Чаровница

Зимним вечером,
Тихо в горнице,
Сидит Чаровница…

1 глава.


Хорош мороз в январе. Округ белым все бело. Далёко и не видно. Припорошило снежком хатенки все, да деревья, словно гирляндами принарядило. Метет вьюга, завывает. Не всяк из дома в эту погоду выберется. Чует носом, поди, холод. Только через порог, как шапку ветром и унесет, и затеряется она промеж сугробов. Чернеет вдали полоска леса. Величественным и таинственным кажется он в такую-то погоду. Страшит людей, что в нечисть веруют. А небо все также прекрасно. Раскинуло оно свой купол манящий. И снуют по нему звездочки, будто в прятки играют. Туда-сюда, туда-сюда. Луна – красавица загадочная, глядит все в зеркальце свое перламутровое, свечением своим любуется. Прихорашивается. Ждет, когда муженек ее – месяц, явится, сменит ее на небесном посту.
Много чудес, да волшебства разного на свете творится. Да разве ж каждый его видит? Тут ведь и не глаз особенный нужен, а вера человеческая, сердце доброе, вещее…

Тепло в ведьмовской избушке, что на самом отшибе от деревни стоит, а дальше лишь лес раскинулся. Греет ее колдовской очаг, жаром огонь пылает. А хозяйка сама, черноволосая, кареглазая красавица, за прялкой сидит. Горит подле нее лампадка, а по хате всей свечки мерцают, от чего уютным, спокойным кажется ее жилище. С детства любила она, вот так вот, за работой сидеть в холодные зимние вечера. Искусной мастерицей была. Ни у одной дивчины на деревне, не получалось таких красивых полотен. От того и завидовали все Ульяне, да лишь только втихаря. А на людях ведьмой кликали:
-Да что ж ты думаешь, Добринка, она сидит все в избушке своей, да заговоры, заклятия всякие насылает.
-И полотно у нее от того лишь и хорошо, что с бесовской силой она в родстве…
Много судачили бабы на деревне промеж Ульянушки нашей, как только не обзывали бедную, а лишь в одном правы были, что ведьмою была….

Как только заволочет небо дымкой темною,
 Заснет живое все в лесу,
 Бесшумно подкрадется полночь
 К ее пылающему очагу. …
Ульяна всю работу сложит,
Потушит свечи в доме всем,
Одежду с тела на пол сбросит,
Пойдет к природе на поклон.
А после косы расплетая,
Вся черной шерстью обрастет.
Глазами карими сверкая,
Ульяна кошкой в лес пойдет….
И тихой поступью, ступая,
Крадется зверь во тьме ночной.
В дома чужие, проникая,
Спешит услышать обо всем.
Кто сильно болен, нездоров,
Кто смерть принять свою готов…
А только солнышко взойдет,
Как кошка снова в лес пойдет.
Подкравшись, мягко, к очагу,
Упрячет шкуру черную.
И снова в образе людском,
Заснет Ульяна крепким сном….


2 глава.


- Слышь, Щербан, опять дочурка наша кашлем зашлась. Что ж делать-то? Вот горе, что за напасть божья! – причитала полнотелая, краснощекая баба, разводя руками, демонстративно качая головой.
- Да успокойся ты, ишь разошлась старая, может, к батюшке сведем ее, пусть водичкой священной окропит, а?
- Да что батюшка твой, я и сама дома окроплю ее, не хуже твоего батюшки, да и денег за это с тебя не возьму! – еще пуще припустила на мужа Добринка.
- Да ну тебя! За копейку дочь родную погубишь! – Щербан потер ус, и тихо браня жену, уселся за стол ужинать.
- А ты и можешь, что только есть, да водку хлестать, - все причитала Добринка, подкладывая мужу вареники – «За копейку дочь родную погубишь» - передразнивала она его, - Где ж эту копейку-то лишнюю взять, и так пашешь, как лошадь целыми днями.…Да тьфу на тебя…. Пойду лучше к Шутихе схожу, она-то уж точно мне что-нибудь насоветует.
- Иди, иди, карга старая, всю плешь проела! Сплетничай! А я хоть поем спокойно…
- Щербан! – раздался пронзительный крик Добринки.
- Да, что еще тебе нужно? – нехотя поднимаясь, спросил Щербан, и поплелся на крик жены:
- Щербан! – еще раз позвала Добринка.
- Ну что, что случилось? – спросил, подоспевший на крик жены, Щербан.
- Смотри, кошка черная, в дом пробралась. Прогони нечисть эту – крестясь, сказала Добринка.
- Столько криков из-за кошки, ну дура, баба, – проворчал Щербан, - из-за такой-то глупости от еды оторвала. Где метла?
- На кухни, в углу стоит. Быстрей давай, порчу на дом наведет ведь – еще раз перекрестясь, сказала жена.
Щербан, медленно шаркая ногами, браня Добринку в ус, побрел искать метлу. Не обнаружив ее в углу, позвал жену:
- Эй, старая, нет метлы, куда ты, что только деваешь?
- Да как нет, вот же она – указала, на стоявшую в углу метлу, прибежавшая на крик мужа, Добринка.
- О, чертовщина, и впрямь в углу стоит – перекрестясь, молвил Щербан.
- Все, нечисть эта, а ну гони ее в зашей! – скомандовала жена.
Щербан, вооружившись метлой, направился к входной двери, где Добринкой была обнаружена кошка. Удивлению его не было предела, когда он увидел открытую нараспашку дверь. Из нее веяло холодом, и в хату залетал мелкий снежок. Кошки в доме не было. Лишь, на освещенной луной дорожке, ведущей от хаты, виднелись следы маленьких лап.
- Останусь-ка я сегодня дома, пожалуй. Глядишь того, беды наживу, в такую-то ночь, когда нечисть по миру шастает – промолвила Добринка….



