Ночной монолог

глава из романа «Код Дурищевой»

Поздним вечером, когда в небе одна за другой начали зажигаться звезды, на окраине деревни Крейзюкино дед Чапай тащил за собой тележку. На тележке в обнимку вместе спали пьяный в сосиску Бублик и трезвый, как стекло, кобель Ирод. Дед Чапай разговаривал вслух, не обращая внимания на отсутствие собеседников. Он обращался то к бессловесному кобелю Ироду, то непосредственно к Матери Природе, о которой Сарафанову и Соне проповедовал Корнилий Харакиревич Мандрагоров.
– Ну ладно Бублик ушел в четвертое измерение Бермудского треугольника, – Чапай по пьяному обыкновению выражался кучеряво, – ему простительно. У американцев организьмы сопливые. Понюхал самогонки – и служи панихиду.
Участь Бублика была не столь печальна. Он спал отнюдь не вечным сном.
– Но ты, Ирод. Ты же мужик, – продолжать вопиять дед, неожиданно возведя собаку до человеческого достоинства, – ты же к тому же ни в одном глазу. Да тебе что наливай, что не наливай – все равно одна гипотенуза.
Чапай, видимо, отчаялся найти в своем кобеле достоинство собутыльника.
– Вот ты, например, – обратился дед Чапай к раскидистому дубу, растущему недалеко от дороги, – ты бы полез трезвым в мою тележку?
Дуб ничего не ответил. Видно задумался, как бы выпить и залезть таки в тележку Чапая.
– Эх, жалко в наших лесах не водится тигров, – мечтательно выразил дед экзотическую мысль, – скормил бы я тебя, Ирод, без остатку этим полосатым мяукалам.
Но и такая страшная, хотя и фантастическая, угроза не подействовала на кобеля. Он продолжал сладко спать в обнимку с Бубликом счастливый от того, что узнал, насколько сильно американцы любят животных.
– Я тут вот что подумал, – дед Чапай решил поделиться с белой плакучей березой довольно двусмысленными размышлениями, – если бы наш президент Путин поменьше снюхивался со всякой там западной шантропой, а повернулся к нашей стране передом, а к Европе задом, то ВВП бы у нас просто заплясал. А что Европа? Ей ничего, кроме газа не надо. А дашь ей ведерко нефти, так зацелует всего, рада радешенька.
За приятными разговорами и дед Чапай добрался до леса.
– Зайцы, – закричал дед в сторону темной чащи, уверенный, что ушастые зверьки прячутся там за деревьями и внимательно его слушают, – выходите. Я ж вам не маугли из «Ну погоди», не съем. Знаю, жизнь у вас тяжелая. Но не надо унывать. Тигров нет. Морковь уродилась.
Но и зайцы не ответили. Наверное, они были потрясены столь радостными новостями.
– Ирод, как ты думаешь, ездовые тигры бывают? – Чапаю сегодня почему–то нравились тигры, – тигры – это ж такая вещь! Тут тебе и лошадь и собака, и кошка. Мышей наловить, воров напугает. А силища! Хоть паши на нем сердешном.
Но Ирод ничего не думал. Он крепко спал. А вот если бы тигры услышали о зловещих планах деда Чапая по их многофункциональной эксплуатации, то не сомкнула бы глаз всю ночь. Но тигры не слышали деда, а потому спокойно занимались своими делами в джунглях Бенгалии.
Всласть наговорившись с флорой и фауной, Чапай обратился к телам небесным.
– Вот скажи мне, Луна, – вопрошал дед у ночного светила, – почему у Балалайкина получился такой царский самогон? Хоть в Кремле президенту подавай. Я думаю, если б Путин налил по стакану такой самогонки каждому из руководителей стран Запада, то все. На Земле бы наступил мир.
Дед Чапай замолчал. Он был сам заворожен столь оригинальной идеей решения проблемы международной безопасности. Молодая Луна, восторженно сияя, проводила Чапая до самого дома.
Кобель Ирод, почуяв родные места, проснулся, потянулся, зевнул и залез в конуру.
– Ты посмотри на него, – всплеснул руками дед, – спящая царевна. Баскервилей!
Но он пожалел собаку. Сказался самогон – миротворец. Чапай бережно выгрузил конуру и водворил ее на место. В некотором раздумье дед походил вокруг тележки, рассматривая рослого Бублика, и все же решился. Взвалил гостя на плечо и, кряхтя, понес в дом.
– Всю жизнь мечтал таскать на себе пьяных американцев, – обобщил ситуацию дед Чапай.

