Подари мне рассвет

***
- Сколько я проспала?
- Пару часов,- не отрываясь от мольберта, ответила Тэона.
- Спасибо. Мне давно не удавалось нормально выспаться.
- Это вам спасибо.
- За что?
- За доставленное удовольствие быть с вами.
- Разве это удовольствие?
- О, да. Когда удовольствия редки, ценен каждый момент, каждый миг.
- Тэона, я спала.
- Не спорю, но вокруг нас на сотни километров ни единой души. Только мы. И я была рядом.
Ираиде не хотелось спорить. Ей было очень хорошо. Нет, нет. Не потому, что ей удалось выспаться. Ей было хорошо оттого, что на сотни километров не было ни единой души. Только они. Когда-то Ираида написала не самое приятное сообщение Тэоне, о чем после сильно жалела. То была реакция на письменное признание в любви. После Ираида сама не понимала, почему она так написала Тэоне. То ли она не смогла принять этого. То ли ей просто не понравилось, что признание было в виде письма. То ли потому, что письмо с огромным букетом белых цветов не было вручено лично (но ведь она сама не открыла двери, хотя была дома), и Тэона была вынуждена перебросить букет с письмом через забор. А может, ей просто не нравятся хризантемы?
Ираида не может этого понять до сих пор.
Теперь она понимает только одно – как хорошо, что Тэона, пусть и через год, но отыскала в себе силы и пригласила ее на природу.

- Куда мы едем?
- Хочу вам кое-что подарить.
- Интригуешь?
- Возбуждаю любопытство.
- Заманчиво, - Ираида не смогла, да и не хотела скрывать улыбку. Ей все больше и больше нравилось просто ехать с Тэоной. Куда? Зачем? Какая разница! Просто ВМЕСТЕ.
- Теперь вы можете открыть глаза, - Тэона очень надеялась, что это поле, топящее в своей бескрайности все, понравится Ираиде.
- Боже! Я в раю.
- Это ваше!
- Спасибо, Тэона! Спасибо огромное! Мне мечталось побывать в таком месте. Мне хотелось утонуть в полевых цветах! Мне хотелось забыться, уснуть в таком великолепии!
- У вас есть эта возможность. Только я вам не позволю лежать на голой земле, - Тэона уже доставала из машины шезлонги, пледы. – Сейчас мы будем пить чай. Что вы скажете на это?
- Прекрасно. Пить чай на лоне природы! – Ираида еще пребывала в состоянии эстетического шока.
После молчаливого чаепития они обменялись восторженными взглядами, и Тэона предложила Ираиде прогуляться:
- А я пока попрактикуюсь в живописи.
Время шло своим размеренным шагом. Вернувшись с прогулки по полю, Ираида еще застала Тэону за мольбертом:
- Как в старые, добрые времена. Ты за мольбертом, а я прохожу мимо. Мне всегда нравилось наблюдать за тобой, когда ты работала.
- А почему вы ни разу не зашли в мою аудиторию?
- Я не знаю. Чего-то боялась что ли. Я не могу объяснить теперь, как не могла многого объяснить тогда.
- Жаль, - отходя от работы, сказала Тэона.
- Чего жаль?
- Возможно, времени. Я пока не знаю, - Тэона была теперь более уверенной. Не по тому, что она призналась Ираиде в своих чувствах, а лишь по тому, что она работала над пейзажем, и это была совершенно иная Тэона.
- Кажется, мне удастся подарить вам еще кое-что, - оглядев небо, произнесла Тэона. – А пока не мешало бы и перекусить.
- А как же на счет «художник должен оставаться голодным»?
- В прямом смысле этого выражения это не про меня.
- Такого выходного у меня, пожалуй, никогда и не было. Просто замечательный день.
- Мне расценивать это как комплимент или благодарность?
Ираида не ответила, а лишь стала внимательно рассматривать лицо Тэоны, что очень смутило ее. Но когда Ираида улыбнулась, волнение и напряжение Тэоны сменилось радостным спокойствием.
- А вот и второй подарок, - Тэона обратила свое лицо к западу, где ласковые теплые лучи-руки ласкали головы холмов, усыпанных все теми же полевыми цветами.
Ираида была в восторге от происходящего действа природы. Все ее трогало, все проникало в глубь ее. Она думала о том, что же она потеряла за те годы, пока Тэона не решалась признаться ей в своих чувствах и о том, что она потеряла за тот год, который сама же и отвергла и как она сейчас вдохновлялась закатным небом и проникалась чувством благодарности Тэоне. Ей хотелось, чтобы время хотя бы на миг остановило свой бег и тоже полюбовалось этим замечательным, величественным небом, обрамленным точно царской короной теплыми, бархатистыми лучами, покидающим этот день солнца.
- Нам пора возвращаться. Путь не близкий, - нарушила молчаливое восхищение Тэона.
- Я и не подозревала, что ты – романтик.
- Ну, теперь нет необходимости в чем-то меня подозревать. Возможно, вы меня хорошо узнаете.
Они уезжали из этого рая на земле, а закат провожал их последними лучами. Ираиде вспомнилась строчка из письма Тэоны «Вот и закат догорает, и лишь редкие облака задерживают на себе последние отблески закатного пламени, которые скоротечно блекнут и мир наполняется сном». Отблески закатного пламени ласкали ее последним теплом, а ее душа купалась уже в другом тепле, и тело уже горело другим пламенем. Невыносимое томление теперь жгло и мучило ее.
      
