Крысолов

А волны тихо шелестели. Качали лодку, пытались оторвать от берега. Только никто их не слушал. Шум прибоя – кому интересен? Вот музыкант…
А он… смотрел изумлённо. Прервал мелодию на полувздохе, сунул дудочку в карман, растерянно покачал головой. «Да сколько же вас тут…» - обронил задумчиво. И умолк.
Народу и впрямь собралось немало: магистрат в полном составе и господин бургомистр, полицмейстер с помощниками и батюшка в засаленной рясе. Городские кабатчики поигрывали дубинками, чугунная дама, директриса Сиротского Дома, обмахивалась кружевным платочком. И многие другие… уважаемые граждане… стояли, смотрели… Кто со злобой, кто насмешливо. Молчали…
Тишину, как по должности и положено, разбил бургомистр. Хмыкнул, скучным тоном сообщил:
- А детей-то мы заперли. Тут тебе не Гаммельн. Тут умные люди живут.
Помолчал. Не дождавшись ответа, продолжил:
- Мы бы и тебя… того… только шум не нужен. Незачем нам сплетни. Так что… цени доброту, недотёпа. Убирайся, пока цел.
Хохотнул утробно, сплюнул, добавил издевательски:
- Ишь, детей ему! Хоть бы задумался сперва, почему мы за крыс платить не стали…
- А что тут думать-то? – крысолов говорил негромко, но услышали все:
- Я ведь видел, сколько их там было. То, что вы на них записали, они лишь на бумаге съесть могли. Теперь не получится… списывать. И новые… не скоро новые заведутся. Мстили, вот и всё.
- А насчёт детей… зря вы их заперли. Дудочка – она лишь на крыс действует. Вот так-то…
Музыкант пожал плечами. Улыбнулся. Столкнул лодку с берега, ловко прыгнув через борт. Заработал вёслами…
Отплыл шагов на двадцать. Вздохнул. Пробормотал тихонько: «только на крыс».
И вытащил дудочку…