Осень

Мне нравится безапелляционность красного – ничего, кроме пылкой страсти со вкусом порока; я люблю голубой – нет в жизни ничего больше и естественней неба, раскинувшегося над всеми остальными цветами; меня ласкает умиротворённость зелёного – он как задумчивый ритм музыки реггей в тени заграничной пальмы; а как можно оставаться равнодушным от броскости жёлтого? – о, это истошный цвет на грани света; а наденьте всё чёрное – и я готов влюбиться в Вас без оглядки! – цвет танго, цвет ночи, цвет тайны.

Остывший коричневый кофе из большой коричневой кружки. Коричневые сигареты с коричневым трубочным табаком из потрёпанной красно-коричневой пачки. Мятая коричневая рубашка никогда не заправляется в коричневые джинсы. Коричневые глаза почти не видны за тёмно-коричневыми круглыми очками. Ближе к осени даже кожа становится коричневой.

До чего же дурацкое слово «коричневый» - есть в нём скорчившаяся корь и горечь укора. Да и цвет, собственно, тоже так себе – цвет земли, цвет грязи, цвет глины. Даже автомобили не бывают коричневыми – вы видели когда-нибудь автомобиль коричневого цвета? - только, пожалуй, танки какие-нибудь, да и те с единственной лишь целью слиться с коричневой грязью войны. В природе ведь как? То, что когда-то было красным, жёлтым, зелёным, ярко-оранжевым, рано или поздно станет коричневым – это закон жизни. Вот и я когда-то я был другого цвета – да незаметно для себя стал коричневым. Вот уже и мухи заинтересованно смотрят на меня с потолка. Скоро осень.