***
      
- Ты не проводишь меня до дверей?- Ираида не желала отпускать Тэону. Не сейчас, может часом, парой часов позже, но никак не сейчас.
- Конечно.
- Чаю выпьем? У меня есть замечательный рулет. - Ее глаза говорили о большем. Тэона гнала эти мысли прочь, но каждое движение Ираиды, каждый взгляд говорил о большем…
Сервируя стол, Ираида наклонилась так, что их плечи едва не соприкоснулись. Между ними промелькнуло нечто неуловимое. В ту же секунду их губы слились в долгожданном неистово жарком поцелуе. Он застал их дыхание врасплох. Переведя дыхание, Тэона сказала: «Спасибо».
- Вот теперь я принимаю твою благодарность,- глаза Ираиды были полны искренней нежности.
- Подари мне рассвет, - умоляюще прошептала Тэона.
Еще раз, прильнув на короткий миг к теплым, опьяняющим губам, Ираида ответила: «Я подарю тебе все. Спасибо тебе, Тэона, и, прежде всего спасибо за стойкость твоих чувств. Чего же я нас лишала?»
Ираида прильнула к ладоням Тэоны и продолжала корить себя за свой глупый поступок.
- Не надо боле, Ираида. Теперь мы вместе, - опускаясь рядом, шептала Тэона. – Мы вместе.
Обнявшись, они продолжительное время, как бы сливались в единое целое.
Отдаваясь друг другу, они стали этим целым.
Подарив еще один короткий поцелуй, Ираида сказала: «Спасибо тебе за это».
Лишь приехав домой, Тэона осознала произошедшее. Она была счастлива как никогда ранее. Завершением приятного дня был ЕЕ поцелуй, и Тэона поняла, завершение сегодняшнего дня – было началом нового… Многого нового.

