Танцы с разумом - первая часть

В ночной мгле проскользнула чья-то тень. Спящее здание с черными окнами глыбой камня стояло последи городка. Луна освещала своими бледными лучами комнату. При свете луны расползающаяся лужа казалась черной. Распластанная на полу фигурка девушки не двигалась. Лишь прирывистое дыхание нарушало тишину, но оно было не ее. Девушка больше не дышала и никогда больше не будет.
Стоящий рядом мужчина держал в окровавленных руках нож и было непонятно толи слезы лились из глаз его, толи он просто смеялся. Но вот в комнату ворвались. Деревянная дверь стукнулась о стену, разорвав тишину.
- Стоять на месте! Полиция! - закричал коммисар держа перед собой пистолет. Заметив лицо убийцы он расплылся в улыбке - Ну вот ты и попался, Сириус. Тебе некуда бежать. Теперь то уж тебе не избежать костра.
В полумраке блеснули глаза убийцы. Безумная улыбка на лице забрызганным кровью расширилась.
- Зачем же так сразу, коммисар? Вы же вроде обещали меня повесить. - смеясь спросил я - Или магистрат так быстро меняет свои решения?
Задумчиво покрутив в руках длинный нож, я перевел взгляд на одного единственного комисара. Да что бы кто то в одиночку смог меня поймать? Скорее уж сам повешусь.
Резко взмахнув ножом, я брызнул в лицо человека кровь и пока тот красочно матерился, оттолкнул со своего пути. За спиной загрохотали выстрелы из пистолета, пара пуль пролетели слишком близко, скользя у самого лица. А еще говорят, что удача на стороне добра.

Так в очередной раз смог унести ноги с места приступления убийца, вор, мародер, обманщик и много кто еще, вообщем Я. Но, пожалуй с мародером преувеличил магистрат, горячо мною любимый. Сколько меня уже пытаются поймать? Не помню. Но знаю точно, что каждая попытка это жертвы. Иногда приходиться уходить прикрываясь кем то из персонала тех заведений, что я чистил от излишних денег. Скажу честно - мне больше нравиться мотать нервы комисарам и убивать людей, чем грабить. Больше адриналина в кровь, да и самой крови довольно много. Поэтому я постепенно реже стал воровать и перешел уж сразу к делу. В основном мои жертвы это милые девушки, уж слишком я люблю кромсать их пока те не умрут от ран.
А тот комисар что пытался меня поймать - старый друг. Давно уже идет по моему следу как пес, но скажу я вам - уж слишком он староват для того что бы поймать меня. Ему уже четвертый десяток, да и седых волосков прибавилось. Хорошо что он не занимает целый дверной проем - иначе каким бы ловким я ни был, но врятле получилось сбежать через дверь, а лететь с шестого этажа что то не очень хочется. А росточком он пониже меня будет, хе хе... А все же я ему в сыновья гожусь. Правда, я даже знаю, что бы он сказал на эту фразу и это явно нецензурная реплика.
В один прекрасный день в магистрат позвонили и сообщили что Сириус Дрейк (тобысть я) придет в это заведение для того, что бы украсть одни важные бумаги. Их, кстати, должны были подписать в этот самый день и время. Так вот...

В весьма шикарно отделанном деревом и тканями кабинете за резным столом красного дерева сидели три важные шишки. Мужчины весьма приклонных лет с некой опаской поглядывали на часы, но все же не хотели менять решения. Заключенная сделка могла пойти на пользу такому небольшому городку как их и они с нетерпением ждали гонца с бумагами, дабы их подписать. До двенадцати еще было полтора часа и пока что они не так волновались. Но вскоре появился долгожданный гонец. Парень тихо постучал и, войдя, расплылся в доброжелательной улыбке.
- Здравия вашему дому, господа. Простите, что я не пришел раньше, ведь вам же еще надо изучить документы. Мой господин приносит свои извинения за предоставленные неудобства - проговорил парень, подходя к столу и кладя на него кипу бумаг.
- Да что вы, юноша - начал один из троих - Для нас большая честь, что ваш господин соизволил предложить нам такую выгодную сделку. Мы изучим договор и в уговоренное время запечатаем конверт для вашего господина.
Юноша поклонился и сел неподалеку в мягкое кресло.
- А вы не боитесь, что этот преступник явиться сюда? Я не местный, но слышал будто этот безумец всегда достигает своей цели.
- Ну что вы, юноша - улыбнулся ему один из денежных мешков - Весь магистрат сплошная крепость, ему сюда не проникнуть. Тем более, что коридор кишит комисарами. Что уж говорить о том что на улице засада.
- Да что вы говорите? - оживился парень - А вроде бы на улице никого нет.
- Вы их и не должны видеть, так же как и этот дьявол, боже прости за такие слова, но он их заслужил. - ответил толстяк и принялся обсуждать с остальными то, что написано на листке.
- Что ж, спасибо - тихо прошептал парень и стал ждать.
Время шло... Напряжение росло... Вот уже минута осталась до двенадцати и три денежных мешка с нескрываемым страхом смотрели на часы. Стрелка дернулась и часы забили двенадцать. Бумаги были уже подписаны и вот только что запечатаны в конверт.
Парень зевнул и поднялся с места.
- Что ж, мне пора в обратный путь, господа. - сказал юноша беря конверт.
- Может он все таки не появиться - высказал свое предположение один из троих.
- Почему это? - удивленно спросил парень - Все прошло как надо. И кстати - спасибо за информацию, иначе бы я попался - расплывшись в улыбке он вынул из за пиджака пистолет и в комнате прогремело два выстрела. Почему два? Да я люблю оставлять свидетелей. Ведь как здорово я их провел! А смыться было довольно сложно, но хорошо что у меня под одним из окон стояла машина. Мягкая крыша смягчила падение с третьего этажа, а там уж и в машину. Но, по пути туда случилось кое что интересное.

Я быстрым шагом преодолевал коридор по пути к спасительному окну. Вокруг никого не было, вся охрана сбежалась в другое крыло, но я не учел кое кого.
Из за угла с явно скучающим видом вышел комисар. Ручаюсь, он только что окончил академию, или просто так молодо выглядит? В любом случае я просто встал столбом прямо перед ним, потеряв дар речи. Эти глаза... Такой красивый небесный цвет.
Внезапно обознав во мне преступника, он вынул пистолет и направил на меня. Это меня несколько протрезвило. Но все равно я не мог оторвать глаз от него, мне даже было глубоко наплевать на дуло пистолета, уткнувшегося почти мне в грудную клетку. Я просто смотрел ему в глаза, забыв обо всем вокруг кроме нас двоих. Неспеша приблизившись, я медленно отвел рукой пистолет в сторону. Комисар так растерялся, не то от моего взгляда, не то от того, как мне легко дается с ним совладать. Или всем вместе. А еще он немного даже боялся - что я могу с ним сделать? Убить? Он понимал что я могу, наверняка наслушался много кровавых историй с моим участием. Но все же он не мог сопротивляться.
Подойдя к нему вплотную, я провел рукой у него по щеке. Его глаза были так близко, я чувствовал его дыхание на своей коже. Словно бы какой то туман накрыл разум. Не понимая, что делаю, я поцеловал его. Было слышно как из его руки выпал револьвер. Время остановилось... Только я и он. Эти чарующие губы и подрагивающие ресницы. Тогда я и понял.
- Мой... - тихо прошептал я, чуть отпрянув. Но тут идилия была нарушена. Приближались голоса и крики, погоня близко, слишком близко. Я понимал, что пора бежать, иначе мне конец. Как то даже виновато отведя глаза, я на прощание легонько коснулся его губ и сбежал.
Спустя мгновение после этого он поймет, что прикован наручниками к дверной ручке, а его пистолет я взял на память. Как и ключ от наручников...

А потом, уже после всего, я буду, распластавшись на своей кровати, вспоминать его глаза и эти губы... А на пистолете найду и имя. И, расплывшись в мечтательно улыбке буду повторять "Мой"...

Через два дня, два дня мук и страданий, я наконец то придумаю план.

