Изик

       Все так же мчалась Земля сквозь ледяную мглу и пустоту вечности. Рождались и умирали живые существа на ней, создавали себе подобных. Так продолжалось уже целую вечность и бесконечность. Возникло и скоро близилось к закату самое странное и страшное, самое жестокое и милосердное существо - Человек. Существо, обладающее памятью, получающее удовольствия часто за счет других, умеющее любить и ненавидеть, творить зло и добро. Существо, взявшее себе право вершить суд над другими видами, оставаясь неподсудным, существо, умеющее оправдывать свои преступления, умеющее жертвовать собой и не желающее жить без любви к себе других, дарящее любовь и берущее ее, несчастное и счастливое одновременно.
       Каждому хочется любви и признания других, особенно в детстве. Со четыре года. Она живет в маленьком городке в одноэтажном старом домике, который построил еще ее прадед, домике под соломенной крышей, за высоким забором Она - единственный ребенок в семье. Семь лет назад окончилась страшная война, о которой ей ничего не напоминает. О войне она знает только из рассказов старших. Она счастлива. Только начинает познавать мир, и он кажется ей приветливым и доброжелательным. Ее мир - целый двор с деревьями, которые кажутся ей огромными, с двумя, сбитыми небрежно из досок сараями, где можно прятаться летом в приятной пыли и пустоте, где сквозь щели пробивается солнечный свет, в луче которого тек красиво скользят и переливаются пылинки. А во дворе есть муравейник с дырочкой - входом в него, где суетятся самые настоящие муравьи, куда- то постоянно выползают , натыкаются друг на друга, и снова бегут внутрь. Со может часами наблюдать за ними. И это никогда не надоедает. Она приносит им маленькие крошечки хлеба и смотрит, как некоторые из них деловито тащат их к себе внутрь. А другие не обращают внимания на подарок и торопятся дальше. На таких Со обижается, говорит им об этом, но ничего не меняется. Жарко светит солнце. Со находит во дворе темные стеклышки от разбитой бутылки и строит над входом в жилище муравьев навес - веранду. Мама сказала ей, что если долго сидеть на солнце с непокрытой головой, может быть очень плохо. Со старается уберечь муравьев от этого. Однако они, не обращая внимания на навес, ползают по стеклу сверху. И ничего не помогает, даже когда она палочкой сбрасывает их оттуда и подвигает внутрь навеса. Часто ясными днями лежит она на спине на травке и смотрит в небо. Дух захватывает от этой бесконечной глубины неба. Со лежит и представляет себе, какая красивая там жизнь в голубой бесконечности. Она не знает, как туда попасть. Взрослые говорят, что это невозможно. Но она верит, что когда вырастет, обязательно придумает что - то, чтобы посмотреть, а что же есть на небе?
       Внезапно небо покрывается тучами. И вот уже разразилась гроза. Со стоит в дверях старой хлипкой веранды, сбитой, как и сараи, из кусков досок и фанеры, и с восторгом смотрит на мощные струи воды, льющейся с неба. Все небо прорезают огромные молнии, затем раздается страшный грохот. Это гром. Из рассказов мамы Со знает, что это Боженька ездит по небу в огромной красивой колеснице, в которую запряжены кони, и куда он, гневаясь, ударит посохом, там возникают молния, а потом гром. Со высовывается под дождь из своего укрытия. Ей очень хочется, чтобы Боженька заметил ее, она поднимает руку вверх и приветственно машет. На пороге веранды рядом сидит самая красивая кошка на свете - Мурка, белая с разноцветными пятнами и тоже задумчиво смотрит на потоки