Месяц в Париже

Глава 1. Прибытие.

"Мы прибываем в аэропорт шарль де голль. Температура за бортом 18 градусов по цельсию", - донесся ровный голос пилота. Ура! В момент приземления раздались аплодисменты, к которым с бьющимся сердцем присоединилась Даша Молчанова. Париж все-таки, с котором связано столько легенд и надежд. Порой Даша ощущала себя вполне серьезной, холодной и деловой - "не стоит много ждать", - убеждала она себя. Однако чаще в голове была сплошная турбулентность - этакий романтизм и жажда всколыхнуть весь мир. Найти бы только точку опоры!

Впереди - курсы повышения квалификации журналиста и стажировка в одной из французских газет. Но как же встретит ее город, слывущий самым романтичным в мире?

- Здравствуйте, куда ехать? Таксист не без заинтересованности оглядел Дашу, и без того привлекшую немало мужских взглядов (и, чего уж там, реплик) своим ярко-красным пальто и широкополой черной шляпкой, из- под которой кокетливо ниспадали слегка волнистые русые волосы.

Даше почему-то вспомнилось лето и дикий пляж, где она,улыбнувшись, изрекла парню, чересчур внимательно фиксировавшего ее топ лесс: "что это вы, мужчина, взглядом меня раздеваете?" Чувство юмора не оставляло ее никогда, даже в таких щекотливых обстоятельствах.

Впрочем, самой привлекательной у Даши была волнистая походка, непостижимо развившаяся после занятий на танцах живота. Бедра "раскрылись", стали более живыми, спина прямой, шаги плавными, а реакция мужчин - более восхищенной...

- Латинский квартал, улица Грегуар де Тур, вы знаете такую?

- Да, конечно, 40 евро.

- А жизнь подорожала! Ну хорошо. Экономить начну завтра.



Мало-помалу завязалась оживленная беседа. Даше не терпелось наконец-то попрактиковаться во французском, который она учила почти десять лет, но волей случая никогда раньше не была во Франции. Ну к чему ехать туда просто туристкой?! Ходить по проторенным маршрутам вместе с вереницей таких же несчастных, слушать "Лувр был основан Франциском первым в пятнадцатлм веке" и исправно щелкать фотоаппаратом в нужных местах? Бр-р!! А тут - свобода неспешно бродить по Парижу, вдыхать его мятежеую атмосферу, описывать все это в статьях или мемуарах... Иногда Даша, замечтавшись, представляла себе каким-нибудь Моруа, ловящего каждый вздох пульсирующего Города Любви.



Таксист, представившийся Мишелем, поведал о том, как он счастлив жить в Париже - самом прекрасном городе мира, где, конечно, люди много работают, но и много отдыхают - не проходит ни одного вечера, чтобы ни "пропустить стаканчик" с друзьями. "У меня трое детей, жена (она старше меня на 10 лет, зачем-тосовершенно не кстати вставил Мишель), но я чувствую себя свободным. Я ей так и объявил, когда женился: моя свобода превыше всего, иначе я не женюсь. Впрочем, я стараюсь делать ее счастливой. Но она все равно считает меня слишком поверхностным". Насколько далеко заходит свобода в браке, Мишель не уточнил, однако оставил свой номер телефона и ненавязчивое предложение пропустить стаканчик.


А у дома 9 по улице Грегуар де Тур,знаменитого во времена Belle epoque борделя, Дашу уже встречал молодой тунисец Суфьян, которого она видела в первый раз в жизни и с которым ей предстояло снимать квартиру. Во Франции многие живут в collocation - а для молодежи это просто норма. Такой способ проживания позволяет молодым европейцам рано освободиться от родительской опеки и наслаждаться самостоятельностью.


Найдя это предложение по интернету, Даша не долго колебалась. Она не видела особых причин отказываться от сбережения весьма круглой суммы евро, которую обеспечивал такой способ проживания в Париже.



Конечно, подруги отговаривали в стиле "подумай, в какое опасное время мы живем, как можно доверять арабам?!". Даша тогда едва сообразила, что тунисцы - тоже арабы. Она никогда не была ксенофобкой: чужие культуры, от артефактов до людей, будили в ней бесконечное любопытство и стремление понять, а точнее изумиться иному образу жизни. Другой - это же так интересно! Наверное, поэтому она и изучала нескольких иностранных языков и международную журналистику.

Суфьян оказался красивым белозубым брюнетом с весьма чувственным взглядом. "ну ничего, будем держать на расстоянии", - вздохнула про себя Даша.

После подъема по жутко крутой винтовой лестнице, рискуя споткнуться и сломать шею, они оказались в маленькой квартирке - "студио" под самой крышей, по сравнению с размерами которой даще хрущевка показалась бы дворцом. Все казалось исполненным в миниатюре. Дашу особенно насмешила раковина размером с тарелку. "парижские узкие улочки умиляют своим уютом, почему такого же чувства нет от этой студио?",- усмехнулась про себя девушка. "Наверное, потому что я уже стукнулась головой о покатый потолок в кухне". Однако бытовые условия сильно расстроить ее уже не могли, - Париж все-таки, и она в его сердце - Латинском квартале, и сидеть дома у Даши и в мыслях не было.