Суета и убожество обыденщины словно бы спало с плеч. Все шло, как и раньше, но душа пела. Тэона поймала себя на мысли, что душа поет постоянно вот уже… несколько дней. Теперь она наслаждалась и работой, и заботами, и рутиной. Тэона осознавала, что на протяжении столького времени (мыслимо ли, мечтать об Ираиде целых 11 лет!) она не смела признаться ни в чем и ни кому, лишая себя такого счастья.
Тэона писала. Выливала свои желания в стихах и прозе, но все это так и оставалось под семью замками ее письменного стола, а как ей хотелось об этом кричать. Кричать всему миру, что она любит, что живет надеждою новой встречи с Ней … а они встречались по расписанию (в прямом смысле этого слова, Тэона была ее студенткой). Ираида даже и не замечала ее. На лекциях их было более полусотни человек, и Тэона не замечала, чтобы ее взгляд задерживался хоть на ком-нибудь больше секунды. Этот взгляд просто контролировал внимание студентов, хотя в этом не было ни какой нужды. Все, все были очарованы Ею с той самой минуты, когда она вошла в аудиторию и сказала, что прочтет лекцию вместо их профессора. Всё! Аудитория наполнилась ранее неизвестной аурой. Тэона до сих пор помнит эту лекцию.
- Это не мой раздел языка. С вами мы встретимся на следующий год, во втором семестре, - ответила она кому-то из студентов.
Тэона не слышала вопроса, но не трудно было догадаться, каков он был. Она поблагодарила мысленно того, кто собственно озвучил ее вопрос, и поблагодарила судьбу за то, что она позволила ей встретиться именно сейчас с этой земной женщиной неземной красоты во всех отношениях.

***
Я завидовала тем ребятам, у которых она была куратором и вела семинары, а они, как я заметила, не ценили этого. Но и тут я должна благодарить свою судьбу, нашу подгруппу передали в ее руки. Ее руки. Как я хотела касаться этих рук. Как я хотела вдыхать ее аромат. Как я хотела просто сидеть перед ее столом…
У нас в группе оказались две зубрилки и выскочки, которые только и желали понравиться преподавателю в корыстных целях. Они то и сидели перед ее столом. Тогда мне казалось, что Кристина и Анджела наполняют помещение хаосом – так часто они пытались обратить на себя внимание, выкрикивая с места, споря между собой и перебивая ответы сокурсников. Ираида позволила им пару раз выскочить, а я чуть было не усомнилась в ней, но когда она в очередной раз охладила их пыл, я улыбнулась этому и, наши глаза встретились. Она улыбнулась глазами, понимая мою улыбку, и дала мне высказать свое мнение по поводу рассматриваемого вопроса дискуссии. Я ответила по существу вопроса и… дальше беседовали только МЫ.
На очередном семинаре беседовали тоже только мы. Кристина с Анджелой просто бесились, и даже попытались на перемене оспорить со мной право на общение с Ираидой. Их аргументы были нелепыми. Они только и твердили о баллах, они боялись экзамена и любыми путями стремились набрать максимальное количество баллов, чтобы получить «автомат». Я же была готова набрать как максимум только допуск к экзамену, чтобы еще раз встретиться с Ираидой и пообщаться пусть и не на ту тему, о которой теперь уже мечтала я. Еще раз побыть рядом с Ней.
- Тэона, восемнадцать баллов – это не ваш предел. Вы должны прыгать выше своей головы. Возможно, сказалось ваше плохое самочувствие.
Я даже не помнила, что я плохо себя чувствовала и что это было заметно, а она заметила и помнила.
Вскоре я перевелась на заочное отделение и уехала из города, но это обстоятельство еще больше сблизило, по крайней мере, меня с Ираидой. Не было ни одного дня, ни одного часа, чтобы я не беседовала с Ираидой. Да, это были встречи и беседы лишь в моих мыслях.
Душой и телом я рвалась в тот город, где жила и работала Ираида.
Через несколько лет я вернулась на родной факультет. Мы стали коллегами. Наши кабинеты находились на одном этаже, иногда мы встречались в коридоре, иногда она, проходя мимо моей аудитории, заглядывала и каждый раз заставала меня за мольбертом. Но из-за моей нерешительности мы так и не стали ближе. Все годы я хранила в памяти каждое ее слово, каждое ее действие, обращенное ко мне. Помню, как на одно из заседаний она пришла позже меня. Она зашла в аудиторию, обвела ее ищущим взглядом и направилась в мою сторону. Она хотела сесть рядом со мной, а я сидела не одна (как же я об этом жалела!), Ираида села перед нами. Когда-то я хотела сидеть перед ней, а сейчас она хотела сесть рядом со мной. Она села так, что боковым зрением могла видеть меня, достаточного лишь немного повернуть голову вправо.
Я практически ничего не слышала, что нам говорят. Когда назвали меня, я встала, чтобы все студенты могли меня видеть и в дальнейшем знать, кого искать для консультаций. Ираида не оглянулась, но я видела и чувствовала ее гордость за меня и за себя. Эта гордость озаряла ее. После этого я уже не сводила глаз с Нее. Я изучала, как она собрала волосы в прическе, ее шею, ушко… Как мне хотелось в тот момент шепнуть ей самые нежные слова на всем белом свете, как мне хотелось поцеловать ее в ушко и в поцелуях спускаться по шее, плечу все ниже и ниже. Как мне хотелось коснуться губами ее рук, как мне хотелось целовать ее ладони. Как мне хотелось ощутить ее прикосновения на своем теле, как мне хотелось…