воды, льющиеся с неба. Ее большие круглые глаза почти не мигая смотрят прямо перед собой. Со знает - скоро кончится дождь. Снова засияет Солнышко, выползут на свет божий муравьи. Но не этого ждет кошка. Снова прилетят в сад и защебечут воробьи. Ей этого только и надо. Она снова начнет свою охоту. В то время Со еще не понимала, что же это такое - голод. А кошка почти постоянно ходила голодная. Мясо в доме не часто бывало. Со некогда играть с куклами. Она их никогда не любила. У нее есть важная работа - защитить воробьев и пристыдить кошку. Она наблюдает, как кошка, прижимаясь к земле, крадется к дереву, на котором уже весело щебечут ничего не подозревающие воробьи. Вот кошка, прижимаясь к стволу, замирая, медленно ползет по стволу дерева вверх, распластавшись. Вот она уже почти у цели. И тут Со с криками подбегает к дереву. Воробьи испуганно улетают. Недовольная кошка зло шипит. Но не всегда удается защитить воробьев. И вот Со уже наблюдает, как кошка тащит по двору в зубах птицу. Со плачет и бежит к маме. Мама говорит: "Оставь ей птичку. Она уже не живая, пусть Мурка поест." У кошки есть дочка. Маленькая Василиса Прекрасная. Вся черная, в белых и рыжих пятнах. Со еще не задается вопросом, куда же делись остальные родившиеся котята. Ей говорят, что они умерли. Она еще не осознала, что же это такое и вполне спокойна. Со в полном восторге, когда в открытые двери веранды кошка приносит в зубах живую мышку. Мама и бабушка с криками убегают, Со остается. Ей очень нравятся маленькие серые зверьки с красивыми черными глазками. Кошка приносит их своей дочке. Мурка нежно смотрит на мышку и отпускает ее. Та пытается убежать, но кошка ловит ее и приносит обратно. Так продолжается несколько раз. Со хватает кошку и держит. Мышка пытается убежать, но не всегда хватает у нее сил на это. Часто кошка вырывается, хватает мышку и с ней в зубах убегает. Так проходят дни...
       А за забором, если посмотреть в щелочку, другая жизнь. Там живут строгие соседи, у которых нет детей. Они не любят детей и животных, и Со их тоже не любит. А еще через двор живет тетя Зина со своей дочкой Людой. Люде тоже четыре года, но она уже ничего не боится. Пугливая Со боится без взрослых выйти на улицу, боится познакомиться, заговорить с кем - либо первой. Люда сама приходит к ней в гости, через забор. Нет, через два забора. Люда быстро вскарабкивается на перекладину забора, легко перебрасывает свое упругое тельце через забор, быстро перебегает через двор строгих соседей, преодолевает второй забор, и вот она уже у Со. Они часто играют вместе. За Людой приходит взволнованная мама . Та почти всегда удирает из дому без разрешения. Мама Люды крепко бьет ее. Люда не плачет. Она привыкла. Со с ужасом смотрит на это. Несмотря на это, Со чем - то нравится мама Люды. Со чувствует, что она не злая.
А в доме около самой печки Со организовала свой уголок. Там, на старой низкой скамеечке, покрытой красивой салфеткой, стоит детский чайный сервиз, сидят несколько целлулоидных пупсиков и лежат несколько маленьких серебряных ложечек. Со чувствует себя несказанно богатой.
       Днем приходит с работы дедушка на обед. Он садится на старую выщербленную табуретку за старый дубовый стол, которым очень гордится семья. Бабушка подает ему еду и обязательно маленькую рюмочку водки. Со наблюдает. Каждый день повторяется одно и то же. Дед берет рюмку и широким взмахом руки выплескивает из нее часть жидкости на земляной пол. Остальное он быстро выпивает. Через некоторое время он снова уходит.