На улицах города кипела жизнь. Машины сновали туда-сюда по дороге, а в магазинах сновали домохозяйки, набирая продуктов для скорого обеда. Время близилось к двум часам и в местном участке было несколько пусто. Почти все коммисары были на своих постах или заданиях. На первом этаже здания был небольшой бар специально для служащих, куда обычно спускаются коммисары, что бы отметить очередное раскрытие дела или просто на обед.
За стойкой хлопотала хозяйка сего заведения, миловидная девушка с весьма пышными формами, за что ее очень любили новички и часто приподносили ей цветы. За столиками почти никого не было, что в такое время выглядело как то странно. Из старого приемника играла какая то мелодия, разносясь по прокуренной до основания комнате.
Тут дверь черного хода открылась и оттуда озираясь по сторонам вышел мужчина в плаще коммисара. Из под шляпы выбивались светлые волосы, а лицо на вид было очень уставшее и невыспавшееся. Удостоверившись в чем то, человек сел за стойку и подозвал хозяйку.
- Привет, Мери - блаженно выдохнул мужчина и вздохнул с облегчением - Мне как обычно. Кусок вишневого пирога и кофе. Если, конечно, у тебя нет чего покрепче - он заговорчески подмигнул девушке.
Та, в начале чуть подозрительно оглядела мужчину, а потом расплылась в улыбке.
- Конечно, конечно - проворковала она и скоро перед коммисаром уже стояла тарелка с пирогом и чашка горячего кофе. Бедняга сразу же накинулся на угощение. Девушка сочувственно посмотрела на мужчину и, пожалев его, поставила еще один кусок.
- За счет заведения - мило улыбнулась девушка.
Периодически человек поглядывал на вход, явно страшась кого то. Когда посетитель более менее насытился, Мери решила удовлетворить свое любопытство.
- У тебя такой жуткий вид... Ты ведь новый напарник Николаса? Как же так можно, бедного мальчика так измотать... На тебе лица нет, Билли.
Блондин попробовал улыбнуться, получилось весьма жалостливо.
- Меня только недавно перевели сюда, а мистер Рождерс уже заставил меня дежурить в какой то глуши почти трое суток. Мое время уже вышло, но я боюсь, что если снова на него наткнусь - мне не избежать нового задания. А я уже так давно не заходил домой...
Девушка сочувственно вздохнула и налила Билли еще кофе.
- Я думаю - продолжал парень - что он просто хочет от меня отвязаться. Пока он охотиться за Дрейком, я сижу в машине черт знает где - тяжко вздохнув он закутался в плащ поплотнее и, взяв чашку с горячим кофе в руки, осторожно отпил.
- Роджерс просто зверь! - возмутилась девушка - Такого милого мальчика оставлять без дела! Пока этот жуткий убийца бродит по городу... Да Роджерс если бы так сильно не хотел САМ его поймать, Дрейк бы уже давно сидел в тюрьме!
- Ну... - протянул юноша, косясь на фоторобот за спиной девушки - Думаю, вы абсолютно правы. Только вот, Дрейка же вроде хотели сжечь на костре? - он недоуменно посмотрел на Мери.
- Да кто же этих, в магистрате, поймет - пожала плечами девушка - Но говорят, что они, якобы, отменили смертную казнь. Но еще ходят слухи, что специально для Дрейка сделают исключение.
Парень довольно усмехнулся.
- Да ну? Какая честь, однако. Специально для Дрейка исключение.... - все еще улыбаясь своим мыслям выпил оставшийся кофе и поставил чашку на место - Запиши на мой счет, через неделю обещали зарплату - сказал он, поднимаясь.
- Конечно, Билли - девушка убрала тарелки и чашки со стойки и теперь старательно драила ее тряпкой.
- Ах, да - вспомнил Билли и вынул из внутреннего кормана сверток - Можешь передать Роджерсу? Меня какой то пацан попросил, вроде я же его напарник. Видать, босс нанял почти всю мелкоту в кварталах десяти.
- Да, конечно. Оставь на стойке - она коротко взглянула на часы, висящие на стенке - Николас уже скоро должен вернуться с задания, я ему сразу и отдам.
- Спасибо, Мери, ты просто чудо - положив сверток на стойку, парень перегнулся через нее и чмокнул девушку в щеку - И готовишь ты просто восхитительно.
Девушка зарделась и звонко смеясь отмахнулась тряпкой от молодого коммисара. Вскоре тот, все еще весело улыбаясь, вышел через черный ход.
Почти в этот же момент в двери вошел сам коммисар Роджерс. Завидев его, Мери сразу же окликнула крепкого коммисара.
- В чем еще дело? У меня был жуткий день, я пришел пообедать в кое то веки и только не говори мне, что виски кончилось - подойдя недовольно проговорил коммисар. По нему было ясно видно, что он снова одежрал неудачу с поимкой преступника. И его опять облапошили как старую и полуглухую ищейку.
- Тебе тут просили передать - девушка протянула сверток.
- Да ну? Кто еще? - он подозрительно и с явным недоверием посмотрел на сверток с выведеной почти калиграфическим подчерком "Для Николаса Роджерса. Лично в руки" и подпись внизу, почти неразборчивая. Николас прищурился, что бы получше ее разглядеть.
- Да твой новый напарник, Билли - беззаботно бросила девушка.
- Мери... - мрачно прошептал Роджерс. Та как то даже напуганно на него посмотрела
- Что?
- У меня нет напарника... - Роджерс был готов взорваться от злобы и ярости, но он все так же стоял и сжимал в руках сверток, на котором была красиво выведена подпись "От твоего любимого Сириуса Дрейка". Мери совершенно опешила и вдруг оглянулась назад, на фоторобот. И действительно - похожие черты лица. А глаз она не видела из за шляпы, а волосы светлые только и короткие... Девушку бросило в холодный пот - ее целовал в щеку самый жестокий убийца Нилмор-сити.

А чуть раньше в закоулке у черного входа...
Выйдя из бара я снял шляпу и довольно усмехнулся. Сдерживаемый приступ смеха сдавливал горло. Закинув шляпу с париком в мусорный бак, я достал из кормана ключи и, пританцовывая на месте, напевая "Джингл Беллс" и все еще посмеиваясь запрыгнул в салон своей машины и завер мотор. Немного подумал на счет того, что бы закрыть крышу своего мустанга, но передумал. Гулять так гулять!
Распустив волосы, я вжал педаль газа в пол и рванулся с места. Парой минут позже у меня за спиной завопили сирены. Я только усмехнулся, с моей крошкой я уеду из этого квартала быстрее, чем они тронуться с места. Тем более, что у меня фора.
Погода заметно портилась и это только сильнее меня обрадовало. Какой же я плут! Какой хитрец! Какая скотина! Изворотливый как уж и наглый как сивый мерен!
И я смеялся... смеялся, сгибаясь в приступе хохота. Меня била дрожь от собственного ликования, от одной только мысли, какая была рожа у Роджерса, когда он вернулся. Я уже почти не следил за дорогой, летел вперед как стрела. Но направления я не терял, да и машина мне слишком дорога. Моя крошка мне не только боевой товарищ, но и самое надежное средство перемещения в этом чертовом городе.
Я постарался успокоиться и все еще безумно хохоча, направил машину в открывающийся гараж. В последние время эти вспышки безумного смеха или черной ярости стали слишком сильными. Врач говорил, что если я не буду подавлять в себе свою неуравновешенную натуру, я потеряю над собой контроль. Милый доктор Мевин, да будет земля вам пухом и да не будет вам тягостно на том свете... Аминь.
Меня пытались лечить, меня пытались контролировать, меня пытались переделать. Они говорили, что у меня нет четкой целеустремленности, а это необходимо для моего лечения. Хм... А убивать - это цель? Спасибо, милые доктора и медсестры! Я нашел себе призвание! Убивать милых девушек и дразнить полицейских ищеек.
Заехав в подземный гараж, чуть притормозить и припарковаться в самом конце, в незаметном уголочке, который всегда укрыт мраком. Со стороны машину отсюда и не видно, да и вообще кажется, что тут просто тупик. Удобная планеровка и нужное освещение делают свою работу на отлично. Припарковавшись и заглушив мотор, я выхожу из машины.
Подземная автостоянка почти в центре города, но прямо под старым супермаркетом. Фундамент выдержит еще не одну войну, а вот магазинчик врятле выдержит даже эту весну. Они уже почти разорились, если бы не моя поддержка - давно бы их снесли. Но я не хочу терять такое отличное место и просто иногда подбрасываю им пару-тройку пачек банкнот. А хозяин магазина с радостной улыбкой заявляет, что играет на бирже. Зато он благосклонно не замечает, если по ночам к ним наведывается некая личность и наберает себе провиант. Некая личность, конечно же, Я. Да и вообще в обычном магазинчике можно найти много полезного. Впрочем, счет за электричество и другие услуги владелец магазина, мистер Бивер, тоже старательно не замечает. Ну, еще бы, ведь иметь такого поселенца как я очень прибыльно. Я всегда щедро плачу за прикрытие. За что мне и сделали целых три запасных выезда и два черных хода, бронированные ворота (якобы мистер Бивер держит тут машину, которую выйграл в лотерею, да и не одну) и ключ к ним, перевязанный красной ленточкой. Я его благодетель и не важно, что я совершил около тридцати убийств умышленно, сорок неумышленно, двенадцать ограблений (умышленно и неумышленно, просто мимо проходил и решил зайти ^_^ ) и черт знает сколько чего еще. Ах, да! Я забыл упомянуть тот факт, что я сумасшедший.
Напевая какую то мелодию, я прогулялся до неприметной дверки и, открыв ее, оказался в маленькой подсобке. На склад сверху ведет лесенка, а под лесенкой в темном уголочке хорошо замаскированная дверка. Быстро зайдя в нее, я запер за собой дверь и раскинув в руки провозгласил на весь зал.
- Добро пожаловать домой, милый! - подражая классическом домохозяйке пролепетал я.
Вообще то это погреб, но для меня - это мой милый добрый дом. Один угол у меня вроде как спальня - огромная кровать и куча подушек, расшвирянных в разные стороны, всколоченные простыни и одеяла, на которых еще кое где валяются бумажки с моими записями. Да и кровать то кроватью врятле назовешь. Просто несколько матрасов. У меня очень беспокойный сон и я как то не очень люблю обнаруживать себя по утрам свалившимся с кровати. А тут то как удобно! Даже если каким то образом смогу добраться до краев "аэродрома", то все равно только окажусь на холодном бетоне, без ушибов и ссадин. Над "аэродромом" моя гордость - лично сделанный огромный и, главное, творчески оформленный балдахин. Хорошо, что тут не слишком высокие потолки, иначе бы фиг я до них добрался. Благо, нашлась стремянка и для них. Полупрозрачная ткань была еще и чем то вроде занавесок, чуть скрывая весь хаос спального места. Что ж, даже мне иногда нужно создавать себе ограничители.
Остальное занимают столы, все в бумажках и книгах, разбросанных и разложенных. Мои картины, незаконченные и готовые, на мольбертах. Впрочем, я не гнушаюсь и самими стенами. Они все сплошь в странных узорах и змеях. Где то выписки из стихов и книг... Вообщем, много всего.
В одном из углов организованная кухня или что то вроде. Столешницы со всякой фигней в них, стол, несколько стульев, микроволновка, кофеварка, что то еще... И такой родной хаос холостятсткой конуры!
На столе посередине разбросанные газеты. Стол окружает с трех сторон возведенные стенки и в этом закуточке мой зал славы - все репортажи о том, какой я хороший и замечательный.
Вдохнув полной грудью, я спустился по железной лестнице и на ходу стянул с себя комисарский плащ, закинув тот в подлестничную "гримерку". Пара тройка шкафов и хаос барахла на диване напротив. На зеркале висит белый кружевной ливчик. Я усмехнулся - даже не помню, что он там делает. Но белое белье мне точно не по вкусу.
Разбежавшись, я бухнулся на еле дышащий диван и нарыв среди подушек пульт включил телевизор. И сразу новости! Какая удача! И сразу про меня! Об этом уже можно было судить по ну очень недовольной харе Роджерса во весь телек.

