Кишечная флора и ночная фауна

Про индийскую диарею было известно только то, что она неизбежна как карма. Что ты ни делай, а один раз тебя все равно накроет, доверительно сообщил уже бывавший в Индии доктор. А раз все равно, то лучше и не париться. Я особо и не парилась. Если это у всех, то и ладно. Чем я хуже.
Тем не менее, первую неделю, пока мы ездили по действительно стремноватому в плане гигиены северу, все было спокойно. А потом самолет из Джайпура на юг, в Бангалор, оттуда 12 часов автобусом на побережье - и опа, мы в раеподобной Гокарне.
Из трех береговых гокарнских локусов, Кудли-бич, Ом-бич и Парадайз-бич, мы для начала выбрали последний. Это крошечный, метров 200, отрезок суши, огороженный со всех сторон скалами и лесом. Попасть туда можно только на лодке, лодки ходят только пока светло. Такой вот заповедный мирок, населенный старыми и молодыми хипами, позитивными фриками и прочими ушельцами.
Живут на Парадайзе в 3х3метровых сарайках из пальмовых листьев с матрасом на глиняном полу. Из-за новогоднего наплыва сарайки были нарасхват. Нам досталась на самом верхнем отшибе, и к тому же недостроенная, без двери и половины крыши. Полкрыши ладно, но дверь хотелось. Сараечные начальники пообещали, что до темноты усе будет. И правда, двое сумрачных индусов прямо в реалтайме сплели и присобачили к сарайке крышу и дверцу. Мы закрыли ее и упали спать, потому что силочек после суток дороги не было уже никаких.
Только спать получилось не сразу. При свете фонаря оказалось, что глиняный пол хижины кишит огромными черными муравьями. Суровыми такими солдатами с квадратными башками и неясными намерениями. Правда, мандибулы, челюсти то есть, у них были не очень крупными, но сколько кислоты они впрыскивают при укусе, можно было выяснить только опытным путем. Несмотря на весь наш юный натурализм, опыты ставить не хотелось. Мы перетащили матрас на середину, подальше от плетеных стен и, рассудив, что Бог не выдаст - мураш не сьест, наконец отрубились.
Но вскоре я услышала суровый внутренний голос: "Женя, встань и иди". Вернее так: "Жека!!! Вскочила и бежать!!! Быра!!!". Мысленно порадовавшись, что сил раздеться перед сном уже не было, я выскочила за свежесрубленную дверцу. За ней торжественно стояла непроницаемая тропическая ночь. Про туалет было известно только то, что он где-то далеко внизу, у кафе, и спускаться к нему надо по крутой и сыпучей козьей тропинке . Мне и так уже было весьма нехорошо, но я понимала, что от падения в колючие кусты станет еще немного хуже.
С другой же стороны, повыше от нашей одинокой хаты с краю начинался непролазный горный лес. И это было то, что надо.
В общем, первую в своей жизни ночь на берегу Индийского океана я видела всю. Потому что каждые полчаса внутренний голос, нет, уже не орал дурниной, а просто вежливо, но настойчиво напоминал "Эээ... извините, что к Вам обращаемся...". И я покорно брала фонарик и все что надо и топала смотреть, на сколько в этот раз поднялось над горизонтом большое М Кассиопеи и передвинулся влево квадрат Ориона. Возникал вопрос, что делать дальше.
Вообще-то на этот неизбежный случай у доктора был припасен стратегический запас левомицетина. Но антибиотики это для врачей. А мы, биологи, как-нить сами. У нас собственная кишечная флора - ого-го! Бойцы! Щас они там разберутся безо всяких антибиотиков. Щас-щас.
Тем временем из-за гор вышла огромная полная Луна. Стало светло, необходимость в фонарике отпала. Зато в кустах началось какое-то подозрительное шебуршание. Это мне очень не понравилось. В южной Индии в лесу и черная кобра - обычное дело, а уж разной дряни попроще вообще как грязи. А учитывая специфику моих вылазок в джунгли, дело могло принять затейливый оборот.
- Слушай. Меня только что укусила какая-то змея. Пока яд не рассосался, надо срочно что-то делать.