***
Тэону перевели в другое подразделение ВУЗа, и это было еще одним испытанием ее чувства.
Однажды зимой, спустя немыслимое количество дней, их пути сошлись.
- Вы как всегда очаровательны, - призналась Тэона после дружеского объятия. – Как ваши дела?
- Хорошо. А как твои?
- Да вот лечу на работу, опаздываю, - как всегда не то и невпопад ответила Тэона.
- Тэона, почему с твоей стороны такое внимание ко мне? - Несмотря на спешку Тэоны, Ираида понимала, что не задай она этого вопроса сейчас, другая такая возможность представится не скоро, а она уже многие годы не находит ответа. - Я ведь ничего такого для тебя не сделала, но все твои презенты…
- А разве я не могу сделать подарок своему любимому преподавателю, - последнее слово Тэона намеренно выделила, хотя хотела выделить другое.
Так они и разошлись в тот день. Ираида в очередной раз осталась неудовлетворенной ответом. Она чувствовала нечто большее, возможно, догадывалась, но по какой-то причине не верила себе и хотела услышать точный ответ от Тэоны. Тэона же в очередной раз не решилась открыться. В этот раз у нее попросту не было на это времени. Она понимала, что такой разговор не может и не должен состояться набегу, на улице. А вот решиться специально на встречу, целью которой будет ее признание, она все еще не могла и продолжала страдать из-за этого.

