Дуэль

В пользу всех поединков и дуэлей можно сказать, что когда
человек обладает столь легко раздражимым чувством, что не
хочет жить, если тот или иной сказал или подумал о нем то-то,
он имеет и право поставить вопрос о смерти себя или своего
противника. То обстоятельство, что он так раздражителен, не
подлежит обсуждению; в этом отношении все мы - наследие
прошлого с его величием и его преувеличениями, без которых
никогда не бывало величия. И если существует правило чести,
в силу которого всякое пролитие крови равносильно смерти, так
что дуэль в законных формах облегчает душу, то есть большое
благодеяние, ибо иначе много человеческих жизней подвергалось
бы опасности. - Впрочем, такой обычай воспитывает в людях
осторожность поведения и делает возможным общение с ними.
Фридрих Ницше.
Человеческое,слишком человеческое.

1.
Карты ложились на стол рубашкой вверх.
Сами по себе они ничего не значили, но их комбинации в принятых условиях игры наделяли их особым смыслом.
Пальцы игроков нервно теребили зеленое сукно стола в ожидании Судьбы.
Судьба, в свою очередь, зависела от случайных комбинаций и принятых правил игры.
А в воздухе висел густой туман, состоящий из табачного дыма и дьявольского азарта.
- Черт возьми! - воскликнул человек в армейском мундире, вскакивая из-за стола, - Карты крапленые!
- Это невозможно, - голос победителя был спокоен, - Вы забыли, что мы играем вашей колодой?
- Вы жульничаете, - молодой офицер снова подскочил к столу, тряся кулаками и не помня себя от ярости, - вы шулер!
- Извините меня, - лицо его противника стало серьезным, - но я не намерен далее терпеть оскорбления подобного рода…
С этими словами он отправился по направлению к выходу.
- Стойте! - воскликнул корнет, видя, как все его деньги покидают комнату в портфеле земского врача, пусть и из старого дворянского рода, - Я должен отыграться!
- А стоит ли? - стоя к нему спиной ответил тот. - Иногда ничего нельзя вернуть назад…
- Еще как стоит, - лицо офицера преобразилось в злую гримасу, - вы, верно, забыли, что у меня ваша закладная…
- Закладная говорите? - врач обернулся, - и вы готовы поставить её на кон?
- Да, - офицер сел за стол и нервно закурил, - именно. Закладная против вашего портфеля. Идет?
- Ну что ж, сдавайте, - врач вновь сел за игровой стол.
И карты снова стали ложиться на стол одна за другой.
Офицер был молод, и по его красивому, молодому лицу, которое так нравилось дамам, можно было прочесть те чувства, которые он сейчас испытывает. Может быть, в любви это и помогает, но только не в карточной игре.
Хотя иногда они мало отличаются друг от друга. И там и там есть свои победители и свои проигравшие. Иногда правильнее скрывать свои чувства в любви, и открыто проявлять за карточным столом… Но это уже вопросы стратегии и тактики.
- Черт бы вас побрал! – через несколько минут вскричал офицер, когда его карта вновь оказалась бита, - вы просто Дьявол!
- Нет, я обычный человек, - ответил доктор, беря свой кожаный портфель, - просто я умею играть в карты… Завтра я вас жду. Оформим необходимые бумаги.
С этими словами он вновь направился к двери.
- Истинно говорят: “Кому везет в картах, не везет в любви”, - раздался шепот за его спиной.
- Что вы сказали? - доктор обернулся, чтобы увидеть насмешливое выражение глаз офицера.
- Я сказал, что в картах вы может и сильны, а вот только в любви то мне пока больше везет, - он нащупал рану и поймал кураж, - или вы забыли?
В следующее мгновение кулак врача встретился с лицом обидчика.
- Что вы себе позволяете? - удивлено произнесли окровавленные губы офицера, когда он смог говорить, - Это оскорбление!
- Да, - голос врача был холоден. - Именно.
- Как вы смеете поступать так с офицером?! - мимолетная растерянность прошла, - я убью вас!!!
С этими словами он ринулся в атаку, раскидывая стоящие на пути стулья, но сидящие в соседней комнате офицеры вовремя растащили игроков в разные стороны.
- Господа, вы ведете себя недостойно! - пытался докричаться до них их общий старый друг, - это неправильно!
- Дуэль! - хрипел офицер, которого едва могли удержать трое товарищей, - Завтра же! Дуэль! На рассвете! Выбор оружия за вами!
- Хорошо. - Спокойствие в голосе давалось крайне трудно, - На рассвете. С двадцати шагов. Пистолеты.
- Отлично! - глаза офицера сверкали, - я убью вас завтра утром, а теперь, отпустите меня!
2.
Врач покинул помещение и направился домой.
Он открыл дверь и втянул ноздрями воздух. После прокуренной, наполненной нервным напряжением комнаты, этот воздух струился по телу, словно живая вода, леча на пути израненную душу.
Погода стояла просто прелестная. Конец августа, но в воздухе уже во всю пахло осенью. Хотя все еще было тепло даже ночью. Он любил это время года, но сейчас ему было уже все равно. Его любовь ко всему живому умерла именно в тот момент, когда Она сказала ему все.
Какая-то тоненькая, совсем незаметная ниточка внезапно оборвалась.
Странно, но только любовь к Ней оставалась в его сердце, надежно спрятанной где-то там, в самой глубине его мертвого сердца…
А потом ему стало везти в картах, хотя до этого он никогда не играл.
Да, этот молодой болван был прав в одном, кому везет в картах, тому не везет в любви. Может быть, это и не так. Некоторым везет и в том и другом, а некоторым везде понемногу. Некоторым не везет ни в чем…
Но в данном случае все было правильно.
Эта игра не могла кончиться иначе, слишком много накопилось за это время в душах игроков и рано или поздно должно было выплеснуться наружу.
Когда-то все кончается.
И начинается вновь.
Незаметно начался дождь, но путник не стал раскрывать зонта. Струи воды стекали с полей его шляпы, а его мысли были далеко отсюда…
Дождь становился сильнее и чистые, прозрачные капли воды, падая на мягкую землю и, смешиваясь с ней, превращались в грязные лужи.
Дождь - это хорошо.
Во время дождя даже взрослый мужчинам может плакать, не боясь, что это кто-то заметит…

