Глава 8. Дорога в город

Быт был налажен. Капитан валялся на теплых нарах и прислушивался к солдатскому трепу. Звенели котелки, хотелось жрать. Не этой баланды с редкими клочьями слизи и сине-безвкусной биомассы под названием второе блюдо, а нормальной, здоровой человеческой еды. Но не будешь же с контроля, в офицерскую столовую бегать? Да и там еда.. Есть возможность взять натурой, но для этого нужна валюта, жидкая валюта. Водку можно купить, можно взять у омоновцев. Вечно у них побираться? Нет уж, увольте.. Нужно идти на дорогу, там можно достать все. Нормальных продуктов, водки, этой жидкой валюты позволяющей снискать расположение зажравшихся тыловиков. Но на дороге чеченцы. Трофимов закряхтел,  связываться с ними не хотелось. Ну а что поделаешь.. жить-то как-то надо?
Спрыгнув в окоп, капитан встал рядом с пулеметчиком скукожившимся под ледяным ветром. Обустроить его не успели. Пост контролировал дорогу на Атаги. Все то же. Несколько бетонных блоков, между ними вьется дорога. Новинка – укрытие для БМП, что с утра, звеня траками выползала из окопа и взяв на броню дежурную смену, ползла вниз на дорогу. Загнав в бетонное укрытие, технику глушили. Капитан иронично улыбнулся – мышеловка.. Умные люди её строили. «Мешок» из бетонных блоков открыт в сторону наиболее вероятного нападения, густых садов. Ни одной гранаты машина не пропустит. Укрытие узкое, протиснуться  к задним люкам трудно. Хотя, какой в этом смысл? Задние двери все равно открыть невозможно. Попасть внутрь машины можно только через верхние люки, которые легко контролировать снайперу засевшему где-нибудь в кустах. В случае внезапного нападения, бронемашина будет уничтожена в первую очередь как самое опасное и мощное оружие. Хотя нет.. пожалуй, он ошибся. Машину нет смысла уничтожать, её проще захватить. Нет, ты глянь, а? Экипаж покинул машину и толокся среди чеченцев обступивших омоновцев. Ну это вообще..  Единственное место, откуда можно дать реальный отпор – его пулеметное гнездо в траншее, и надстройка из мешков на ДОТе, с сидящим внутри милиционером. Но её легко снести из гранатомета, уж больно она хорошо на фоне неба смотрится. Контрольная группа внизу, не в счет, это смертники. И чеченская милиция тут же торчит, один-два возле омоновцев, остальные в легковушке, стоящей в мертвой зоне не простреливаемого с постов пространства. Аккурат у лестницы, для подъема наверх. Оттуда удобно атаковать пост в траншее. Ты гляди как все продуманно! Неужели никто не замечает? А если заметил, то почему никаких мер не принял? Спускаться вниз расхотелось, слишком все было похоже на мышеловку, готовую сработать в любой момент. Но надо, надо, жрать-то хочется.. авось пронесет.. Вспомнилась теплая жижа, больше напоминавшую баланду в концлагере, чем питательный армейский борщ. Еще не поздно! Тяжело вздохнув, Трофимов нерешительно ступил на край дороги. Разум проиграл.

* * *

Со стороны садов, дорогу пересекала линия бетонных блоков, она же служила границей. Уткнувшись бамперами, вдоль демаркационной линии столпились легковые машины. Владельцы, солидного вида мужчины одетые в респектабельные кожаные куртки и дубленки, стояли кучками о чем-то односложно переговариваясь и внимательно наблюдали за русскими. То один, то второй подхватив пассажира выворачивал из общего ряда машину и уносился прочь. Свободное место тут же занимали другие машины кучковавшиеся на обочине дороги. Капитан присмотрелся – нет, некоторые машины отъезжали пустые, возвращаясь через короткое время, и их места никто не занимал. Таких машин было две. Интересно.. Но тут ничего не поделаешь, стоят смирно, ведут себя тихо. Такси. Хотя по времени, какое такси? Утренний поток идет в город, клиентура появится вечером, когда народ обратно пойдет. Спрашивается, чего они здесь делают? Трофимов остановился посередине дороги и подумав, решительно повернул обратно. – Фикса! – позвал высокого худощавого солдата с золотой коронкой, за что тот собственно и получил свою вторую фамилию – Вести за мной наблюдение через оптический прицел. Если подниму левую руку вверх, вот так, понял? Значит приготовься, куда рукой ткну – стреляй! А если сам чего заметишь, сам стреляй! Понял?