       У дедушки есть родные сестры, которые иногда приходят в гости. Иногда бабушка с Со ходят к ним в гости. Пройти нужно три квартала. Дорога кажется Со бесконечно длинной. Но она очень любит ходить в гости. Особенно любит Со дедушкину сестру Себу. У нее с мужем Давидом нет детей. Они тоже любят Со. Она часто остается у них ночевать. Спит она с ними в одной постели, посредине. Утром обнаруживается, что кто - то замочил постель, все мокрое. Нужно сушить. Со указывает на Давида и говорит, что он разлил по постели воду. Виноватый найден. Его наказывают. Всем весело. У тети Себы всегда есть жареные семечки. И всегда Со угощают ими. Ей по утрам интересно смотреть, когда дядя Давид одевается. Он надевает на себя нижнее белье, старую солдатскую гимнастерку, солдатские брюки. Это все осталось с войны. Больше ничего у него нет. Он инвалид. У него нет ступней. Со смотрит, как он заворачивает в какие -то тряпки свои вечно воспаленные и натруженные, круглые на концах остатки ног, затем засовывает в ботинки и встает, опираясь на костыли. Он стал инвалидом на войне. Взрослые говорят между собой, Со прислушивается. Оказывается, он потерял ступни не во время боя. У него был очень злой командир, который ненавидел его за то, что он еврей и заставлял стоять в карауле на морозе в ботинках. Вот он и отморозил себе ноги.. И еще этот командир грозился его застрелить, когда выпадет удобная минута. Но ему, повидимому, не посчастливилось, и Давид выжил. Он был очень тихий, добрый и религиозный. Целыми днями сидел он в их комнатке, похожей скорей на сарай, и читал библию на иврите, бормоча себе под нос, качая головой в такт читанному, произнося непонятные слова нараспев. Со заглядывает через его плечо в книгу. Видит там какие- то странные значки и смеется. Особенно весело видеть, как дядя Давид читает книгу с конца, перелистывая страницы наперед. Со уже видела, как другие взрослые читают книги совсем с другой стороны, и ей весело. Очень многое прошло тогда мимо сознания. Но Со помнит, что была там еще одна маленькая комнатушка, где стояла всего лишь одна железная кроватка, на которой лежала страшно худая старуха. Вскоре она умерла. Это была мать Себы и дедушки Со. Со не помнит, чтобы старуха подозвала ее к себе, сказала ей что - то. Со всегда очень чутко реагировала на добро и зло. И старухи этой она побаивалась. Что - то подсказывало ей, что та ее не любит.
       Семья тети Себы жила в очень странном дворе. В этом дворе одноэтажный длинный, похожий скорее на сарай дом странно изгибался, образуя букву "П". Двери еще нескольких квартирок этого сбитого из старых почерневших досок дома лепились одна к другой. Там жило еще несколько семей. В одной из этих квартирок жила маленькая горбатая девочка Лара. Когда Со выходила во двор, мама и бабушка Лары обязательно зазывали ее к себе на веранду и ставили рядом с Ларой, проверяя, кто же больше вырос за последнее время. А так как Лара начала сильно отставать в росте, то эта процедура повторялась постоянно. Тетя Себа говорила, что они завидуют Со и не могут ей желать добра и поэтому нужно убежать, когда они зовут Со к себе. Со это чувствовала, но была очень робкой и всегда шла на эту унизительную процедуру измерения. Она даже пыталась при этом чуть приседать, чтобы маме Лары было не так обидно.
А через несколько кварталов отсюда жила другая сестра дедушки- Хая со своим мужем Хаймарином. У них в маленьком домике была всего лишь одна крошечная комната с земляным полом. В кривой глиняной стене было одно крошечное окошко и в комнатке всегда царил полумрак. Со приходила сюда всегда с дедушкой. Такого тепла, как у тети Себы, она здесь не получала. Хая казалась ей очень строгой и сухой. Хая с мужем зарабатывали деньги на базаре. У них там был крошечный, похожий на голубятню закуток в непрерывном ряду лавочек. Они продавали иголки, булавки, еще какую- то мелкую дребедень. Когда Со со старшими приходила на базар, она любила оставаться в лавочке, пока бабушка сделает покупки и придет за ней.В этой крошечной лавочке для третьего не хватало места и Со всегда сидела там, тесно прижавшись к старшим. В дела старших она тогда не вникала. Они ссорились и мирились, кричали друг на друга, упрекали в чем-то, затем снова мирились, молчали и обижались. Но все это ее не волновало. Ее отец тоже приходил домой с завода обедать. Бабушка подавала ему обед и он уходил снова. Отец ее несколько раз брал с собой на завод, и она была в восторге. Станки гудели, красивые стружки металла, извиваясь, падали вниз, огромные пространства цехов впечатляли.