Старая калитка, ведущая в сад.
Когда-то он был полон жизни.
В беседке рядом с домом они часто и долго беседовали, и Она всегда внимательно слушала его рассказы, и он слушал Ее. Они понимали друг друга, находили в друг друге много общего, и им было о чем поговорить днями напролет.
Ему казалось, что это и есть счастье.
Что они наконец-то нашли друг друга.

Это место раньше было наполнено жизнью, пением птиц, голосами людей…
Теперь сад опустел, как будто он тоже умер.
Даже совы, которые жили в саду так долго, и которые были почти ручными, исчезли куда-то.
Тишина и пустота.
Больше здесь ничего не напоминало о счастье.
3.
- Кто там? - послышался ворчливый голос из-за двери.
- Открой, здесь сыро… и холодно, - отозвался ночной игрок.
- А вот нечего шляться по ночам, - произнес старик, впуская нашего героя и закрывая за ним дверь.
- Я спать, - произнес он и стал подниматься по лестнице.- Завтра мне рано вставать
- Куда это ты с утра-то? - голос старика стал серьезнее и он поднял фонарь над головой, чтобы видеть глаза собеседника.
- У меня завтра дуэль, - произнес Игрок тихо, когда их глаза встретились. Глазам отца невозможно было солгать.
- С кем? - голос старика стал тише.
- Ты знаешь, - ответ был очевиден для них обоих. Это должно было когда-то случиться.
- Он же убьет тебя, сынок, - старик был взволнован.
- Я знаю папа, - предательские слабые нотки появились в голосе сына, - он уже убил меня однажды.
- Он убьет тебя на самом деле, - рука отца легла на плечо сына, - он отнимет у тебя жизнь, он убьет тебя… Как я буду жить без тебя?
- Я итак уже мертв, папа, - он резко поднял голову, и их наполненные слезами и любовью глаза встретились.
- Не говори так, - губы отца шептали это как заклинание, - не говори так, все еще будет хорошо, все еще наладиться, вот увидишь…
- Я пошел спать папа, - вынести это было уже невозможно, - мне завтра нужно иметь ясную голову.
- Подожди… но ты же почти не умеешь стрелять? - отец схватил его за мокрый рукав, - он же неплохой стрелок.
- Это не имеет значения, - произнес сын.
- Как же не имеет? - голос отца стал выше, - он же лучший стрелок в части.
- Не имеет никакого значения кто из нас лучший стрелок, и чей выстрел будет точнее, - слова шли легко, как кровь из глубокой и смертельной раны, так всегда бывает, когда человек предельно откровенен, - в любом случае он победил… В любом… Если завтра его пуля убьет меня, то я навсегда исчезну из этой жизни. Это будет правильно, потому что меня итак в ней нет… Да, может быть, Она будет какое-то время помнить обо мне… Ведь Она знает, как я к Ней отношусь… Как я люблю Ее… Но очень скоро все эти воспоминания растворяться в счастливом настоящем, навсегда оставив меня в прошлом… Если же мой выстрел будет точным, то Она будет любить его даже мертвого… И, может, даже сильнее чем живого… Будет ли Она благосклонна к убийце своего возлюбленного? Думаю, нет… Она никогда мне этого не простит, и будет искать счастья где угодно, только не рядом со мной… Нужна ли мне такая жизнь… Нет, пусть завтра все решат пистолеты…
- Разве нельзя было отказаться? - голос старика дрожал, и он уже не скрывал этого.
- Нет, другого выбора не было, - произнес сын, покачав головой, - это наилучшее решение. Когда-то это должно было произойти.
- Что ж, сын, - руки пожилого человека сжали плечи сына так, как будто старались отдать этим плечам всю свою любовь и последние силы, - я буду молиться за тебя.
- А вот это лишнее, папа, - печальная улыбка появилась на лице молодого человека, - Бог давно на другой стороне.
- Не говори так сынок, - глаза отца внимательно изучали лицо сына, - это еще не известно.
- Может, быть, - сын пожал плечами и постарался справиться со своими чувствами, - как бы то ни было, в этом портфеле вся необходимая сумма по закладным и даже более того, - он поставил портфель на стол, - а сейчас я пойду спать, извини…
- Сынок, - отец окликнул его, когда он поднимался по лестнице, - кто будет твоим секундантом?
