Анабурет

XXXVII.

Маник стоял, скрестив на груди руки. Сквозь него просвечивала сосна, к которой он прислонился спиной.
-С одного такого покойника всё и началось! - задумчиво изрёк назвавшийся Иваном. - Американские археологи, гробокопатели хреновы, явились, как снег на голову к чёрту на кулички! И откуда только прослышали о древнем захоронении? На нём ещё пирамидка из камней стояла, и надпись была выбита на неизвестном языке. Я так полагаю, что-то вроде: «Руками не трогать!».
-Может, имя?
-Может и имя, пёс его знает! «Анахорет», вроде. Иероглифы были похожи на египетские, только ещё старше. Я откуда всё знаю: мы ведь с американозами этими водку пили, а потом они Богу души отдали - все, как один! Но не от водки…
-Не «Анабурэт»? Не «Анабурэт» было имя?
-Точно не скажу! Этот самый Анабурет лежал в саркофаге, словно живой. А когда бинты, пропитанные какой-то гадостью, сняли, он, говорят, моргнул от ударившего в глаза солнца! Впрочем, тут американозы наверняка прикалывались для пущего эффекта. Эффект наступил утром, когда братья во Христе похмельем маялись. Даже мертвяк от них сбежал, не вынеся запаха перегара! Пришёл Табурет в деревню, весь оливковый. Глянул будто бы на местное население и рассыпался в прах. А они потом к нам, всей деревней! И
кем был этот Табурет, так ни кто и не узнал. Наверняка, какой-нибудь древней шишкой!
-Анабурэт - демон. Его изгнали после долгой войны. Место, где он правил, теперь зовётся Великой пустошью. Припёртый к стенке, он выпрыгнул за пределы реальности, однако был пойман в вашем измерении и приговорён к вечному заточению Союзом Трёх с помощью магии Земли, Огня и Воды. Не случайно Взрыв перенёс вас в храм Неба. Храм построен на руинах капища, носившего имя Анабурэта …
-Сфагмы огня боятся, это точно! Вполне очевидно так же, если закапывать умерших на большой глубине, то смертоносные споры не вырвутся на поверхность. Того, что, разбухая в воде, они теряют подвижность, ни кто не проверял.
-Очень надеюсь, что твоё предположение истинно. Иначе эпидемия расползётся при помощи жаб, ежей и ужей…
 -Как я должен уйти? - перебил Серебристого врач. - Я человек верующий, моя религия не позволяет наложить на себя руки!
-Послушай, Иван! Никакая религия не одобряет самоубийц! Но во времена войн находятся люди, закрывающие собой пулемётные гнёзда. Их почитают, как героев.
-Служил?
-Мне служили, Иван! Как никак, я был князем. И убили меня за то, что пытался предотвратить кровопролитие. Правда, ни белый флаг, ни моя жизнь не смогли остановить резни.
-Всех князей ещё в семнадцатом…
-О, дружище, вы с вашей компанией перепутали не только миры, но и эпохи, даже не заметив этого! Оружия, подобного тому, из которого меня пытался прикончить твой коллега, здесь ещё с десяток тысяч лет не будет, я надеюсь! И вовсе не потому, что мы такие тупые. Одним словом, расклад такой: или ты продолжаешь путь, неся гибель моим подданным…
-Бывшим подданным бывший князь!
-Пусть так, не стану придираться к выражениям. Либо ты несёшь погибель и умираешь в страшных муках… Та девушка, ты видел, что случилось с ней?
-Ивонна?
-Может быть, Ивонна. Не знаю.
-Она была моей женой, князь! - произнёс Иван и замолчал.
Голова его поседела. Он снял с пояса фляжку со спиртом, побултыхал её и вылил в костёр.
-Я готов!
-Ты хочешь, чтобы я разорвал тебя на части?
 Собеседник лишь поднял и опустил глаза.
-Это не решит проблемы, Иван! Сфагмы не исчезнут сами собой после того, как ты уйдёшь в небытиё!
-Помяни добрым словом, князь Маник, капитана медицинской службы Ивана Орлова! Был он, в общем- то, неплохим хирургом, хотя и забулдыгой, но сволочью никогда не был!
Капитан Орлов вынул из бокового кармана куртки раскладной пластиковый стаканчик, встряхнул его, достал из другого, внутреннего, пробирку, вытащил зубами резиновую пробку.
-Ашдваэсочетыре! - сказал, выплеснул в стаканчик содержимое пробирки, поднёс к губам. - Я предвидел такой исход, князь! Грустно и обидно, конечно, умирать в чужой стране, на пороге неведомого мира! Но, ты прав, у меня не осталось ничего, за что стоило бы держаться: ни кола, ни двора, ни любимой женщины… Весь наш выпуск - кто от ножа, кто от пьянки, кто в Афгане!
Пластик плавился и тёк. Капельки кислоты пузырились на обожжённых пальцах.
-К чему такие сложности, Иван? Конечно, ты мне не друг, но ведь и не враг! И уж точно не заслужил такой смерти!
В воздухе запахло озоном, и над головой капитана возник потрескивающий электрический шар размером с небольшой апельсин.
Иван Орлов встал, удивлённый, выронил наполовину расплавившийся стакан. Голубоватое сияние охватило его и спалило в мгновение ока. В дотлевающий костёр упала лишь горстка золы.
-Мир праху твоему! - вымолвил Маник и закрыл несуществующие веки невидимыми руками.