       Вскоре переехали срочно из Донбасса еще две сестры дедушки. В один прекрасный летний день Со с бабушкой пошла в гости. Приехавшие сестры дедушки купили два домика рядом друг с другом. Со прошла всего два квартала. Это было ближе, чем идти к тете Себе. Они завернули за угол, и вошли в крошечный дворик, где росло всего лишь одно дерево вишни и одно дерево абрикосов. Затем Со попала внутрь хатки, вросшей в землю. Ее встретили новые тети: Фейга и Бася. Освободившись от объятий и поцелуев, Со начала обследовать домик. Всюду было еще пусто. Пройдя несколько темных коридорчиков, Со попала , спустившись на несколько ступенек вниз, в центральныую, по-видимому, комнатку. Там было пусто. Лишь посреди комнаты стоял перевернутый диван.
       Вдруг из-за дивана выглянуло дуло пистолета и кто-то произнес:"Пиф-паф. Я тебя застрелил." Со застыла на месте. Снова ни звука. Со решала, нужно ли обойти диван и посмотреть, что же там такое, или побежать назад, к взрослым. Вслед за этими словами из-за дивана вынырнула круглая кудрявая головка и большие серые глаза уставились на нее. Она молчала, возмущенная. Из-за дивана выбежал мальчик в матросске и коротких шортиках. Мальчик с кудрявой головкой подбежал к ней и сразу же попытался вовлечь в свою военную игру. Со никогда раньше не игралась с мальчиками, она молча разглядывала его. Его круглое личико с красными губками улыбалось, на щеках играли замечательные ямочки. Через несколько минут они уже носились вдвоем вокруг дивана, прятались и догоняли друг друга. Потом, когда бабушки их позвали, Со узнала, что мальчика зовут Изик и он внук бабушки Фейги, сестры дедушки, и что у него есть мама, которую зовут тетя Женя. Многое с тех пор испарилось из памяти, но эту первую встречу Со запомнила на всю жизнь. Из глухих разговоров взрослых Со узнала потом, что тетя Фейга, Бася, Женя и Изик срочно переехали сюда, спасаясь от мужа тети Жени- дяди Гриши, который был очень ревнив и часто без причины занимался рукоприкладством. Но он вскоре обнаружил их и приехал тоже. Говорили, что у дяди Гриши была первая семья- жена и двое детей, и что жена с детьми сбежала от его побоев в неизвестном направлении и он ее больше не нашел. Затем он влюбился в тетю Женю, которой было тогда восемнадцать лет, и после его настойчивых ухаживаний она сдалась и вышла замуж за него.
       Теперь тетя Женя устроилась работать в буфет в офицерскую столовую, где ее очень любили и ценили. Всегда внимательная и доброжелательная, она располагала людей к себе. Дядя Гриша часто приходил в столовую и ревниво наблюдал, как она обходится с клиентами. Дома ей за доброжелательные улыбки в столовой часто от него доставалось. У него была тяжелая юность. Он родился и вырос в Польше. Во время войны все его родные и родственники были истреблены там фашистами, и, по-видимому, так он выражал свою любовь к тете Жене, боясь ее потерять. Как бы там ни было, а к Со он всегда относился очень хорошо и Со нравилось с ним общаться. Он фотографировал их с Изиком, ходил несколько раз с ними на речку.
       Со и Изик часто ходили друг к другу в гости. Часто они играли вместе, часто Со обижалась на него, но всегда вдвоем было весело и интересно. Со помнит, как они залезали под кровать у нее в доме, как закрывали проход под кровать перевернутыми стульями, как прятались, давясь от смеха, от взрослых, которые пытались их искать.