***

- Слушай, ты так сойдешь с ума, - в очередной раз твердила ей Кира. – Сколько лет ты грезишь о ней? Ты же на других даже не смотришь!
- А мне другие и не нужны, - попивая капучино, мечтательно ответила Ти.
Ти – так звала Тэону только Кира. Когда-то Кира была в нее влюблена, а Ти этого даже не замечала. Она была вся в мыслях только об Ираиде. Кира была студенткой Тэоны и до встречи с Кирой она не признавалась даже себе в том, что любит женщину. Ти считала, что она одна такая на всем белом свете и все мечтания, переживания, страдания держала в себе. Каким-то образом Кира ее раскусила. К тому времени у Киры уже были отношения с женщинами. Она стремительно стала атаковать и Тэону. Она великолепно ухаживала, но Ти этого не осознавала, хотя и принимала ухаживания.
- Что ты во мне нашла? – недоуменно спросила Тэона. – Как ты поняла, что я такая?
- Мне очень нравятся стервы и я, кстати, не была уверена, что ты такая.
- Я – стерва? – еще больше удивилась Тэона.
- Есть в тебе это. Есть. Нутром чую! Порой одного твоего взгляда достаточно, чтобы студенты смолкли. Они ж тебя просто боятся.
- А ты не боишься?- улыбнулась Тэона.
- Теперь нет, но когда я решалась остаться с тобой наедине и увериться в своей правоте, я очень боялась. Убедив себя в том, что самое худшее, что ты сможешь мне сделать – это влепить затрещину, я пошла в наступление. Я понимала, что своим отсутствием способности к рисованию я не смогу привлечь твоего внимания. И я нашла другой путь. Мне нужно было лишь улучить момент, когда ты раскрепощена. А это происходит каждый раз, когда ты стоишь за мольбертом и наслаждаешься рисованием. Мне оставалось только ждать, и мое ожидание было оправдано.
- Да, я помню, как ты подошла ко мне сзади и обожгла мое ухо жаром своего возбужденного дыхания.
- Я думала, мои ноги вот-вот подкосятся от волнения, либо от твоей затрещины.
- А я повернулась и ответила на твой поцелуй. Каким же это было безумием, ведь нас могли увидеть!
- Безумие. Могли и увидеть. Но, ты, знаешь, когда ты этого сильно хочешь, тебя не волнует ничто кроме желания, а безумие на какое-то время становится нормой. Но, Ти, либо твое желание слишком слабое, либо ты не пускаешь безумие в голову!
Ти лишь печально улыбнулась.
- Я уже много лет тебя знаю и знаю, как сильно ты любишь Ираиду. Так почему же ты не пустишь безумие в голову и не сделаешь тот единственный шаг, который решит все?!
- Она считает меня другом, и я боюсь, что своим признанием лишу себя Ее.
- Другом. Тогда и общайтесь, как друзья! Друзья встречаются, проводят вместе какое-то время, ходят в кино, друг к другу в гости, сидят по кафе. Да мало ли как друзья вместе проводят время?!
- Не могу себе позволить под прикрытием дружбы втереться к ней в доверие и проникать в ее жизнь.
- Да-а-а, за это благородство она должна быть тебе благодарна! Только вот она не знает об этом.
- Не ерничай. Лучше подскажи, что мне делать, Казанова ты наш. Ты же сама слышала, какую бредятину я несла, когда поздравляла ее с днем рождения. При каждой встрече с ней, от волнения у меня просто ум за разум заходит. Во мне просыпается мой предок каменного века, в арсенале которого имелось пара членораздельных звуков и несколько смысловых движений.
- О, да! - лицо Киры растянулось в улыбке. - Тогда я посмеялась от души,- она будто собиралась процитировать нечленораздельную речь Ти.
- Сволочь,- шутя, парировала Ти.
- Я знаю. И ты меня любишь за откровенность.
- Иначе бы мы не стали близкими подругами.
- И я очень этому рада, - теперь уже Кира говорила серьезно. – Послушай, у тебя ведь хорошо развита письменная речь. Напиши ей письмо.
- Письмо? – Тэона недоуменно посмотрела на Киру.
- Нет, нет, нет. Сама пиши. Здесь я тебе не помощник, - яростно замотала головой Кира, а потом посмотрела в глаза Ти. – Да ты же и глазами можешь говорить!
- Каждый может. Не каждый способен прочесть взгляд.
- Ты хочешь сказать, что Ираида не может?
- Я не позволяла себе смотреть на нее так, чтобы она поняла. В конце концов, это могли прочесть и другие.
- Ты слишком многого не позволяла себе! А пора бы.
Просидев еще долгое время в кафе, подруги обсуждали многие вещи. Ти пока еще не могла представить себе, о чем она будет писать Ираиде, но, оказавшись дома, в привычных для нее условиях и в то время, когда все люди ложатся отдыхать, ее влюбленный лирик вышел на волю и …

