Go out

Go out.

4-е июля - большой американский праздник. Чтобы на него попасть нужно долго колесить по сюрреалистическим переплетениям Free Way - то высоко в воздухе на узкой асфальтовой ленточке, то в фосфорецирующих тоннелях, то в застывшем дрожащим знойным миражом траффике среди условно зеленых, порченных солнцем холмов с призрачными, как царство христово, кружевами дорогих вилл на вершинах.

Американцы ездят в уютно урчащих самолетах (почему-то по земле), сверкающих, как казино, габаритными огнями и тонированными стеклами. Внутри - кондиционерная минусовая температура, во всех углах подставочки для стаканов, тарелок, углубления для салфеток и зубных ниточек. И мууузыка... ) В машине можно говорить по телефону (в Латвии - нельзя), в машине нельзя курить и пить спиртное, даже если не ты за рулем (в Латвии пассажирам - можно).

Мы вплываем на безбрежную, как Тихий океан автостоянку. Перед выходом - поверка, как у космонавтов: все ли намазались кремом "Sun block" ? У всех ли есть темные очки? Кто забыл кепку, проверь отделение для козырьков от солнца - там должны быть одноразовые козырьки от солнца, возьмите три, на всякий случай. У кого будут влажные салфетки? У кого фотоаппараты? Не берите воду - вносить и выносить напитки и еду на Большой Американский Праздник запрещено.

Меня обыскивал красивый мексиканец. Если вам представился герой мыльной оперы - выбросте на помойку. Я не знаю, что за люди играют в мексиканских сериалах, только не этнические мексиканцы. Мой герой - с коротким крепко сбитым туловищем, плечи безо всякого намека на шею перетекают в вертикально вытянутый череп (а европейцы решили, что они специально череп уплощают дощечками, впрочем, может и уплощают, красиво же!) уголки глаз и губ, крылья носа закручиваются длинными спиралями, как на древних ацтекских рисунках. Замерев, я следила за его короткопалой рукой, обшаривающей меня металлоискателем. Кажется он что-то почуствовал своим блестящим затылком, вывернув голову (шеи-то нет) обжег меня смолянистым взглядом, спирали рта развернулись в непостижимую ацтекскую улыбку, смуглые щеки нежно порозовели. Здравствуй и прощай, красавчик.

Направо пойдешь - сельскохозяйственная выставка - пирамидки цветов, пирамидки овощей, перед каждой - овощевод в майке со звездами, рассказывает про сорта. Налево пойдешь - рок-концерт нон-стоп уже третьи сутки, оказывается. Бледно-зеленые музыканты в одежках, хитро сварганенных из дыр и металлических клепок, их немытые подружки, со стекающими вниз пасмурными личиками. Прямо пойдешь, через строй фаст фуда - в синей майке очередной безшейный атцтек вручит вам карту Большого Американского Праздника. Все только начинается.

Островки белых сверкают, как снежные вершины - на три головы выше остальных. Вокруг них на лужайках резвятся белые детки в синих белых и красных майках с американской символикой. Матери неодобрительно косятся в сторону моей камеры - боятся похитителей детей. Их откормленные самцы сыто обводят меня равнодушными взглядами - не в их вкусе. Морские пехотинцы (бритые виски и затылки, простодушные наглые рожи, рельефные мускулы) любят девушек чайнииз и вьетнамииз - традиция. Несколько раз промелькнула парочка - жирная белая сука и с ней парень навахо, густые волосы бурого цвета по плечам, лицо не знающее бритвы, как наскальный рисунок - непроницаемое, гладкие терракотового цвета пальцы еле заметно сжимаются-разжимаются на жирной белой жопе. Да, вы совершенно правы, я просто сильно завидую.

В вышине реют флаги, пальмы и вертолеты. Ноги по колено в мексиканских детях. Можно я не буду писать о шоу гипнотизера, балете и выставке фографий. И про слонов. И про парк атракционов. Мы стояли в очереди. Мы сидели на траве. Я пригляделась к цветам на центральной клумбе - уж больно одинаковые. Потрогала - так и есть, пластмассовые. Видимо не одну меня волновали эти цветы, вслед за мной еще несколько человек подошли, потрогали.

И никто вообще не курит.

Мы осели на концерте военного оркестра. Играли, естественно, джаз. Несколько раз в поппури среди прочего прозвучало и русское - "боже царя храни", "очи черные".

По дороге к машине набрели на маленькую, уютно освещенную площадку, снова джаз. Барабанщик безумен. Гитарист гениален. Допейте здесь свой коктейль, доешьте чуррос, выносить напитки и еду запрещено. На выходе бывшие охранники-ацтеки раздают таблетки от головной боли.

Временами проваливаюсь в сон, в винном погребке сегодня акция - дегустация портвейнов. Передо мной листик с четырьмя кружочками, на каждом стоит рюмка, до половины заполненная красно-коричневым вином. Под кружком - название и место, где нужно написать отзыв. Мы играем в игру - отгадать какой из портвейнов самый дорогой. Официант садится на корточки передо мной, кладет локти на стол, и грустно глядя на меня допрашивает - а что это у меня за акцент, а где это такая страна..

Салют.. траффик.. огни..