Готика и Гламур

На стеклянной двери магазина качается табличка: «Набор продавцов-консультантов». Мысленно добавляю: «8 шт. 312 р. – зачеркнуто – 299 р.»

Сначала никого не замечаю. Полочки, ценнички, штучки-дрючки, блокнотики, рамочки, кружечки, игрушечки. Каждая полка – как маленький мир – выдержана в одной стилистике. Можно посмотреть что-нибудь брату на день рождения.

На огромном диване, который занимает две трети комнаты, лежу на животе, болтаю в воздухе пятками. Рядом Иван в рабочей тетради для тех, кому за пять выводит страшные петли, но, ни шариковая, ни собственная Ванина ручка не слушаются, от того петли получаются совсем уж неприглядными, корявыми и угловатыми.
- Давай помогу, - вызываюсь я, беру тетрадку в клетку и на пересечении линий выставляю точки.
- Плыли моряки на корабле и зашли в порт. «Отдать швартовый!» - кричит капитан. Матросы хватают канаты и наматывают их на столбики, чтоб корабль в море не унесло. Вот так. Тянем канат вокруг столбика к столбику, и ещё один, и снова к первому. А теперь ты, юнга, тяни канат. (Ваня старательно нажимает ручкой на бумагу.) Вот так от столбика к столбику и ещё тянем-тянем…
Но канат тянется у нас куда-то совсем в другую сторону.

Иногда мир вокруг такой славный, что хочется написать обо всём сразу. Но только ты начинаешь подбирать слова для одного, второе совершенно ускользает из поля зрения. Ну, что тут делать?.. Развожу руками.
Мир нравится, когда слоняешься по улицам без всякой цели. Как персонажи фильмов Кустурицы и полотен Шагала, парю над Самарой. Вот в эти самые моменты я понимаю что, город похож на орнамент: любая начавшаяся линия имеет продолжение и завершение, любая деталь имеет повтор, порядок почти не нарушается.
Мужчина в шляпе, зашедший в трамвай, обязательно выйдет из него.
Маршрутка номер 24 подходит к остановке через равный промежуток времени. После неё всегда следует 226, 89 и 34. И снова 24ая.
Витя всегда находит Олю, а Коля – Машу. Они ссорятся, мирятся, женятся и рожают нового Витю или новую Машу.
Деньги на карточке заканчиваются к первому числу каждого месяца, и появляются на счету второго.
Ага. Почти не нарушается. Но канат тянется у нас куда-то совсем в другую сторону.

- А ты заешь, что на крышах девятиэтажек живут волшебники? – говорю Ивану.
- Да ты шутишь! - смеётся Ваня, воспитанный моим сушеным отцом, – Не бывает волшебников.
- Ещё как бывают. И, если прислушаться, можно услышать, как они ходят там, на чердаке и шаркают своими домашними тапками. Сам послушай.
Я замолкаю. Ваня тоже молчит. Слушаем эти странные звуки: шорохи, скрипы, скрежет – откуда-то по вечерам на последних этажах высоток.
- Слышала? – спрашивает Ваня удивлённо.
- Я же говорила – волшебники. А ещё волшебники ходят друг к другу в гости, с крыши на крышу.
- Как? по воздуху?
- Да ты что! Как же это можно ходить по воздуху? Волшебник сазу бы свалился кверхтормашками.
- Кверхтормашками! – угарает Ванька. Он любит необычные слова, как и большинство маленьких детишек.
- И больно шмякнулся, прямо на попу! – добавляю я веселья. Это приводит Ваню в совершеннейший восторг – он валяется на диване и повторяет на разные лады, делая ударение то на одно, то на другое слово: «Шмякнулся на попу, шмякнулся прямо».
- Может ты хочешь узнать, как всё-таки волшебники ходят друг к другу в гости?
- Как?
- Довольно просто. Они наводят фонарик на крышу другой девятиэтажки и идут по лучу в гости к своему другу, тоже волшебнику.
- Да ладно? – недоверчиво заявляет Иван. «Папина закалка», - думаю я, усмехаясь.

