Свет

Маришка вдруг нахмурила брови. Улыбка ушла. Она смотрела на тонкую струйку света и почти не дышала. Свет падал из ее рук, не находя моих ладоней, он разбивался.
- Мариш, некогда, ты вот послушай, что тут еще пишут.
Маришка не смотрела ни на меня, ни на экран. Она пыталась хоть взглядом собрать свет. А он бесхозно валялся на ковре. Мариша пыталась заткнуть отверстие. Тонкие пальчики складывались в препятствие, но белый свет даже не запинался об него. Не ей тут решать, кому свет свой отдавать.
- Мариш, вот видишь как? Я думаю, есть еще варианты, сейчас расскажу. Ты чего такая непонятная сегодня? Так слушай.
Маришка не слушала. Она изучала отверстие в себе. Края его горели. Поток не менялся, не был ни слабее, ни тускнее. Будто там в ней бездонность. А крупинки его бились на ковре. Ей даже казалось, что она слышала крики. Маришка белела и становилась прозрачной.
- Мариш, не интересно, так и скажи.
- Как же ты? Посмотри… Эй?! Тут вот!
- Маришка, опять что-то неладно. Хм.
- Вот тут, не видишь разве?!
От крика свет мешался с чермным дымом. Капли света на ковре разбегались.
- Как же ты не видишь-то?! Ну же, постарайся! Это важно!
- У тебя все глупости лиричные важны.
- Это не…
- Это да! Мариш, пойдем уже спать, вон как утомилась. Вся побелела.
Маришка сдернула платок, повязала на хрупкую шею на ходу, и выбежала. Подбежав к окну, мое сердце осталось за столом. Влажное стекло меня остановило. Мариша там внизу пинала листья. Края отверстия были холодными, а свет каким-то лунным. Маришка упала на землю. Накрыла пальцами глаза, стала шептать и пытаться улыбаться. Маришка затягивала отверстие изнутри.
- Почему, почему, Боже!