Дядя Давид ходил в синагогу. Это была тайная синагога. Синагоги в ту пору были запрещены правительством. Через несколько домов от дома дяди Давида в чьем- то доме устроили синагогу. У Со семья была неверующая и поэтому никто не ходил туда. Но дядя Давид брал Изика и Со туда. Им было очень интересно. На них никто не обращал внимания. Со помнит, как они с Изиком стояли посреди комнаты рядом с другими мужчинами, образуя кружок. А вокруг них ходили, распевая, мужчины со знаменами в руках. Знамен было много, и Со запомнила, что они все были почему-то темного цвета. Каждый из стоящих в круге, хватал конец знамени и целовал его. Со не очень понравилась эта процедура. Но Изик напугал ее, сказав, что если она пропустит и не поцелует какое- либо знамя, то случится что-то плохое, даже кто-то из семьи может заболеть и умереть. И Со старательно ловила и целовала все проносящиеся мимо знамена. Она еще помнит, как они стояли на коленях и молились вместе со всеми, кланяясь и доставая головой пол.
       У тети Фейги в доме завелись мыши. Бабушка Со тайком от нее взяла кошку Мурку с ее котенком, Василисой Прекрасной, и отнесла туда. Со, не найдя кошку дома и узнав правду, пришла в бешенство. Она бросилась бежать по улице, крича и плача. Ворвавшись во двор к тете Фейге, Со обнаружила на подстилке лишь котенка, Мурка сбежала из чужого дома сразу же, как только ее принесли туда, бросив котенка. Со схватила котенка и прижала к себе. Но тут появился Изик и начал отнимать котенка, считая его уже своей собственностью. Но оторвать его от всегда робкой и боязливой Со было уже невозможно. Она убежала с котенком домой. Кошка Мурка исчезла навсегда. Домой назад она так никогда и не вернулась. Со искала ее, но не смогла найти. Василиса Прекрасная выросла, стала красивой кошкой и прожила еще лет восемь. В один летний день Со найдет ее убитой на крыше сарая. Так отомстили соседи кошке за то, что она наведывалась к тем в гости.
       Со читали сказки и иногда бабушка рассказывала ей сказки, которые помнила еще со времен своего детства. Со слушала их и потом мечтала, обдумывала, как же она поступила бы на месте героев сказки. Особенно любимыми стали сказки "Ханзель и Гретель", "Метелица", "Двенадцать месяцев". Бабушка рассказывала истории об одном очень находчивом еврее, который всегда защищал бедных и наказывал плохих и богатых. Что-то типа еврейского Робин Гуда. Со запомнила только одну историю о нем:
       Эршл Острополер, так Со восприняла в детстве на слух его имя и фамилию, жил в маленьком местечке. Он остро реагировал на все несправедливости, происходящие вокруг. Богатый крестьянин начал привозить на базар очень дорогую и невкусную сметану и ни у кого не хватало денег купить ее. Он отбирал последнее у всех, кто нуждался в сметане. И вот однажды Эршл Острополер хорошо начистив свои сапоги ваксой, вышел на базар. Он подошел к продавцу сметаны, держа в руке маленький кусочек хлеба. Он спросил, сколько будет стоить один раз макнуть. Хозяин сметаны, видя в его руке маленький кусочек хлеба, все равно назвал большую цену, как за целую банку сметаны. Эршл заплатил ему. Затем обмакнул ногу в сапоге в бочке сметаны. Все было испорчено. Когда на крик продавца прибежал городовой, Эршл сказал, что он поступил, как и договорились. Он обмакнул только один раз. Ведь он же не говорил, что он обмакнет в сметане.