- А правда, что Дрейк держит заложницу? - спросила ведущая новостей, протягивая микрофон коммисару.
- Сомневаюсь, что у этого психопата хоть что то может задержаться даже в голове. А теперь уходите и не мешайтесь тут - бросил Николас и быстро удалился прочь от возмущенной девицы. Пятименутного интервью ей было слишком мало, чтобы остаться довольной. Но у Роджерса на это были свои причины и основная - он ненавидел прессу.
Коммисара поймали прямо на подходе к участку и ненадолго задержали, так что уже опаздывающий к начальнику Николас припозднился еще пуще. Начальник участка - Джордан Бредбер - встретил его своим фирменным тяжелым взглядом, под которым почти все коммисары сжимались в комочек и жалобно пищали. Но на Николаса это не действовало, он вообще пуленепробиваемый в этом смысле.
В кабинете начальства еще сидел тучный пожилой мужчина с двумя телохранителями ( о том, что это телохранители можно сказать только по одному внешнему виду мальчиков-шкафчиков в черных очочках). В мужчине же узнавался мер города. Он нервно теребил в руках свою трость.
- А вот и вы, коммисар Роджерс. Мы вас заждались - начальник смерил его грозным взглядом как бы говорящим "я тебе это опоздание еще припомню".

Собственно то, о чем они говорили дальше не слишком интересно. Но вам я расскажу суть сего разговора. В конвертве, что получил наш дорогой коммисар был содранный с живой девушки скальп. Весьма свежий, кстати. И пренадлежала эта кипа светлых волос дочке мера. Как ни берег он свою дочурку, как он выразился "дотянулся таки этот дьявол своими лапами загребущими". Видимо, плохо берег.
Но помимо кровавого парика там была еще и записочка. Опять же нашему обожаемому Николасу. И чем он мне так понравился, что я ему записочки строчу? Да уж больно он настырный, к тому же его так весело водить за нос. Так вот, о том, что было в записочке. Впрочем, что говорить, вот она:

(написано неаккуратно и судя по всему кровью. Пара клякс и кровоподтеков, но вмеру разборчиво. В уголочке веселая рожица с клыками)

Дорогой мой, родной мой коммисар! Когда мы встречались в последний раз у меня не было времени с вами как следует пообщаться, а мне же так хочется вам сказать все, что на душе накипело! И я так польщен тем, что вы хотите меня сжечь, я прямо уже горю от радости. Вы просто милашка, вам никто не говорил? Я бы даже сказал, что вы покорили мое сердце, но к сожалению, оно уже занято. Но скажу вам по секрету, что я многолюб. И я приглашаю вас на свидание. Вам нравится вид со здания старого кинотеатра на Маверик стрит? Он уже давно заброшен и домик никак не снесут. Там так красиво! Почему бы не устроить ужин при свечах? Думаю, Молли к нам присоединиться. Она такая милая девочка. И скажу я вам - курение главная причина множества смертей! Запомните это, коммисар, я не хочу вас случайно потерять из-за никотина! Молли спросила у меня прикурить и я ненавязчиво позвал ее к себе в гости. Я же и не предполагал, как мне повезло! Такая высокопоставленная гостья! Не зря же я хожу по самым крутым клубам города.
Знаете, если вы пригласите с собой еще и весь участок, я буду не против! Напротив! Всем вместе нам будет только веселее!
Молли пищит что-то невнятное, но я уверен, что она тоже будет рада компании. Может, приведете ей кавалера? Не скучать же девушке, пока мы с вами будем строить друг другу глазки?
Ах, коммисар! Я с нетерпением буду ожидать вас в это воскресенье на крыше здания "Планеты". Часиков эдак... Молли, наверное, будет готова уже к семи часам. Она так долго прихорашивается, это просто ужас.
Ах, да! Чуть не забыл. Я брал на время у коммисара Метью револьвер. Прошу, извинитесь за меня. Я его оставил в банке Риверс в ячейке номер 45. Он может его забрать оттуда в любое время, код замка 666.
Что то я совсем забыл про время! Мне ведь уже пора собираться на еще одно свидание. Молли пока посидит дома, а вот меня ждет еще одна милая леди.
До скорого свидания, милый коммисар Николас
(отпечаток губ, только вот это след не помады, а крови. И по словам эксперта это губы убийцы, а не пухлогубой Молли (она в них накачала всякой гадости)).

Вы бы видели лицо Николаса, когда он читал мое письмо. И когда ему читали это письмо. И когда читали без него. Знаете, мне так подумалось - наверное после этого Николас передумал на счет сжигания на костре, скорее всего он выберет долгие пытки. Наверное, он думает что для меня адское пламя уже благодать. Дурачок, да это мой дом родной.

И так.... Долгожданный вечерок (впрочем, светло еще) воскресного денька.

- Три, два, один...
Спецотряд выламывает хлипкую дверцу и вбегает в здание. Вооруженные до зубов люди в камуфляже быстро рассредотачиваются по помещениям. Группа из пяти человек зашла в старый зал. Щелкнул переключатель и загорелся свет, осветив старые кресла и огромное белое полотно экрана. Как вдруг дверца зала захлопывается, автоматически закрывшиеся щеколды, свет замерцал, а потом на экране появилось изображение. Все на том же белом фоне была фигура, силуэт. Тень человека, которая вскоре обрела очертание и цвета. Вскоре с экрана на спецотряд смотрел Сириус Дрейк собственной персоной и своего обычного роста. Разведя руки в стороны он приветливо улыбнулся, но вскоре улыбка перетекла в безумный оскал. Не сочетались с этим глаза - полные раскаяния и сожаления. На мгновения меняющиеся на блестящие злобой и гневом, как мегает свет. Из динамиков в зале донесся его голос, но губы человека на экране были неподвижны.
- Я открою вам небольшой секрет - изображение на экране обняло себя за плечи и закружилось запрокинув голову - Я никого не убивал, потому что тот, кем я являюсь - не я. Я не убивал, пока не стал тем, кого из меня сделали - человек на экране остановился и полными непролитых от боли слез посмотрел на людей в камуфляже - Сделали ВЫ - в глазах вспыхнула злоба, руки сжались в кулаки - А знаете почему я рассказал вам это? - губы расплылись в диком безумном оскале - Вы сможете рассказать это моему психиатору. Расскажите ему, что он сделал из меня. И поблагодарите за свою работу - довольно выпрямившись человек скрестил руки на груди. Люди в униформе недоумевающе переглянулись - Не понимаете? Сейчас обьясню...
Один из людей стал колотить дверь и уже рванул к заднему ходу (правда, там тоже было закрыто, но он не успел об этом узнать)
-... Мой психиатор застрелился.

