Научи меня жить

«…Широко распахнуты глаза… Ничего не вижу. Какой-то яркий свет, какая-то туманная пустота, какая-то всеобъемлющая тьма…Крылья тщетно бьются за спиной – не взлететь... Почему-то считается, что человек не может ни о чем не думать…Заблуждение. Я ни о чем не думала эти долгие, бесконечные несколько секунд. Вокруг…Осень…пепельно-желтая, словно, тучи, пролетая, смахнули часть своей свинцовой краски на поредевшие деревья, на мокрые дороги, на высохшие поля…Ветер треплет волосы, взбивает кудри замерзшими руками, больно ударяет по устам заледеневшими губами… Растворяюсь в осени, становлюсь ее частичкой, еще одним светло-темным пятном на фоне пепельного неба… Дождь летает на угольных крыльях вокруг…оставляет свои слезы на моих ресницах…Нет, я не плачу, это – дождь. Он растворяется глубоко в моих глазах и льется обратно, в осень, по моим щекам.
Пепельное небо поет…хриплым, осипшим от холода голосом…Я одна, под мокрым от осени зонтом. Еще совсем темно, прохожие спешат по своим делам…Под моим ногами утренняя, сонная земля, залитая небом. Вода…Кругом вода…Небо, я, земля, вода…Ничего нельзя различить. Небо изливается в воду, вода обнимает меня, я держу землю. Хочется откинуть прочь одиночество, обнимающее крепкими, стальными руками. Я чувствую его. Его жадные губы впиваются в мои плечи – и мне становится тяжело, так тяжело, словно на своих плечах я держу целый мир – с его страстями, обманами, болью. Протяните мне руку! Протяните… и, возможно, вам удастся меня спасти…»

Она шла по мокрой улице, подставляя горячие щеки весеннему дождю. Слишком мало капель… Слишком мало капель падало с серого неба. Нет, она вовсе не плакала и не просила о жалости. Она просто шла вперед, подставляя горячие щеки дождю, чтобы он будил ее и не позволял грустить, останавливаться, опускаться на землю. Ей нужен был дождь, чтобы не слышать сердце… Люди вокруг закрывались зонтами, а она шла быстрее, почти бежала, и ей хотелось кричать: «Сильней…Лей сильней! Грохочи небо, грохочи сильней!» И небо проливало дождь сильнее и настойчивее. А она смеялась, смеялась уголками губ. И только глаза выдавали Ее печаль… Она добежала до парка, прислонилась к стволу потемневшей от влаги березы и выдохнула. Она дышала тяжело, полной грудью, чтобы не расплакаться. С деревьев капало, пахло молодой листвой, землей и ветром. Она чувствовала, как небо потихоньку светлеет, чувствовала, что ноги промокли, чувствовала, что руки холодеют и покрываются какой-то черной трухой. Она почти успокоилась, ловила взглядом птиц, начинавших последождевую песню, видела, как ручьи сбегают по почерневшей земле, по траве, примятой чьим-то сапогом. Она снова слышала музыку, рождавшуюся где-то рядом. Она почти могла напеть ее, но боялась спугнуть. А еще Она слышала, как кто-то спускается по склону…
Вода хлюпала, выдавая шаги. Что-то темное мелькнуло за кустами, - и на дорогу вышел человек. Он был совсем юн, чуть сутуловат, худощав и…как бы это сказать…незаметен. Он был из тех людей, кто постоянно находятся рядом – на улице, в метро, в магазине – но не запоминаются, не выделяются и забываются в следующее же мгновение…
Прохожий шел по мокрому песку, в темной рубахе, в темных брюках, в темных ботинках…Волосы тоже были темные, чуть кудрявые, приглаженные на затылке. Она отерла мокрое лицо ладонью как раз в тот момент, когда молодой человек прошел мимо. Ей показалось… Нет, точно, он сказал: «Иди за мной». И она пошла. Она шла следом за странным прохожим, а за ними по мокрому песку тянулись следы. В тот день она пошла бы следом за кем угодно – лишь бы позвали и не прошли мимо. В тот день она не верила в обман, не верила в правду, не верила в завтра, не верила в себя. Она верила только тому, что кто-то должен помочь Ей. Потому что одной было холодно…Хотя…Тот день Она могла бы прожить и в полном одиночестве. Но ей встретился Он.
Он шел впереди, не оглядываясь, уверенно и быстро. Она шла следом, поднимая глаза и надеясь встретиться с Ним взглядом… Наконец, Он остановился и повернулся к Ней лицом. Она вздрогнула и поняла, что не ошиблась. Он не был случайным прохожим. Разве может случайный прохожий так пронзительно смотреть в глаза?! Он схватил ее за плечи…
- Послушай, - с жаром начал он поразительно звонким голосом. – Что ты делаешь? Что? Разве не ты первая кричала…
- Кто ты? – испуганно и, словно понимая, спросила Она, даже не подумав отвести его рук.
Он устало опустил глаза и покачал головой:
- Я верил в тебя. Я каждую ночь доказывал Им, что ты сможешь…сможешь понять и идти дальше.
- Что понять?
- Понять и идти дальше, - словно заранее заученный текст повторил Он.- Ты должна сказать мне, что случилось. Почему ты опустила руки?
Ей хотелось расплакаться, но она не смела. Не смела расплакаться перед этим юношей. Ей казалось, что каждый Ее взгляд причиняет Ему боль. Она стояла, что-то бормоча себе под нос, а Он смотрел в Ее глаза и с нетерпением ждал внятного ответа.
- Разве не ты первая кричала другим: «Боритесь! Боритесь, несмотря ни на что! Вставайте с колен и снова идите вперед!»