Наш папа, он у нас общий (а вот мамы разные), человек, как бы это мягче сказать, необычный. Ну, до волшебника ему, конечно, далеко… Хотя живи он лет эдак 300 назад вполне сошёл бы за ведуна или мага, а лет 150 назад – держу пари – пытался бы изобрести вечный двигатель, в революцию, скорее всего, поддерживал красных, а в 70х прошлого века диссидентствовал… А всё началось ещё с его дедов: одного сослали в Казахстан за то, что царскую власть ругал, другого – за то, что советскую, там и детей поженили. Ох, уж эта генетика.

За окном туман, поэтому решаюсь на эксперимент.
- Давай возьмём фонарь и проверим – получится мостик или нет.
Иван спрыгивает с дивана и просит у отца фонарик. Папа, отвлекаясь от Интернет-чата, неохотно идёт в прихожую, ворча что-то под нос, достаёт фонарь из ящика с инструментом.
Иван наводит фонарь на соседний дом и смотрит. Туман шевелится в луче.

Рассматриваю куклу-ведьму. Католическая ведьма, ненашенская, да ещё и стилизована под hand-made: нарочито грубые черты, ноги и руки из гибкого пластика на проволочном каркасе, плащ будто сшит на скорую руку, стежками через край. В принципе, она мало выделяется на своей полке. Вокруг неё всё средневековое, либо черное, либо сиреневое. За исключением, пожалуй, оранжевой тыквы. Но я думаю об этой кукле, хотя дарить её брату было бы довольно глупо.
Думаю, что легко могла бы сделать такую сама, будь у меня больше свободного времени. Хотя вряд ли. Я никогда этого не сделаю. Потому что купить – проще. Купить, чтобы сэкономить время. Время потрачено на то, чтобы заработать деньги – поэтому остаётся только купить. В общем, это похоже на индульгенцию. Вместо того чтобы хоть что-то сотворить – ты платишь деньги. Искупляя целый месяц, потраченный абсолютно не творчески на то, чтобы деньги заработать.
Однажды, во сне я смотрела в зеркало, а отражение сообщило, что я ведьма, но у меня кишка тонка. Так и сказало.

А когда на город спускается туман, или идёт моросящий дождь, больше похожий на водную пыль, можно встретить на улице настоящую акулу. Только с ногами, в лакированных черных ботинках. Акула ходит в длинном сером плаще, в шляпе и заматывается широким клетчатым шарфом, скрывающим полумесяц зубастого рта. Спинной плавник она закрыла черным зонтом. А рук у акул и вовсе нету, поэтому рукава плаща заправлены в карманы. Акулы шныряют и там и тут в тёмное время суток.
- Скажи, что это не правда.
- Ещё какая правда!
- Быстро скажи, что это не правда, а то ударю!
-Ну, и дерись, сколько хочешь, только я тебе все по настоящему рассказываю, как есть.
       
Истории я всегда умела рассказывать. В детском саду придумала Страну Сказок. Это такая прекрасная страна, где живут герои сказок, и туда обязательно нужно попасть. Страну Сказок можно найти (откопать вход). Можно писать туда письма, выстукивая их маленьким камешком на забытой строителями огромной плите (один из входов прямо под плитой). А если очень верить, то прилетят три крылатых коня Пегас, Арамис и Сивка Бурка и унесут тебя из-за забора детского сада в Страну Сказок.
Посредством этой стройной концепции я заполучила себе в друзья половину группы в детском саду и разновозрастных соседских детишек. Кодовым вопросом стал: «А ты веришь в Страну Сказок?» Его задавали сразу же после «Как тебя зовут?» и «Сколько тебе лет?».
Мои подружки не спали ночами, ожидая, когда же за ними прилетят Пегас, Арамис и Сивка Бурка. С моих слов получалось, если проспишь, то во второй раз они никогда уже не прилетят. Ведь если есть Страна Сказок, значит ты не просто так сидишь в детском саду и терпишь мучителей воспитателей, ты ждёшь крылатых коней. И не просто так ты собираешь стекляшки на уборке – ты построишь из них самолёт и улетишь в Страну Сказок. И вообще, ты не глупостями занимаешься, не в игрушечки играешь, как думают взрослые, ты ищешь путь, ты вступаешь в контакт с волшебством. Взрослые не поймут, поэтому это секрет.
Сама я не знала, как туда попасть и вынуждена была спросить совета у мамы: «Как попасть в Страну Сказок?» Мама сказала, что есть только один путь – нужно больше книжек читать. (Мама моя, надо заметить, мудрая женщина, знала, как развить у ребёнка полезную привычку).
А потом я публично заявила, что всё наврала. Так и сказала: «А я всё наврала!» Сначала тихо, а потом всё громче и громче, на весь двор «А я всё наврала!» Конечно, все заполученные друзья от меня отвернулись. И всё стало как раньше.
Но я не перестала тогда верить в Страну Сказок, я знала, что она есть. Но поняла, что всех этих людей туда не возьмут.