***

Через полчаса беседы за чашкой кофе Даша уже знала, что родители Суфьяна эммигрировали из Туниса, а сам он родился и вырос во Франции, по-арабски выучил лишь несколько фраз для приличия. Впрочем, он любил называть себя арабом, разглогольствуя о том, как важно не отказываться от своих корней. Особенно Суфьян гордился умением готовить национальные блюда, вроде "шакшуки". Поедая эту немудреную яичницу с помидорами, луком и специями, Даша вспомнила еврейскую шакшуку, которую готовила ее израильская подруга - "сосед араб научил". Впрочем, евреи и арабы вообще родственные народы (даже языкки похожи, как выяснила Даша, балуясь то ивритом, то арабским), просто давно и беспросветно воюют. Зато какая внутренняя интеграция при внешнем враге!

Легкую аристократичность своих черт Суфьян приписывал далеким предкам-туарегам, бывшими чуть ли не царствующими особами. (ох уж это мужское чванство!)

Много он говорил и о своей французской идентичности, подчеркивая, например, как важны в жизни правила французского этикета. "мы, французы, - самый куртуазный народ в мире", хотя и ксенофобный, заявил Суфьян. Мне повезло, что я говорю без акцента, иначе бы я чаще сталкивался с презрением со стороны коренных французов!

- Да ну! - возразила Даша. Мне, конечно, еще рано судить, но вот, например, чистый француз-таксист был крайне любезен, а ведь я говорю не без акцента!

- Да, но он тебя, наверное, клеил!И потом, ты же говоришь по-французски очень хорошо!

- Все равно! Ну в чем выражается, как ты говоришь, презрение французов?

- Ну, они говорят с тобой вежливо, а сами думают "что-то много вас тут таких понаехало".

- Да, это аргумент! - фыркнула Даша. - А у нас хаят открыто, а главный положительный герой культового фильма гордо изрекает "гнида черножопая"...

- А еще вы устроили резню в Чечне! Бедные чеченцы! Если бы они раньше заявили о своем желаниии независимости - в 1991 г., они бы уже отделились и были самостоятельным государством.

- Ой, я об этом не думала! Но если бы мы "отпустили" Чечню, туда бы пришли американцы со своими военными базами.

- Да, а вот об этом я не думал. Об этом во Франции никто не говорит.
- А у нас только об этом и говорят.

 

Суфьян бросил среднюю школу за пару лет до бакалавриата, т.е. окончил наши 9 классов. Два года прожил в Америке, пытаясь поднять свой бизнес, благодаря чему по-английски разговаривал превосходно, в отличие от большинства французов, и регулярно подрабатывал репетиторством.

Суфьян легко сходился с людьми, чутьем нащупывая их нужные струны, на которых вполне можно было наиграть сносный мотив. Его круг друзей и знакомых быстро расширялся - до перебора. С каждым Суфьян строил какие-то творческие планы,грандиозные проекты масштаба полета на луну. Но их было слишком много. В результате по-настоящему не реализовывался ни один. И тут от осознания собственной никчемности наступала депрессия, которая рассеивалась лишь благодаря новым проектам.
 

Кинооператор - самоучка, в данный момент Суфьян снимал фильм "артисты-маргиналы, населяющие Париж". То есть, насколько поняла Даша, в кино попадали разные гаражные рок- и джаз-группы, уличные артисты (а они еще водились в Латинском квартале).

Потом фильм предстояло продать.

Узнав, что Даша будущая журналистка, Суфьян тут же уверил ее, что им судьба была встретиться:

- Как мне повезло, что я тебя встретил! Мы можем работать вместе! Я буду снимать репортажи, а ты - брать интервью. Ты же в этом что-то понимаешь, верно?

- Возможно. В принципе, я готова.
Но в принципе Даша подозревала, что до дела у них так и не дойдет.
- Пойдем, прогуляемся до Нотр-дама, пропустим стаканчик, - предложил Суфьян, и Даша, предвкушая долгожданное свидание с колыбелью Парижа, с радостью согласилась.

 

Глава 2.

Распрямив плечи, Даша пружинисто шагала рядом с Суфьяном. Ну вот и я, Париж...

Приятное тепло сочилось из каменных вечерних зданий, ласкало лицо и декольте... Даша подумала, что это ее первая зима без снега, сибирского снега...Будет ли так дальше и впредь? Это зависит от нее, и она уж постарается. Хотя порой она не знает, чего хочет. Остаться в Москве работать? Рвануть всеми фибрами в Париж учиться?

 Были и теплые воспоминания, связанные со снегом - например, когда они вдвоем с подругой барахтались в сугробе у крыльца института. В глубине душе Даша хотела продемонстрировать наступление экстазиса обожаемому преподавателю философии. Не получилось. В тот день он мимо не прошел!

Спустившись по улице Грегуар де Тур, молодые люди свернули на рю Дофин и пошли к Сене. Слева остался небольшой, но крикливый рынок и зазывно благоухающая булочная.

Мимо них проплывали ресторанчики, бутики, крохотные частные галереи. Даша вертела головой во все стороны, жадно ловя звуки, подслушивая французов, болтавших по мобильнику. Многие из тех, что были без мобильника, насвистывали себе под нос незатейливые мелодии. У Даши на глаза навернулись слезы: у нее появилось ощущение, что они рождаются такими, какими у нас иногда становятся... Ну никак она не могла представить себе москвичей, насвистывающих, идя по улице. Москвичи упорно ходили с понурыми лицами, на которых читалась если не депрессия, то явное отвращение к жизни, подавленные эмоции и злость. Пожалуй, насвистывали в Москве лишь иностранцы.