- Пошел вон! – разозлилась Она и вырвалась из его рук.
В одно мгновение она превратилась в зверя: глаза горели, пальцы сжимались в кулаки до хруста…В одно мгновение она превратилась в зверя, и сложно было поверить: всего пару секунд назад Она плакала, обнимая березу.
Она с вызовом смотрела Ему в глаза. А юноша поник, опустил голову и что-то тихо шептал побелевшими губами.
Они молчали. Молчали под звуки капель, под пение птиц, под рев машин, шумящих где-то за пределами парка.
- Я хочу помочь, - наконец, сказал Он.
Она усмехнулась и хрипло прошептала:
- Ты думаешь, мне нужна помощь?
Юноша совсем растерялся: руки Его дрожали, губы тоже. Она устало взглянула на незнакомца и махнула рукой: мол, говори, что хочешь, только поскорее. Она села на сырое бревно и закрыла глаза руками.
- Ты звала меня… - тихо начал Он.
- Я?!
- И мы оба знаем это. Потому что я это ты, а ты это я.
- Мне тоже нравится эта песня, - ухмыльнулась Она. – Так.. хорошо…и если я тебя звала…Бред какой-то…Если я тебя звала…Зачем я тебя звала?
- Я хочу помочь…
Она махнула рукой, встала с бревна…Но Он, вдруг, подбежал, схватил Ее за руки и закричал:
- Он больше не придет!!! Понимаешь??? Не придет!!!
Она испуганно взглянула в Его глаза, замерла на месте и замолчала. Где-то Она слышала Его голос. Именно сейчас, после этого отчаянного крика, она поняла, что Его голос был до боли знаком Ей.
В голове проносились одна за одной серые картины уходящего дня: подъезд…пощечина…солнце падает с неба…и разбивается на сотни обжигающих осколков…
- Что тебе надо? – кричала она, вырываясь.
А где-то за пределами парка неслись разноцветные машины, повизгивая тормозами. Прохожие спешили по своим делам, складывая мокрые зонтики. Шелест деревьев скрывал крики девушки и юноши.
- Перестань…Я могу доказать...Я…я… - Он захлебывался от эмоций, не давая ей убежать.
- Докажи, - затихла вдруг Она.
Он притянул Ее к себе, заглянул в испуганные глаза и тихо ответил:
- Я знаю тебя.
Она молчала и ждала, что Он скажет. «Сумасшедший», - размышляла она. – «И зачем я пошла за ним? Наваждение какое-то».
Воды действительно было много. Они стояли в мокрой траве, ноги увязали в глине.
- Я не сумасшедший, - вдруг, сказал Он.
- А кто ты? Кто?
Он смущенно улыбнулся и отпустил Ее:
- Я… твой ангел.
Она громко расхохоталась, от души и задорно. Она просто не могла успокоиться. А Он, глядя на Нее, сначала молчал, а потом тоже начал хохотать:
- Смейся, не смейся, а это действительно так.
Она выдохнула, покачала головой и взглянула на Него как-то по-другому, то ли с интересом, то ли с иронией:
- Ангел? Ну…а крылья где?
- Какие крылья? – удивился Он.
- Ну…летаешь же ты как-то по небу.
- Я не летаю, - растерялся Он. – Я…хожу.
Она снова расхохоталась. И Он вместе с ней.
- Ладно, дурачок. Посмеялась я от души, спасибо конечно. Но все-таки. Что тебе нужно-то от меня, а?
Он словно не слышал Ее, а смотрел куда-то на землю широко открытыми глазами. Она посмотрела вниз и ничего не увидела: мокрая трава, глина, превратившаяся в рыжую грязь…
- Поразительно, - очнулся Он. – Сверху земля кажется сплошной глыбой…А здесь…Да посмотри же сюда!
Он встал на колени и набрал в ладони мокрой глины. Она ошарашено смотрела на него, на глину, на рыжую воду, стекающую вниз с его пальцев. А Он улыбался так искренне и открыто, словно ребенок, держащий в руках кусок праздничного пирога. «Вот попала», - подумала Она про себя. – «Угораздило связаться с наркоманом».
- Кто такой наркоман? – нахмурился Он, оторвавшись от глины.
Она ловила губами воздух, не находя, что ответить. А Он встал с колен, важно взглянул на девушку и спрятал рыжие руки в карманы.
- Испачкаешься, - зачем-то заметила Она, все так же ошарашено глядя на него.
- Испачкаюсь? Не думал, что это есть грязь.
Он смотрел на Нее. А Она трепетала от страха. Он словно читал ее мысли. Грязь…Да…грязь другая.
- Я хочу тебе помочь, - снова сказал Он. – У нас мало времени.
Она стояла, с широко открытыми глазами, и не знала, что же Ей делать: убежать, выслушать, позвать на помощь. Она понимала одно: пойдя за ним, она сделала роковую ошибку.
Словно понимая Ее мысли Он отмахнулся:
- Что ты теряешь? Пару минут? Жизнь? Да разве можно назвать жизнью то, как ты живешь?!
- Ты ошибаешься…Я не живу…Меня больше нет, - холодно ответила Она.