Внимательно ознакомившись с содержимым полок, решила, что шестилетнему мужчине здесь ничего не понравится. Но раз уж потрачено 25 минут, надо что-то купить. Вот такие размышления делают 80% прибыли этого магазина. Зашла-то я сюда погреться – озябла в октябре.
Двойная рамка для фотографий, думаю то, что нужно. Просто количество братьев, родных и двоюродных, у меня растёт с каждым годом, а полка для фотографий остаётся неизменной.
Сколько стоит эта рамка – спрашиваю девочку-продавца одетую в белое платье, с нимбом над головой и крыльями на лопатках. – Я не знаю – улыбается – сейчас спрошу. Она ловит ещё одну девочку – Готика – это твой отдел? – Нет, отвечает та – это твой – у меня Гламур (и показывает на полки заставленный чем-то бесконечно розовым, перьями и стразами). – А у меня товары для спорта – отвечает первый ангел. – И Готика твоя, говорит ангел номер 2, ты сегодня вместо Ленки. – Да нет же - возражает ангел №1 – это ты вместо Ленки, у тебя Гламур и Готика, а у меня Товары для кухни и Спортлайф. Да, нет же Готика – это твой отдел. Давай Марину спросим – и они взявшись за руки и раскачивая крыльями удалились.
До меня Ангелочкам вообще дела не было. Им было забавно спорить и ходить в этих милых костюмах. Всё равно на продажи, всё равно на прибыли. Их только вчера приняли на работу, и им было смешно. Смешно притворяться взрослыми, серьёзными, рабочими людьми, зарабатывающими деньги. Притворяться без всякой цели.

Расскажи ещё про волшебников. Про волшебников? – запросто. Волшебники бывают разные. Но абсолютно все волшебники когда-то осиротели. И потому были тише и задумчивее других детей. Их воспитывали либо бабушка с дедушкой, либо дядька с тёткой. А потом появлялся Незнакомец и забирал их себе в ученики. Выбирал именно сироту, потому что только дитя, потерявшее отца и мать, сможет всей душой отдаться магической науке. Счастливые дети не становятся волшебниками. Они не умеют ходить по лучу с крыши на крышу.
У нас сиротство – главная семейная черта. Мой дед по отцовской линии умер ещё до рождения сына, когда жену в роддом увезли – угорел. А бабушке в эту ночь сон приснился, будто приходит он к ней голый и на кровать в больнице садится. Коля, ты б прикрылся, говорит ему бабушка. А дед знай себе смеется.
Моя мать осталась без отца в 12 лет.
В 3 года я пропустила (не могу сказать «пережила», не помню) развод родителей. Мама умерла, когда мне было 15.
Лена – третья жена отца, мать Ивана. Её отец закоченый алкоголик, регулярно лежит в психушке. Безумие тоже, можно считать смертью, но не физической, а психической. Вообще ещё не доказано, что смерть – это физический процесс.
Его сын (брат Лены) живёт в психушке с диагнозом юношеская злокачественная шизофрения.
У Ваниной матери рак: весной ампутировали грудь, в августе нашли метастазы в лёгких.
А меня ведь, так часто спрашивают, что это у тебя в рассказах так много покойников.