...Чуть раньше и чуть выше этажом...
Лестница, коридор, снова лестница, дверь и яркий свет уже начинающего краснеть неба. Крыша пуста... но выйдя на нее и обернувшись коммисар видет накрытый столик с разложенными на нем приборами, пара свечей. Словом - все для романтического ужина. Три стула, на одном из которых была девушка. Связанная и без сознания. Выряженная в кружевное платье и с розовым париком. Припудренная и так похожая на куклу. Вслед за коммисаром на крышу вышли и другие сотрудники, не исключая спецотряд. Один из молодых подбежал к девушке.
Из-под парика вились подсохшие следы крови. Растолкав остальных, сорвавшийся с места Николас готов был вспыхнуть от ярости. Он знал. Просто знал. Девушка была мертва. Была мертва уже когда он наносил румяна и помаду. Мертва, когда рядил ее в платья. На шее девушки было прикреплено письмо, с характерной подписью - "Для Николаса Рождерса. От твоего любимого Сириуса Дрейка".

...еще раньше, но немного ниже и в стороне...
Отряд из семи человек шел по коридору поочередно проверяя подсобные помещения. Дойдя до последней двери крепкий малый в камуфляже не задумываясь пнул дверь. За ней оказалась кладовка. Но не успел он сказать "Тут чисто" как дверь, ведущая на лестницу гулко захлопнулась. Мышки зашли в ловушку и клетка захлопнулась.
Попытки выбить дверь не увенчались успехом. А из кладовки стало доносится подозрительное пиканье. Сглотнув комок в горле, парень откинул дулом пистолета тряпье и увидел то, чего и боялся. Дрожащий голос, полный надежды
- Кто-нибудь умеет обезвреживать бомбы?
А весело перемигивающее лампочками устройство спокойно тикало. Влепленый прямо во взрывное вещество циферблат часов переливался разными цветами. Стрелка пересекла синюю черточку и по всему коридору зазвучала музыка.
- "...Мир поделен.. Злом и добром... Очень не просто в нем быть королем... И в этом мире бывает порой.. не разобраться кто шут, кто король..."
- "...Короли ночной Вероны. Нам не писаны законы. Мы шальной удачи дети, мы живем легко на свете..."
Стрелка вплотную подобралась к красной черточке. Еще осталось пять делений. Четыре, три, два, один...

Пробежав глазами по строкам Николас резко обернулся, громко прокричав "Здание заминировано!" и рванулся к пожарной летнице. Его примеру быстро последовали и все остальные. Почти в это же мгновение внутри девушки заиграл пристроенный между уже ненужных органов приемник. Заиграла веселая музыка, словно бы насмехающаяся над коммисарами.
Голоса знакомой группы Beatles пели - "..Help!... I need somebody!.... Help!... Not just enebody!... Help!.... You know I need someone!.... Heeeelp!..."

...В это же время, но на крыше старого мотеля "Ласковый бриз"...
В приемнике играла веселая мелодия. Кивая и иногда подпевая? я попивал лимонад и любовался закатом. Но особенно живописным цветком взрыва кинотеатра. Мечтательно вздохнув, я как то даже виновато проговорил
- Ведь его все равно хотели снести, не так ли? Значит, я сделал доброе дело. Ведь бедным людишкам не пришлось тратить свои силы. К тому же... Эх, как же все таки красиво.... Даже эти огромные тучи пыли.... - успокоив совесть (да, есть такая. Только не вполне здоровая) я отпил еще из стакана и расслабился, сидя на подоконнике чердака и облокотившись об оконный косяк. И наблюдал за тем как огромное облако пыли разливалось по старым улочкам. Любовался этим. А еще любовался закатом... облаками... Как забавно перемигивались полицеские машины перед тем как утонуть в облаке пыли и гари. Как вился вверх черный столп от огня. Как разлетались щепки и что то еще горелое. Отчасти здание сложилось как карточный домик, отчасти вспыхнуло пламенем. В такие моменты и понимаешь...
- Жизнь прекрасна... - на губах сияет улыбка - Вот так вот просто сидеть по вечерам и любоваться закатом. Когда под боком стоит графин полный лимонада со льдом и рядом стоит магнитофон, играющий любимые мелодии.
Отрешенно глядя на постепенно исчезающее великолепие, я вздохнул. Мысли текли спокойным ручьем по нежному мареву эмоций и чувств. Почему то вспомнилось как я рядил ту девченку. Никогда я не играл в куклы, но в этот раз почему то захотелось. С маленькими куколками, конечно, удобнее, но так веселее. Рядить ее в платья и красить пухленькие губки. После того, как я ее убил, девченка начала мне нравится. Не пищит, не орет, не стонет. Какой же у нее был отвратительный голос. Но скальп я все-таки снимал с живой. Из принципа, хотя у меня еще долго звенело в ушах.
Эх... Но вот играться с этой куклой. Я тогда включил любимый вальс и кружился с ней в танце, забыв про весь мир. Тогда я не просто смеялся, я хохотал, не в силах остановится. Я был счастлив уже от одной мысли... мысли о том, что с ним я тоже буду кружиться в танце. Его я тоже буду держать в обьятьях. Непременно... Обязательно... ОН тоже будет МОИМ.
Но когда в голове мелькнула мысль о том, что он не захочет. Он будет рваться и стараться меня ударить, как и те девушки. О том, что он будет стараться сбежать, уйти от МЕНЯ. Это пробуждает во мне ярость, злобу. А внутри вспыхивает как всегда красная табличка - "Убить". Но нет. Тут я останавливаюсь и замираю. Я всегда убивал их, потому что видел выход только в этом. Но... Его я не мог убить. Я никогда раньше не останавливался, но я хотел что бы ОН жил. В истерике я бился в припадке, желая лишь одного - распять его на кресте и поклоняться как богу, пока он будет истекать кровью, но будет Жить. Заботливо сохранять ему жизнь, протирать кровавые раны, стирать с его глаз слезы и прикасаться к его коже. Попробовать ее на вкус, ощутить тепло жизни и услышать стук сердца. Водрузить ему на голову венок из роз. Алых, как сама кровь...
Я не могу просто желать его. Я преклоняюсь перед ним, я восхищаюсь им. И этот недуг сильнее меня. Он сводит меня с ума и бросает в жар. Не дает покоя ни днем, ни ночью. Я словно дикий зверь, мечащийся в клетке и в отчаянии пытающийся сломать железные прутья.
Он будет Моим. Не смотря ни на что. Он будет Моим...
- Не смотря ни на что... - прошептал я, с силой сжав стакан в руке. Стекло стеснуло и впилось своими осколками мне в руку. Боль несколько отрезвила сознание. Я недоумевающе посмотрел на порезы из которых сочилась кровь. Я почти не замечал боли, а внутри горел пожар. Заполняя своим жаром каждую клеточку, каждый уголок души. Некоторое время я еще сидел и неспеша вытаскивал осколки, слизывая кровь.

