Чеширик и Он...

- Скажи мне, Алиса...
- Ммм? - улыбается девушка уголками губ.
- Откуда ты пришла? - он накручивает прядь её длинных волос на палец. В полутьме волосы Алисы кажутся красновато-каштановыми.
- Что ты имеешь в виду? - лукаво щурится она. В серых глазах пляшут огоньки далёких, и колючих осколочков. Звёзд.
Он улыбается. Проводит рукой по её дивным волосам. И со вздохом произносит:
- Не язви, Чеширик. Где твой мир?
- Не так. Мир. С большой Буквы. - она сжимает губы, продолжая улыбаться глазами.
Он ухмыляется. Недобро. Жестоко.
- Хорошо. Где твой Мир? - повторяет вновь... тот, кого мы окрестим просто Он.
- Непраавиильный вопрос... - улыбается Алиса широко, показав остренькие кошачьи клыки.
- А каков же вопрос будет правильным, Чеширик? - спрашивает Он, держа девушку за подбородок пальцами аристократа.
Она чуть наклоняет голову, но не вырываясь из осторожной хватки длинных бледных пальцев. Смотрит в глаза своему собеседнику - долго и внимательно. Где-то у них над головой вспыхивает звёздочка, отражается в черноте зрачков.
- Представь, что было бы интересно узнать в первую очередь... ребёнку. Ребёнку, который случайно встретился с Безумной Алисой... - она осторожно протягивает руку, проводит по щеке. И чувствует под ладонью шероховатую поверхность грима.
Такую же, как и у неё сейчас. Лёгкий и неброский на первый взгляд.
На людях они прячутся даже друг от друга.
Или же - при звёздах.
- Какой твой Мир, Алиса? - Он улыбается - в его глазах на миг вспыхивает пара искр. Потом они вновь становятся холодными и колкими. Как звёзды, сталь. Или разбитые зеркала. По сути, тоже звёзды.
- Он... - Чеширик улыбается - Он... для меня он - настоящий. И для тебя - тоже. А ещё... Ещё там есть много Дорог! И Путей! - её глаза сверкают - Их много. Но ты ведь прошёл их все-все-все, правда?!
Он смотрит на неё - на свою рыженькую Алису. Он понимает, что её нельзя считать глупышкой - просто она не загоняет дитя в своей Душе слишком глубоко. А ещё... ей можно восхищаться. Именно из-за того, какая она есть. А она продолжает говорить дальше, зная его ответ.
- А ещё там будет небо! Оно бесконечное! А по ночам оно будет напоминать бездну, в которую кинули пригорошню серебрянных монеток! Или даже золотых... Одни будут ближе, другие - дальше. Дальше, погружённые в бездну. Влюблённые в небо...
У неё ямочки на щеках. Их не скроет даже блёклый грим. И в затемнёных волосах вспыхивают огненные прядки.
- А ещё... ещё там будет море! Дикое и свободное...
- Прямо как ты. - не удержался Он, перебив Чеширика.
- Наверное... - задумчиво отвечает она, глянув вдаль, но, словно спохватившись, продолжила.
- А ещё там будут леса! И трясины... Ты ведь обязательно пойдёшь туда, верно? - её глаза задорно, и немножко грустно блестят.
- А куда же ещё, Чеширик? - внезапно, Он встаёт, берёт длинными белыми пальцами звезду. Она не жжётся. И не холодит пальцы. Его пальцы. Тренькает нитка, словно струна, Он садится обратно, отдаёт звезду Алисе, вновь проводит ладонью по её волосам.
- Я знаю. Ты сбережёшь эту звёздочку. Для тебя она не холодная, - Он улыбнулся, и туманом-росою опал на траву и на каштановые в полутьме волосы Чеширика. Она вздохнула, коснулась бисеринок на прядях. Каштановый цвет смывался под пальцами, становился более ярким. Истинно рыжим.
- А там будут настоящие звёзды... - она посмотрела в небо - А ещё я не буду там скучать... ни по кому...
Она встала, провела рукой по звёздам. Те звякнули с холодноватым пренебрежением. Алиса улыбнулась. Она не имеет права срывать здесь звёзды. Она отдала это право.
Чеширик расправила полупрозрачные, но явно пепельные крылья, и вылетила в окно, висящее в воздухе, разделяющим два мира. В суету, уходящее лето, тоску и одиночество.
А на запястье мерцала нежным жемчужным светом звезда на тонкой, но прочной нитке из чужих слов.
Впрочем, не совсем чужих.
Для неё.
Крыланутой Алисы. Чеширика.


От том, как всё просто,
Знают телефонов провода,
Этот Третий Путь будет всем всегда, всегда! (с)