А вот и знаменитый собор. Окруженный с обеих сторон Сеной, величественный и строгий, высотой с современный небоскреб. Как только его строили в двенадцатом веке? Неудивительно, что несколько веков ушло...У подножия Нотр-Дама Даша впервые увидела влюбленную парочку Парижа: лежа на скамейке, эти двое иступленно целовались и обнимались, самозабвенно переходили к смелым ласкам, и едва начинавшиеся сумерки нисколько не скрывали их от глаз прохожих - наоборот, романтики добавлял мягкий свет резных фонарей.

- О! Только и смогла вымолвить Даша, дернув за локоть Суфьяна.

- Да, чему ты удивляешься? Все влюбленныые Парижа ведут себя так!

!!!

Дружно осудив Starbucks как американский бренд, Даша и Суфьян взяли-таки там по чашке горячего шоколада и уселись на террасе. Перед всеми кафе на улице были установлены обогреватели, чтобы было уютно, несмотря на зиму.

Пока Даша глазела на прохожих и подслушивала мобильники, Суфьян разговорил сидящего за соседним столиком бородатого англичанина с отсутствующим взглядом. Поводом стала лежавшая у него на столе скрипка. Англичанин подарил Суфьяну бхагавад-гиту, а тот побежал домой за камерой, чтобы поснимать бородоча вместе со скрипкой. Даша в действе никак не участвовала, т. к. разговор быстро перешел на религию. Она чувствовала, что ее агностицизм вряд ли будет принят, и молчала. Даша оживилась только один раз, когда речь зашла о бахаях, которые выступали за приятие и примерение всех религий. Впрочем, тема бахаев не развилась. Суфьян же лавировал как хамелеон. Для этого персонажа он был верующим. Не то что бы он врал в разговоре, нет - просто виртуозно владел искусством сообщать о себе лишь ту часть информации, которая объединит его с собеседником.

После англичанина на улице им встетился почтенного возраста месье, жующий и глотающий бритвочки и выставляющий спички стоймя на асфальте, но он в фильм Суфьяна почему-то не попал. Засыпая с блаженной улыбкой на губах, распластавшись всем телом, Даша снова, как когда-то в детстве, мечтала о далеких, знакомых только по книгам, мирам: шатре арабского шейха, индийских храмах, египетских пирамидах и даже джунглях. Там, где она все было бы бесконечно новым...

 

Глава 3.

В понедельник с утра Даша отправилась на учебу. Перед обещанной недельной стажировкой во французских Сми предусматривались аж 3-х недельные курсы, посвященные журналистским блогам. И что это вообще такое? Раньше Даша особо не задумывалась над тем, какая роль принадлежит интернет-дневникам в нашей жизни. У нее был свой личный дайрик, а о том, что кто-то делает тематические блоги и они порой имеют громкий успех и превращаются в крупные платформы, по популярности обгоняющие традиционныые сми, она слышала едва ли не впервые. Правда, некоторое уважение к заявленной теме Даша почему-то испытала, задумчиво поедая блин, обернутый в салфетку с предложением посетить блог блинной на livejournal.com. Видимо, новое слово в мире рекламы. Даша живо представила себе объявление: "требуется копирайтер для написания и раскрутки статей на тематических блогах". Хотя это уже была не журналистика, а pr, где, по выражению ее преподавателя-француза, "статьи надо писать, только не подписывать своим именем".

...Даша пересекла знаменитый Пон-Неф, полюбовалась на фонари на набережной Сены, прошла мимо Лувра и пофланировала по рю дю Лувр. По пути девушка сняла горгули какого-то Собора. Никто из прохожих не знал, как он называется - дескать, собор да и все. Но оказывается, горгули - эндемики не одного только Нотр-дама.



"Интересно, какой телефон у местной полиции?", - подумала Даша, пристально посмотрев на шагающих навстречу ажанов. Полицейские, два парня и девушка,поймав ее взгляд, с легкой улыбкой хором отвесили реверанс! Даша лишь оторопело улыбнулась и забыла спросить их телефон.



А вот и центр усовершенствования журналистов. Ничего особенного, современное здание с большими окнами и покуривающими французами на крылечке. По слухам, центр - один из лучших во Франции и готовит успешных журналистов.



После решения оргвопросов, из которых студентки из России уяснили, кажется, главное - если не прийти вовремя, не достанется бесплатных утренних круассанов, улыбчивая куртуазная преподавательница Клодин предложила посетить выставку известного фотографа Робера Дуано и написать о ней репортаж.

Первое ощущение паники ("боже! Я же ничего не смыслю в выставках! И что я смогу написать?) уступило место приятному удивлению. На выставке Дашу покорили портреты Коко Шанель, Симоны де Бовуар, Сартра, снятых несимпатичными, смешными, естественными...Были там и фото второго порядка -"фото фотографов, которые фотографируют Париж", и "история в камне" - снимки памятника сопровождались длинными подписями, из которых складывалась "история одного парижского парня", и "беспечные голуби"...

Самой же большой популярностью пользовалась часть экспозиции под названием "Париж влюбленных" с шедеврами: "Поцелуй в касках", "поцелуй ажанов", "поцелуй в движении". Вокруг последней фотографии было многолюдно. На ней элегантная пара целовалась на ходу, переходя шоссе. Как сообщила Клодин, именно это фото принесло славу Дуано. Для него позировали двое актеров. Ах, если бы Даша могла предполагать, что вскоре и ее ждут поцелуи в движении, только уже настоящие...

Даша возвращалась на метро, переваривая Париж. Легкая экзальтация не покидала ее. Она впитывала окружающую атмосферу, кажется, всеми пятью обостренными чувствами. Вот клошар с синтезатором в переходе, наигрывающий беззаботную мелодию. Вот парочка, целующаяся на фоне щита с рекламой против СПИДА...

