Во сне

 Во сне он рыл яму под насыпью. Вдоль насыпи росли чахлые деревья. По рельсам ездил маневровый с одним вагоном: туда тащил, обратно - толкал.
       Работа шла медленно. Утром ногти были с каймой, словно всю ночь он расчесывал грязную голову. Руки ныли, но к вечеру боль проходила.
       Маневровый свистел. Кроме гаражей, возле насыпи был ангар. Листы кровли гремели, когда поднимался ветер.
       Возле ямы сидела на корточках девочка в кроссовках и джинсах. Перед ней, в подкрашенной мазутом луже, стояла клетка с какой-то птицей. Дверца клетки была открыта, и девочка выманивала птицу наружу. Птица не шла.
       Когда хотелось отдохнуть, он продирался через сухие кусты и ворошил ногой мусор соседней помойки, не вынимая рук из карманов. Приносил девочке одну и ту же тряпичную куклу. Ее ручки и ножки болтались на открытой ладони.
       - Не вылезает из клетки, - говорила девочка грустно.
       Он пожимал плечами и брался опять за лопату. Дома было гадко во рту, и скрипел на зубах песок, и весь день он бродил по углам, а вылезая на улицу, возвращался, чтобы проверить, закрыта ли дверь.
       За гаражами, на брошенной стройплощадке, стоял башенный кран, с верхушки коротого свешивался толстый кабель, измочаленный на конце, а в подвале недостроенного им здания плавали льдины.
       Когда он пришел к яме снова, над ней высился холмик. Венок вонял свежей пластмассой.
       - Это же я для себя, - прошептал он. Потом хлопнул себя по шее:
       - Проспал, придурок. Люди злые, а ты проспал.