Рассветный Зверь

Боль, словно ртутная капля перетекает с ладони на ладонь. С ладони на ладонь. Посверкивает в лунном свете, переливается чернью и медью, с лёгкой позолотой. Боль. Твоя боль...
Я чувствую её внутри себя... То давление на ровно бьющееся сердце, то давление на виски, и словно сам воздух пропитался этой горьковатой болью...
Я сижу на подоконнике, против лунного света, но ты меня не видишь. Не хочу, чтобы видел. Я сделаю всё как можно незаметнее...
Подношу сложенные лодочкой ладони к губам, и втягиваю ртутную капельку в себя. Боль не вспыхивает. Она уходит. Параллельно с тем, как капелька впитывается внутри меня.
Я бесшумно срываюсь с подоконника на пол, но не поднимаюсь.
Я умерла?
Из темноты ко мне подходит тёмный силуэт в капюшоне, протягивает руку - белокожую, гибкую, с длинными цепкими пальцами. И я, оставляя незримое не для кого более тело, поднимаюсь навстречу,
Кто сказал, что у Смерти - холодные руки? Её руки тёплые. Осторожные. Лёгкие. Прямо как у меня.
Интересно, чьё лицо скрыто под капюшоном моей смерти?..
Она ведёт меня к арке, которой нет в мире живых. И мы спускаемся в подземелия. Подземелия отчаяния. Твоего отчаяния.
Воздух давит мне на плечи, но я иду за своей Смертью. Рисковано? Опасно? Ты знаешь, я люблю рисковать. Особенно ради других.
Сырость пробирается в горло и лёгкие, першит горечью. Горечь...
Горечь потерь?
Блёстки капелек вплетаются в волосы, на ресницах - словно слёзы. Твои ли это слёзы? Или уже мои?
Знаешь, Смерть, оказывается, я умею задавать вопросы, на которые не хочу получить ответа... И не надо ухмыляться. Это моя ухмылка.
Ниже, ниже, ниже... И пульс всё слышнее. Мой пульс. Или твой? Есть ли у меня пульс сейчас, когда я вроде как умерла?..
И что меня воскресит?
Ниже... ниже... ниже... Ступени, гладкие и шершавые одновременно. Темень и пресная сырость. Биение пульса в ушах.
Мне страшно? Да, наверняка страшно мне... Или кому-то страшно за меня? Слишком уж отчуждён этот страх для моего...
Нисхождение во мрак... В темноту... В чужие горечь и боль... Или, уже в мои? Не знаю...
Что меня оживит?
Но что я могу сделать сейчас?
Огонь! Пламя биения моей души! Оно зажглось передо мной, и я вырвала руку из цепкой хватки моей Смерти, подхватила золотистый огонёк - ещё такой слабый и беззащитный. Держись, гори!
И вот, он лижет мои ладони, греет, изводит сырость, проникшую внутрь.
Не бойся! Гори! Гори!!!
Огненный сгусток разрастается, обретает форму. Полуволка-полукошки. Совсем ещё маленький - не больше трёхмесячного котёнка.
Пылающий... Рассветный Зверь. Я оставляю его здесь, в царстве чужой (или уже моей?) горечи.
Я отдаю его в тёплые руки своей Смерти - она присмотрит за ним здесь, пока он совсем мал. Потом, он станет стражем. От чужих, кто случайно набрёл на этот ход, и от разочарования, которое настигает нас всегда и везде, к которому невозможно привыкнуть.
Пылающий...
А мне пора возвращаться...
Яркий луч света скользнул по моему бледному лицу, и я еле разлепила веки. Жёсткий пол, несколько новых синяков после падения, усталость внутри, гул в голове.
Рассвет за окном разорвал ночь на тысячи визжащих и корчащихся лоскутков.
И, знаешь, почему-то сейчас мне её не жаль... Вовсе.
Я вздохнула, улыбнулась. Рассветный Зверь отныне твой.
А я вновь уйду в ало-оранжевый огонь рассвета...