Она не знала, не понимала, зачем сказала это, не ожидала, что произнесет эти слова. Ей просто в одну секунду стало абсолютно все равно, что произойдет дальше. Слезы потекли по Ее щекам – и Она облегченно выдохнула. Кто бы ни был этот человек, Он уже помог Ей: слезы – лучшее лекарство, со слезами выходит боль и страх. Она закрыла глаза и вскоре перестала понимать: то ли Она плачет, то ли снова пошел дождь. Она слышала сквозь дурман голос юноши. Он что-то кричал, срывая голос – она чувствовала это, но слышно было тихо-тихо, словно Он шептал, а она улетала все дальше и дальше. Наконец, она почувствовала, что Он трясет Ее за плечи. Небо, земля, листья, - всё закружилось у нее перед глазами. Разноцветная карусель мчалась по кругу, унося за собой…Она хотела остановиться, но не могла…Она слышала, как тяжело стало ее дыханье, слышала скрип разноцветной карусели…В ушах загремело – и она поняла, что гроза отступает.
Она услышала «Живая» и открыла глаза.
Его лицо было прямо перед Ее глазами. Он облегченно улыбнулся и сказал:
- Молодец. Ты справилась.
Она растерянно озиралась по сторонам, видела парк, деревья в солнечном свете…
- Солнышко вышло… - зачем-то прошептала Она.
- Оно светит с момента нашей встречи, - мягко перебил Он.
- Правда?
- Да. Ты просто не замечала.
Она потерла глаза руками и спросила:
- Я заснула? Никогда такого не было…А…что ты говорил мне? Последнее, что я услышала - живая…
Он закусил губу и расплылся в улыбке:
- Я сказал: «Помни, что ты живая».
Она выдохнула, улыбнулась в ответ и подумала, как это, действительно, важно – быть живым. Помнить, что ты живой.
- Ты веришь мне? – осторожно спросил Он, распахнув свои голубые глаза так широко, что, казалось, всё небо, с тучами, с солнцем, с синевой и с облаками, отразилось в его зеркалах. – Веришь?
- Если бы ты знал, как я хочу верить,- прошептала она. – Но… не могу…
Они молча стояли в зеленой траве, глядя друг другу в глаза.
- Почему ты не попросишь доказать тебе…это? – спросил Он, грустно и спокойно.
Она опустилась на мокрое бревно, закрыла лицо руками и вздохнула. Он сел рядом, обняв ее за плечи:
- Понимаешь, я ведь многое о тебе знаю. Многое. Знаю всё то, что ты позволяла мне знать…
Она подняла голову и засмеялась:
- А разве ангелы не стоят по правое плечо? Ты всегда должен быть рядом. Почему же ты знаешь обо мне «многое»? Ангел должен знать всё.
- Должен, - повторил Он, так твердо и уверенно, что у Нее сжалось сердце. – Но… Ты не веришь никому…Никому…Даже себе…
Она знала, что Он говорит правду, но не могла понять, зачем эту человеку знать Ее жизнь: зачем ему Ее мысли, зачем Ее слова, Ее боль? Каждый день Ее пытались уверить, что жизнь – это бой, борьба. Нет зла, нет добра. Есть жизнь и борьба. Каждый день Ее уверяли, что Ее мечты Ее погубят…что надо твердо стоять ногами на земле, а не витать в облаках. Каждый день она кивала головой, словно соглашаясь, и говорила про себя: «Нет…не правда».
- Да…не правда, – улыбнулся Он.
Она снова вздрогнула. Птицы пели весело и задорно, порхая по скользким веткам. Небо стало совсем синим и высоким…Они сидели на мокром бревне и каждый о чем-то думал.
- И что теперь? – наконец, спросила Она. – Что с того, что ты Ангел?
- Я должен помочь тебе.
- Как?
Этот вопрос так расстроил юношу, что Он решительно ничего не мог ответить. Он вскочил с бревна, поднял глаза к небу, потом опустил их, потом снова поднял…Но лишь вздохнул и обернулся к Ней, печально улыбаясь:
- Я не знаю. Я не знаю, как помочь тебе…Может…Ты мне скажешь?
Она ответила, не задумываясь:
- Научи меня жить.
Она смотрела на Него так, словно надеялась услышать…хотя, прекрасно понимала: вряд ли кто-то на этой планете сможет дать ей ответ. Он словно замер, словно окаменел…Ветер играл его темными кудрями, солнце согревало капельки дождя, блестевшие в волосах…А Он, казалось, из последних сил держал себя в руках, но ответил:
- Разве может научить жизни Тот, кто не живет?
Ей стало очень страшно и холодно от Его слов. Она смотрела на юношу и словно видела крылья, трепетавшие на ветру, белые крылья из призрачной дымки. Она зажмурила глаза, снова открыла и взглянула снова: конечно же, крыльев не было.
Он отвернулся, скрестил руки на груди и продолжил:
- Я не живу…Да, возможно, кто-то отдал бы за мою вечность многое…хотя…даже я сам не знаю, сколько мне дано…Но…если бы ты знала, как я хочу ходить по этой земле, промокать под дождем, падать в траву, вдыхать аромат весеннего луга…
Она тяжело сглотнула и переспросила:
- Ходить по земле? Друг…Ты и есть на земле…Ты ходишь…
Он сердито развернулся и развел руками:
- Почему ты так легко поверила ему?…Тому, кто сейчас даже не помнит, что случилось утром…Ему это совсем не важно. А мне…не веришь. Почему вы, люди, скорее верите в плохое, нежели в хорошее? Что с вами?! Очнитесь!
- Зато я честна с тобой. Если я тебе не верю, я признаю это открыто.
Он стоял словно оглушенный Ее словами. Постепенно Его лицо прояснялось и светлело. Он подошел к девушке, встал перед ней на колени и пристально посмотрел в глаза:
- Что ты видишь?
- Твои глаза, - быстро ответила Она.
- А еще?
- Твои щеки, твои губы, твой нос, - рассердилась девушка.
- Посмотри внимательнее в мои глаза, - ничуть не обиделся Он.
