Don t call me, peanut...

Зачем ты вернулась? Узнать как я живу тут без тебя? Со всем ли справляюсь? Знаешь ли, в тот момент, когда ты покинула меня, я умерла. И стала каменной. Окаменело все. Сердце, руки, губы. Ничего не слушалось, не шевелилось. Попозже я привыкла к своему новому каменному состоянию, научилась жить с ним и управлять свои жестким телом. Даже научилась какой-то пластике. Теперь я владею им в совершенстве. И никто не знает, что на самом деле я не живая больше. Один недостаток-люди не могут дотрагиваться до меня. Тогда они поймут всю мою черствость и нереальность моего существования отпугнет их. А этого нельзя допустить. Не спрашивай почему, я не отвечу все равно. Лучше проваливай. Уходи также неожиданно как и в тот раз. Не хочу снова испытать разочарование. И не смотри на меня пустыми глазами. Ты уже не имеешь власти над моими желаниями. Нет, ты не сможешь заставить доверится тебе, не сможешь...
Зачем ты это сделала? Разорвала одно целое, сожгла нить,которая всегда держала нас. Ударила меня моей же рукой. Заставила пожалеть обо всем, что я говорила тебе. Ты заставила меня возненавидеть себя за то, что я ВСЁ рассказала тебе. Ты знала обо мне больше чем я сама. Не так ли, ты всегда понимала людей лучше их самих? Я давала читать тебе все, что было у меня, ты знала обо всех моих парнях, о моих слезах и истерических приступах, о моих болезнях и патологиях, ты знала, какой чай я пью, какие сигареты курю, знала, какие диски пылятся на моих полках и какая книга валяется во втором ящике моего стола. Знала мою комнату наизусть, моих игрушек, ты читала мою медицинскую карту, с трудом удерживая её тонкими ручками, с ужасом и отвращением листая испещренные неразборчивым медицинским подчерком страницы. Ты всегда ждала меня в длинных медицинских очередях, плакала, когда мне делали массаж, и я ужасно кашляла в приступах. Сама заматывала мне шарф, застегивала куртку, смотрела огромными голубыми глазами мне в душу и вела гулять. Было уже сравнительно тепло и я шла на поправку, но ты заставляла меня одевать теплую куртку и буквально насильно напяливала шапку. До сих пор мне дается с трудом понять как ты все это делала. Другие не могут. мы стояли на мосту и могли молчать, а могли без остановки говорить. Говорить об одном и том же или о разных вещах. Потом шли в кофейню и пили чай с целебными травами, от которого ты заметно веселела. Потом до нашего столика доходил сигаретный дым и мы, спешно одеваясь, уходили. Уходили гулять по темному городу. Ты знала такие места, о которых я даже не мыслила. гуляли долго. С тобой я не мерзла. Потом мама теряла нас и мы шли домой. Я пила противное лекарство, а ты с ненавистью смотрела на пузырек. Однажды ты сказала, что отдала бы мне свои легкие, чтобы я никогда не смела болеть больше. Меня рассмешила твоя почти детская надуманность, а ты, отвернувшись к стенке, уснула. Всегда очень тихо дышала. тебя выдавали изредка шевелящиеся пальцы ног...
А потом ты уехала. Пришла за день до отъезда и так просто мне об этом сказала. Сука, какое право ты имела так делать? Смотрела мне в глаза голубым льдом и скрестив руки на груди сказала"Я улетаю завтра" Не просила прийти проводить или помочь собрать вещи. А я не предлагала. Ты просто пришла,сказала, ушла. С твоей тороны все было очень просто.
Я лезла на стену, воя от непонятного чувства. Потом пыталась залить все неимоверным количеством зеленого чая. Пробовала курить, но сигареты ломались в моих руках. Я начинала каменеть. В это время твой самолет взлетал. Тварь, я так хотела, чтобы ты разбилась.
Ты ничего не объяснила мне, а я была не в силах спросить тебя о чем-то. Достаточно того, что я не знала.
Пришлось жить без тебя. Жить...всего четыре буквы, но я не смогла. все напоминало о тебе. Когда отец привез мне суданскую розу, я выкинула ее в мусоропровод. Ты любила только эти цветы. Я прекратила общаться со всеми друзьями, потому что они спрашивали о тебе. А я не могла ничего сказать. Я переехала в другой дом, потому что в той квартире остался твой запах. Я поменяла работу, прическу, парня. А ты все смотрела из меня огромными глазами.
Я пережила две зимы без тебя и не замерзла, три осени-это было поистине ужасно, но я смогла. Я начала гордится собой и засовывать тебя куда подальше. День за днем убивала тебя в своих фантазиях. И скидывала с себя окаменелось. Не сразу, по частям, боясь, я сбрасывала ставшие привычными уже камни.
И вот ты вернулась. Пришла, протягивая мне грейпфрут. Знакомый горький вкус, который я старалась избегать. Зачем ты приехала? Чтобы уехать, не оставив мне ничего, кроме корочки хлеба и плошки холодной воды? Спасибо, я уже считаю это милостью от тебя. Я тебя забыла, твои глаза, руки, привычки, а ты опять приперлась. Уходи, я отвернусь к стенке, чтобы не видеть вновь твоей спины. Из моей жизни все и так уходят. Разными путями, но мне уже без разницы. Я не считаю тебя предателем, но и другом ты моим не будешь. Посмотри, что с тобой сделала большой город. Ты очень сильно изменилась. Нет той непосредственности, деткости, холод голубых глах убивает все живое. Руки, как плети. Тонкие губы сжаты ниточкой. Ты вся как будто стала тоньше. Спасибо за фрукт, уходи.
Я смогу тебя забыть, как и всех остальных. Мне понадобится только семь кило времени.Я все просчитала. Я даже нашла человека, который все устроит как надо. Нет, это не больно и не займет много времени. Просто нас вырежут из наших мозгов. И ты не приедешь ко мне больше, и я не почувствую запах грейпфрута, ранящий прямо в сердце.
Не надо ничего говорить, ты только все испортишь. Уходи, а я все-таки отвернусь к стенке, чтобы уже начать тебя забывать. Don't call me,Peanut...