- Пардон, мадемуазель! Vous etes charmante! Могу я пригласить вас выпить стаканчик?

Даша вздрогнула от неожиданности (о боже, я же растрепана и без косметики! Чего это он?). Голос принадлежл симпатичному блондину с инфантильной внешностью.

- Ах, ну только если речь идет о поэзии, - испробовала Даша свой фирменный способ реагирования. А вы кто? А зовут вас как?

- Амори. Я продюсер, хотя...г-м... учился на художника. А вы?

- Ну, я в некотором роде журналистка. Знаете, вы не оригинален. Мне уже столько народу предложило стаканчик. А я хочу в музей или в театр!

Блондин улыбнулся, обнаружив ряд совершенно неотразимых зубов.

 - Понимаю. Нет проблем! Куда вы хотите?

- В Лувр.

- Завтра?

- Нет, к сожалению, у меня уже есть планы. Даше не хотелось сразу же обременять себя свиданиями.

- Когда же?

- Н-не знаю. Може быть, в выходные. Я вам позвоню.

- Договорились. Буду ждать.



Парижская жизнь потекла как по расписанию: посещение центра журналистики утром, поход на выставки или в кино для написания репортажей, обед в кафе или дома (еду готовил Суфьян, и довольно изысканно, что бесконечно радовало Дашу, испытывающую ужас от ведения домашнего хозяйства и потому мечтавшей об умном холодильнике, который будет сам заказывать продукты по интернету), снова учеба и полная свобода после пяти! Монмартр, Эйфелева башня, Нотр-Дам, кино...(конечно же,мелодрамы о любви. Один фильм -"дай мне твою руку" рассказывал о нелегком пути к свадьбе двух французов - араба и еврейки по национальности. то есть, по происхрждению. Тьфу, блин...Как правильно то?!).

На улице Даша всюду встречала dragueurs - так по-французск называют парней, безыскусно клеящих девушек. "Как пройти к Монмартру?", - спрашивала Даша. "О, я нахожу твои глаза очень красивыми", - отвечал прохожий. "А я нахожу тебя dragueur". "Нет, постой, я тебя не клею..." Но у драгера уже не было шансов.

В четверг вечером, возвращаясь одна с Монмартра (однокурсница быстро оставила ее, сославшись на то, что подрабатывает гувернанткой по вечерам), Даша решила увидеть легендарный Мулен руж. Помыкавшись с картой и заключив, что у нее прогрессрующий географический кретинизм, она, как обычно, спросила дорогу у прохожего, забыв, что стоит на какой-то узкой темной улочке. Прохожий оказался драгером, к тому же, сильно настойчивым. Выпалив сакраментальную фразу про красивые глаза, он стал предлагать пропустить стаканчик.

- Нет, - отвесила Даша.

- Почему?

- Не об этом мечтаю.

- А о чем ты мечтаешь? - слащаво протянул незнакомец.

- Ни о чем. Пардон, я спешу.

- В десять вечера? Спешишь? И незнакомец стал нахально приближаться к Даше, натолкнувшись на предусмотрительно выставленный зонтик.

- Знаешь, чем ты мне нравишься? У тебя такие две прелести...твои глаза...голос звучал все более насмешливо и зловеще.

- Я в полицию позвоню.

- Да ну, брось. Пойдем со мной. Тебе понравится, вот увидишь.

Даша рванула к шоссе, благо до него было метров двадцать. Простите, вы не знаете телефона полиции? - выпалила она какому-то парню, парковавшему то ли Рено, то ли Пежо.

- Э-э. Дайте подумать. Вроде 117. Ачто такое? Я могу чем-то помочь?

- Да вот тот месье...Даша оглянулась и увидела, что назойливый драгер удаляется быстрым шагом, услышав "полиция".

Ей стало весело.

- Да, жарко тут у вас. Наши мужчины так себя не ведут! Может, потому что у нас климат похолоднее?

- Да, в некоторых районах опасно. А откуда вы?

- Из Москвы.

- Правда? А так хорошо говорите по-французски. А давно вы тут?

- Почти неделю.

- Туристка?

- Нет, на стажировке. По журналистике.

- Надолго?

- Месяц.

- Здорово. Вам надо как следует осмотреть Париж.

- Да, я как раз пытаюсь.

Оба рассмеялись. "Симпатичный и, кажется, вызывает доверие", подумала Даша. Месье представился Ромэном. Молодой белокожий брюнет, не лишенный шарма, с нескрываемым любопытством изучал ее своими зелено-карими глазами, обрамленными густыми ресницами. Оказалось, он только в этом году окончил университет и работает месяца три. Правда, где и кем - категорически отвечать отказывался. Это слегка раздосадовало Дашу, т. к. она не умела общаться с "котами в мешке", ей нужно было хоть от чего-то отталкиваться. Все-таки профессия о чем-то говорит.

- Вы, может быть, сантехник?

- Может быть.Вы знаете, в Париже быть сантехником очень денежно! Мало кто хочет быть сантехником.

- Ну да, я слышала! Поэтому все сантехники-поляки. А может, вы разведчик?

- Тоже верно! Дал обет неразглашения. Одно могу сказать точно - у меня особенная работа, и я сам особенный.

Началось мужское самохвальство! Но беседа уже затягивалась. Условившись встретиться завтра вечером, то есть в пятницу, молодые люди распрощались. Побродив еще немного, сделав несколько снимков наконец-то найденного Мулен ружа и площади Бланш, Даша спустилась в метро.