- Наверняка же этот скот подготовил там подарочек - ворчал сержант, шедший рядом - Еще ни разу он не отступал от этой привычки устраивать подлянки.
Коммисар Метью думал о чем-то своем, глядя в неизвестные для молодого сержанта дали. Он был погружен в свои мысли, сомнения и страхи. Уже которую ночь его преследовала бессоница. И покоя ему не давали эти черные глаза. Глаза-бездны. Глаза дьявола. Коммисар до сих пор перебирал в голове моменты той встречи и одновременно пытался не думать об этом. Его пугало то, что кипело внутри. Что то неясное и сильное. Неправильное, чуждое, не поддающееся описанию. Он даже не слушал того, что говорил сержант, предоставленный ему в качестве охраны. Он считал это простой глупостью, но отец упрямо утверждал, что это необходимость. Можно сказать, уже появилась своеобразная примета - Если Сириус Дрейк знает твое имя, он непременно до тебя доберется и убьет.
Ячейку уже проверили соперы, которые как раз выходили из банка. Кивнув им в знак приветствия, Метью как во сне побрел к ячейке у которой еще вертелись коммисары. Искали улики, отпечатки, осматривали пистолет. В сторонке опрашивали работников банка.
Завидев Метью один из коммисаров помахал ему рукой. Это был Нил, его друг. Они вместе учились и окончили академию. Веселый белобрысый паренек несколько растерялся, увидев своего друга занятым какими то не очень приятными мыслями. Он как то виновато отвел глаза, стесняясь своего веселья, когда его другу как раз не до него. Нил так же не стал донимать его разговорами и вопросами, за что Метью был бы ему благодарен, если бы не был так глубоко в собственных мыслях. Револьвер уже успели проверить, разобрать по винтику и собрать снова. Ничего не найдя, они отдали дорогую сердцу вещицу коммисару. Этот револьвер был подарен ему отцом на день выпуска. Только когда оружие оказалось у него в руках, на некоторое время он вернулся к реальности. Сжав в руке револьвер, он сунул его в карман и быстро вышел из банка.
Сержант Перри еле поспевал за быстрыми шагами Бредбера.
- Сер! - недовольно заговорил он - Куда вы так бежите? Мне приказано вас охранять, а не бегать за вами по городу.
Метью остановился так резко, что сержант чуть не впечатался в его спину. Коммисар обернулся и зло бросил в ответ
- Мне не нужна охрана. Ты можешь идти
И снова пошел вперед. Оторопевший сержант так и остался стоять на месте, глядя вслед быстро удалявшемуся коммисару. Догонять он его не стал, потому что просто знал, чувствовал, что Метью хочется побыть одному. К тому же он все равно направлялся на автостоянку, к своей машине. А без сержанта он не уедет. Так что было время самому неспеша пройтись.
А Метью даже не видел куда идет, просто несся вперед. Прочь от своих мыслей, от фантомов, преследовавших его. Растерянный и напуганный, не желающий признать того, что убийца и монстр вызвал у него симпатию. И все таки при мысли о нем сердце коммисара трепетало и начинало биться чаще. А юноша проклинал самого себя за это. Неправильно, неестественно, против правил. А Метью всегда следовал правелам.
Добравшись до автостоянки он несколько замедлил шаг. Впереди уже была видна его коричневая Акура, подсвеченная уличным фонарем. А ведь уже стемнело, сумерки сгустились над городом. И коммисару от этого только сильнее хотелось сбежать, уйти в освещенное помещение, где нет темных углов. Черных пятен мрака, полных неведомых монстров и ужасов. И преследовавших его черных глаз, чуть хрипловатого голоса, от которого кружилась голова, властных губ, от поцелуя которых подкашивались ноги.
Дойдя до машины, Метью с силой ударил кулаком по крыше. От бессилия ему хотелось рвать и метать. От бессилия перед мыслями, памятью и тем, что кипело внутри. Он наклонился и уперевшись лбом в холодное железо зажмурился, всеми силами пытаясь не думать ни о чем. Когда ему на плече легла рука он дернул им, пытаясь ее сбросить.
- Отстаньте, сержант. Мне не нужно ваше понимание - сквозь зубы прошипел коммисар и в ответ услышал тихий смешок. Метью резко распахнул глаза, но не двигался. Он не мог поверить. Не мог, пока снова не услышал этот голос.
- Ты скучал по мне, моя прелесть? - чуть смеясь, смакуя каждое слово говорил он - Я очень скучал.
Рука, покоившаяся на плече легким движением погладила шею, затылок. Ласково, осторожно. Приятно... И эта мысль, проскользнувшая в голове коммисара загорелась как сигнал опасности. Метью резко обернулся, одновременно доставая из кармана револьвер, что бы направить его на приступника. Но револьвер был легко выбит, а руки прижаты к крыше машины. Глухо ударилось об асфальт оружие. А коммисар замер, ведь прямо перед ним снова были эти глаза. С некой безумной усмешкой Дрейк жадно впитывал растерянный взгляд Метью. А его как паразиловало. Во рту резко пересохло, а сердце билось в висках, так громко, что коммисару казалось, будто эхо от него разносится на многие мили. Но тут Дрейк как то грустно вздохнув склонив голову на бок.
- Извини, но время поджимает. Обещаю, мы еще успеем сделать это на автостоянке.
Едва смысл слов пробился в замутненный разум, щеки Метью окрасил румянец. Впрочем, он мог поклясться, что не только щеки, но и уши, и шею. На что Сириус только усмехнулся и, наклонившись к коммисару лизнул его в губы, как то задумчиво проговорив - Ты пьешь так много кофе, тебе не спалось? Ничего, сейчас я дам тебе лекарство и ты поспишь - с этими словами он поцеловал его, нагло раздвигая языком сомкнутые зубы. Впрочем, особого сопротивления ошарашенный и совершенно смутившийся коммисар оказать просто не мог. Или не хотел. Не сопротивлялся, хоть его руки уже высвободили, вместо этого придерживая за талию и прижимая поближе. А вместе с поцелуем ему была передана небольшая капсула, которую Метью чисто случайно проглотил. Разомлевший, опьяненный, с румянцем на щеках, он опирался о крышу машины, потому что ноги предательски подкашивались. А весьма довольный произведенным эффектом Дрейк теперь смотрел в глаза своей жертве. Хотя в глазах его искрилось что то яркое, дикое, радостное. Вскоре лицо его стало расплываться в глазах коммисара. Метью неизбежно погружался в сон, не смотря на его тщетные попытки с ним бороться.

Вскоре тело юноши обмякло, мирное дыхание спящего было для меня лучше любой музыки. Если бы я его не держал, я бы носился и кричал от переполнявших меня радости и восторга. Но времени не было. Подняв Метью на руки я поторопился к своей машине. Мне не очень то хотелось иметь дело с телохранителем, вооруженным двумя револьверами и шокером. Пусть охранник не ахти, но лишняя морока. Да я и не хотел портить такой чудесный момент. И, признаюсь, боялся разбудить моего спящего принца. Да, снотворное сильное, но кто ж их знает, спящих принцев?
Меня просто трясло от чувства эйфории, я уложил мою прелесть на заднее сиденье и сел за руль. Трясущимися руками еле завел мотор и тронулся с места. Когда я уже выезжал с автостоянки я услышал как сержант зовет Метью.
Не помню когда я последний раз ездил так же осторожно, как в этот день. Я избегал каждого ухаба, не превышал скорость, следил за дорогой как никогда. Потому что на заднем сиденье я вез самое драгоценное, самое хрупкое, самое желанное сокровище. По какому то странному наитию я стал бормотать сам с собой. Даже напевать, игнорируя радио, без которого просто не могу ехать. Но в этот раз оно молчало. А я смеялся, говорил, бормотал, напевал.
- ...Сладко спи, моя принцесса. Мы едем в замок подземных королей. Да, я злой волшебник, но меня ты не страшись. Отдам тебе все жемчуга и камни-самоцветы, все золото и серебро сокровищниц своих, что в норах драконьих под замком. Отдам тебе я все, что пожелаешь. Склоню пред ногами твоими миры и королевства. Сладко спи, моя принцесса. Сладко спи ты, моя птичка. В клетке золотой твои я буду слушать трели, и будут оковы на твоей постели. Не отпущу тебя я никуда, свяжу и заточу я в подземелье. Не отпущу и не отдам я никому тебя. Ведь ты моя, моя, моя! Украл тебя я как последний вор, по замыслу покинула родной ты двор. Тебя украл и счастлив я! Сладко спи, моя принцесса, смотри сны и отдыхай. Со мной узнаешь, что такое рай. И пусть ты не разделишь мое счастье, пусть адом обернется твоя жизнь. Никому я не отдам, никого не подпущу. Защищая тебя последний дух я испущу. Я злой колдун! Кошмар простых людей. Я дьявол, черт и лицедей! Я убиваю маленьких детей!...
Сбивчивые интонации и явно нездоровый смех сопровождали эту "песню", придумываемую на ходу. А в голове уже вспыхивали картинки, одна желанней другой. В паху уже было болезненно тесно. Но все некрофилические фантазии безжалостно отметались, хоть и были весьма соблазнительны. Иногда поглядывая назад и жадно облизываясь я терзался смутной неувереностью. Он так легко отдался в мои руки, безоговорочно проглотил капсулу, не вырывался, не протестовал. Разве для натурала это нормально? Лично на моем опыте меня впервые заинтересовал мужской пол. Нет, я, конечно, экспериментировал, но что бы так грезить молодым юношей. А что если у него уже кто-то был? Если я не буду первым? Я несколько подозрительно и придирчиво его оглядел. Впрочем, по виду врятле можно определить. К тому же если и так, он бы активно скрывал это от отца и сослуживцев.
Внутри проснулась неясная, но весьма сильная злость. Я внезапно понял, что готов убить всех, кто когда-либо притрагивался к нему. Не важно, мужчина это или женщина. Он МОЕ сокровище и каждый, кто посягал на него или его невинность будут мертвы. И умирать они будут долго и мучительно. В голове сразу же возникли уже другие картинки - изощренные сцены смерти. Но все равно не было ничего прекрасней и желанней, чем мой прекрасный принц, дремавший позади.