Она посмотрела Ему в глаза…и задержала дыхание. Она…видела…себя. Она видела Свои испуганные и заплаканные глаза, отражающиеся в Его глазах. Она поворачивала голову вправо и влево, а Его глаза следили за каждым движением…
- Ты это я. Понимаешь? А я это ты.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Если ты поможешь мне, поможешь и себе. Если мне больно – больно тебе. Если больно тебе – больно мне. А сейчас… тебе больно. И я хочу помочь. Давай подумаем, как мы тебе поможем. Как мы можем… нам.
Она словно не слышала, что Он сказал:
- Ты говорил, что не можешь научить жить, потому что не живешь…Что же ты делаешь?
Она сама не понимала, что говорит: «Что я несу? Что значит не живешь? Он и сейчас живет…Вот, стоит и смотрит на меня…Печально и…Разве могут мертвые смотреть с такой болью? Что я такое говорю?! Как мертвые, вообще, могут смотреть?!»
- Они могут смотреть так, как ты смотрела на меня совсем недавно, - Он вновь словно читал Ее мысли.
- Как?
- Равнодушно.
- Что плохого в равнодушии? Разве лучше быть злым и жестоким?
- Равнодушие… - Он сжал Ее руки в своих. – Слово-то какое. Слышишь?
Она понимала, что он говорит о слове. Но Она прислушалась и снова услышала ту самую мелодию, рождающуюся где-то рядом.
- Равно-душие…- продолжал Он. – Получается, все равно, не важно, не имеет значения. Разве могут быть равнодушными живые? Разве могут живые ничего не чувствовать?
- Могут, - перебила Она, глядя сквозь Него. – Я ничего не чувствую…Ой…Что ты делаешь?
Она посмотрела на свою руку и увидела капельку крови на ладони. Он улыбался, вертя в руке острую травинку.
- Я всего лишь хотел доказать, что ты все еще чувствуешь. Просто ты забыла об этом.
Она улыбнулась, глядя Ему в глаза и задумалась: почему именно в этот страшный для нее день Он оказался рядом?
- Потому что я был тебе нужен.
Она уже не удивлялась, просто сильнее сжала Его руку и засмеялась:
- Ну…а как там?… Наверху…
Он улыбнулся:
- Не твое дело.
Она рассмеялась. Он тоже. Солнце пригревало сильнее. Где-то раздался всплеск воды, хрустнул сучок. Все вокруг жило и дышало. Она словно заново родилась или проснулась после долгой ночи – ночи, полной кошмаров и страшных шорохов. Он сидел рядом, держа Ее руки в своих теплых руках, улыбался открытой улыбкой. Его темные кудри танцевали на волнах ветра и щекотали Ее щеки. Она улыбалась Ему и не могла понять, зачем: зачем Ей нужны были эти слезы, когда вокруг там много света.
- А…кто послал тебя?..Он?
Он молча кивнул.
- А…какой Он?
- Он есть Любовь.
Она не решалась спросить дальше. С раннего детства она хотела узнать, кто тот бородатый старик, которого она видела в детских книжках, тот, что живет на небесах. Она слышала о Нем, как об Отце, как о Судье…Но…Любовь. Так просто и одновременно так…много…
Он смотрел на Нее, видел ее смущение и продолжил:
- Он не каратель, Он Любовь. Помни это, пожалуйста.
- А зачем тогда…- Она не решилась договорить и замолчала.
- Зачем ты испытала сегодня такую боль? Зачем тебя не пожалели и не избавили от боли?
Она потупила глаза – именно об этом Она и хотела спросить. Он стал абсолютно серьезен и холоден, словно возвратился назад, к моменту встречи, и снова стал…тем самым простым прохожим, случайно появившимся на дороге:
- Скажи, что ты чувствуешь, если тебе удается завершить трудное дело?
- Я…радуюсь… - задумалась Она.
- А как? Что происходит в твоем сердце, если тебе удается что-то сделать хорошо?
Она покраснела и подумала про себя: «Я горжусь собой…Вернее…»
- Вернее испытываешь восторг от содеянного. И думаешь: как это замечательно – что-то суметь сделать самой.
Она молча согласилась.
- А что ты чувствуешь, когда тебе больно? Когда случается что-то неприятное?
Она вздрогнула, понимая, что Он хочет сказать. Он покачал головой и улыбнулся:
- Да. Ты ищешь того, кто был бы виноват в этом. За горе люди винят Небо, а за радости благодарны только самим себе.
- Но…не все же такие, - с надеждой спросила девушка, не решаясь поднять на Него глаза.
Он промолчал, но Она слышала – он подумал: «Не все».
- Знаешь, когда тебе больно и плохо, всегда помни, что испытания и трудности даются сильным. Если тебе трудно, значит Господь в тебя верит.
- В меня верит? – Ее словно оглушили эти слова.
- Да.. Верит в то, что ты с честью сможешь вынести испытание, станешь сильнее. Но не жестче. Не предавай Его!
- Его? – переспросила Она и губы дрогнули.
- Да. Люди так часто говорят о том, что Бог отвернулся от них. А сами предают Его. Не веря, не доверяя, разуверяясь. Вы привыкли к односторонней любви: Небо должно вас любить и помогать. А Любовь не может быть невзаимной, иначе – это уже не Любовь. Не проси, чтобы тебя любили. Сначала научись любить сама, от всего сердца, честно, искренне. И вовсе не ради того, чтобы получать Любовь взамен, а ради того, чтобы дарить другому тепло и заботу.
Она сидела на мокром бревне, чувствовала, как намокла одежда…Но было совсем не холодно. Ее что-то согревало: то ли солнце, то ли Его улыбка. Ей совсем не хотелось, чтобы Он уходил. И стало совсем не важно, кто Он. Ей нужен был Он. Нужен. Просто нужен.