- Куда она тебя укусила?!!
- Ээээ... Видишь ли....
От укуса змеи попроще отсасывание яда еще хоть как-то поможет, но только не от кобры. От кобры - только сыворотка, которой, понятно, на отрезанном от мира спящем Парадизе нет. Конечно, обидно умирать во цвете лет, но зато каков будет прощальный поцелуй!
Погруженная в жизнерадостные фантазии, я в очередной раз шла из джунглей обратно. И тут вдруг заметила, как что-то ярко светится в кустах рядом. Во, светлячок! Тут же забыв про черных кобр, я полезла его ловить. Почему-то показалось, что это очень важно. Обшаривая куст сверху донизу, я представляла, как сейчас приду в домик с ним в кулаке и скажу "Смотри, светлячок!", как он будет светить уютным зеленым фонариком, как это будет волшебно...
Обшарила весь куст - нет светлячка. Отошла - во, опять мелькает. Вернулась - снова то же самое, нет чертова светлячка. И тут я поняла, что дело плохо: у меня начались фотопсии, элементарные галлюцинации на фоне неизбежного в моем состоянии тотального обезвоживания. Купленная намедни бутылка воды для чистки зубов уже часа три как валялась пустая. А другой не было нигде и никак. До самого утра.
Неприятно пораженная этим открытием, я походкой пьяного шамана поплелась домой. С неба равнодушно светила Луна, круглая и бесстрастная, как таблетка левомицетина.
- Ты чего не спишь?
"Смотри, светлячок!". Не, не то.
- У меня мрачная диарея.
- Аа. Левомицетину?
С одной стороны, родную флору было очень жалко. С другой, если так пойдет и дальше, миллиардам бедных крошек все равно кердык. Вместе с приютившим их организмом. А так есть шанс спасти хотя бы кого-нибудь.
- Давай.
- Вот, четыре таблетки. Только он ОЧЕНЬ горький, запивай как следует, а то не проглотишь.
- Упс. А воды-то...
Дальше была настоящая вороненая жесть. Как известно, рецепторов горького на языке больше всего (полезное эволюционное приобретение - яды обычно горькие). И все они просто взорвались. Предыдущие ночные переживания в секунду померкли рядом с этим нечеловеческим ощущением, когда на страшном сушняке жуешь таблетку левомицетина. Огромную, как полная луна. Чего я только не представляла себе: как кусаю лимон, лайм, нюхаю уксус, трогаю языком квадратную батарейку... Наконец адский порошок во рту превратился в кашицу, которую удалось проглотить. Оставалось еще три.
Но минут через пять я победила их всех.
- Слушай, если бы мне предложили выбирать между сожрать четыре колеса левомицетина всухомятку или неделю вот такого, я бы еще подумал. Ну ты герой.
- Мне кажется, лучше умереть героем, чем засранцем.
Надо отдать должное, левомицетин сработал мгновенно. Зов джунглей больше не повторялся.
Проснулась я в бодрости и добром здравии, сбежала по тропинке вниз, выпила залпом литру воды и поняла, что чувствую себя просто великолепно. О ночных приключениях не напоминало ничего, кроме торчащих подвздошных костей и брюшной стенки, элегантно прилипшей к позвоночнику. Но кого ж такое расстроит.
В последний вечер перед отъездом Тани и Оли, когда мы под батл славного местного рома Олд Монк вспоминали всякое за эти две недели, я рассказала девкам про феерическую первую ночь на Парадайзе. Когда Таня наконец перестала хохотать, то спросила, что почему это у всех - у нее например такой фигни не было.
Это как-то не вязалось с теорией неотвратимости и неизбежности. И я вот что подумала. Раз считается, что у большинства лекарств большая часть эффекта - плацебо, то может и у болезней большая часть симптомов - самовнушение. Тане-то никто авторитетно не сообщал, что обязательно так будет. Вот у нее так и не было.
Короче, если что, я вам ничего не говорила.

PS: А мураши той лунной ночью вообще никак себя не проявили. За что им большое человеческое спасибо.