Женская загадочность - это, увы или к счастью, было не про нее: открытая по натуре, девушка сразу хотела знать о человеке все или почти все. При этом она любила рассказывать о себе с необычайной искренностью, находя в этом определенное удовольствие - ведь приходилось рефлексировать над своей жизнью и расставлять в ней акценты.Того же она невольно ждала и от собеседника. В какой-то мере ей была созвучна мысль одного ее приятеля: "общение с человеком - это как преодоление определеной дистанции. Ее можно проползти, но я предпочитаю пробежать или пройти быстрым шагом. Ведь, в конце концов, время, отведенное нам, ограничено".


Глава 4. Ромэн.

На свидание с Ромэном Даша собиралась словно в кино замедленного действия. Долго думала, что бы надеть, чтобы не выглядеть вульгарно, но в то же время привлекательно. Наконец, остановилась на облегающих серых джинсах со стразами и легком полосато-пастельном свитере. Правда, под низ девушка нацепила черную полупрозрачную блузку с восточными "огурцами" - на случай дискотеки.

Как Даша ни старалась опаздать (неписанный этикет обязывает!), она пришла раньше своего кавалера. Ей почему-то везло на опаздывающих мужчин. Даже немец, с которым у нее был роман в прошлом году - и тот заставлял себя ждать, да еще и заявлял с обезоруживающей улыбкой: "ну не сердись, я ведь в душе уже наполовину русский".



Уступив соблазну бутика на противоположной стороне бульвара Сен-жермен, Даша провела там несколько минут и, не удержавшись, приобрела гламурные леопардовые колготки.

Но вот, наконец, и долгожданный Ромэн - выезжает на Сен-Жермен на эскалаторе, словно бог на машине.

- Привет, прости, что опаздал. Приехал на метро, чтоб быстрее было. Пробки в Париже невероятные.

- О, привет. Ну что ты, опаздание - не то, что меня может рассердить. Но из-за тебя я нарушила свое табу на бутики! Что же теперь будет! Я не смогу остановиться!

- О-ля! Но ты все-таки постарайсяне терять голову.

- Хорошо.

- Куда пойдем?

- Ты обещал мне показать Париж.

- Да-да. Давай попозже поедем на Елисейские поля. Там безумно красиво вечером. А пока можно зайти в бар выпить стаканчик.

(Всегда этот стаканчик. Прямо-таки сакральная фраза!)

Они спустились в какой-то погребок неподалеку. Вполне уютный, хотя и темноватый, и стены в странных разводах. Как узнала потом Даша, старинные кафе в Париже запрещено было ремонтировать - ради сохранения их первозданного облика, времен Пикассо, Моруа и их компании.



За соседним столиком нежилась парочка. Даше стало весело. Она показала Ромэну свой фирменный способ выбора коктейля - ткнуть пальцем в меню с закрытыми глазами, раскачиваясь на стуле для пущего эффекта. Коктейли, ядовито-розовый и лимонно-желтый, подали в бокалах, с двумя соломинками в каждом.

- Это для...парочек? - изумилась Даша.

- Ну да, чтобы оба могли пить одновременно.

- Практичнно и романтично!

В баре громко играла музыка и тело Даши жаждало движения.

- О, как я хочу танцевать! Словно в доказательство, она сделала волну руками и движение шеей из восточного танца.

- Слушай, можно пойти в клуб. На Елисейских полях есть "duplex".

- Хороший?

- Более или менее. Там курят кальян. Я люблю кальян.

- А я люблю танцевать.

- Тогда идем! Только вот черт, надо было все-таки взять машину. Встретимся снова через час. Я должен вернуться за машиной.



Слегка изумленная, Даша согласилась. Ну мало ли, как у них тут принято? Может, он сбежать таким сособом захотел? Ха-ха! Политкорректный уход по-французски."Я пошел за машиной".



Даша просто отправилась домой, чтобы не ждать понапраасну и принялась за домашнюю работу. Суфьян оживился новостью, что Даша уходит и заявил, что на ночь к нему неожиданно приезжает его герлфренд Латифа. Даша была шокирована.
- Ну хорошо, я постараюсь протанцевать до утра и пийти ранним утром, - выдавила она из себя.



...А через час Ромэн действительно заехал за ней на своем Рено-Клио. Вечерний Париж вступал в свои права. Тур Эффель мерцала, как новогодний кипарис, горели и деревья на Елисейских полях, густо увешанные гирляндами в преддверии Рождества.

У дверей "Дюплекса" они увидели довольно внушительную толпу парней, которых явно не пускали и они досадливо переминались с ноги на ноги.
- Что это еще такое? - поинтересовалась Даша.
- Парней одних без девушек не пускают. Эти стоят у входа в надежде познакомиться с девушками и пройти с ними.
- Это еще почему?
- Чтобы не было перевеса. Парней всегда больше приходит. Во Франции вообще больше мужчин, чем женщин.
- Ой, правда? Вот малина! А у нас в России наоборот.



Внутри Даша не осмелилась снять свитер, чтобы остаться в полупрозрачной кофточке. Все-таки, 5-й размер груди, вдруг она комично будет выглядеть?!

 Как-то Даша собиралась на летний экзамен с огромным вырезом, и ее остановила фраза мамы (игнорируемой, за редким исключением, в вопросах моды и стиля): "Даша! не вываливай титьки на преподавателя". Подумав, она тогда нацепила сверху полуэлегантный льняной пиджак.


Но вот она, наконец, ловит ритмы танца. Душа прыгает, и тело, вторя ей, красиво изгибается,
вздрагивает, волной плывет вслед за руками. Или это душа радуется, оттого что хорошо телу? Во всяком случае, их тандем неотразим в своем экстазе.

