Открытие охоты на Жумарте

Открытие охоты на Жумарте

Что такое настоящая охота, я узнал, когда мне исполнилось 29 лет. Мы с моим другом Равилем поехали на мотоциклах к дяде Вале Мальнову – председателю охотничьего общества, у которого, как в магазине хранился целый ящик нового охотничьего оружия. Равиль решил купить новое ружье 12 калибра ИЖ-27Э - с эжектором.

Я пересчитал остаток своих отпускных, и их хватило на одностволку 12 калибра, но в экспортном исполнении, о чем свидетельствовал штамп в паспорте ружья. Ружье имело чок в 63% и обладало великолепным боем, однажды на спор я убил куличка, который сидел на берегу озера на расстоянии 75 метров.

На следующее утро мы поехали за 9 километров от Челкара опробовать свои покупки на артезианскую скважину с искусственным озерком, куда прилетали на водопой саджи, стремительные в полете размером с небольшого голубя степные птицы, которых все охотники называли «туртушками», именно такие крики «тур-тур» они издавали в полете. В первый раз мне удалось убить 7 туртушек, и с тех пор почти 20 лет я был заядлым охотником. А то время считаю самым счастливым в своей жизни, потому что познакомился с удивительной природой Казахстана и пережил много счастливых мгновений.

К открытию охоты все готовятся, как к большому празднику, и сама продолжительная подготовка доставляет удовольствие. Очень часто открытие охоты происходит на озере Жумарт, заросшем кугой и камышом, славящимся изобилием водоплавающей дичи. Открытие охоты всегда начинается вечером, во второй половине пятницы, перед последним воскресеньем августа. Одним из главных условий удачной охоты считается занятие хорошего места. Поэтому мы с родным дядькой моей жены, которого его племянники почему-то звали Ванькой, решили уехать в четверг.

Дядя Ваня Кузьминцев был нашим неизменным спутником на протяжении почти 20 лет. Несмотря на суровый характер, он был замечательным и добрым человеком, никого и ничего не боялся. Мог выпить на охоте стаканчик водки, хотя перенес два тяжелых инфаркта. Он возил с собой огромный рюкзак, который называл почему-то - «Рюк-казак», и в котором всегда была бутылка водки и хорошие рыбные консервы.

Мы подружились с дядей Ваней, когда я купил новый мотоцикл «Урал», а потом он был моим неизменным попутчиком уже и на машине. Мы с ним брали в поездки по степям моего сына и племянника Вадика, который, не смотря на то, что еще был подростком, прекрасно бил уток в лет.

С дядей Ваней связано много забавных историй. Однажды осенью в конце октября неожиданно ударил мороз градусов до 15, ко мне прибежал Равиль, и мы решили поехать на Болгасы, так как с первыми морозами все утки стремятся улететь к месту зимовки и можно хорошо поохотиться. Без дядьки уехать было нельзя, и мы приехали к нему в 1 час ночи. Дядя не спал, а все его охотничьи вещи всегда стояли наготове в его комнате. Он быстро оделся, пока мы пили чай и мы выехали на север в тихую морозную ночь.

Дядька не мог на охоте сидеть без костра и мы всегда набирали полную машину кизяка. Он остался у костра, а мы поехали охотиться, однако уток было мало, я укутался в тулуп и задремал, разбудил меня ругающийся Рава, он порезал лодку об лед, мы потащили ее к канаве, на другой стороне которой раздавалось пение. Когда мы пришли к костру, то увидели развеселого дядьку в одном галоше, второй сгорел прямо на ноге, когда он уснул у костра, при этом дядька ухитрился не получить ни единого ожога. Его лицо было закопчено так, что виднелись только улыбающиеся глаза. Не переставая петь, дядька повесил оставшийся целым галош на ветку тамариска и стал собираться домой…

На Жумарте мы расположились на берегу маленького травяного озера, на которое слетались все утки, когда начинался отстрел и это место считалось самым хорошим, а разместится на нем могли, от силы 4-5 охотников. За ночь Ванька ухитрился сжечь в костре огромную кучу кизяка. Мы не спали всю ночь, вслушивались в далекую возню уток, пили чай, дядя Ваня рассказывал о том, как он воевал на Великой Отечественной Войне. На следующий день, в пятницу к нам должны были приехать Равиль с Вадимом. Получалось, что мы сторожили место и для себя и для них.

Ближе к полудню начали подъезжать другие охотники. Когда из остановившегося «УАЗа» вылезли Красильников с Васильевым Женькой, то дядька огорошил их совершенно замечательной фразой, ставшей после этого неизменной в нашем лексиконе: « А вам здесь делать не х..! Это место наше!»

