Инициатива

- Вова, сынок, иди к папе, - мы играем во дворе, Вовке пять годиков.
- Что?! – ребенок смотрит на меня своими большими глазами.
- Кем станешь, когда вырастешь?
- Летчиком! – быстро отчеканил он.

Прошло восемь лет, и мы работаем во дворе, колем дрова.
- Вчера разговаривал со знакомым, - говорю еле слышно, так как извела отдышка, - в секцию тебя записал... с парашютом прыгать, согласен?

- Да!
- Что - «Да!»?
- Конечно!
- Что - «Конечно!»?

- Пап, потом поговорим. Ты запарился, я бегаю, весь взмылился…
- Ладно! – присаживаюсь на завалинке.

Вечером тоже мало о чем поговорили. Так, перезвон словами, да и только. Но с первыми солнечными переливами, Вова потревожил мне сон,
- Пап! Пап! - шептал он, приоткрыв дверь в спальню.
- Чего так рано? – стрелки часов показывали четыре пятнадцать.
- Мы вчера не поговорили.

- А-а-а!

Сын присел на краешек кровати.

- И что? – сон прошел.
- Далеко добираться?
- На аэродром.

- Далеко, - с сожалением произнес он.
- Нормально. Лето. Школы нет. Дома дела поделаешь, на велосипед и через часок на полосе. Там ребята из города приезжают…

- Так они на транспорте…
- Нет?! Так не едь.
- Интересно-о-о.
- То-то, не канючь. Пошли к реке.

С того дня Вовка то один, то два раза в неделю мотался на аэродром. С июля каждое воскресение начались прыжки спортсменов из города. Однажды мы вместе отправились на летное поле.

- Пап, ты осмотрись, а я к ребятам, - Вова посеменил к подросткам.
- Иди.

Осматриваться в знакомом ландшафте - малоинтересное занятие. Я зажал ртом цибарик, и пошел вдоль веревочного ограждения.
- Вася, здорово живешь!

Я посмотрел через плечо,
- Николаич, привет! – ко мне приближается высокого роста, крепкого телосложения летчик с Ан-2.

- Чего тебя к нам привело? – мы сильно пожали ладони.
- Вот с Владимиром пришел посмотреть. Воскресенье.
- А где Вовка?

- Вон с подростками в ветровке синего цвета…
- Во детина. Выше тебя… а сколько лет?
- Тринадцать.
- Растет… нравится здесь?
- Мне?

- Вовке.
- Нравится. Сегодня впервые прыгает…
- А сам чего?
- Я стар…
- Ты?!
- Я!

- Вот рассмешил. Готовься. Пример покажешь.
- Нет! Нет! и еще раз нет, - честно говоря, я никогда не прыгал с парашютом, и начинать в свои сорок пять не горел желанием.
- Готовься! – Николаич пошел к спортсменам.

Он разговаривал с каким-то седым и показывал на меня. Они отделились от парашютистов и твердо пошли…

- Поляков. Антон, - представился человек с седыми волосами.
- Вася, ты не дрожи. Антон с опытом. Все нормально.
- Раньше прыгали с парашютом?
- Нет!

- По-о-ошли-и-и…

Я словно барашек поплелся за Антоном. Он показал, как правильно выпрыгивать из самолета. Потом подвесил меня на ремни и объяснил, как и за что дергать, чтобы ловить потоки ветра и поворачивать. Когда медсестра измеряла мне давление, первые парашютисты шли в самолет.
 
Через некоторое время мы с Владимиром стояли облаченные в парашюты. Все для меня было словно в дымке. Вошли в самолет. Еще мгновение и он оторвался от земли.

Заморгала зеленная лампочка.

- Пошли! – раздалась команда.

Парашютисты встали и начали медленно продвигаться к створке. Толчок. Рывок. Я парю под огромным белым капюшоном. Забыл напрочь все, что мне говорил Антон. Ноги встали на землю, но прочная материя, наполненная ветром, сорвала меня с места и потащила по полю.

- Батя, ты народ рассмешил, - сын помогает мне собирать парашют.
- Чем? – я тяжело соплю, волнение пришло ко мне только на земле.
- Катанием по полю, - Вовка старается быть серьезным, а глаза смеются.
- А ты сам как?

- Антон Сергеевич сказал для первого раза отлично. А я сам ничего не помню.
- Я тоже.

Обратно шли, обмениваясь впечатлениями. Возле самого дома я сказал,
- Инициатива точно наказывается.
- Ты о чем, пап?
- О том, что любая инициатива... имеет инициатора. Вот дал тебе толчок к прыжкам и сам набрел на эти «грабли». Видишь, как оно в жизни бывает.
- Ага! - сын смеется.

Я обнял его за плечо, и мы вошли в дом.

Много лет прошло с того дня. Вовкина мечта сбылась. Он летчик. Не часто, но приезжает меня навестить с сыном. И обязательно, вечерком на завалинке, мы с ним вспоминаем то воскресенье, когда я один раз в жизни совершил прыжок с парашютом. Вовка смеется, а я с содроганием мысли гоняю в голове: «Его Матвею пять годиков. Второго раза я не осилю!»