 Ромэн подстраивается под ее ритм. М-м, а он не плох, мелькает у Даши. Вот он берет ее за руки, кружит, запрокидывает. Эта близость молнией обжигает девушку, и она на какое-то время отстраняется (господи, каая же я дура!пойти на танцы в первый же вечер! не закончить бы его в постели да потом еще начать сожалеть об этом!)

Ей быстро стало жарко, она беспечно стянула свитер и бросила его на диванчик. Ромэн наклонился к ней и крикнул в ухо, что вещи здесь оставлять нежелательно - могут стащить. Даша лишь передернула плечами - ну и ладно, кофточка мне уже надоела...Хотя она милая! Неужели у вас крадут вещи? У нас только мобильники!

- Да, одежда у нас в цене.

Даша лишь отмахнулась.

Их тела становились все более раскованными. Девушка счастливо улыбалась.

- Vive la France! - завопила она фальцетом, стремясь перекричать музыку.

- Vive la Republique! - загорланил в ответ Ромэн.



Он кружил Дашу за руку, то приближая, то отдаляя от себя. Вот она поворачивается к нему спиной и ощущает его руки на талии, пока не смеющие скользнуть ниже. Затылком Даша чувствует дыхание и проникается доверием. Доверием к мужчине, который ведет.

Но вот снова она снова лицом к нему.

Когда Ромэн внезапно поцеловал ее, в первые секунды Даша почувствовала разочарование - "ну вот,так сразу?". Но его губы продолжали ласкать ее - вначале робко и изучающе, затем все более уверенно. И Даша почувствовала, что барьер между ними неумолимо тает, и упивалась этим чувством рождения близости. Наконец, они отстранились друг от друга.

- Хочешь потанцевать на подмостках?, - спросил он, обжигая дыханием ее ухо.

- Да!

Подмостками назывались две небольшие круглые площадки, где обычно предполагались танцовщицы. Кроме них там бесились еще несколько таких же сумасшедших, едва не сталкивая друг друга. Чтобы не упасть, Даша и Ромэн вплотную прижимались друг к другу.

- О, вы мне нравитесь! Вы прекрасны! Прокричал сосед по танцам, регулярно сталкивающийся с ними ягодицами.



Наконец, всех попросили освободить подмостки для танцовщиц. Молодые люди слились с толпой. Исполняя нечто вроде приседания с синхронным вращением телами с переплетением ног (Даша видела это у Тито, знаменитого египетского исполнителя восточных танцев, а у Ромэна, как оказалось, это было любмимое па), Даша, в конце концов, чуть не упала. Ромэн привлек ее к себе, и она опустила голову ему на грудь.

Даша уселась на невысокие перила, так что губы Ромэна оказались как раз напротив ее. Жарким объятиям не было конца.

"будь, что будет!"

Когда она не знала чего хочет, колебалась, Даша прибегала к принципу "проживем этот день как последний": если бы она жила последний день на свете и знала об этом, как бы себя вела?" уж точно не сидела бы в уголке, надувшись и рассуждая о необходимой дистанции, потому что так принято в современном ханжеском, ой, пардон, воспитанном обществе.



В конце концов, она всего на месяц в городе любви. Можно и отдаться своим чувствам.

 ...Ей отчаянно хотелось близости. Даже не физической, а той заговорщической близости душ, когда достаточно просто молчать, сидеть рядом, болтать ногами и знать, что тот, кто рядом - бесконечно дорог - и навсегда...

Ромэн прижался к ней губами. Сколько времени прошло в тягучем поцелуе? Она не знала. Ей казалось, целая вечность.

Вокруг толпились-кружились люди, но Даша чувствовала себя в безопасностм, окруженная ими. Ромэн ласкал ее шею. Она расстегивала на нем рубашку. (О! Приятное удивление промелькнуло в каре-зеленых глазах).

...Вдруг какой-то парень подошел к ним с тарелкой льда. Эй, остудитесь!

Даша расхохоталась. Она взяла кусочек льда и стала ласкать им разгоряченную кожу Ромэна. Ах!..Удивление, благодарность, блаженство блеснули из-под ресниц.

В осмелевших ласках прошло еще несколько часов. К шести утра пришла пора возвращаться. Даша чувствовала себя на вершине блаженства и одновременно падала от усталости. Больше всего ей хотелось уснуть. Охотнее всего она бы очутилась сейчас дома. Но... Совершенно некстати всплыла фраза Суфьяна: "ой как хорошо, что ты уходишь. Не возвращайся пожалуйста подолбше. Возможно,моя девушка Латифа приедет на пару дней". Конечно, Даша ничем особенным не обязана Суфьяну и вообще за квартиру заплачено, но что если, вернувшись, она будет хуже незваного гостя?

 Пришлось так и объяснить Ромэну.

- Ну что ж, поехали ко мне. Извини, у меня бардак.

- А! Я тебя понимаю! - махнула рукой Даша.



Рано утром на центральных улицах, как это ни странно, тоже были пробки. Сумасшедший город!

Добравшись до жилища Ромэна - а это оказалась крохотная, но уютная "студио" в студенческом общежитии, Даша, едва сняв туфли, не раздеваясь, повалилась на кровать. Ромэн - рядом с ней - даже не разувшись.

- О! - сделала Даша бровями, показав на ботинки.

- Ах, да! - Ромэн снял ботинки. Понимаешь, у нас в комнате обычно не разуваются.

- Да, но в кровати!