- Я пока не думал над этим, - действительно этот момент был упущен.
- Может, им буду я? - спросил старик скорее из желания быть завтра ближе к сыну, а не страдать в ожидании дома.
- Хорошо, договорились, а сейчас я должен идти, - и он направился вверх по лестнице.
Старик проводил его, освещая путь фонарем, а потом отправился в комнату, где хранилось оружие. Он достал небольшой саквояж, внутри которого находились два пистоля с фамильными гербами.
Выгравированные на металле лев и телец боролись друг с другом.
Старик поставил фонарь на стол, а сам стал чистить их, готовя к завтрашнему дню.

Иногда старческие слезы неслышно разбивались о холодный металл.

4.
В эту ночь ему не спалось. Мысли роились в голове, мешая забыться сном.
Господи, как мало людям нужно для счастья! Просто быть спокойным и уснуть, чтобы кто-то ждал твоего пробуждения, чтобы кто-то любил тебя… только и всего. Но возможно ли это сейчас?
Нет, это наилучший выход из этого замкнутого круга…
5.
Рассвет подкрался незаметно.
Казалось, что ночь пришла только несколько минут назад, но она уже прощалась.
Ночь все же смилостивилась над ним, подарив на прощанье, несколько минут желанного покоя…
Но рассвет заставил расплатиться за это сполна.
Воспоминания бурным и мутным потоком накрыли его, ломая защиту разума, как только глаза открылись навстречу утру нового дня.
Момент истины стремительно и неотвратимо приближался.
“Что ж, так даже лучше - подумал он, - чем быстрее все решиться, тем лучше. К чему отсрочки?”.
Решение было принято.
Выход был найден.
Он надел чистую белую рубашку и свой лучший сюртук. Спустившись вниз, он обнаружил пистолеты аккуратно лежавшие на столе и отца, который мирно спал на стуле, Он улыбнулся и погладил его серебряные волосы. Потом нежно поцеловал его в затылок и прошептал: “Прощай папа и прости меня за все”.
6.
Над лесной поляной висел туман.
Густой, словно молоко.
Он ходил по утреннему лесу, ощущая, как туман прикасался к его телу, как он ласкал его кожу и успокаивал душу.
Он старался сосредоточиться на этих ощущениях.
Мокрая от росы трава сделала сапоги чистыми и блестящими. Прохладный утренний воздух приятно щекотал ноздри… было красиво…
Постепенно в лесу просыпалась жизнь.
Тем не менее, пьеса начиналась. Положенные двадцать шагов были отмерены и обозначены воткнутыми в землю клинками. Его противник, сняв мундир, повесил его прямо на клинок, оставшись в одной рубашке.
Он последовал его примеру.
Игрок был спокоен и сосредоточен как никогда, его глаза видели ярче, а слух улавливал даже малейшие звуки. Вся суета, происходившая вокруг, не волновала его сейчас. Секунданты суетились, проверяли пистолеты, перемеряли расстояния, о чем-то спорили. Наконец, они закончили, осталась последняя формальность. Распорядители подошли к дуэлянтам, спрашивая их о возможности примирения.
“Примирение, - подумал он, - примирение…интересно было бы на это посмотреть. Нет, уже ничего нельзя вернуть назад…”.
- В этом нет никакого смысла, - произнес он спокойно и улыбнулся.
Молоденький секундантик, для которого, наверное, это была первая дуэль в жизни, с явным уважением посмотрел на него и тотчас удалился.
“Странно, - думал он, - как причудлива жизнь. Минуты, часы… секунды счастья и годы одиночества и боли… первая дуэль для одного и последняя для другого… забавно… интересно, есть ли в этом какой-либо смысл…”.
Его противник тоже, видимо, ответил отказом, так как секунданты вновь вернулись к пистолетам.
Он же смотрел на это как на спектакль.
Спектакль, в котором ему предстояло сыграть главную роль.
Вот он жребий.
Чей же выстрел будет первым?
Многое зависит именно от этого.
По обоюдному согласию выбор был предоставлен секундантам.
- Первый выстрел! - громко прочел секундант его соперника.
Вторую бумажку тянуть смысла не имело.
Он улыбнулся. Все, как и должно быть по сценарию.
Ему было хорошо и спокойно, как, может, не было никогда спокойно до этого.