– Угу.. – вяло откликнулся солдат снимая брезентовый чехол с оптического прицела. Капитан поёжился, ледяной ветер забирался под ватную куртку, немел лицо. Надо будет скорее укрытие от ветра и наблюдателей доделать. – Тебе – палец в обрезанной перчатке ткнул в грудь пулеметчику – Следи за толпой у машин. Как жаренным запахнет, отсекай их от ментов.
 –  Там бабы..
 – Ты на войне! А на войне нет ни баб, ни детей. Любой из них способен стрелять, а если оружия не видно, это еще не значит, что его нет. Пока нет. Ты что думаешь, если выстрелит пацан или баба, значит не убьет что ли?
– Убьет..
– Соображаешь!
– Потом вони будет..
– Я тебе приказ отдал, так что не трусь и вали все на меня, понял? И самое главное пацаны, ни под каким видом не пускать чеченских ментов, сюда. Ни под каким! Если надо, стреляй вверх. Только сначала затвор передерни, что б услыхали. Всосали? Ну, я пошел.. – Переложив гранаты в карманы, передернул автоматный затвор. Перебежав дорогу ротный схватил за воротники бээмпэшников – Запрыгнули в машину, быстро. 
– Чего-о? – низенький, пухлый наводчик, судя по борзости последнего срока службы, освободился и презрительно цыкнул сквозь зубы. Более молодой, рослый механик-водитель отвернулся как будто не расслышал просьбы. – Ты не понял? – Трофимов участливо улыбнулся глядя на обнаглевших солдат. Не препираться же с ними? – Не по.. ах! – Неловко повернувшись, ротный въехал стволом в животик наводчика. – Добавить? – Коротышка, закусив губу помотал головой,  послушно полез на броню. – Чё встал, упал на место! – обозлено крикнул на механика.
– Давно бы так.. – одобрительно пробурчал под нос стоявший рядом Олег – Говоришь им говоришь, ничего не понимают.. Разбаловали их совсем. – К милиционеру стояла длинная очередь мужчин с паспортами в руках. Сверив фамилию с длинным печатным списком, старшой отдавал паспорта обратно. – Ступай отец, в списках тебя нет. – Старик, которому только что отдали паспорт, гневно блеснул глазами и сердито ткнул пальцем в списки – Как нет? Столько людей написано а меня нет? Ищи внимательно, я там обязательно должен быть! – От возмущения аксакал выпрямился, узловатые руки переплетенными жилами вен, сжали высокий посох. Стоящие рядом громко засмеялись. Прошедший проверку мужчина вернулся обратно, потянул его за рукав – Пойдем-пойдем, сам не знаешь чего просишь, в тюрьму захотел? По этим спискам людей ищут, кто против них воевал..
Толпа таксистов как-то незаметно, шаг за шагом просочилась за линию блоков и медленно подступала к омоновцем, стоящей в укрытии бронемашине. Выдравшись из устроенной чеченцами свалки, злой и красный, омоновец сдернул висевший вниз стволом автомат – Эй! А ну назад! – Важные как гуси, мужчины остановились прекратив ползучее перемещение, но уходить не собирались занятые важным и очень интересным разговором. Повернулись спинами. – Я кому сказал, назад! – обозлено выкрикнул омоновец. Мужчины не обращали внимания на приставучего дурака. Выругавшись, омоновец щелкнул предохранителем,  ударил очередью поверх голов. Посыпались срезанные ветки. Мгновенно сбросив респектабельность, норковые шапки оскалились как волки. Перемежая слова матом и плевками, не спеша, с наглым вызовом блестевшим в глазах, чеченцы подались обратно за блоки. Капитан сжал кулаки – У-у, зверьё..обнаглели после Буденновска. Жалко он тогда на дороге бойню не устроил, шарахнул бы фугасным по головному автобусу наплевав на все договоры..
