21 06 08

«Я распахнул дверь и от удивления, с которым я несколькими минутами ранее (сквозь окно) смотрел на людей залепивших все до единого себе глаза очками, не осталось и стеклышка. Быстрее спрятав свои почти выбеленные веки, я присоединился к этим людям. Зеленый цвет стекол смягчал яркость белого и зеленого на деревьях и усиливал резкость. То, что очки были круглыми, давало мне преимущество перед многими млекопитающими – отражение собиралось по краям и позволяло смотреть себе за спину. Таким образом, я рассматривал мамочек с годовалыми детьми, стариков и девушек в коротких юбках...
       Ненавижу эту новую моду на короткие юбки! Но сейчас в моих стеклах отражается небо – привычка еще с детства, когда идешь наклонить голову и смотреть себе под ноги...
       Забыл представиться... Меня зовут Арсений. Это не то имя, которое было дано мне при рождении... Просто я решил, что это имя мне больше подходит, нежели мое настоящее... Что я о себе знаю? А что может знать о себе человек, пишущий хоть что-то художественное впервые? Моя биография не представляет из себя ровным счетом ничего стоящего, равно как и вся философия которой меня пичкают повсюду... Этой философией я набит как фаршированный баклажан. Хоть сейчас украшай меня петрушкой и подавай в ресторане. Хорошо, когда баклажан первый... Но если тебя кормят им три раза в день уже много лет подряд?! Вот меня так же тошнит от философии... Особенно от этого старичка, который написал книгу про тошноту... Хотел бы я посмотреть, как его действительно тошнит. Тогда на философствования у него точно времени и желания не будет! Тогда бы он понял, каково мне читать его книги... Проклятая булимия, все время лезет на ум... А что если диагноз подтвердится?.. Но вот, что я знаю точно: я рад, что живу сейчас, а не сорок или пятьдесят лет назад... Я вообще удивляюсь – как могли эти люди жить сорок лет назад, да еще и философствовать об этом? Кстати, вам не кажется, что у меня превосходно выходит подражать им? Вот если бы я писал что-то сорок лет назад, это было бы точно по-другому... Вы бы легко заметили это...
       Недалеко отсюда стоят линии электропередач, они еще называются такой смешной аббревиатурой ЛЭП... Когда-то мне в голову пришла великолепная мысль, что у меня за домом свой маленький Париж... А когда пасмурная погода, эти ЛЭП издают протяжное жужжание, как будто приближающаяся стая пчел...
       А вы являетесь участником акции «Я за безопасные дороги»? А мне пришлось... Меня заставила это сделать безмолвная бумажка, приклеенная на ветровом стекле такси в котором я еду. У нее на боку так и написано: вы являетесь участником акции... Мне совершенно не интересна ни эта акция, ни сколько я буду участвовать в ней...
       А, про ЛЭП я так и не договорил... Вчера оказалось, что дерево, беззаботно рассеявшее свои листики вокруг вышки, обожглось – ветки, которые попали во внутреннюю часть вышки сухие и серые. Как пепел. Я вспомнил об этом дереве, когда видел в метро одного нищего. Он стыдливо прятал левую руку в карман, но я все же успел заметить его черную и высохшую без кожи и ногтей.
       У него были удивительно добрые глаза... Я их заметил даже раньше руки (до сих пор меня начинает мутить, стоит подумать про эту руку) и подумал: как зачем человеку с такими красивыми глазами – такая безобразная рука?.. А как бы подумали вы? Я уверен, что не наоборот... Какая духота! (Я снова в такси). Воздух как будто стал тяжелым... Невыносимо пахнет баклажанами...»