Аккордеон

Надежда сидела в своей машине, оглядывая парковку рядом с Белорусским вокзалом. Ждать ей оставалось ещё полчаса - сын позвонил, сказал, что поезд задерживается из-за каких-то неполадок. Чтобы скоротать время ожидания, она решила выйти и протереть фары, которые после недавнего дождя покрыло мелкими крапинками грязи. Покопавшись в бардачке, она вытащила тряпку и бутылку воды и вышла из машины. Присев на корточки перед носом своего новенького "Фольцвагена", она начала тщательно вытирать фары.

К своим пятидесяти годам Надежда сохранила прекрасную форму - на вид никто не давал ей больше тридцати пяти. Стройная и подтянутая фигура, свежий цвет лица, модная короткая стрижка, идеальный маникюр, стильная одежда - многие мужчины оборачивались или подмигивали, когда она проходила мимо. Некоторые даже пытались клеиться - но безрезультатно. Мужское внимание её никогда не волновало.

Её единственной любовью была красавица Ирина, с которой они были неразлучны вот уже почти тридцать лет. В далёкие двадцать пять они вместе родили детей: Надя - сына, а Ира - дочь, от одного и того же мужчины, которого кроме них двоих никто никогда не видел. Эта необычная семейка жила в небольшом уютном доме в пятнадцати километрах от МКАД, благо профессии женщин позволяли им зарабатывать очень неплохие деньги. Надежда была известным режиссёром, а Ирина - владелицей модельного агентства. Дважды в год они всей семьёй выезжали отдыхать в самые разнообразные страны мира.

А сегодня Надин сын Костя возвращался из командировки в Белоруссию, куда его отправляли по работе. В связи с этим в душе Надежды всколыхнулись воспоминания о далёком детстве, проведённом там, о людях, которые связывали с этой страной...

"Интересно, что же стало с Еленой?" - думала женщина, оглядывая такой знакомый, но в то же время совершенно чужой вокзал. Ей вспомнились годы, проведённые в цирковом училище, общага, пьянки, спектакли, всякие радости и ссоры, которых бывало немало... Вспомнила и эту свою бывшую подругу беларуску, с которой было связано множество историй из жизни Нади... "Сколько же мы уже с Ленкой не виделись?" - снова подумала Надежда. - "Лет так двадцать, не меньше..." Да, последний раз Надежда видела Елену очень давно - совершенно случайно, в каком-то ресторане, куда она зашла поужинать, та пела на сцене. После этого они больше не виделись, потому что Ленка куда-то пропала и никто вобще не мог её найти.

Вздохнув, Надежда ещё раз огляделась - не идёт ли со стороны вокзала сын? Тут её внимание привлекла баба бомжеватого вида, которая волочила свои ноги вдоль выстроившихся в пробке машин. Она заискивающе наклонялась к каждому водительскому окошку в надежде на подаяние. В её походке и внешности Надежда почувствовала что-то неуловимо знакомое... Дежа-вю?

Опухшая от бесконечного пьянства и дешёвой водки, бабища потихоньку ползла вдоль машин. Её всклокоченные немытые патлы, грязная хламида, прикрывавшая огромное пузо на тощих ногах... Надя никак не могла вспомнить, никак не могла понять, что за воспоминания будит в ней это опустившееся существо?

Тут бомжара сменила курс движения и потащилась в сторону перехода. Надежда увидела, что у неё за спиной здоровый ящик на лямках. Баба доплелась до входа, расстелила на земле пакет, который вытащила из ближайшей мусорки. Сняла с плеч свой "рюкзачок", раскрыла его и достала оттуда аккордеон. Поставив ящик перед собой - для милостыни, вестимо - она примостила свою задницу на пакете, накинула на плечи ремни аккордеона, и, растянув меха пошире, затянула пропитым и прокуренным, но от этого не менее знакомым Надежде голосом:

"Мне бы в небо, мне бы в небо...
Здесь я был, а там я не был..."

От неожиданности Надю пробрала дрожь по всему телу, и, качнувшись, она облокотилась на машину. Сомнений быть не могло. Единственное, что Надежда смогла произнести, было тихим шёпотом:
- Елена?...