Ангел №1 Сколько стоит эта рамка? Да не эта, а та с чёрной ленточкой.
Ангел №2 Откуда я знаю, это не мой отдел. Мой отдел – гламур, видишь, вот эти полки, где всё розовое, блестящее и с перьями.
Ангел №1 И Готика тоже твой. А я отвечаю за товары для кухни и спорта. Тебе же ещё с утра сказали: я отвечаю за товары для жизни, ты отвечаешь за товары для смерти.
Ангел №2 Не говори так, иначе я за себя не отвечаю!
Ангел №1 Уж, лучше скажи, как есть, сдерживать эмоции вредно, особенно девочкам, а то рак груди будет.
Ангел №2 Знаешь, что такое рак? Это, когда в сиське начинают расти волосы, ногти и кожа, прочная как на пятках.
Ангел №1 У нас есть наборы для педикюра, сегодня со скидкой.
Ангел №2 А у нас есть перламутровый лак для ногтей, светится искорками.
Ангел №1 Предлагаем Вам чудо-сковороду.
Ангел №2 Покупайте магический фломастер.
Ангел №1 А у нас есть волшебные палочки всех размеров.
Ангел №2 И у нас есть волшебные палочки всех цветов.
Ангел №1 А у вас есть волшебная палочка?
Ангел №2 Сегодня со скидкой.

А что случится с сироткой, если таинственный незнакомец не явится. Если Мастер выберет другого сиротку (мало ли их) или похоронит свой дар и умение с собою в могиле. Ребёнок будет тише и задумчивее других детей, подросток будет тоньше и бледнее сверстников, юноша будет молчалив и озлоблен. Только злоба эта будет глубоко, в комке тонкого кишечника. На УЗИ её никто не заметит, маленькую змейку.
Но как больно, как ядовито она кусается. Кусает каждого, кто подойдёт слишком близко.
- Папа, где фонарик?
…
- Ну, пап…
…
- Ну, где фонарик?
- Там.
- Пап, ты меня любишь?
…
- Ну, пап. Па-Па! Ты слышишь меня?
- Я тебя слышу.
- Пап, ты меня любишь?
- Кто тебя научил задавать такие вопросы? Где ты это слышал? От кого?
- От бабушки.
- Ах, от бабушки. Всё понятно.
- Пап, ну, ты меня любишь?
 …
- Пап. Ты меня любишь? Ну, хоть чуть-чуть?
- Люблю. Люблю. Я всех люблю. Любовь – это реакция организма на стимул среды. Это выделившиеся гормоны, это покраснение кожи, это выделение пота.
- Скажи, что это не правда. Скажи, что не правда, а то ударю.
- Хорошо. Молодец. Музыка – это звуки, составленные по порядку, картина – это набор пятен и линий.
- Дурак!
- Хорошо. Я понял. Вера придумана слабыми людьми, с примитивным сознанием. Правую руку подними выше головы, теперь опусти и разожми пальцы. Хорошо. Молодец.
- Машинка разогналась и врезалась прямо в твою ногу.
- Машинка плохо себя ведёт – машинка заболела. Надо её полечить. Собачка плохо себя ведёт – собачка поломалась, иди её почини.

А чему же учил Мастер ребёнка? Слишком многое сирота умеет. Он умеет надеяться, поэтому хранит в памяти лицо родителя и вглядывается в каждого незнакомца. Такой ребёнок умеет любить, и любовь его так сильна, что согреет воздух в пустом отсыревшем подвале. Единственное, чего не может сирота – верить. Потому что нет ничего страшнее, чем поверить в смерть. С другой стороны, можно считать, что неверие в смерть и станет залогом успеха.
Поэтому Мастер покажет ему говорящих животных, плащ-невидимку, научит летать, научит лечить болезни одним плевком и жить под водой, и жить под землёй, и жить в небесах, и жить и не умирать. Пока самому не надоест.
Научит разрывать порочный круг причины и следствия, научит, что канат тянется куда угодно, если очень надеяться, если очень любить, если очень верить.
 
       Ноябрь 2007 – Август 2008