- Так почему ты опустила руки? – осторожно спросил Он. – Разве до сегодняшнего дня тебе никогда не было больно? Разве до сегодняшнего дня не хотелось уйти, заснуть, улететь?
Она молчала.
- Я ведь знаю, что хотелось, - мягко ответил юноша сам себе. – Так почему?
Она чувствовала, как нелегко Ему даются эти мгновения ожидания, поэтому ответила:
- Просто потому что больно.
Он снова встал перед ней на колени, снова взял Ее руки в свои и, выдохнув, начал:
- Понимаешь…Ты ведь и сама не знаешь, зачем ты это сделала. Зачем потеряла надежду. А если причины нет, то зачем ломать то, что так долго создавала?
Ей хотелось возразить, что причина как раз есть: что ей так больно, что нет сил, так пусто, что хочется чем-то заполнить эту пустоту, так страшно, что не знает, для чего дальше жить.
- А разве живут для чего-то? – тихо спросил Он.
Она подняла глаза и взглянула на юношу, недоумевая. А Он снова ответил сам:
- Тебе нужна причина, чтобы жить? Разве жизнь так ничтожна и гнусна, что надо жить ради чего-то?
- Но… зачем-то она нам дана?!
Он грустно улыбнулся уголками губ – и она почувствовала, что Его руки дрожат. Она всегда чувствовала чужую боль острее своей, и сейчас Ей стало больно, невыносимо больно за этого темноволосого чудака. Он собрался с силами и продолжил, тихо-тихо. Она даже не понимала, то ли это Он говорит, то ли это в ветре Ей слышатся какие-то слова.
- Я не знаю, зачем дается жизнь. Мне она не была дана… Но мне даны были крылья…
- А говорил, что у тебя нет крыльев, - не удержалась девушка и тут же замолчала.
- У ангелов нет тех крыльев, что есть у птиц. Понимаешь… Но… они есть.
Она не понимала, да Ей было нужно вовсе не это: Она ждала, что он скажет что-то важное. Важное для обоих.
- Мне даны были крылья… А я глупо взирал на землю… Иногда, когда следил за тобой… - Он рассмеялся. – Глупо… Мне хотелось оказаться на земле, обоими ногами. Взять тебя за руку, вести по дороге, утирать твои слезы. Хотелось слышать ветер, встречать рассвет, сидя где-нибудь на холме…или, там, на поле. А я был не там. Вернее, не здесь.
- А что там? – осторожно спросила Она.
- Там? Там… Где?
- Ну… на небе, - засмущалась Она.
Он рассмеялся:
- Ты думаешь, что я хожу по облакам?
Она тоже рассмеялась. А Он заходился от смеха:
- Нет, впрочем. Если хочешь, я приглашу тебя в гости. Мой дом находится как раз вон на том вот облаке, слеплен из тучи, а радуга – это дорога, по которой я хожу к себе в сад.
Они смеялись громко и задорно. Она даже упала с бревна в мокрую траву. Он подал Ей руку, но Она отмахнулась и поднялась сама. Наконец, они успокоились. Юноша смотрел на девушку. Они смотрела друг на друга. И Она понимала, что значит «Ты это Я».
- Я хотел жить. Здесь, на земле. С тобой.
В Ее глазах показались слезы. Сердце билось очень часто…Он улыбнулся и пригладил волосы:
- Видимо, ангелы ничуть не умнее людей.
Слезы текли по Ее щекам. Она уже верила Ему: каждому Его слову, каждому взгляду.
- Я не знаю, зачем дается жизнь… Я просто знаю, что радугу, которая держится четверть часа, перестают замечать.
- Гете, - улыбнулась Она.
- Гете? – удивился Он.
- Да…Это Гете сказал про радугу.
Он улыбнулся и проворчал под нос: «Не знал, что он Гете».
- Почему ты сказал про радугу? – спросила Она.
- Потому что люди изо дня в день видят землю, траву, рассвет. Они перестали удивляться этому, радоваться. Изо дня в день они просыпаются по утрам. И совсем забыли, что однажды они могут не проснуться.
- Какие страшные вещи ты говоришь, - содрогнулась Она.
- Страшные, - согласился юноша.
Он подошел к дереву, потрогал влажную кору, теплую от солнца, вдохнул аромат зеленой листвы… Она смотрела на Него и проникалась чувством. Чувством жизни. Она посмотрела в небо, на облака, на солнце. Посмотрела в траву, на глину с отпечатками следов. Ей хотелось жить.
- Правда? – вскричал Он, подбегая и хватая Ее за руки.
Его глаза сияли голубым светом, улыбались, в них играли солнечные блики.
«Правда», - кивнула Она.
- Ты…действительно ангел?
Он улыбался, как ребенок:
- Если тебе легче думать, что я псих – пусть так.
- Мне легче думать, что ты ангел, - призналась Она.
Раздался всплеск воды. Он развернулся и внимательно, широко открыв глаза, посмотрел на реку.
- Хочешь туда? – улыбнулась Она.
Он смущенно кивнул. Она протянула Ему руку и они побежали вниз по склону, оставляя сырое бревно и рыжую глину позади. Река сверкала в лучах солнца. Пахло рыбой, травой и летом. Он восторженно вскрикнул и бросился к кромке воды: зачерпнул полную ладонь и с восторгом смотрел, как река стекает сквозь пальцы на землю.
Она стояла рядом, улыбаясь, словно любовалась расшалившимся ребенком. Ей хотелось так много спросить, но Она не решалась, не смела нарушить те мгновения – свидание Ангела и Земли.
