было в доме даже картошки. Много страшных историй могла бы она рассказать о том, как однажды чуть не замёрзла в пургу в поле, о том, как страшно и непонятно от того, что ушёл и больше не любит (или вынужден делать вид, что не любит) отец, а теперь ещё и надо заставить себя полюбить чужого дядьку.
       Она была чудо как хороша. Правильные черты лица, огромные карие глаза, обрамлённые длинными, густыми ресницами. Чуть изогнутые густые, чёрные, словно вороново крыло, брови. Губы правильной формы, не слишком полные, плотно сжатые, словно говорящие: «Мне всё под силу, всё подвластно!»
       Маленькая, хрупкая, она обладала такой неистовой внутренней силой, с которой, казалось, было не совладать! Только много позже, достигнув зрелого возраста, девочка поняла, что за всей этой кажущейся силой прячется очень хрупкая, чрезвычайно ранимая, порой кровоточащая старыми, не зарастающими ранами, душа.
       А какие у неё были волосы! Ах, как хороша была коса! Длинная, густая, толщиной с руку! Опускалась много ниже спины! Даже потом, когда она остригла свои волшебные, крупной волной спадающие волосы, было видно, какое богатство она носила на своей маленькой голове.
       И вся эта неистовая красота гармонично умещалась на росте всего в 150 см. И ножка была всего лишь 35-го размера! Ну, не Дюймовочка ли?! И только ей одной было известно, каких неимоверных усилий ей стоило одеться и обуться, ведь известно, что в советские времена с такими размерами можно было одеться только в детском отделе. Да, и сейчас это не так то просто.
       Это потом, после тяжёлых первых родов, она располнела, стала тяжёлой, грузной, почти бесформенной. И никто не подозревал, что ест она как котёнок при этом. И если бы не болезни, была бы она при таком питании стройнее самой красивой модели! Но об этом потом. Не сейчас.
       Можете ли вы себе представить, что при такой красоте, она всю свою жизнь считала себя страшным уродом! Этот комплекс сидел внутри неё настолько глубоко и настолько крепко, что за всю жизнь так никто и не смог её переубедить в этом.
В детстве её многие считали цыганкой. Она действительно очень была похожа, особенно на детских фотографиях. Чёрные брови, тёмнокаштановые, почти чёрные волосы, цепкий взгляд из под длинных чёрных ресниц! Чем не цыганка! Она рассказывала, как однажды, когда она пришла в школу, её выгнали из класса за то, что она посмела придти с «накрашенными» ресницами, а из косичек выбивались-таки эти упрямые, непослушные завитушки-завлекалочки! Как сильно кто-то постарался оставить в её маленькой головке неизгладимый след, и убедил в том, что она страшна как никто другой! Так и осталась она до конца своих дней маленьким гадким утёнком. С той только разницей, что тот, превратившись в прекрасного лебедя узнал об этом, а она так и прожила с этим клеймо, словно ни разу не посмотревшись в зеркало, или будучи слепой.
       Да и вся жизнь её была словно за какой то завесой, которая как ни бейся, никак не хотела открыть за собой счастливый, безмятежный мир.

       (Продолжение следует)