       Дедушка начал болеть. Он перестал ходить на работу, постоянно кашлял и почти всю зиму просидел, прижимаясь спиной к теплой печке. Часто для него бабушка нагревала в мешочке песок и он прикладывал горячий мешочек к спине, которая болела. Ближе к лету вынесли его железную кровать на веранду. Теперь двери веранды были постоянно открыты. Ему не хватало воздуха, он задыхался. Дед неподвижно лежал на своей железной кровати, весь похудевший и почерневший и смотрел прямо перед собой. Рядом с ним на старой табуретке всегда стоял стакан с водой и маленькое блюдечко вишневого варенья, которое Со любила больше всего на свете. Вишневое варенье варила баба Фейга, бабушка Изика. Взрослые не разрешали Со трогать дедушкино варенье. Однажды утром, проснувшись, Со вышла на веранду. Железная кровать была пуста. На веранду вышла сгорбившаяся и тихая бабушка. Со спросила, где дед. Ей ответили, что дедушки уже нет. Значит, ему уже не нужно это варенье, подумала Со, и съела остаток варенья с блюдечка, когда никто не видел. Пришли днем сестры дедушки, они не обращали никакого внимания на Со. Вдруг она услышала хор плачущих голосов, доносящийся из дома. Со на цыпочках зашла в дом. В одной из комнат увидела она странную картину: комната была голая. По краям комнаты на земляном полу сидели женщины, все в черном, и рыдали, и причитали. В самом центре комнаты на земле лежало что-то большое, продолговатое, накрытое черным покрывалом. Со поняла, что там дедушка. Она прокралась в центр комнаты и начала приподнимать черное покрывало. Ей очень хотелось посмотреть на дедушку. На нее зло шикнула одна из женщин, сидящих на полу, и Со убежала. Только теперь ей стало жаль дедушку. На глаза навернулись слезы. Нужно что-то сделать, подумала Со, нужно как-то дать знать дедушке, что я его люблю. Она вышла во двор и начала лихорадочно думать, что же такое сделать для деда, чтобы он узнал. Решение было найдено. Она нарвала пучок одуванчиков и кинулась назад в дом. Подошла и положила их на черное покрывало сверху. Тут же подошел кто-то из взрослых, больно дернув Со за руку, заставили собрать цветочки и выгнали из комнаты. Что было дальше, она не помнит.
       Позже, идя как-то с Изиком, взявшись за руки, по улице, она увидит русские похороны и будет напугана на всю оставшуюся жизнь. Увидев торжественную процессию медленно идущих людей с венками навстречу, а за ними покачивающийся открытый гроб, в котором лежало что-то немыслимо белое, она испугалась так, что будучи уже взрослой не могла преодолеть себя и подойти близко к покойнику, за что ее в дальнейшем многие осуждали.
       Изику часто доставалось от матери. И Со здесь играла не последнюю роль, рассказывая тете Жене о неблаговидных поступках Изика. А рассказать было о чем. Тетя Женя после экзекуции тут же спохватывалась и ласкала Изика, как бы извиняясь. Бабушка Фейга в эти минуты сердилась на Со. Обычно Изик зарывался с головой в ее передник, а она, гладя его по головке, грозила Со пальцем. Она, как и все остальные сестры, очень любила Изика.
       После смерти дедушки отношения между взрослыми в семьях накалились, они перестали ходить друг к другу в гости. Со и Изик расстались на долгие годы.
       Вскоре Со пошла в первый класс. Детство окончилось.
       Уже будучи подростком, Со возобновила отношения с тетями, которых очень любила.
Хаи с мужем уже не было в живых. Тетя Себа с мужем жили теперь в однокомнаткой квартирке в пятиэтажном доме. Дома со всеми удобствами массово начали строить во времена Хрущева. Он первым повернулся лицом к народу и его нуждам. Со с матерью иногда навещали тетю Себу. Ходили они к тете Фейге и Басе, которые были рады им и всегда хорошо принимали. Тети рассказывали об Изике,- теперь Игоре. У Игоря родилась сестра Аллочка. Со несколько раз видела за это время тетю Женю с прекрасной, похожей на куклу девочкой. Игорь сестру очень любил. Он учился уже в зубопротезном техникуме в другом городе.