Изумленные мужики молча залезли в «УАЗ» и поехали дальше. Скоро приехали братья Туюшевы и с ними Баланька Кутикеев с фотоаппаратом. Равиль с Вадимом накачали резиновую лодку и поехали на Жумарт искать место, вроде как на разведку. Было по- летнему тепло, мы с дядей Ваней лакомились чудесной «Казалинской» дыней, когда над Жумартом камнем упала сбитая серая утка, донесся выстрел и возмущенные крики и ругань охотников, потому что до открытия охоты в 16.00 оставалось, еще по крайней мере часа два. Я стал присматриваться в сторону выстрела и увидел, как снова в том же месте камнем упала утка, и раздался еще один выстрел. Опять донеслись возмущенные вопли и мат, а после 10-15 минутного перерыва над Жумартом вдруг поднялись огромные стаи уток и началась такая кононада, как будто стреляло одновременно по крайней мере 40-50 человек, так оно и было на самом деле и первые два выстрела спровоцировали всю огромную ораву охотников, которые лихорадочно выплыли со всех сторон на озеро и стали палить по мотающимся уткам.

Лысухи полетели на наши два маленьких озерка. Я начал метаться по берегу, лихорадочно надевая на себя резиновый костюм, вытряхивая из сумки патроны, заряжая ружье. Илистое дно озерка не позволяло быстро зайти в воду, однако мне удалось сбить десяток лысух, пока я медленно продвигался от берега, на котором отчаянно матерился дядька, успевая при этом сбивать лысух так, что они падали прямо на берегу. Так продолжалось минут 20, потом стало неожиданно тихо, утки улетели на соседние водоемы и попрятались в заросли камыша.
Приехали Равиль с Вадимом, они хохотали и рассказывали, как Равиль сделал два первых выстрела и сорвал намеченное на 16 часов торжественное начало охоты. Теперь до сумерек, которые назывались – вечерка, можно было отдыхать. Все стали доставать еду и выпивку, фотографироваться со свежими трофеями. За этот день до вечера к нам подъезжали не менее 30 охотников, все хотели сфотографироваться, угостить других и выпить самим, и обязательно задать вопрос: «Кто начал стрелять первым?».

Вечерка была великолепной. Мы заняли самые хорошие места и стояли до тех пор, пока налетающие утки стали невидимыми в сером сумраке уходящего дня. Кому-то посчастливилось убить выпь, которую все охотники называли - «кау». Именно такие гортанные звуки издавала в медленном полете, почти невидимая в вечерних сумерках птица.
Когда всю вечернюю добычу сложили на берегу у костра, то образовалась внушительная гора, в которой было не менее полутора сотен разных уток. Поэтому всех уток покидали в два огромных мешка и затащили в густые заросли камыша.

Праздник продолжался у вечернего костра. В большом котелке варилась утиная лапша. Ночь была великолепна своей тишиной и неповторимым звездным небом, рассказчики были неутомимы и все засиделись за полночь у незатухающего костра…

Первая охотничья ночь незаметно приблизилась к утру, над озером появился туман, трава покрылась росой. Я любил занимать место задолго до того, как на востоке появлялась светлеющая полоска неба. Эти утренние минуты были ни с чем не сравнимым волнующим ожиданием, свистом пролетевших уток и первым удачным выстрелом, когда можно было выбить из налетевшей стаи сразу две-три серых утки. Очень быстро рассвело, участились выстрелы на большом озере и лысухи с завидным постоянством стали налетать на островки зарослей куги с затаившимися охотниками. Было очень интересно наблюдать за совершенно по-разному падающими лысухами: то камнем, сложив крылья; то плавно, вертясь, подобно винту вертолета.

Наиболее метким и удачливым охотникам в то утро удалось настрелять не менее 3-4 десятков лысух. Собирать и вытаскивать их из озерка, было настоящим наказанием: ноги вязли, разжиревшие за лето утки свинцом оттягивали обе руки, на шее висело ружье, через плечо - сумка с патронами.

И снова все собрались у костра, кипятили чай, оживленно разговаривали, смеялись, распихивали по камышам добычу, опасаясь приезда охотничьей инспекции. И она не заставила себя долго ждать. На «УАЗике» к нашей стоянке подъехал сам Красовский – областной охотинспектор с двумя сопровождающими. Началась обычная процедура проверки охотничьих билетов, оружия, путевок, пересчет настрелянной дичи, так как количество убитых лысух не должно было превышать пяти штук на одного охотника. «Перестрел» составлял несколько штук, разумеется, без тех двух спрятанных мешков и нескольких десятков еще не собранных уток, не видимых за густыми зарослями прибрежного камыша. Инспектора попили чаю, сфотографировались по нашей просьбе со всей компанией охотников и поехали вокруг озера – проверять остальных охотников.

Так закончилось одно из самых удачных и забавных открытий осенней охоты, которым еще суждено было повториться много, много раз.

Февраль 2008