Очнулся Метью с легким головокружением и осознанием того, что он на чем то мягком. Попробовав повернутся на бок он понял, что руки привязаны к чему то, но не слишком крепко. Сфокусировав взгляд коммисар огляделся. Весьма странное ложе (а ведь чем это еще могло быть?) было отгорожено плотным балдахином, так что Метью даже не мог увидеть в каком же помещении он очутился. На подушках было весьма мягко и удобно, но было несколько жутковато и от тишины, и от того, что он совершенно не понимал, где он и что будет дальше. Попробовав высвободить руки, Метью так же понял, что это дохлый номер. Пусть они были и не туго затянуты, но ленточки отлично выполняли свою задачу. А это были именно ленты какой-то ткани. Мягкой и приятной... Отогнав сладкую дымку, которая вновь решила заволочь ум своим дурманом, Метью извернулся, пробуя сесть. Но тут он услышал хлопок закрывающейся двери. Судя по звуку помещение было не таким уж маленьким, эхо от удара тяжелой двери было неплохим. Метью решил, что для него лучше всего просто притвориться спящим, что он и сделал. Намного лучше в начале разведать обстановку, чем сразу показывать свое пробуждение.
А неподалеку кто-то тихо матерился на тему того, как же громко хлопает "эта чертова дверь".

Я кое как извернулся и поставил таки свой груз на стол. Очередной поход по магазинам был весьма удачным, но к сожалению лестница не предусматривала тележек. Обычно я никогда не обращал внимания на соблюдение тишины, но в этот раз удар двери показался мне громче раската грома. Впрочем, если бы я попробовал тихо ее закрыть грохота могло бы быть больше, как и жертв. Особенно учитывая тот факт, что в трех пакетах была взрывчатка. За что люблю черный рынок - отьявленным убийцам скидки.
Остановившись и прислушавшись, я окинул взглядом плотный балдахин, присобаченый мной специально для этого случая. Ну не хотел я, что бы мой принц при пробуждении увидел мою "палату сумасшедшего" с разрисованными стенами и кучей всяких орудий убийства.
- Что ж, если он еще не проснулся, хорошо. Если проснулся... - я пожал плечами - Значит так надо.
Переключившись на пакеты с покупками, я начал разбирать и раскладывать все по местам. Разбирая коробки с патронами я очень осторожно, ласково выудил со дна перетянутую красной ленточкой подарочную коробочку. Обегал все места нелегальной торговли оружием, что бы достать для моего принца достойный его внимания подарок. Но еще было не время, поэтому я тщательно запрятал его среди маскарадных костюмов.
Разобрав все по местам я взял свежую газету и положил ее на столик моего "зала славы", где теперь помимо статей о том, какой я псих и убийца, теперь красовались фотографии моего принца. А из газеты скоро будет вырезана статейка, которая займет свое почетное место. "Сын главы участка Метью Бредбер пропал без вести. В похищении подозревается Сириус Дрейк". Я довольно полюбовался на фотографию моего Метью и хотел уже было идти готовить ему завтрак, но мое внимание привлекла одна статейка, чуть ниже. Выдрав страницу с ней я побрел на свою "кухоньку", попутно читая вслух, чисто по привычке. Когда долго живешь один, начинаешь нуждаться в том, что бы в пустом доме звучал хотя бы твой голос.
- Так... Вчера были найдены рукописи личного психиатра знаменитого убийцы... Ну, то есть меня - я ехидно усмехнулся, кидая в миксер мороженое - Доктор Эвергрин застрелился на своей квартире после побега его пациента из психиатрической больницы, не оставив записки или прощального письма. Но при обыске его служебного кабинета были найдены записи, спрятанные в потайном шкафчике стола - залив молоко и побросав кусочков фруктов я нажал на кнопку, миксер негромко зашумел, делая коктейль. Мое внимание сильнее сосредоточилось на статье. Веселость куда то испарилась - Эти записи напрямую связаны с болезнью Дрейка. В рукописях доктор утверждает, что испытывал на своем подопечном медикаменты, не прошедшие проверку. Именно это по его словам и стало причиной помешательства вполне нормального подростка и превращением из него настоящего психопата. Доктор хотел спасти сотни жизней благодаря этим опытам, но получилось так, что созданный им самим монстр убил гораздо больше, чем спас Эвергрин - мне как то резко поплохело, я сел на стул и ошарашенно продолжал читать - Секрет Сириуса Дрейка и его неуязвимости развеялся как миф. Препараты были направлены не только на психику, но и на здоровье в целом. Благодаря частым дозам пациент потерял восприимчивость к каким-либо ядам, токсинам и медикаментам в целом. Именно благодаря этому все дротики с успокаивающими были бесполезны - я на секунду задумался. А ведь и правда, в меня пару раз попадали. Тогда я просто зверел и убивал все живое, что под руку попадется. Я думал, это просто вспышки ненависти. Что же, на меня так действуют препараты? Замечательно, от успокоительных я зверею. Замечательно - Получив такие сведения, власти решили еще раз рассмотреть вопрос о казни приступника. Так как теперь Сириус Дрейк единственный в мире носитель редчайших анти-тел, способных помочь в лечении многих болезней, что бы не утратить этот экспериментальный образец, ученые хотят изловить приступника и содержать в институте изучения имени Макконара как подопотное животное.
Я отложил газету и сполз со стула на пол. Такого удара я не ожидал, только не такого.
- Неужели этот скот сам сделал меня таким? Так он не хотел мне помочь? Я был просто подопытной крысой? Подопытной крысой...
Я хотел разозлиться, хотел. Хотел рвать и метать. Но почему то у меня не было сил. Я был опустошен, слаб, жалок. На глазах против воли заблестели слезы обиды.
- Это не справедливо, это не честно... Почему? Он меня обманывал... Он ведь говорил, что хочет мне помочь. Хочет, что бы я был такими как и все. Он хотел сделать из меня обычного подростка. Он обещал отправить меня в колледж. Он обещал помочь мне осуществить мою мечту стать художником. Он обещал сходить вместе со мной на выставку лучших художников города, после того как я выздоровлю.
Словно бы я снова вернулся назад. Обратно. Худой, забитый и бледный подросток, сжавшийся в самом углу темной комнаты. Глаза, не высыхающие от слез. Мышечные судороги, пугающие и непонятные. Странные голоса, которые больше никто не слышит. А ведь этот мальчик немногим отличался от других. Сообразительный, веселый, любящий учится и заводить друзей. Улыбающийся солнечным лучам. После обычной прививки у него была сыпь. Отвели к врачу. А доктор Эвергрин задавал странные вопросы. Група крови, кто родители, есть ли врожденные отклонения. Такой миловидный усатый дядя располагал к доверию. И подросток охотно рассказывал о своей мечте рисовать и проектировать архитектурные шедевры. Охотно делился историями, которые сам же придумывал для сверстников, что бы травить их вечерами с фонариком в руках. Богатая фантазия подростка - чем не отличный способ затащить его к себе в отделение психиатрии? Липовая справка, беседа с родителями - ваше чадо больно сложнейшим психическим заболеванием, которое проявляется как раз в таком ярком всплеске фантазии. Палата, лекарства, уколы, решетка на окнах, смирительная рубашка, вечная жажда, которую так хочется уталить, странные люди в коридорах, ведущие себя пугающе и непонятно.
Я со всей силы ударил рукой по полу, ушиб отозвался тупой болью. Быстро поднялся на ноги, пока еще не потерял контроль. Быстро нашел глазами нож, схватил его и одним движением нарисовал красную полосу от локтя к ладони, из которой почти сразу же потекла кровь. Боль тысячами иголочек врезалась в разум, вытаскивая, возвращая. Горькие слезы капали на пол. Потом я найду бинты и обработаю рану. Вспомню про миксер и выдерну вилку из разетки. Перевяжу потуже и горько усмехнувшись подмечу тот факт, что теперь мне не очень то удобно будет работать над новым фокусом, если левая рука так покалечена. Но боль пройдет, память благодарно сотрет ненужные мысли, статья сгорит в мусорной корзине, а юный принц будет глотать слезы. Нашедший в плотной ткани просвет и ставший немым свидетелем момента боли и страдания. Сердечко синеглазого юноши будет трепетно сжиматься и обливаться собственной кровью. И в тот момент он поймет, что будет защищать своего похитителя чего бы ему это не стоило. И плевать на предрассудки и правела.