Ночь была потрясающей. В воздухе веяло холодом и колдовской силой, манящей, завлекающей в свои темные лапы. На небе творилось нечто невообразимое: чертята дрались за право обладанием самой красивой звездой, старая колдунья на метле возвращалась с шабаша к себе домой, даже на старом мерзком болоте упыри пустились в пляс при луне. А деревенские девчата, да парни устраивали зимние посиделки. Девчата гадали, а кто и рукодельничал. А парни все норовились им помешать, привлечь к себе внимание, украсть с нежных губ поцелуй. А с неба на землю, кружась в сказочном вальсе, падали снежинки…

- Загоска, милая, дай поцеловать тебя, хоть вот в родинку на щечке – упрашивал девушку Вихорка.
- Еще чего, ишь чего захотел!- девушка была непреклонна. Она демонстративно надула губки, будто и впрямь обиделась, а у самой сердечко внутри жаром горело. Жаждало оно, чтоб сорвал с губ ее Вихорко поцелуй.
-Ну, хоть, в ручку дай поцеловать? – не унимался парень.
- Ну, если только в ручку – заходя румянцем, Загоска протянула белоснежную, еще нецелованную руку парню.
Тот нежно, будто боясь навредить этой хрупкости, притронулся губами к ее руке…
- Ай, и красивая же ты девка, Загоска, будешь ты моей женой!
- Будто я лучше жениха не найду, ступай уж, Вихорко, по добру по здорову – молвила девица, а про себя молила:
- Ну, останься еще, глупенький, поцелуй меня….
- А ты не храбрись, сказал, будешь женой моей, значит будешь! – Вихорко натянул шапку и ступил за порог хаты. А девчата сразу сбежались к Загоске….


Была она самой красивой дивчиной на деревне. Русая коса до пояса, большие зеленые глаза. Пухлый маленький рот, так и просился поцеловать его. Но капризной девкой была, набалованной родителями, да вниманием парней. В свои еще, только 17 лет, многим парням сердце разбила эта хрупкая красавица. Многих покорила своей нежностью. Да замуж не за кого нешла, ждала своего единственного, суженного ряженого. Да и дождалась. Полюбился ей Вихорко всем сердцем. Статный вроде жених, да и сам взять в жены ее хочет, а нейдет к нему Загоска, капризничает. Издевается над парнем, потешается. Иной раз молвят ей подружки:
- Смотри, уведет кто у тебя Вихорку твоего. Останешься с носом.
- Да кому он нужен? Он же..он же дурак! – отпиралась Загоска. А после ночей не спала, думала:
- А вдруг и вправду уведет кто? А? Сыщется дивчина красивее меня и влюбит в себя моего сокола. Да сама же себя и успокаивала:
- Да откуда у нас на деревне, красивее меня найтись! Да и кому этот Вихорко нужен будет. Парней на деревне что ли мало. Или на Вихорке свет клином сошелся? И, успокоенная этими словами, Загоска сладко засыпала….


3 глава.
 

Силён морозец с утра. Так и рисует на щеках красные узоры. Горит бледным пламенем солнце на небе, почти не греют его лучи. Только снегу солнце дарит мерцающие огни. Безветренно и тихо. Редко услышишь птиц в такую-то погоду. Все только смех ребяческий, да побранки взрослых. Детишкам и не холодно вовсе. Греют их игры всякие. То снеговика слепят, то снежком в окно запульнут. Эх, и хорошо же в зимнюю пору….