***
 
       "Доброго времени суток (сейчас я не знаю, когда Вы прочтете мое послание), но это не важно. Важно то, что я желаю Вам от чистого сердца добра и здравия.
Если честно, даже не знаю с чего и начать, но молчать больше нет никаких сил. Вы вновь пришли ко мне во сне, и я решилась рассказать Вам о своих чувствах. Наверное, для Вас будет слишком неожиданно, но я просто больше не могу удерживать в себе все это. Увидев Вас впервые (в уже далеком 95г.), влюбилась в Красоту; услышав Ваш голос, влюбилась в Душу; пообщавшись с Вами, влюбилась в Человека, НО! в конце концов поняла, что полюбила Женщину и продолжаю Ее любить.
Будучи Вашей студенткой, я смутно сознавала, что во мне просыпаются какие-то совсем новые мысли и чувства. Ваше появление в моей жизни затронуло во мне какую-то тайную струну, которой до тех пор не касался никто. Год мы находились рядом, но встречались (смешно сказать) по расписанию. Каждая наша встреча будила и будит в моей душе волнение, и от этого я теряла и теперь теряю голову, забывая о прекрасной возможности не только общаться с Вами, но и любоваться Вами.
 Как сейчас помню: 210 аудитория; стремительно подходит к кафедре преподаватель и объясняет, что некоторое время будет замещать нашего лектора. Пара проходит на одном дыхании. Все в шоке – оказывается, может быть интересно! Потом новая встреча, которую ждешь уже с нетерпением – семинар. За пять минут до звонка Вы вызываете меня к доске для написания большого предложения с транскрипцией. Прекрасно помню Вашу фразу:«Надеюсь, вы успеете записать транскрипцию?». Я успела, чем очень удивила Вас. Мне показалось, что именно после этого Вы меня и запомнили. А потом новая встреча: я беспечно болтаю с однокурсниками; открывается дверь и помещение наполняется приятным (для меня) волнением – входите Вы. Семинар Вы начинаете с зачитывания баллов по второй рейтинговой точке. Доходите до моей работы и обращаетесь ко мне: «Тэона, 18 баллов – это не ваш предел. Вы должны прыгать выше своей головы. Возможно, сказалось ваше плохое самочувствие». Я была поражена Вашей внимательности. В тот момент я готова была умереть от счастья – Вы говорите только со мной! Тогда для меня никого не существовало кроме нас с Вами. Я чувствовала себя школьницей, влюбленной в своего учителя и, наверное, вела себя по-детски, но я была счастлива! Потом было заочное обучение. Я пришла к Вам сдавать экзамен. Вы были очень недовольны тем, что Вас «достали» и дома. Я расстроилась из-за этого, но Ваша фраза: «Я помню, как вы у меня учились»,- вновь меня окрылила…
Каждый раз Вы очаровывали меня все больше и больше, а я не решалась признаться Вам в своих чувствах (хотя тогда я бы попросту не нашла подходящих слов). С другой стороны – не хотела нарушать субординацию, во избежание лишних разговоров среди студентов и Ваших коллег. После была долгая разлука, но мысленно (по крайней мере, в моих мыслях) мы были еще ближе друг к другу. В реальности же, став Вашей коллегой, не смогла стать ближе к Вам, переживая во всей полноте каждую мимолетную встречу с Вами и то нежное единственное прикосновение Вашей руки, когда Вы передавали мне слова благодарности завуча школы.
Теперь же каждый день одно и тоже: лучи утреннего солнца наполняют комнату теплом и светом, но что мне этот свет без Вас? Просто отсвет, а не свет. День, проведенный без Вас, подобен вечности. Вечер завершается пылающим закатом... Вот и закат догорает, и лишь редкие облака задерживают на себе последние отблески закатного пламени, которые скоротечно блекнут и мир наполняется сном. Ко мне сон не приходит. Меня вновь преследуют мысли о Вас…
Что делать мне с тем чувством, что поглощает меня изнутри? Как мне продолжать жить с тем неразделенным чувством, которое я храню в своей душе вот уже 11 лет?
Иногда, не видя Вас, я немного успокаиваюсь и могу хоть чуть-чуть подумать о чем-то другом. Могу вспомнить о родных и друзьях. Могу немного отвлечься, но уже через доли секунды я вспоминаю Вас, Ираида. Вспоминаю самую красивую, самую элегантную, самую интеллигентную Женщину, которую я когда-либо встречала и мое сердце рвется ввысь и замирает где-то на вершине блаженства.
Где-то на вершине блаженства... Но вокруг меня беспорядочно снуют чужие лица, а мне не хватает того одного лица, с которого однажды слетела милая приветливая улыбка, которую я бережно храню в памяти до сегодняшнего дня. Как был прекрасен тот миг, когда наши глаза встретились, когда захотелось сделать что-то большее, но мы были так близко и так далеко друг от друга. Между нами пропасть … и мечты.
Мечты… Мечты… Как много мы приобретаем в них и как много мы теряем в реальности. Это убивает душу. Я умираю всякий раз, когда осознаю, что моя жизнь протекает в одних только мечтах.
Не помню ни одного дня вне мыслей о Вас. Ни одного дня без мысленного разговора с Вами.
Боюсь, что все это Вы примите за глупость, но я пишу то, чем занята моя душа.
Огромное количество лет я боялась, что мои чувства вырвутся наружу, и все это время опасалась Вашей реакции. Когда я не могла сдерживать натиск своих чувств, я просто изливала их на бумагу: строчку за строчкой. Эти строчки так и оставались лежать в моем письменном столе. Теперь некоторые из них читаете и Вы, Ираида.
Ираида – сколько же милых сердцу звуков слилось в Вашем имени. Какое это счастье, что я могу беспрепятственно произносить его и, как бы мне хотелось обращаться к Вам, даря самые нежные и чистые слова…
Один из тех, чьи слова следовало бы запоминать, сказал: «Жизнь – это не те дни, что прошли, а те, что запомнились». Исходя из вышеизложенной мысли, моя жизнь очень короткая, но счастливая. Если бы Вы знали, как дороги для меня все наши встречи, с какой нежностью я храню каждую из них в памяти. Наши встречи. Наши. Меня радует, что хоть что-то у нас с Вами было. Я помню практически каждое Ваше слово, ведь встреч было ничтожно мало, и так мало мы сказали слов (самых нужных слов). Так мало и совсем не те слова сказала я, о чем сейчас очень сожалею. Вы не раз спрашивали меня, почему такое внимание к Вам с моей стороны. Каждый раз я говорила совсем не то, что хотелось сказать. А ведь все очень просто: я люблю Вас, Ираида. Понимаете? Люблю. Все могло быть по-другому. Даже не важно, как по-другому, но точно совсем иначе, чем теперь. Возможно, мне было бы легче.
Я не смею надеяться на взаимность, но я счастлива, оттого что нашла в себе силы признаться Вам, Ираида, в своих чувствах.
Я люблю Вас, Ираида, и схожу с ума от этой любви.