На КПП творился подлинный бардак. Грузовики, легковушки, автобусы, высадив пассажиров для проверки документов, намертво блокировали дорогу перегородив проезд встречному транспорту. Чего тут было больше – преднамеренного «не понимаю» или завистливой злости? Гудели клаксоны, орали красные от злости водители, вопили женщины требуя справедливости.. Гвалт, давка! Недовольных переполняли эмоции. Стоящие цепью российские милиционеры осаживали напирающую толпу назад, растаскивали грызущихся как собак водителей, разруливали, пропуская в пробитый затор машины. Плотный и низенький майор чеченской милиции опутанный ремнями портупеи, сумки, бинокля, бог ты мой, чего на нем только не было, стоял рядом с сигаретой в зубах и равнодушно сплевывал. Вмешивался в самые критические моменты или когда нужно было попросить за очередного родственника без документов. Делать в этом бардаке, было абсолютно нечего. Наслушавшись матюгов, Трофимов отошел к скромно стоявшему чеченскому «Москвиченку». Щелкнул замок. В раскрывшуюся дверцу выбрался неуклюже одетый в новенькую милицейскую форму молодой, крепкий чеченец. Толстые  плечи, шея. Борец, или железо тягал – прикинул капитан занимая позицию что бы видеть «сотоварища» на фоне машины с замершими стеклами. Лицо чеченца посизело от холода, на кончике носа моталась мутная капля. – Вага – авторитетно представился протягивая руку. Дисциплина для чеченцев, как для негра снег. – Новая смена, да? – хрипло поинтересовался чеченский милиционер. Капитан утвердительно кивнул ожидая продолжения спектакля. – Чё твои солдаты на верх не пускают? Я к ним как к людям, а они за оружие хватаются..
– Не положено.
– Ва, не положено! Всегда ходили, а сегодня вдруг «не положено»! Свои смотрят как на собаку, русским служишь, продался за паёк, и ты туда же! А я ведь предатель.. Свой народ предал, Родину, вам служу.. – в голосе чеченца слышалась горечь и досада, глаза как пиявки присосались к лицу в поисках сочувствия. «Предатель» вовсю напрашивался на утешения, убеждения, что все это не так..  Капитан равнодушно пожал плечами, приняв к сведению – всегда ходили.. теперь понятно, куда и как уходили патроны из припрятанного ящика.
– Откуда я знаю, может и предатель. – Вага заметно помрачнел, но упрямо цеплялся за выбранную, еще ни разу не подводившую роль. Капитан играл предохранителем висевшего под рукой автомата. Щелк! Поставил. Щелк! Снял. Дальше по заигранному сценарию должна последовать просьба попить водички, погреться в теплом солдатском блиндаже.. – Знаешь, прервал капитан заунывный монолог, в прошлом году ко мне на позиции вот так же парень ходил, чеченец, Вахой кажется, звали. Арбузы таскал, вино. Добрейшей души был паренёк. А ночью во дворе боевичка завалили, с оружием. Догадываешься, кто им оказался?..  – Ну соврал капитан так что ж с того? Уж больно беспардонно врал этот «предатель». А ведь находились олухи, кто верил его лживым словам. Что от них осталось, поверившим этому уроду?  Засунув руки глубоко в карманы Вага ссутулился еще сильнее, скрипнул зубами. Тусклые глаза сверкнули и зажглись красноватым  огнем. Отступив на шаг Трофимов улыбнулся, чувствуя как зацепил за живое. – Может в машину сядем, поговорим, погреемся? – с надеждой кивнул назад «милиционер». Капитан погасил улыбку – он что, совсем того? Одного взгляда достаточно, что бы понять что будет дальше. Ради такого случая Вага ему самолично дверцу по холуйски распахнет. А потом сам залезет. Как только он очутится на заднем сидении меж врагов, проколов ватную куртку в бок воткнется ножичек, не до смерти конечно, пока.. Это что б не дергался, пока КПП не проедут. Машина поедет в Грозный, с этой стороны стоят всего два замордованных омоновца. Вряд ли они обратят пристальное внимание на выезжающую машину «коллег». Чеченцы приучили их к частым и внезапным выездам в город. Сквозь промерзшие боковые стекла ничего не видно, сзади стекло зашторено а через лобовуху ничего не увидишь издалека. Выедут в город, вот там Вага ему все припомнит.. Тоже мне, «предатель», оборотень в милицейской шкуре! Им и сейчас, в принципе, никто не мешает посадить его в машину. Рядом никого нет, сверху ничего не видно, мертвое пространство. Пока отупевший от мороза чеченец вяло соображал, капитан шагнул в сторону – Нет уж, я лучше к себе, там теплее. 