Он обернулся, посмотрел на девушку и покраснел:
- Прости… Я совсем забыл. Я здесь ради тебя.
- Нет, что ты! – воскликнула Она. – Наслаждайся каждым мгновением.
- Нет…Извини… Я глупец…
- Ты это я. Если ты радуешься, радостно и мне. Так? – возразила Она, улыбнувшись.
Юноша расплылся в улыбке, сел на траву и кивнул девушке. Она села рядом, подставив лицо теплым лучам.
- Спрашивай.
- У меня слишком много вопросов, - отмахнулась Она.
- Спрашивай, пожалуйста, - Он положил руку ей на плечо и с надеждой заглянул в глаза.
Девушка кивнула и посмотрела вдаль, на другой берег, на деревья, сомкнувшиеся близко-близко листвою, на песчаный пляж:
- Скажи… Как ты понимаешь…
- Тебя без слов? – закончил Он.
Она кивнула:
- Только, пожалуйста, не говори, что ты это я. Я серьезно.
Он гладил ладонью траву и кусал губы:
- Понимаешь. Все просто. Я хочу знать твои мысли – и понимаю.
- Я тоже хочу знать твои мысли, но не понимаю.
- Ты в меня не веришь. И думаешь, что совсем не знаешь. А ты… Ты та, кто знает меня лучше всех.
Она молчала, наблюдая за Его рукой.
- Понимать можно любого… Достаточно верить. И чувствовать. Ты замечала, что иногда начинаешь говорить с близким человеком об одном и том же?
- Телепатия? – спросила Она.
- Телепатия? Не знаю, что это. А понимаете вы друг друга по одной простой причине: вы чувствуете друг друга. Вы знаете друг о друге многое. Потому, когда кто-то зовет тебя через сотни дорог и морей, зовет от боли или одиночества, от тоски или от счастья, - словом, если его переполняют чувства, и душа словно вылетает из тела, так ему хочется, чтобы ты услышала – тогда ты слышишь этот зов. Сердцем.
Она улыбнулась и согласилась. Она так много хотела знать, каждый день рождал новый вопрос. Но сейчас Она мучилась и не могла вспомнить ничего, что Ей было бы нужно.
- Я помогу, - улыбнулся юноша. – Ты хотела знать, для чего тебе была дана жизнь… Знаешь… Я ведь всего лишь ангел. Я не знаю жизни и не могу давать советов. Да и может ли давать советы тот, кто никогда на собственном опыте не проходил через это?! Я просто знаю, что Господь дает каждому то, что он сможет делать лучше всего, то, чем он сможет помочь другим, то, что будет приносить ему радость.
- И даже ангелам?
- И даже ангелам дает что-то… Многое.
- А мне? – Она превратилась в слух и ждала, возможно, самого главного ответа в своей жизни.
- Тебе? Это ты должна понять сама.
Она разочаровано опустила голову. А Он продолжил:
- У тебя так много есть. Неужели этого мало?
- У меня? Да что у меня есть? – удивилась Она, притягивая к груди колени. – Мне иногда кажется, что у меня совсем ничего нет.
- Ты жива, ты чувствуешь, ты дышишь, у тебя есть близкие…
- Иногда они первые, кто совсем меня не понимает.
- Земля такая большая. Каждый день ты идешь по дороге, встречаешь десятки, сотни людей. Неужели ты думаешь, что не один из них не захочет выслушать тебя? Неужели ты думаешь, что ни одному из них не нужна поддержка?
- Поддержка им, может быть, и нужна. А вот поддержать другого – дудки. Они скорее выплачутся в жилетку, а потом пойдут своим путем.
Он грустно смотрел в облака. Птицы летали высоко в поднебесье, кружились, словно тополиный пух. Она тоже смотрела в небо, понимала, что не права, понимала, что снова позволила себе быть слабой.
- Нет плохих людей. Не бывает, - наконец, произнес Он.
- А как же убийца?
- Все люди убийцы. Каждый день вы убиваете либо себя, либо мир, либо другого человека. И подчас клинок или ружье мягче, чем слово или равнодушие.
- Но все-таки… Ты оправдываешь убийцу?
- Не суди, да не судима будешь.
- А убийца будет спокойно гулять по земле?
- Он ответит за свое зло. И самое страшное – когда-нибудь, возможно, не на земле, он осознает, почувствует, что натворил.
- Нас будут судить? – прошептала Она.
- Нет. Вы сами себя осудили. И убийца осудит себя строже, чем кто-либо другой. Когда-нибудь…
- А как же…
- Ад? – отмахнулся рукой юноша. – Ад – это жизнь. Каждый человек проходит несколько кругов за свою жизнь. Либо становится сильнее и попадает в свет… Либо опускает руки и живет в аду. Да, так парадоксально. Жизнь многогранна. С одной стороны – это дар. Каждый должен найти свое предназначение. У каждого оно свое. Кто-то лучше других рисует, кто-то лучше кладет кирпич…
- Класть кирпич – это предназначение? – изумилась девушка, развернувшись к юноше.
- А почему нет? – пожал плечами Он. – Если бы кто-то не клал мастерски кирпич, миллионы людей не имели бы крова – им попросту негде было бы жить.
Она была удивлена, и внимательно слушала юношу.
- А с другой стороны, - продолжал Он. – Жизнь – это испытание, ад. Только не с чертями и рогатками.
- А… конец света? Апокалипсис?
- Не знаю… Мне кажется, что он уже наступил.
- Уже? – поразилась девушка. – Ничего не понимаю. Теперь я совсем ничего не понимаю.
- А чего ты ждала? Войско ангелов с крыльями против войска демонов с рогами?