Сегодня мы с Вами случайно встретились. Каждый шел своей дорогой. Мне не раз хотелось сменить маршрут, но почему-то я этого не сделала и могу сказать одно: «Какое счастье! Я встретила Вас!» Было солнечное утро, но блеск Вашей красоты ослепил меня еще больше. А когда я поняла, что Вы мне улыбнулись, мое сердце готово было вырваться из груди и сопроводить Вас до факультета.
Если бы только Вы позволили, я с огромной радостью посетила бы Ваши лекции. Я так хочу вернуться в 95 год, теперь уже сознавая все свои мысли и чувства.
Как же хочется все изменить..."

***
Тэона оказалась права. Было жаль времени, которое они прожили друг без друга.
Как же они обе теперь об этом сожалели.
Губы. Руки. Тела. Ласки. ЛЮБОВЬ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
ТЕПЕРЬ ОНИ ВМЕСТЕ! ВМЕСТЕ И НИКТО НЕ ПОСМЕЕТ ИХ РАЗЛУЧИТЬ. НИКТО!
СТОЛЬКО ЛЕТ ОНИ НЕ РЕШАЛИСЬ ПРИЗНАТЬСЯ ДРУГ ДРУГУ В СВОИХ ЧУВСТВАХ. С Т О Л Ь К О  В Р Е М Е Н И  Б Ы Л О  П О Т Е Р Я Н О!
Каждую минуту, каждую секунду они теперь заполняли лишь своими чувствами. Они жили друг другом. Они наслаждались друг другом. Они любили друг друга. Они были единым целым, и ничто теперь не могло их ни остановить, ни разлучить. Они были в мыслях. Они стали в реальности. Они будут ВЕЧНО! Ничто не может убить любовь. Ничто! А они и есть эта самая Л Ю Б О В Ь.

***

- Сколько я проспала?
- Пару часов,- не отрываясь от мольберта, ответила Тэона.
- Сколько же я проспала… - с сожалением повторила Ираида.