Я сидел на полу и смотрел на забинтованную руку. Было как то тоскливо и грустно. Но теперь я был спокоен. Бросил взгляд на кухню и поднявшись, побрел делать моему принцу завтрак. Он проспал почти сутки и наверняка проголодался. В голове вяло текли мысли. А если он захочет сбежать? Он даже толком не связан. А я сейчас похож на марионетку, не смогу удержать, если он попробует прорваться. Что ж, если так будет, значит так надо. В этот момент мне было все равно. Я просто устал. Просто устал от этой чертовой жизни.
Поставив на поднос тарелки с едой и молочный коктейль, я пошел к кровати. Отодвинув балдахин я заглянул внутрь. Он уже проснулся и как то печально смотрел в пустоту. Но завидев меня оживился и отодвинулся в сторону. Ну, а чего я ждал? Что он встретит меня улыбкой или кинется в обьятья? Я же убийца, вор и психопат, который его похитил. Все таки он меня боится.
Опустившись на подушки я поставил рядом с ним поднос.
- Не надо меня бояться, я не причиню тебе вреда - прошептал я, протягивая руку что бы развязать ленточки. Пусть делает со мной что захочет, да хоть пристрелит. В этот момент мне меньше всего хотелось, что бы ему было плохо.
Он как то ошарашенно проследил за моими действиями и вскоре сел, потирая запястья. Но уходить он не торопился. Я просто сидел рядом и ждал удара судьбы. Я бы хотел принять смерть именно от его рук. А Метью сидел, в замешательстве глядя на меня.
Я очнулся от мрачных мыслей только когда мой принц притянул к себе поднос и принялся за завтрак. Теперь была моя очередь удивляться.
- Почему ты не бежишь отсюда? Ты мог меня оглушить и спастись. Вернуться к отцу - ошарашенно пробормотал я, глядя как Метью уплетает блинчики за обе щеки.
- А зачем мне убегать? - улыбнувшись заговорил он - Я не оставлю тебя здесь одного.
- Н.. н.. но я же убийца и маньяк... - от шока я начал заикаться. Мозг упрямо отказывался верить в происходящее. В ответ он тепло улыбнулся и взял меня за руку.
- Какая к черту разница
Я чуть не снес его вместе с подносом, когда кинулся обнимать.

В тот вечер я был счастлив как никогда. А еще узнал, что я могу быть не только жестоким и злым, но нежным и ласковым. Последние сомнения были отброшены в сторону и быстро забыты. А все-таки я был у него первым. Как оказалось, он вообще не знал, что может влюбиться в представителя своего пола. А я зацеловывал его страхи, вбитые глупой толпой. Дарил ему все тепло, на которое только способен. Слизывал слезинки с этих прекрасных глаз и целовался до нехватки кислорода в легких. Я растворился в синеве его глаз и забыл обо всем на свете. Даже забыл про то, что намеревался подорвать одно здание больницы.

На часах было семь утра. Мы с Метью лежали на подушках среди развороченных одеял и простыней. Довольные, утомленные, счастливые. Мой милый коммисар с трудом нашел удобное положение, на что я только ехидно посмеивался. Положив голову мне на колени он лежал на боку, теребя в креманке взбитые сливки. Я мечтательно смотрел на него и перебирал пряди его исииня-черных волос, подумывая заплести косички. По телевизору крутили прогноз погоды, но вот уже начались новости. Я расплылся в улыбке и наклонившись к уху Метью прошептал
- А я, между прочим, вчера забыл взорвать здание, а ведь меня там ждали ученые с силками, жаждущие поймать меня для опытов.
Метью нахмурился и взяв мою руку поцеловал ладонь.
- Я не позволю им этого сделать. И хорошо, что ты не пошел.
Я потрепал его гриву и улыбнулся.
- Я же шутя. Просто я же никогда не опаздываю, если обещаю что то взорвать или что еще. Они наверняка будут волноваться. Ну, я же говорил - я прибавил громкость телевизора.
Рыжая ведущая с пышной прической и микрофоном в руках стояла у ворот старой больницы. Вокруг крутились коммисары, военные и ребята из университета, они же горе-ученые.
"Еще вчера этой больницы должно было не стать, но Дрейк не привел свои угрозы в исполнение. Есть предположения на счет того, что с приступником могло что то случится. Выдвигаются версии относительно поддельной записки. Но второй вариант отметает экспертиза. Что же могло случится с отъявленным психопатом, никогда ранее не делающим пустые заявления? Была ли это шутка или тактический маневр? Мы не знаем ответа на эти вопросы."
- Забавно. Интересно, они бы сильно удивились, если бы узнали, почему я не мог взорвать это здание? А что? Почему бы не прислать им обьяснительную? Типа "Дорогие жители города, я не смог взорвать больницу, потому что в этот момент придавался утехам безудержного секса с похищенным мною сыном главы участка. Причем, что то я не наблюдал особого сопротивления с его стороны."
Весело было наблюдать за смущенным и раскрасневшимся личиком Метью. А он ведь думает что я шучу, а вот я возьму да и напишу прямо так. Впрочем, зачем мне портить моему милому Метью репутацию? Пусть уж лучше я буду жестоким маньяком-похитителем и насильником чужих отпрысков. Могут же быть у психопата свои причины не взрывать здание?

Но сидеть сложа руки я просто не смог бы. К тому же меня начали посещать разные мысли. Идилию жутко не хотелось прерывать, но и она в конце концов должна была кончится. Метью во всю хозяйничал на кухне, к моему великому удивлению и радости, он просто потрясающе готовит. Подойдя к нему сзади, я приобнял моего коммисара за талию и положил голову ему на плечо.
- Я начинаю тебе завидовать - тихо проговорил я, смотря как Метью нарезает овощи.
- С чего бы это? - хмыкнул он, не отрываясь от своего занятия.
- Ты обращаешься с ножом как заправский повар. А я могу разве что кромсать ножом своих жертв. Нет что бы так вот красиво и умело нарезать их конечности ломтиками - я задумчиво наблюдал за готовкой.
- Сириус, прошу тебя, не надо рассказывать мне такое перед едой - он поморщился и глубоко вздохнул.
- Ладно. Буду рассказывать после еды - усмехнулся я, увиливая из зоны досягаемости грозного взгляда синих глаз. Мне бы не хотелось проверять теорию о том, что взглядом можно убить. От пуль я уходить умею, а вот от этого нет.
Усевшись за стол, я как то растерял весь свой задор. Видя хозяйничавшего Метью я понимал, что это не может длится вечно. Не скрою, что мне было больно об этом думать. Я боялся хоть что то менять, кто знает, вдруг я больше никогда не смогу быть счастлив? Вдруг, я его потеряю. Или потеряюсь сам. Но разум настойчиво давил главным фактом, моим врагом - временем.
- Метью... - как то помято начал я. Уловив мой серьезный тон, он обернулся. Редко я бываю серьезным - Ты не можешь вечно тут ютиться. Как же твой отец? Он наверняка волнуется. Он тебя ищет.
Не знаю почему, но вот если бы у меня был отец, я бы наверняка волновался за него. Но это было лишь чем то вроде отговорки. Ведь как отнесутся к тому, что он добровольно остается у меня? Убийца, психопат, опасный и неуравновешенный. Меня ждет смертная казнь даже в тех штатах, где ее уже давно отменили. Для меня сделают исключение из правил. Если, конечно, не засунут в университет на опыты. Больше я, конечно, боялся того, что Метью признают моим соучастником. Теперь мои поступки могли лечь черным пятном и на его честь. Да, какие высокие слова. Но все же я не хотел, что бы Метью хоть как то платил за МОИ преступления. Он может стать отличным коммисаром. Пока еще молодой, но целеустремленный, упорный.
При упоминании отца Метью резко помрачнел и отвернулся к столешнице. Ему не меньше меня хотелось продлить эти минуты, но он не мог не признать и то, что я был прав. После затянувшейся паузы он все же заговорил.
- Ты хочешь избавиться от меня?
Я в удивлении подавился собственными мыслями.
- Избавиться? Что ты говоришь? - возмущен? Я был больше ошарашен. Это было как пощечина. Но резко вспыхнул гнев, даже отчаяние - Я не хочу что бы тебя подстрелили, пока будут на меня охотиться! Разве ты не видешь? Я дичь, ценная добыча и для магистрата, и для ученых. Намного лучше будет, если ты вернешься к отцу. Продолжишь работать коммисаром. Я знаю, тебя ждет блестящая карьера.
- Лучше?! - он резко обернулся ко мне, в глазах блестели не пролитые слезы - Разве ты не понимаешь, что лучше мне будет только с тобой?! Мне не нужна карьера! Мне плевать на риск! Пусть меня обвинят в сговоре, мне все равно! Только ты мне не безразличен...
Я не дал ему закончить этой тирады. Просто притянул к себе и крепко обнял.