Затем умерла тетя Себа.
       Со окончила школу. Уехала учиться в университет в другой город. Приезжая летом на каникулы, обязательно заходила к тете Фейге в гости. Тетя Фейга непременно угощала ее вишневым вареньем и вишневой наливкой. Она обязательно спрашивала, есть ли у Со мальчик-ухажер. Со как всегда, отвечала отрицательно, мечтательно при этом улыбаясь. Она верила, что самое прекрасное еще впереди, что она обязательно еще встретит свою любовь. Со твердо верила в свое будущее счастье, свою победу над жизнью. Тетя Фейга рассказывала, что у Изика нет недостатка в девочках, что он многим нравится. Со заходила к тете Басе в гости, тетя Бася жаловалась на свою одинокую жизнь, иногда на сестру. О Изике она всегда отзывалась с восторгом, он всегда помогал ей. Дядя Давид в это время осуществил мечту всей жизни. Он уехал в Израиль. Всю свою жизнь готовился он к встрече с родной землей. И она состоялась. Он умер там через год. Но он успел увидеть свою далекую мечту, прикоснуться к земле своих предков. Вскоре умерла тетя Бася.
       Прошло пятнадцать лет. Со с мужем и детьми снова приехала в гости в родной город. Ее родителей уже давно не было в живых. Они навестили тетю Женю с семьей. Увидели Аллочку, маленькую дочку Аллочки, Галю. Дяди Гриши уже не было в живых. И вот Со со своей семьей, все вместе, пришли навестить тетю Фейгу. Она жила со своим мужем, за которого вышла замуж уже на старости лет, все в том же маленьком покосившемся домике. Тетя Женя с семьей уже давно жила в квартире в многоэтажном доме. Со с мужем и детьми вошли внутрь. Их никто не встречал. Они прошли дальше. Теперь их головы почти касались низких потолков. Войдя в комнату, ту самую комнату, где она впервые увидела Изика, Со увидела поднявшегося со стула им навстречу старика. Тетя Фейга лежала на кровати. Радости от встречи не было предела. Тетя Фейга сказала:"Ах, Софочка! У меня так сильно болит голова! Я, наверное, умру скоро." Со начала ее разубеждать в этом. Они посидели немного и ушли. Вечером решили они заглянуть к тете Фейге, узнать о здоровье. На душе было неспокойно. Подойдя к низкому домику, Со заглянула в ярко освещенное окошко. Предчувствие не обмануло. Она увидела несколько составленных в ряд стульев. На них лежало то, что было тетей Фейгой. Рядом с ней сидела склонившись, неподвижно, ее дочь Женя. Она словно застыла. Не отрываясь, смотрела она на мать.
       Утром были похороны.
       Больше Со в Тирасполь не приезжала.
Осталось навсегда в далеком прошлом детство, люди, которых она знала и любила, которые знали ее ребенком. Жизнь шла вперед. Теперь нужно было уже не получать тепло, а отдавать его младшим, тем, кто так нуждается в нем. Нужно было уже быть старше, сильнее, чтобы дети чувствовали поддержку, заботу и опору. Но часть души жила в детстве. Она не желала смириться с тем холодом и пустотой, которая проникала в нее. Душа болела и ничего не хотела терять. Отзвуки былого тепла таяли, превращаясь лишь в воспоминания.
       А в душе живет, не умирая, то маленькое существо, которым ты был когда-то, и просит, кричит:" Любите меня, приласкайте меня. Мне это так нужно!" Но никто уже, никогда, не увидит в нас тех, прежних детей. Никто, никогда не спросит:"Софочка, деточка, как же ты живешь?"
       Вытри слезы и иди вперед, до самого конца, гордо притворяясь взрослым. Часть души осталась навсегда там, в далеком уже, никому не доступном детстве. Скоро и мы растворимся в бесконечности вселенной. Утихнет боль, застынет все. Исчезнет все, и придет на смену другое состояние, которого мы все так боимся.
...Закон Природы!