Тук тук тук:

- Шутиха, отворяй, давай, встречай гостей! – Добринка переминалась с ноги на ногу возле двери в хату:
- Ну че, лето что ли? Отворяй, давай! – бранила она подругу.
- Да и тьфу на тебя! – зло бросила Добринка и собралась уж уходить, как дверь в хату отворилась. На пороге стояла нечесаная, босая баба, с полными формами и маленьким крючковатым носом.
- Что это тебя в такую ранищу принесло? – зевая, спросила, Шутиха.
- Петухи уж давно пропели, потеснись, пусти в хату, промерзла совсем – Добринка отпихнув подругу, пролезла все-таки в дверной проем.
- И чаю поставь, для согрева!
- Может тебе стопку налить? Для согрева-то? – разошлась смехом Шутиха.
- Можно и стопку, только если закусить найдется! – буркнула Добринка.
- От чего ж не найдется. Все будет сейчас! – посмеиваясь над подругой, Шутиха побрела собирать на стол.
После первой стопки бабы поразмякли немного и разговор их вошел в обычную колею:
- Слыхала, от Яробке муж к Солохе ушел. Вот потеха-то – начала сплетничать Добринка.
- Ага. А та сидит и все нос вверх задирает, мол, сама прогнала козла старого – обе подруги зашлись хохотом:
- Ну, ты подливай, давай. Не спи – подставляя стакан, сказала Добринка:
- А у меня вчера, представляешь, нечисть в хату пробралась. Я к тебе идти собиралась, а тут кошка черная, откуда не возьмись, появилась, и зырит на меня глазюками своими ведьмовскими. У меня аж душа в пятки ушла.
Шутиха, открыв рот, поставила стакан на стол.
- Да что, ты говоришь! – выдавила она из себя.
- То и говорю, что кошка черная, в дом пробралась.
- Да поняла я, что не собака, - оборвала подругу Шутиха:
- У меня вчера тоже кошка черная была. Добринка, закашлялась водкой и выпучила глаза на подругу.
- Да, черная кошка, - повторила Шутиха, перекрестясь. Мой вчера пьяный вернулся от Глушаты. Буянить начал. Так я ему пошла, баньку истопить, думала, искупаю его ща, и успокоится. Ключи-то от бани взяла и пошла. А из хаты только вышла, как сразу эту и увидела. Сидит, прям перед дверью, мяукает. Я так и застыла. Поманить ее захотела, а она, как шипеть начнет. Точно, думаю, нечистая сила. Я сразу молиться начала, глаза зажмурила от страха. Как только Отче дочитала, смотрю, ее и след простыл. Я сразу в хату, да дверь на все засовы запирать. Мужа вон, скалкой треснуть пришлось, чтоб не буянил сильно.
- Ну и чертовщина творится, - сказала Добринка, подставляя стакан, дрожащей рукой…


Безмолвно и спокойно было в ведьмовской избушке, что на самом отшибе от деревне стоит. Спит Ульяна крепким сном. Долго бродила она ночью по хатам разным, устала…
Проснется, как, так сразу за дело примется. В погреб спустится, отвар варить станет. Много для этого есть у нее: и травы, сушенные душистые, и кровь животного дикого, вода болотная. Да заговор, как молитву к отвару приложит. А после отдаст его людям добрым, чтоб хоть ненадолго из лап хвори вызволить их, оттянуть срок до вздоха последнего…


Потемнели небеса,
Снова вечер на дворе,
Просыпается от сна,
Милая Ульяна.
Власы в косы заплетет,
Принарядится малек,
В подземелье спустится
Будет ворожить:
Ты гори, гори сильней
Колдовской очаг!
Ведьме подсоби
Зелье отварить.
В котелок бросает
Девица траву,
Кровью разбавляет
Мутную воду.
Костью помешает
Жидкий свой навар,
И еще добавит
Корешков в отвар.
Заклинанья шепчут
Губы алые
Только ворон смотрит
На всё
Глазами впалыми.
« Ты природа, мать моя,
Не оставь в беде.
Дочке подсоби своей,
В колдовской игре.
Для худого не прошу.
Добр умысел.
Людям я помочь хочу,
Отогнать беду….»
Зелье сварится когда,
Настоится пусть,
Ну, а после,
Девица, отправляйся в путь…