Туман рассеивался.

Дуэлянты встали на исходные позиции, держа в руках оружие, заряженное смертоносным свинцом.
Но это был еще не конец пьесы. Не хватало еще одного действующего лица. Он искал его (вернее Ее) глазами, но пока не мог увидеть.
И вот между деревьев мелькнуло белое платье.
Вот и Она… Он ловил глазами каждое Ее движенье, хотя точно знал, что бежит Она не к нему… Опять заныло сердце…
Глаза остальных смотрели в том же направлении. Никто не успел уловить секунды его слабости. Счастливый соперник кинулся Ей навстречу, подхватил на руки, стал что-то быстро говорить… Ее платье было испачкано о траву, на глазах были слезы… Она плакала навзрыд… Она была прекрасна… Сердце Игрока дрогнуло… оно молило мир о пощаде… это была единственная возможность изменить финал… Если бы Она подошла, если бы Она посмотрела ему в глаза, если бы Она только попросила его о чем-то… он не смог бы устоять… но Она не сделала этого…не смотрела… как будто не видела… или никогда не знала…
Что ж, пусть будет так…
Наконец, один из офицеров увел Ее в сторону, и прозвучала команда «К барьеру!”.
Дуэлянты заняли свои позиции.
Противник поднял руку, несущую смерть. Зажмурив левый глаз, он целил в сердце.
“Глупо, - думал выигравший в карты, но проигравший в любви, - там уже ничего нет”.
Выстрел.
Гром в раю.
Шум крыльев испуганных птиц.
Пороховой дым небольшим облачком смешался с туманом…
Пуля прошла мимо. Он слышал, как он просвистела мимо где-то совсем близко, зарывшись в кору старого клена.
Если ты слышишь пулю, часто повторял отец в детстве, то значит, ты будешь жить, еще какое-то время.
Смерть приходит тихо.
Офицер отбросил пистолет и стал ждать.
- Прикройтесь пистолетом, - кричали ему секунданты, - прикройтесь пистолетом!
Но этот человек не был трусом. Он вообще, возможно, был неплохим человеком и храбрым солдатом, кто же виноват, что одному везет в картах, а другому в любви?

Игрок поднял пистолет.
Как же трудно это сделать…
Намного труднее, чем он предполагал до этого.
Единственное, чего он сейчас боялся, так это того, что голос его подведет…
- Я дарю вам счастье, - сказал он громким твердым голосом, - будьте счастливы и любите друг друга… всегда…

С этими словами он засунул ствол пистолета себе в рот и нажал на курок…

Последнее что он успел заметить, перед тем как свинец оборвал его жизнь, был Ее удивленный взгляд, такой же наивный и теплый как тогда в самый первый раз, когда он подарил ей букет полевых цветов…


2002 год.