Она промолчала, но именно так Она себе и представляла Апокалипсис, хотя и слабо в него верила.
- Мне кажется, Апокалипсис уже наступил, - повторил Он, потирая подбородок рыжей рукой. – Каждый из нас уже на стороне света или тьмы. Уже борется с мечом в руках. Только вместо меча из стали у каждого свое оружие. Чей-то меч – это перо, чей-то – смычок скрипки, у кого-то меч – это слово, верное и крепкое. Апокалипсис – это борьба человека с самим собой, со своими страхами, со своей тьмой. Потому что человек есть свет. Он родился из света.
- Тьма и Свет? Так все-таки есть демоны и ангелы? – не унималась девушка.
- Есть конечно. Но не в этом мире. Здесь нас очень мало. Мы редко сюда заходим – нельзя. А свет и тьма – это человек. Душа есть свет, тело есть тьма.
Девушка нахмурилась и прищурила глаза:
- Ты будешь говорить мне про смирение тела?
- Зачем? Ты и сама все это знаешь. Я говорю про смирение тьмы. Тьма – это твоя часть, часть человека. Она отвечает за материальное. А разве человек может отбросить материальную оболочку? Нет. Тьму надо смирять, но не изгонять – все равно не получится. Таков человек. Главное – не давать тьме главенствовать над светом. То есть над собой. Помни, что ты Свет.
Она обдумывала сказанное юношей и понимала, что Ей понадобится не один день, чтобы понять и принять Его слова.
- Ты хочешь сказать, что каждый день мы должны помнить, что в нас есть тьма и с ней надо бороться? – переспросила Она.
- Вроде того. Только не бороться, а смирять, - улыбнулся Он.
- Мы этому должны посвятить всю свою жизнь?
- Ты не поняла… Господу совсем не нужны ваши жертвы. Не нужно смирение в монастырях, не нужно затворничество и посты. Ты человек. Твоя жизнь – это не ангелы с мечами, а земной мир, люди вокруг. Все, что тебе нужно делать – найти свой путь, жить по совести, слушать свое сердце. И главное – не теряй Веры. Я говорю вовсе не о религии. Нет. Я говорю о Надежде, о Вере человека в будущее, Вере человека в себя и в свой путь.
- А как найти путь?
- Каждый день тебе даются знаки. Просто их надо видеть.
Она не видела, только пожала плечами.
- Понимаешь, все дело в тебе, в твоем сердце. Никто не может ткнуть пальцем и сказать – видишь, это знак чего-то… - с жаром объяснял юноша, размахивая руками. – Ладно…Например, ты опоздала на автобус. Плохо?
- Ужасно, - вспомнила случай из прошлого девушка и поморщилась.
- Так, может быть, так было лучше для тебя?! Понимаешь?
- Нет, - честно ответила девушка.
- Помнишь, ты тогда опоздала на автобус…
Она смотрела на юношу и размышляла: «Неужели..все- таки читает мысли?»
- Да…читаю… Забудь ты уже об этом, - проворчал Он. – Так вот…Тогда ты опоздала на автобус, поздно пришла в институт, завалила экзамен. Плохо?
- Ужасно, - с досадой ответила девушка, сдув с руки какую-то мошку.
- А ведь благодаря этому ты пошла, расстроенная, в парк и встретила его. Кто знает, если бы ты сдала экзамен, может быть, ты вовсе не пошла в тот самый парк.
- И по-твоему это хорошее? Он… Он… Лучше бы я его не встретила тогда…
- Почему ты всегда думаешь о плохом?
- Я?! Я реально смотрю на вещи. Встретила его – он мне сделал больно. Что здесь хорошего? – возмутилась Она.
- А разве тебе было плохо с ним, те несколько месяцев, что вы были вместе? Разве тебе не стоит поблагодарить его за те мгновения? Ты ведь была счастлива.
Она поразилась этой мысли: «Поблагодарить? Поблагодарить за боль? За счастье…»
- Но ведь все прошло. Закончилось. И он сделал мне больно, - нерешительно возразила Она.
- К сожалению, многое на земле заканчивается. И это значит лишь одно: надо радоваться каждому дню. И быть благодарным за каждое мгновение.
Она молчала, не зная, что ответить. Получается… Тот самый автобус, та самая двойка нужны были для счастья? А она…
- Не кори себя за ошибки, - нежно сказал юноша.
Она взглянула на Него. Он стоял возле кромки воды, глядя, как волной от течения накрывает носы ботинок. Словно одно – Он и река… Волна оставила свой холодный поцелуй и уплыла обратно, отчаянно хватаясь за рыжие ботинки.
- Не кори, - повторил юноша. – Помнишь заповедь: «Возлюби ближнего своего, как самого себя»?
- Помню, - кивнула головой девушка.
- Это значит не только то, что ты должна любить и уважать другого человека, быть чуткой к нему…
- Это значит, что я должна полюбить и себя?
- Да. И себя тоже. Только не возвышая себя над другими и не восхищаясь своими талантами. Просто… Ты должна научиться прощать себя. Как прощаешь других. Это не менее важно.
- Иногда простить себя труднее, чем простить другого человека, - Она смотрела на Него, словно просила о помощи.
Он смотрел на Нее сверху, молчал: «Я согласен». Она смотрела на Него с земли и думала: что было бы, если бы Она не встретила Его? Не пошла бы за Ним? И как так получается, что за какие-то полчаса незнакомые, совершенно чужие люди могут стать друг для друга родными и близкими?
- Все дело в сердце. Иногда, когда люди не понимают друг друга или не хотят понять, превознося свою гордыню, им может не хватить и века, чтобы найти общий язык, общие темы. А если люди чувствуют друг друга, хотят понять и открыться, время не имеет значения, - отозвался Он.