- Пожалуй, ты права. Ромэн, словно нехотя, стянул ботинки.

- Скажи, у тебя есть девушка?

- М-м. - К сожалению, да.

- Она француженка?

- Да. А у тебя парень?

- (так, я в долгу не останусь!) Да, он агличанин.

(на самом деле, у Даши и было нечто вроде телефонно-интернетного романа с одним англичанином, и, конечно, он звал ее в Лондон. Но Даша и не собиралась воспринимать этот "роман" серьезно. Да и какой же Лондон до Парижа? Французы куда симпатичнее. Может быть, после...)

- Вот как...

- Ну что, спим? - Даша отвернулась спиной к стенке.

- М-м. Да. Хотя я и не совсем согласен...

- Понимаешь, конъюнктура не та...

- Конъюнктура?!

- Именно.

Так они и уснули. Даша не сняла одежду, не чувствуя себя готовой на этот шаг. Но все же ей было приятно, что рука Ромэна обнимала ее во сне...

 

К обеду утро наступило и для них. После завтрака потрясной французской выпечкой (Даша попросила круассаны и сюрприз, сюрпризом оказалось шоколадно-ромовое пирожное с умильным золотым топориком для красоты), Ромэн любезно предложил подвези ее на машине, тем более, что шел дождь. И
И вот они снова бороздят парижские и без того узкие просторы, занятые пробками. Правда, на этот раз было чем заняться за рулем. В каккой-то момент Даше уже показалось, ее губы слегка распухли от поцелуев. О-хо-хо! Настоящие французские поцелуи с настоящим французом. Она готова была расхохотаться. Казалось, Ромэн был способен ласкать ее часами, не оставляя. Би-и-и-п! Водитель сзади сигналил и ухмылялся в зеркало. Ромэн проехал пару освободившихся метров, самозабвенно потискал Дашу и тоже ухмыльнулся в зеркальце, так, чтобы водитель сзади видел. Через два часа такой езды они доехали до Грегуар де Тур.



- Адьос,- вдруг отчеканил Ромэн.

- ?
Ах, так. У Даши все сжалось внутри. Какого черта? Все очарование волшебного парижского свидания прощальной каруселью закружилось перед ней. Улыбки, танцы, поцелуи...Значит, с его стороны это было ненастоящим... Ну да, а чего еще можно было ожидать? Она уже взрослая девочка, и пора привыкнуть, что куча народу и не ищут настоящего в отношениях. Это ведь так удобно - встретились и разбежались без обязательств. И так далее...Новый день, новая встреча...Избегать привыкания, рутины...Пока постоянная смена партнеров тоже не превратиться в рутину. Ну да ладно. Зря она, что ли на курсы психологии ходила? Ну, мы тебе покажем! Даша решила не выдавать своей обиды.
- Окей, как хочешь. Звони, если что, - небрежно выдавила из себя девушка и пошла прочь.

Дома она провалялась пластом часа два, тщетно пытаясь себя чем-то занять. Начать читать, слушать радио...Однако какой-то осмысленной деятельности не получалось. К тому же, все тело ныло, напоминая о ночных безумных танцах. Нет, с эти надо что-то делать! А может, клин клином? А что, это мысль! Даша вспомнила, что она как раз обещала позвонить Амори поближе к выходным. Поколебавшись, Даша набрала номер, но после двух гудков сбросила...Что сказать-то?
Амори перезвонил через минуту. Секунду посмотрев на вибрирующий и жалобно издающий симфоническую поэму "Волтава" сотовый, Даша резко схватила аппарат.

-Ало?
-Ало, привет.
-Кто это? Это Даша? - делая ударение на последний слог, спросил Амори.
Даше стало смешно.
-Да. Что ты делаешь сегодня вечером? Может, встретимся?
-Я иду на день рождения к моему приятелю. На самом деле, мой день рождения тоже был недавно. Что-то вроде совместного празднования постфактум. Хочешь, пойдем вместе?
Меньше всего Даше сейчас хотелось толпы.
-Ой, может быть, это неудобно, сразу на день рождения? Может, встретимся завтра?
-Да, ну, вот еще! Это совсем не неудобно!
Тон уАмори был залихватско-успокаивающий, и Даша расслабилась. Может, и правда, удастся отвлечья на вечеринке.

Даша стала усердно готовиться к мероприятию. Спустилась вниз и приобрела в бутике в соседнем доме коричневое вечернее платье с выгодным , но не навязчивым вырезом.
- Оно вам так идет, - хором щебетали обе продавщицы.
- Это мой любимый цвет,- вздохнула Даша.
- Оно и видно, - выдохнули женщины, и Даша усмехнулась - на ней был коричневый свитер и бежевая замшевая куртка.
Расплатившись, Даша ушла прямо в платье.
Оставалось быстренько приобрести что-то нарядное поверх. В отличие от многих своих подруг, Даша не любила многочасовой шопинг, предпочитая короткие точечные атаки. Заметив меха в витрине очередного бутика, Даша решительно зашла внутрь и попросила "что-нибудь к платью". Померяв уютную бежевую накидку из кролика, в аккурат прикрывавшую лишь декольте, Даша засомневалась. - Не маловато, как вы находите? - поинтересовалась она у продавщицы.
- Нет, что вы! Платье длинное, к нему непременно нужно что-то короткое!
- Да, пожалуй! Хотя с моим размером это довольно страннос смотрится...
Все же продавщица убедила Дашу,и она ушла из магазина в мехах, упаковав куртку в пакет.

