Ощущение отсутствия

Живу я или не живу? Почему мне так трудно принять мир, который меня окружает? Зачем я в нём появился и есть ли у меня какая-то цель, задача, которую предстоит осуществить, прежде, чем я растворюсь во времени и пространстве, как и миллионы подобных мне существ, копошащихся в своём вечном в никуда из ниоткуда?..

Я переезжаю из города в город – иногда лица людей кажутся до боли знакомыми, возможно когда-то мы были знакомы, пока они не превратились в бездушные автоматы по производству себе подобных и выполнения незамысловатой работы поиска средств для выживания.

Иногда я подолгу ничего не ем и тогда всё вокруг начинает казаться жующим – люди, улицы, машины, дома. Люди второпях жуют сэндвичи, гамбургеры (ох, эти ненавистные мне заморские слова). Дома и машины пожирают людей в своих бетонно-металлических утробах. Город переваривает это всё, чтобы отработанная пища удобряла его самого. Что было до появления городов? Счастливые люди, живущие по законам братства и любви. Необъятные леса и поля не изгаженные миром асфальта и компьютеров. Остатки душевного тепла в деревнях беспощадно выжигаются алкоголем, искусственно превращённым в заурядную добавку к выходным дням. Кто придумал выходные дни? Я освободил себя от этого мира. Я превратил свою жизнь в один сплошной выходной день. Но, почему же мне не стало от этого легче жить? Может быть из-за того, что там, за незримой гранью освобождения от навязчивых пут мира душевных расстройств остались близкие мне люди? Но, насколько близки они для меня? Может быть я питаю иллюзию по поводу того, что кто-то может мне быть действительно близок? А если это всего лишь иллюзия, вызванная долгим общением с ними? Я пытаюсь убежать от них, переезжая с места на место, но в итоге оказывается, что я бегу от самого себя…

Я приезжаю в новый город, ничем не отличающийся от других городов – особенности архитектуры и ландшафта тут не причём. Тяжело везде одинаково. В городах побольше угрюмые лица и мешковатая тёмная одежда меняется на пёстрый вид и самодовольство. Нигде я не натыкался на человека страдающего из-за несовершенства мира его окружающего. Для самого же себя это состояние невыносимо. И я вновь шагаю прочь.

Новая квартира в новом городе давит стенами, оглушает пустотой и навевает безрадостные мысли. Я глушу водкой свою стонущую душу. Я заливаю свою горящую совесть, говорящую мне – стыдно жить. Стыдно жить среди людей даже не задумывающихся о том, для чего они живут. Я не знаю, что делать… Мне хочется кричать, но я давлю свой крик очередным стаканом.
 
Я читаю книги, пытаясь найти в них ответы на свои вопросы, но чем больше я читаю книг, тем больше вопросов у меня появляется. Для чего мне знать, что у власти находятся беспринципные человечки без ума, без сердца, без совести. Что толку от сотни писателей, разоблачающих деятельность тайных организаций, если не нашлось среди них ни одного добровольца на реальное уничтожение любого подонка из описанного на паре сотен страниц? «Вор должен сидеть в тюрьме», - говорил герой одного из первых телесериалов. Сейчас вор сидит в президентском кресле и никого это не беспокоит. Он украл у меня Родину, путь, истину и жизнь. Он пытается заставить поверить, что – это он спаситель всех и вся. Почему я вынужден жить в государстве, где порок выдаётся за доблесть, а честь и совесть становятся абстрактными понятиями для большинства? Я засыпаю лишь накачав себя изрядной дозой алкоголя.

Просыпаясь, я понимаю, что новый день не принесёт мне ничего хорошего. Всё лучшее закончилось много лет назад, когда моя страна была лучшей в мире. Теперь её превратили в посмешище. Мне стыдно жить.

Я хожу по улицам, заглядываю в лица прохожих и вижу людей, на людей не похожих. Они придумывают всё новые и новые праздники, развлечения, чтобы чем-то себя занять, чтобы не встал поперёк горла вопрос – ЗАЧЕМ?

Стены надвинулись чёрным кошмаром
Кругом дома, в домах – огни
На улицах злость, псу голодному кость
И мелькают годы как дни…

Я ненавижу стены, они давят на меня, не желая быть раздавленным этим подобием тюрьмы для свободолюбивого духа – решаюсь разрубить гордиев узел ощущения собственного отсутствия. Я разобью эти стены и пусть рушится этот ****ый мир со своими чугунными законами! Я разобью эти стены и пусть рушатся дома с никчёмными людишками, давно уже являющимися мертвецами! Я разобью эти стены и быть может станет чуточку легче хотя бы мне одному. Мне стыдно жить, но с каждым ударом во мне поднимается волна уверенности в том, что это начало, что где-то в этот миг проносятся ураганы, сверкают молнии, потоки воды смывают города и страны, огонь врывается в мир. Земля очищается от скверны…

Я выхожу на улицу – мир не исчез… Но, на удивление, мне стало легче. Ощущение отсутствия пропало. Теперь я знаю – я есть. Или, по крайней мере, был, хотя какая уж разница. Я знаю что надо делать. Стены разрушены. Но стоят дома. Стоят города. Всё ещё существует этот мир, чуждый моему сердцу. Начало положено. Выход найден. Этот мир должен перестать существовать. Иначе, зачем жить?

2005

(с) http://www.redut.info