- К сожалению, иногда не получается найти общий язык, даже если хочется.
- Такого не бывает, - удивился юноша. – Все дело в каждом из нас. Человек живет на земле, он привык общаться, к сожалению, не сердцем, а словами. Не стоит требовать от человека понять тебя, если ты молчишь. Не всем дано понимать и чувствовать боль другого. Но ты ведь можешь сказать. Сказать, показать, написать – сделать что-то, чтобы человек тебя понял. Глупо обижаться, что тебя не понимают. Скорее всего, ты просто не объяснила. Все люди разные. Объясни, расскажи честно другому человеку все, что тебя беспокоит, все, что у тебя на сердце – и он поймет, потому что ему не придется додумывать, предполагать, рассуждать со своей точки зрения – у него будет ответ. И этот ответ ты дашь ему сама.
Она улыбнулась:
- Знаешь… ты столько мне сегодня открыл…
- Я не мог этого открыть. Я ничуть не умнее и не лучше тебя. Я просто сказал тебе то, что ты сама знала до этого.
- Но забыла.
- Да, - рассмеялся Он.
Он подошел к девушке, подал Ей руку. Она подала свою, встала на ноги и покачнулась, но Он удержал. Они смотрели друг другу в глаза. Смотрели и понимали, что надо прощаться. Он знал что надо уходить. Она понимала, что Он собирается уйти. Именно собирается, а не хочет.
- Надо, - пожал плечами юноша.
- Выходит, я теперь тоже слышу твои мысли, - улыбнулась девушка, пожимая Его руку.
- Я это ты.
- Как жаль, что нас двое. И я ухожу, - улыбнулась Она.
- Я ухожу, но ты встретишь того, кто будет твоим вторым я. Обязательно встретишь. Признаюсь честно, - юноша оглянулся и хитро посмотрел на небо. – Я видел его.
- Кого? – испугалась девушка.
- Того, кто предназначен тебе небом.
Она рассмеялась и легонько толкнула Его. Он рассмеялся и смутился:
- Должен же я был знать, в чьи руки придется тебя отдать.
- И в чьи же? – Она посмотрела на него с вызовом.
- В мои, - улыбнулся Он.
Она перестала улыбаться, внимательно вглядываясь в Его глаза: шутит Он или серьезен?
- Понимаешь. У каждого на земле есть Ангел. Тот, кто будет заботиться о тебе, охранять. Кто есть ты. Он ищет тебя, каждый день ищет, идет навстречу. А пока вы не встретились, страшно и одиноко, словно у тебя что-то когда-то было, а теперь нет, отняли.
Она расплакалась, потому что именно это Она и чувствовала каждый день: словно чего-то нет, не хватает.
- Ты обретешь Его, - Он обнял Ее за плечи.
- Обрету… тебя?
- В каком-то смысле. Ангелы ведь не имеют тела.
- А там… после… жизни… мы будем сами собой?
- Да…только выглядеть будешь несколько иначе, - улыбнулся Он.
- Я.. я не понимаю, - горячие слезы телки по Ее щекам, она плакала у Него на плече и боялась отпустить. – Не понимаю… Ты там, ты здесь… Ты живешь и не живешь… Как ты можешь быть сразу в двух местах?
- Я же ангел, - улыбнулся Он.
- Все равно не понимаю, - не успокаивалась Она.
- Ты поймешь. Обязательно поймешь. Но…сейчас…здесь… Зачем тебе это знать?
- Я хочу знать…
- Ты всегда хотела знать больше других.
Она замолчала, подумав: «А…действительно…зачем мне знать это? Главное, он будет рядом. Рядом. Всегда».
Он поцеловал Ее в щеку, развернулся и зашагал вверх, по склону, обратно, туда, откуда пришел. Она стояла, глубоко дыша, грустно улыбаясь. Вдруг, он развернулся и крикнул:
- Только ты узнай меня, пожалуйста!
- О чем ты? Я тебя уже видела, - удивилась девушка. – Я навсегда запомню твои глаза, твои плечи…
- Я же говорил, что у ангела нет тела, - улыбнулся Он, щурясь на солнце.
Она смотрела на него с испугом и боролась с желанием побежать, догнать Его и не отпускать.
- Ты узнаешь меня. Только выслушай меня. И сама не скрывай. Иначе…как мы сможешь понять друг друга? Не опускай руки! Всегда есть шанс!
Он помахал рукой и начал подниматься выше. Она не могла смотреть, как Он уходит. Она отвернулась к реке и смотрела в небо. Птицы летали высоко в поднебесье, кружились, словно тополиный пух.
- Эй!
Она быстро развернулась, узнав Его голос. Он действительно стоял уже на самом верху, около сырого бревна.
- Совсем забыл сказать…
Она смотрела на Него и ждала…
- Забыл сказать: не смей больше разговаривать с незнакомцами! – улыбнулся юноша и подмигнул.
Она рассмеялась, закрыв лицо руками. А когда вновь взглянула на холм – Его уже не было. Сырое бревно темнело в зеленой траве, среди деревьев, от которых так сладко пахнет дождем. Она смотрела на бревно и точно знала, что где-то там, далеко, на самой земле, мокрая глина – рыжая…Нет, это не грязь.
Она вновь развернулась к реке, наклонилась к воде, зачерпнула горсть и позволила реке бежать сквозь пальцы на землю.
- Я буду ждать. И верить, - сказала она шепотом, взглянув на облака. – Где, говоришь, твой дом?
Ветер ничего не ответил. А над соседним берегом показалась радуга.