Древняя цитадель

LVIII.

Гном исчез. Его голос звучал поблизости, но самого Энна не было видно.
-Ну же, ну! – звал он с той стороны.
Первым шагнул Сергей. Лёгкие обожгло отсутствие воздуха. Неожиданно пространство сделалось вязким, словно кисель, и Царёв, преодолев переход, дышал тяжело, как спринтер, выложившийся на стометровке. Из ниоткуда рядом появились Виктор и Барток.
-Слушай, гном, Тёмно-красный тебя, случаем, не завербовал? У меня складывается впечатление, что ты, ему в угоду, собирался нас всех здесь ухандокать!
-Привыкай, Сте Пан! Дороги не всегда бывают ровными. – Он оглядел остальных. - Вы в порядке?
-Почти. Отдышаться время позволяет? – спросил Сергей.
-Пока позволяет. Но время – стихия эфемерная, чуть что, может и взбрыкнуть.
-Хорошо! Уже хорошо! – произнёс Царёв, расправляя плечи. – Пять минут – и я, как огурчик! Веди нас, Ичей.
Во дворе замка, отделённого от внешнего мира высоченной каменной стеной, цвёл сад. В горах же деревья стояли голыми.
Контраст поражал воображение и не укладывался в голове. В голове укладывалось лишь одно слово: «магия». Со второго яруса галереи, по которому шли Сергей, Виктор, Ичей и Барток, что деревья, похожие на травы, и травы, похожие на деревья, пристально смотрят на них глазами-листьями. Царёва при взгляде вниз сковал ужас.
-Что? Там? – горло словно продрали наждаком.
От неестественно крупных насекомых на ножках ходулях Виктор то же был не в восторге, однако на этот раз почему-то смолчал.
-Пауки авокато собственной персоной, - подытожил Бард. - Существа плотоядные и безжалостные. Корову за четверть часа обгладывают.
-Адвокаты, действительно, те ещё пауки! Приходилось иметь с ними дело, - завёлся, было, Виктор, но внезапно посерьёзнел. – Ичей, скажи, они, случайно, не по наши души?
-Кто бы сомневался! – вместо гнома ответил Барток.
-Естественно, я – козявка супротив большинства, но, по-моему, пора делать ноги!
Безродный еле успел отскочить от смертоносной булавы. Трёхметровый гигант с головой медведя, выскочивший неожиданно из тёмного проёма, с минуты на минуту грозил превратить отчаянную четвёрку в бессмысленную пыль. Оставалось только диву дивиться, гадая, как этот безмозглый Кинг Конг не проломил пол.
-Витёк! Укоротим это чудовище! Иначе – хана! – прохрипел Сергей.
Косолапый проревел что-то нечленораздельное на одному ему понятном наречии и занёс своё «не балуйся» для сокрушительного удара. Удар был действительно сокрушительным: мелкие двуногие одновременно полоснули обоюдоострыми мечами по щиколоткам, оставив бедного мишку калекой на всю недолгую оставшуюся жизнь. Дальний родственник циклопа упал, ударился головой о колонну и полетел вниз, распугивая карабкающихся по стене голодных пауков.
-Сергей! – Виктор повалил его. Объясняться было некогда.
Стрелы чудом никого не задели, овеяв сердца и головы неприятным холодком. Виктор сорвал с плеча автомат, перекатился на спину и дал очередь. Близнецы-кентавры поскользнулись в собственной крови, и, нелепо упав на каменный пол, задрожали в конвульсиях. В глубине души бывший «афганец» восхищался этими созданиями и ни за что на свете не нажал бы на спусковой крючок, если бы у него был выбор. Но смерть, какую бы форму она не принимала, оставалась смертью, и Виктор лупил по ней на автопилоте, как по мишеням в тире.
-Уходим! За мной! – Безродный уже спускался по лестнице и звал за собой срывающимся голосом.
Они попали в холодный, сырой и мрачный каземат. Темень стояла, хоть глаз коли. Ичей надыбал откуда-то светляков и рассыпал их в затхлом воздухе подземелья. В зеленоватом призрачном свете копошились неясные пугающие тени. Что пряталось в нишах оставалось гадать.
Энн собрал светляков в рой и осветил один за другим выдолбленные в скале гроты. Их взорам предстали вмурованные в стены решётки, цепи и кости. Кости, без всякого сомнения, человеческие…
В наступившем безмолвии слышно было, как разбиваются о гранит невидимые капли. Где-то рядом текла вода. А впереди, на самой границе освещённого пространства, стоял каменный куб. Его предназначение тоже не вызывало кривотолков.
Гном сделал шаг в сторону и растворился в темноте.
-Ичей, ты где? Мы тебя потеряли! – испуганным шёпотом звал приятеля Виктор.
-Вон он! – указал Барток на одну из ниш. – Плачет, похоже.
-Это совсем на него не похоже! Что-то недоброе витает здесь. Вы, разве, не чувствуете?
-Погоди, Витёк! Скажи мне, тебе оттуда лучше видно, что делает Энн? Прикованную к цепям куклу обнимает или мне показалось?
-Не куклу, - сказал Бард. – Иное. След. Временной слепок кого-то очень близкого. Сдаётся, мы угодили в ловушку. У тебя ведь есть огонь, герр Гейк?
-«Откуда?», - хотел ответить Царёв, но с изумлением обнаружил в левой руке знакомую с детства рукоятку батареечного фонарика. Он нажал кнопку. Электрический луч брызнул под ноги, выхватив из темноты бурый от крови ручей и полчища подбирающихся со всех сторон насекомых.
-Этого-то я и боялся! – Барток был, как никогда, мрачен и задумчив.
-Мы что, так и позволим мелкой нечисти съесть себя заживо? - бесцветным голосом поинтересовался Виктор. – Чего стоили все наши победы, если мы ничего не можем противопоставить зарвавшимся насекомым?
-Витёк, извини за фамильярность, ну, тысячу ты ухлопаешь, как нечего делать, но их здесь – миллионы! Ты же не думаешь, что гибель каких-то нескольких тысяч соплеменников остановит легионы голодной мелкоты? – констатировал Сергей. – Похоже, этот самый пресловутый Красный нас переиграл!
-Послушайте меня, - произнёс Бард. – Если вы собрались умирать, я вам не указчик. Но мы пришли сюда не за этим! Гном, конечно, сейчас в отключке. Но ведь и я тоже кое-что умею!
-Ну, так делай же что-нибудь! – прокричал Виктор, отбиваясь от ощутимых укусов.
-С вашего высочайшего соизволения, князь! – Барток поднёс ко рту амулет и трижды дунул в крохотное отверстие.
Клопы, как их окрестил Царёв, продолжали кусаться, но постепенно их жёсткая хватка ослабевала. Хитиновая броня трещала и лопалась под подошвами башмаков. Пол был чёрен от паучьих трупов.
-Ичей! Где Ичей? – вопрошал Сергей.
-Впереди, - ответил Барток. – Похоже, его ведут!
Перепрыгивая через несколько ступенек, они поднялись на первый ярус, стараясь угнаться за Энном.
Явно озабоченный чем-то, Ичей летел, не разбирая дороги, и на окрики не реагировал.
-Ё! – выругался Царёв, невольно схватившись за голову.
Плиты разошлись под гномом, и он ухнул в образовавшуюся пустоту.