Наверное, глупо бояться сказать такие простые три слова. Но только не тогда, когда они значат для тебя намного больше, чем просто слова. Это как клятва, как раскрытие самого сокровенного и драгоценного. Не вышло из меня циничного маньяка, я был и есть абсолютный романтик. Я всегда старался заменить слово "люблю", избежать признания, если не готов поставить все на карту. Если нет того, что зовется любовью. В моем понимании. А в моем понимании это намного больше, чем сама жизнь. Моя жизнь.
Но тогда я все же прошептал ему на ухо. "Я люблю тебя". Тогда все решилось. Тогда я подписал себе приговор и нисколько не сожалел об этом.
Наверное, все это кажется таким быстрым, необдуманным. Как можно узнать друг друга за пару дней? Даже если я следил за ним, за каждым его шагом, ловя его движения на фотопленку. Но любовь вообще вещь не поддающаяся обьянению и времени. Как болезнь, она может медленно разьедать изнутри, руша все преграды и затворы. А может и поразить быстро, яростно, выжигая дотла за считанные часы. И каждый решает сам - бороться ли с ней или окунуться в этот пожар. Лично я никогда не пытался обманывать себя, а Метью пришлось немного с собой подороться. Но никакая крепость не сможет устоять под натиском самой великой и прекрасной силы в мире. Так, начинаю писать женские романы. Заговорил уже как одна из этих мечтательных дурочек, выдумывающих прекрасных принцев и превращающих жизнь в сахарный сироп. Нет, увольте. Лучше застрелюсь. Так низко я опускаться не хочу. НИ ЗА ЧТО. Если только Метью не попросит... но я сомневаюсь, что такое возможно...

Сложно сказать, кто из нас оказался упрямей. Я или Метью. Все решило то, что я сообразил пристегнуть его наручниками к трубе и вовремя отскочить в сторону. Обходной маневр сработал отлично.
- Что ты собираешься делать? Даже не думай возвращать меня отцу! Я не пойду! Вот только попробуй, я сам тебя пристегну наручниками!
Мой милый коммисар был в гневе не менее прекрасен, чем в порыве страсти. Я даже как то залюбовался, позабыв, что, собственно, собирался делать.
- А я и не думаю возвращать тебя отцу - буднично проговорил я, ища сумку по вместительней - А на счет наручников... Боюсь, врятле в скором времени тебе это удасться. Хотя мне бы очень хотелось поэкспериментировать с этим. Ну, там, наручники, плетка, черная кожа... - я размышлял вслух, уже укладывая некоторые вещи в серебристый чемодан. От моих слов на некоторое время Метью все же замолчал. Наверное, представил все то, о чем я сказал. Но у меня было времени следить за выражением его лица. Собрав самое нужное - пара пистолетов, пули, взрывчатка, взрыватели, ящичек с гримом, фальшивые паспорта (славься и процветай черный рынок!), пара десятков пачек банкнот из моих запасов и еще по мелочи.
- Куда это ты собираешься? - уже обеспокоенно спросил коммисар - Неужели...
- Ага. Я жертвую своей хибарой ради твоего благополучия. Подумаешь - я пожал плечами и еще порылся в шкафу, отмечая про себя, что придется жертвовать и своим достоинством - У меня ведь в каждом городе подземная лаболатория. И в каждом подвале сотни баксов из местных банков. И, конечно, каждый подвал я обживал четыре года - я тяжело вздохнул, обреченно доставая длинное черное платье. Выбора нет, через границу я смогу перебраться только так. Мои портреты на каждой бензаколонке.
Что бы не искушать моего любимого надеждой меня переубедить я просто надел наушники и включил музыку. Даже если и были какие то колкие комментарии на тему того, что я переодеваюсь в женщину, то я их не слышал.
Ненавижу красится, ненавижу платья, ненавижу туфли на каблуке, ненавижу мучать свои бедные волосы, укладывая их в совершенно жуткие, по моему мнению, нагромождения, что сейчас в моде. После наведения марафета перед зеркалом уже стояла женщина, напоминающая заправскую гадалку-ведунью. По цвету кожи я не мог напоминать цыганку, но в одном из паспортов я как раз числился внучатой племянницей хозяина одного табора. Кстати этот гад и продал мне паспорт. Впрочем, на данный момент это было идеальное укрытие. Надеюсь, в отличии от своих родственниц, меня он проституцией заниматься не заставит. Иначе весь маскарад на смарку.
Единственное, что меня устраивало, так это украшения. Вот различные браслеты и кулоны я обожаю. Только вот меня беспокоил один вопрос - а нормально если у цыганки проколото только одно ухо и в четырех местах? Хм... Три колечка прикроем платком и волосами, а на правое налепим клипсу.
Я уже взялся за ручку чемодана и хотел было уходить, но остановился. Метью молчал, уровнив голову на грудь. Отбросив в сторону наушники, в которых еще бренчала какая-то музыка я рискнул подойти поближе.
- Метью... - прошептал я, ставя чемодан рядом с собой - Ну дай я тебя хоть поцелую на прощанье.
Он поднял на меня глаза. Я никогда не забуду этого взгляда. Полного ненависти, злобы, отчаяния, осуждения. Черт, да чего в нем только не было. Как резанули ножом по сердцу. Я понимал, что если дам возможность себя остановить он непременно ей воспользуется. Послав ему воздушный поцелуй, я пошел прочь.

В участке зазвенел телефон. Дежурному пришлось прервать свой завтрак и поднять трубку.
- Да, я вас слушаю. Что? Ну, конечно, вознаграждение будет. Но только в случае, если информация достоверная. Как ваше имя? Отлично. Да, диктуйте адрес. Да, да - коммисар стал судорожно записывать на клочке бумаги адрес, уже видя свое повышение и чуть ли не медаль за отвагу - Да, я записал ваше имя и телефон. Мы сейчас же вышлем патрульные машины, что бы проверить адрес. Если это будет укрытие Дрейка, вы получите обещанные пять тысяч.
Едва он положил трубку, как сразу помчался сообщать великую весть, которая уже к вечеру будет на первой полосе всех газет города.

Я выпил немного кофе и развернул газету. Сидеть в придорожном кафе очень даже приятно, не смотря на пыль и песок. Тут готовят неплохой кофе, да и коммисары тут редкие гости.
Как я и думал, на первой полосе был огромный заголовок "Найдено убежище убийцы". Чуть помельче "Спасен похищенный психопатом юноша". Вся следующая страница была посвящена этому. Я поставил чашку кофе и углубился в чтение.

"Благодаря бдительности городского жителя мистера Алистера сегодня была найдена тайная база Сириуса Дрейка. Подвал старого здания больше напоминал лаболаторию сумасшедшего ученого."... "Невероятной удачей было найти похищенного Метью Бредбера, прикованного наручниками к трубам. Впервые кому-либо удалось уйти живым от неуравновешенного психа. Киммисары считают это невероятным везением. Бредбер доставлен домой к своему отцу, после медицинской проверки. Он до сих пор отходит от пережитого шока и отказывается от интервью, но никакого вреда здоровью причинено ему не было" Я усмехнулся. Не считая его девственность, никакого вреда здоровью не было причинено. Но врятле врачи стали бы это проверять. А в целом все шло как и должно было. Только вот и удивится же мистер Алистер узнав, что он совершенно забыл о том, что звонил в участок. Впрочем, он ведь старый хрыч с маразмом на последней стадии. Он ведь даже забыл то, что я как то раз убегал через его квартиру с отрезанной головой женщины в руке. Но пяти штукам он наверняка обрадуется. Пусть тратит. Повеселится перед тем как копыта откинет. Я сегодня добрый. Только... немного печальный. Я ведь так и не смог поцеловать Метью на прощанье.

Я смотрел на дорогу, уходящую на юг. Смотрел и размышлял. Пробовал взглянуть на все со стороны. И что я видел? Странная, странная история. Странные мысли и непонятные поступки. Намереваясь сделать одно, я поступал иначе. А время то текло медленно и нудно, то словно бы успевало промчатся за считанные секунды. Потерять волю за минуту мимолетного поцелуя, влюбится и узнать друг друга всего за одну ночь. Это реально? Это странно. Безумная жизнь, сменяющиеся мысли. Слепая ярость, пламенная нежность, безумная жестокость, бескрайнее милосердие.
Допив кофе я поднялся со стула, оставив на столике деньги за обед. На каблуках было непривычно, но я быстро приспосабливаюсь к новым условиям. Чувствую, мне еще долго придется на них ходить. И если теперь полиция не будет так активно меня искать, то я уверен в том, что один коммисар с остервенелостью охотничей ищейки будет идти за мной по пятам. Метью упрямый парень и он не успокоится. Или я не Сириус Дрейк.