Ночь

Мир остановился в ночи. Всю грязь и слякоть на улице накрыла теплым покрывалом опустившаяся тьма. Выпущенный трясущейся рукой из окна, дотлевающий окурок описав красивую параболу грусно упал в траву и лежал там, доживая свой, отмеренный ему недолгий срок. Он никогда не горел, не освещал пламенем дорогу не согревал своим теплом онемевших от ночной прохлады рук. Мало того он только губительно воздействовал на того, кто когда-то взял его в руки, еще когда он был цельной сигаретой...... Но он тоже не хотел умирать, так и лежал никому не нужный, дотлевая, и, по-инерции, расточая вокруг себя остатки дыма....

А если оглянуться, то за спиной елочной гирляндой сияют огни проспекта, на нем идет жизнь, ну или, по меньшей мере, неплохая ее имитация. Там вовсю ездят красивые и дорогие машины, а те что поплоше, стыдясь, стараются быстрее проскочить мимо этого карнавала, ибо он давно для них недоступен и привычен, как звезды над головой. И также, как и звезды бесполезен.

Ночь легко любить, пока ты в ней один, пока вокруг тебя не слышатся ночные звуки городских джунглей. И пока тебя еще не отвлекли можно задрать голову и посмотреть ввысь, а там звезды.... Вечный калейдоскоп мертвой жизни. А если небо светлое, и не заполоненное по-обычаю смогом, то звезды близкими кажутся: черпай пригоршнями, как красивый бисер, да кидай в воздух, на волю, феерверком. Но нет, как протянешь руки к ним, так и кажутся звезды сразу далекими, и стыдишься своего желания. Как же так звезды ведь... а ты их руками.... извечное желание владеть, потрогоать, схватить и никому кроме себя.... А они же звезды....

Наверное, когда-нибудь придет утро и я оживу. Я посмотрю на этот мир другими глазами, глазами иного уже существа. Но пока что утро далеко от меня и только ночь и темнота царит вокруг.