I. Счастье

Было хмурое воскресное утро. Небо, низкое и серое, такое, какое бывает только осенью, ложилось на город. В воздухе стоял влажный туман, который еще не успело разогнать ни утреннее солнце, ни случайные прохожие.

По улице, не разбирая дороги, низко опустив голову, так что светлые волосы закрывали лицо, медленно брела девушка. Не шла, а именно брела – не видя ничего вокруг, не обходя луж, расплескавшихся по растрескавшемуся тротуару. Большая сумка, набитая чем-то тяжелым и болтавшаяся у нее на правом плече, казалось, тянула ее к земле, и девушка чуть шаталась под ее весом. Кроссовки ее были облеплены мокрой грязью, которую не смывала даже вода из луж. По щекам ее текли слезы, стекая к подбородку, они падали в лужи, растворяясь в них.

Моросил дождь. Девушка совсем продрогла, легкая, еще летняя курточка мало спасала от осеннего промозглого ветра, но она не замечала этого и просто шла дальше, сама не зная куда.

Редкие прохожие оглядывались, полусочувственно, полупрезрительно провожая ее взглядом. Ей было все равно.

Она не сразу заметила его. Достаточно долго он бежал сзади, практически тычась носом ей в ноги, но девушка, погруженная в свои тяжелые мысли не видела этого и только минут через десять обернулась. И пошла дальше. Не поднимая на нее взгляда, он побежал рядом. Ему тоже было холодно, он вымок и продрог. Она делала вид, что не замечает его, но отчего-то на душе стало теплее.

Еще чуть-чуть проводив ее, пес побежал вперед. Жалость кольнула ее сердце. Единственный, кто за все последнее время подарил ей немного тепла, теперь тоже покидает ее. Она закусила губу, ей хотелось окликнуть его, но она сдержалась. Только ниже опустила голову и ускорила шаг.

Но у поворота пес остановился. Подождал, пока она свернет во дворик, повернул следом, разогнав по пути стаю мирно бродивших голубей, и побежал рядом, практически прижимаясь к ней. Теперь она могла хорошо рассмотреть его. Размером со среднюю овчарку, такого же окраса, но совсем не такой пушистый, как те холеные псины, что живут в домах и спят на мягком ковре. Хотя, может, это просто оттого, что он промок, и за ним никто не ухаживал. Широкий лоб, большие умные глаза. Она пожалела, что у нее никогда не было собаки. Может быть тогда бы...

Она дошла до еще одного поворота и остановилась. Надо было решать куда идти. Свернуть и покориться глупой, несправедливой судьбе, или же пойти прямо, где ничего хорошего ее все равно не ждало, но там была свобода. И право. На боль.

Пес сидел рядом и оглядывался по сторонам, словно убеждаясь, что никто не подойдет и не обидит ее. Она почувствовала, как защипали глаза слезы нежности и благодарности к этому неожиданному защитнику и другу. Осторожно она опустила ладонь и погладила пса по спине. Собака села, подняла на нее свои умные, понимающие глаза и положила лапу ей на колено...

...Время текло, пошел уже настоящий дождь, ветер выдувал остатки тепла. В небольшом, продуваемом со всех сторон дворике, стояла девушка и гладила по большой лобастой голове дворнягу, которая доверчиво, как щенок, уткнулась носом ей в колени...

***

... Вечером того же дня, далеко, на окраине города, в придорожной канаве нашли мертвую девушку. Никто так и не понял, от чего она умерла - на теле ее не было ни единой раны, Она просто лежала, свернувшись, как ребенок, который уснул, устав от долгой игры. Поза ее была спокойна и безмятежна, золотистые волосы разметались по мокрой земле, а на лице застыла счастливая, открытая улыбка. Возле ее уже почти холодного тела, положив лапу ей на плечо, сидела дворняга и тихо скулила.