Мерцавшие ненавистью глаза мерещились всю ночь.

* * *

Развиднелось. Сменившаяся с постов смена, блаженно ухая вваливалась в протопленный блиндаж. С опаской глядя на дремавшего командира, разоружившись, шмыгали к шкворчавшему на печке чайнику. Встрепенувшись от напущенного  холодного воздуха Трофимов потянулся, накинув бушлат выбрался на белый свет.  – Поленов, старший пока я спать буду. Если что, буди немедленно.
– Вы где спать будете? – Капитан ненадолго задумался. В блиндаже хорошо, слов нет, после ночного террора бойцы будут порхать что бы случайно не разбудить. Но запах.. и душновато стало. – В бэтээре, сержант.  О, а это что такое? – Завывая мотором, по дороге на блок буровил какой-то безномерной «Урал» с изрешеченным тентом.  «Барсик», намалевано половой краской на косом от вмятин, бампере машины. – Это омновская смена – пояснил сержант узнав транспорт – Они через неделю меняются. – Клокоча дизелем «Барсик» остановился на перепаханном пятаке. Не дожидаясь пока водитель откинет задний борт, на землю сигали крепкие парни, горласто разбирались кто должен чего делать. Последним, серой мышкой скользнул старлей в армейском камуфляже, нырнул в блиндаж к прикомандированным бээмпэшникам. Те еще спали с похмела. Над и без того истерзанным пятком, зазвучала забористая ругань. Надышавшись свежим воздухом капитан выбросил окурок, спать расхотелось. Уселся на бревно ожидая чем закончится внезапная проверка. Ого, сколько он водки у бойцов выгреб.. не  меньше пол ящика! Экипаж, уныло опустив головы стоял рядом с боевой машиной. Офицер в энергичной форме выражал своё неудовольствие. Лекция о вреде пьянства перемежалась плюхами. Солдаты ежились, переминались с ноги на ногу и прятали покрасневшие, надо полагать от стыда, лица. – Так их, так! – злорадно ерзал на сидении капитан. На шум подошел омоновский начальник. Что бы не пропустить такое яркое событие, Трофимов, лениво поднявшись подошел поближе внимательно разглядывая лежащие внизу сады. Старлей перекинулся на милиционера. Переглянувшись, проштрафившиеся бойцы медленно попятились от грозного начальника. .. – Да на хрена мне это надо! – возбужденно орал старлей – У меня уже одну машину подорвали! Дали таким же.. – тут он обернулся и обнаружил исчезновение подчиненных, – Пакет с апельсинами, те и рады, утащили в машину! А там пластиту полпакета! Напополам машину разорвало, понимаешь, напо-по-лам! Водила погиб! Или машина будет здесь, на блоке, или я её забираю! Вон они – старлей кивнул на Трофимова – Пусть на своём бэтээре вниз катаются! 
– Ну, не шуми командир, не шуми – уговаривал ершистого старлея бородатый начальник протирая стекла очков и близоруко щурясь – Чего ты панику поднял?
– Какая к черту паника? 
– Ладно тебе, ладно,  пошли в укрытие, там спокойно все обсудим. – Старлея увели в ДОТ. Как там его уговаривали, неизвестно, тот больше не разорялся, и по выходу оттуда, вел себя тихо. БМП в тот день, вниз на дорогу не пошло.