3–й сон Бублика

Бублику снилось, что его посылают в Россию вместо агента 007, так как Джеймс Бонд внезапно заболел ОРЗ. Бублик получил задание выведать секрет армейской туалетной бумаги, которая делает российскую армию высоко боеспособной и неуязвимой для ядерного оружия.
Бублик прибыл в аэропорт Шереметьево–5. Одет агент был профессионально: черный плащ, черные очки и черную широкополую шляпу. Пистолет Бублик решил с собой не брать. Боялся что украдут. Он знал, что в России страшное воровство.
В зале прибытия было многолюдно. Крестьяне в лаптях с козами и поросятами. Рабочие в телогрейках и шапках ушанках. Красноармейцы в буденовках с котелками и медными чайниками. Горцы в папахах и бурках. Узбеки в халатах и тюбетейках. Интеллигенция в серых угрюмых одеждах. Всюду сновали охранники в древнерусских шеломах, со щитами, копьями и мечами, но почему–то в черных костюмах, белых рубашках и галстуках. На щитах у одних было написано «КГБ». У других был изображен Ленин или серп и молот.
Охранники выдернули из толпы еврея с пейсами в черных долгополых одеждах и характерной шляпе и начали его обыскивать. Когда охранники нашли у еврея флаг Израиля, выходец из земли обетованной начал громко выкрикивать: «Да здравствует сионизм». Его тотчас увели.
Стараясь не привлекать к себе внимание, Бублик вышел на улицу. По улицам бродили пьяные медведи в обнимку с гармонистами. Всюду пели «Калинку–Малинку». То и дело проезжали сани со спецномерами и мигалками. Вдоль улицы прошла стайка кришнаитов. Они исполняли хором мантру «Харе Кришна», но под аккомпанемент удалого наигрыша русского баяна. Их тут же арестовали охранники за призывы к оранжевой революции.
Бублик решил быть осторожным. Он передвигался короткими перебежками от столба к столбу, стараясь держаться теневой стороны улицы. Лишь однажды в середине улицы к нему пристал малокровный прыщавый тощий студент и предложил подписаться за партию «Груша». Бублик категорически отказался. Тогда студент попросил поесть. Бублик достал из кармана «Сникерс» и отдал голодному. Обрадованный студент скрылся дворами.
Наконец Бублик добрался до Красной площади. У подножия Мавзолея был настоящий базар. Здесь продавали матрешки и самовары, красную и черную икру прямо из бочек гранеными стаканами и квашеную капусту. Между рядами ходил подозрительного вида субъект и предлагал то одному, то другому купить у него кусок оружейного урана. Один с видом знатока взял кусок, поковырял и сказал: «Это контрафакт. Мне не надо».
Прямо на Мавзолее стоял стол, за которым сидел бюрократ в строгом костюме и толстых очках. Перед ним навытяжку стоял олигарх. Никого не стесняясь, бюрократ громко кричал на него: «Давай взятку, кровопийца».
Внезапно Красная площадь опустела. Из Спасских ворот выехала карета в сопровождении эскорта конных индейцев. В карете сидел царь, очень похожий на Ельцина. Царь был одет в костюм чукотского шамана и держал в руках бубен. Суровым оком царь обвел площадь и увидел Бублика. «Вот он, шпион. Схватить его», – заорал царь, простирая к агенту державную длань. Бублик был на грани провала. Точнее это был полный провал. Палачи в красных рубахах схватили агента под руки и проволокли на Лобное место. Там свирепый царь вырвал топор из рук палача, оттолкнул того, дал ему пинка и заорал: «Я сам ему башку отрублю».
Бублик вздрогнул и проснулся. Он увидел участливое лицо деда Чапая.
– На, чудо американское, рассольчику испей, – сказал тот гостю, – авось к обеду поправишься.