С Амори встречались у памятника у метро "Одеон" - на том же месте, что и с Ромэном. Просто больше поблизости не было статуй. "Как же он красив",- мелькнуло в голове у Даши, когда она увидела его. Впрочем, в приключения пускаться у ней в планах пока не было (а весь этот маскарад с платьем и мехами просто жизненно необходим женщине в любых обстоятельствах, особенно в Париже, - убеждала себя Даша.) Она надеялась просто спокойно провести вечер, без дискотек и поцелуев.
После обмена ритуальными фразами "как дела" и "париж красив в любую погоду" молодые люди завернули в какой-то бар. Как утверждал Амори, раньше восьми часов вечера являться на день рождения - это моветон. Разговор как-то не шел, и Амори спросил, что Даша собирается делать в Париже, кроме учебы. Слегка разгоряченна коктейлем, Даша осмелела.
- Куплю кисти и краски или карандаши и буду рисовать Париж.
- Ты умеешь рисовать? - изогнул блондинистые брови Амори.
- Ходила когда-то в изостудию. Что-то получалось, - передернула плечами Даша.
- Ну тогда пошли завтра вместе в музей Родена. Там порисуем статуи.
- Давай! - у девушки загорелись глаза от восторга.


...Покончив со "стаканчиками", Даша и Амори поймали такси и поехали на день рождения друга. "Привет, Бернар, Мишель...." Даша никого из гостей не могла запомнить - народу было много. "Это Даша, - делая ударение на последний слог, представлял ее Амори каждому по очереди. И тут же добавлял совершенно обыденным тоном, каким обычно называют профессию нового знакомого: "она русская". Даша фыркала, а один раз не удержалась от комментария: "что за исчерпывающая презентация?!"

 В целом ей было убийственно скучно и некомфортно - дым, громкая музыка, алкоголь и негде потанцевать. Разговорившись с одной из девушек, Даша выяснила, что та мечтает поехать доброволкой в Африку в гуманитарный отряд. "Но это так сложно. Туда берут не всех", - сокрушалась француженка. "Дело в кризисе места, который возникает у каждого из нас", - вклинился в разговор их сосед. "Я вот мечтаю уехать в Японию". Даша срочно проверила, понимает ли собеседник по-японски - оказалось, да. "Что за странный выбор? Может, дело в японках?" "Не без этого", - улыбнулся то ли Бернар, то ли Мишель. "Ну что ж, а я уехала из Сибири, в Москве и Париже мне пока не скучно. Надолго ли...", - подумала про себя девушка.

Вернувшись домой около полуночи (прощание с Амори прошло крайне прилично, договорились пойти на следующий день на Родена), Даша застала Суфьяна в плохом настроении. Он выговорил ей за бардак, а потом улегся на кровать с чрезвычайно депрессивной миной. После каких-то смутных разговоров о том, что в этой жизни много хочется и мало делается, приплетя даже масштабы бедности на планете, Суф выдал :"знаешь, почему я до сих пор не покончил с собой?"
"Почему?", - осторожно поинтересовалась Даша. Суфьян выдержал паузу ("думает, что добавить после эффектного хода", - пронеслось в голове у Даши) и выдал: "Я думаю о родителях. Какое у них будет горе".

- Ох! О них я как-то меньше всего думаю, - выдохнула Даша. Ей до сих пор иногда снились кошмары, что она бежит из родительского дома, спускаясь по веревке с десятого этажа вместе с кошкой, и падает. До того как переехать в Москву, Даша несколько раз сбегала из дома и жила то у бабушек, то у друзей. Родительский дом казался ей апогеем маразма. Такого она не видела даже в худших "шоу Джерри Спрингера" (российские "Окна" с Нагиевым) - мать и отец часами орали, причем по любому мизерному поводу, начиная со "слишком крупной картошки в супе", поливая друг друга самыми страшными ругательствами с такой силой, что их было слышно на первом этаже. Они были абсолютно невменяемыми, никакие разговоры и протесты не помогали. "В антидомах не живут - из них уходят", - повторяла про себя Даша, заткнув уши, чтобы не свихнуться...И еще ей импонировала мысль создать институт защиты детей от морального насилия родителями. Только вот как это сделать?

- Знаешь, не стоит беспокоиться о том, что немногое в жизни тебе по силам. Она потормошила Суфьяна за плечо. - Я знаю один рецепт от хандры! - Даша была в ударе и готова была дать совет. В принципе, она зареклась что-то кому-то советовать в этой жизни без крайней необходимости - люди таковы, какие они есть, причем каждый - другой. Замаешься советовать, а люди все равно не меняются. Иногда только сделают вид.
Но сегодня Суфьян нагнетал серьезность, и Даша сказала: - Ты всегда можешь делать хоть что-то, на своем квадратном сантиметре ответственности за этот мир. и только тогда ты будешь удовлетворен...
- Пожалуй, ты права! - Суфьян оживился и поднялся с постели.

На следующий день Даша проснулась около двух часов дня. Через маленькое окошко под самой крышей свет едва проникал в комнату. Холод, казалось, сочился из стен. Зябко поеживаясь, Даша прошла на кухню, включила электрическую батарею. Кое-как приняла душ, задевая телом холодные стены. Б-р-р...И где мое арабское бархатное платье?? Думала, в Париже тепло, а в чемодане места мало...Она прекрасно помнила про парк Родена, куда они собирались с Амори. Но приличия обязывали ждать его звонка. Наконец, пришла многозначительная смс: "слишком поздно для Родена".

Чувство пустоты давило на нее. Радоваться надо, - убеждала она себя. Ты в Париже! Кончай хандрить - быстро на улицу.