- Ну и кого еще нелегкая принесла - ворчал Щербан, нехотя тащась, отворять дверь нежданным гостям.
- Здравствуйте, батюшка, Щербан. Вы уж не серчайте, что поздно так – промолвила девица, потупив взор.
- Да что, что ты! Даже не извиняйся! Мы тебе всегда рады! Проходи Ульянушка, проходи – и Щербан отступил, пропуская вперед Ульяну.
- Какими судьбами занесло тебя в нашу хату? По делу пришла, аль просто, меня, старого, наведать? – улыбаясь приятной улыбкой, спросил Щербан. Любил он Ульяну, как дочь родную. Заботился о ней, когда мать ее умерла. А после стар, совсем стал, нездоров, не смог больше девицу навещать, вот и радовался, как ребенок, каждому ее приходу. А это было, ой, как редко. Хоть и не многие на деревне Ульяну знали, поскольку жила она у самого леса, но те, кто знали, невзлюбили девушку. Ведьмой кликали, гнали из домов своих ее. А кто и вовсе, в обморок падал, как только ее завидел. Но Щербан не слушал их, считал, что у баб просто язык длинный, вот и метут им, что не попадя. И жену свою не раз бранил, за то, что та Ульяну на дух не переносила, но, где ему с женушкой справится, он ей слово, она ему десять в ответ…
- Я по делу, батюшка. Дубравушку проведать пришла. Дома ли она? – спросила Ульяна.
- Дома. Нездоровится ей последнее время, редко она теперь из комнатки своей выходит – печально вздохнул Щербан – Ну ты, иди, проведай ее, глядишь, повеселеет дочурка моя. Добринка сейчас, небось, с Шутихой языками чешет, так что придет не скоро, не волнуйся…
- Спасибо, батюшка Щербан – Ульяна поцеловала его в щечку и побежала к Дубраве…


А в это время Добринка, закончив свои посиделки с Шутихой, направлялась к дому. Сильно дул ветер, разметал снега в округе. Тяжело было ступать Добринки, проваливалась она в сугробах, дорогу плохо видно было:
-Ну что за чертовщина! Доберусь я сеня до хаты своей, аль здесь сгину? – вопрошала незнамо у кого она. И тащилась вперед, еле волоча ноги. Странно, что в этот раз не горланила она песни народные, распугивая тем самым людей поблизости, выводя собак на лай, а просто плелась, бормоча что-то про себя, и время, от времени громко ругаясь, вновь проваливаясь в сугробах... Тут, откуда не возьмись, прямо перед ней, что-то темное грохнулось в сугроб. Добринка, как заорет, и отпрыгнет назад, что даже нечто тёмное в снегу перепугалось, запищало жалобно. Добринка, подкрадясь к сугробу, решила, что, скорее всего, пёс чей-нибудь в сугроб провалился, как и она сейчас шла, и проваливалась все. Решила пса она выручить. Ухватила его за шкуру, да как потянет. Что сама, как колобок, на спину и опрокинулась. А комок темный в руках крепко держит. Очухалась она от падения, да комок этот к глазам ближе подводит, пытается понять, что это за пес-то эдакий. А пес этот на нее глазеет, трясется. Рыльцем принюхивается. Глазюками своими маленькими смотрит на нее, повизгивает. Смотрит Добринка, а у находки ее лапы все подкованные, да хвост стрелочкой сзади болтается. Да и одето это чудо-юдо в костюмчик какой-то незамысловатый, и не пес вовсе. Побледнела Добринка, зубами заскрежетала, поняла, что нечистая сила с неба на нее свалилась. Отбросила комок куда подальше и, вопя, как оголтелая, помчалась, куда глаза глядели. А чертенок упал на спину, и, держась лапами за живот, зашелся диким хохотом. Любил, шалунишка, над людьми потешаться….


Ульяна, постучав, отворила дверь в комнатку Дубравы:
- Здравствуй, милая! – поприветствовала она свою единственную подругу.
- Здравствуй, Ульянушка, проходи скорее, садись рядышком – на бледном лице Дубравы загорелся, едва заметный, румянец.
- Совсем захворала, бедная? – садясь рядом с подругой, поинтересовалась Ульяна.
- Да, кашель мучает все. Спать совсем не могу – потупив взор, ответила Дубрава.
- Я тут тебе гостинец принесла – вытаскивая из-под платья крынку, промолвила Ульяна:
- На ночь, делай по одному глотку, прочти, что написала и ложись спать. Только головой теперь, к окну. Запомнила? – спросила Ульяна.
Дубрава побледнела еще пуще прежнего:
- Да ты, что. Не надо ничего. И впрямь ведьма – отшатнувшись от Ульяны, как от чумы, прохрипела девушка.
- Успокойся, милая – аккуратно проведя рукой по волосам подруги, сказала Ульяна – Не обижай меня. С детства мы подругами были, хоть и не знала ты тайны моей. Возьми, этот отвар, он поможет тебе, и вновь, ты сможешь бегать по улицам, глотая холодный морозный воздух – глаза Ульяны заблестели, стоило ей только представить свою подругу, вновь веселую, красивую, несущуюся по снегу, громко смеясь.
- Ты веришь мне? – вопросила ведьма.
Дубрава кивнула и дрожащей рукой приняла крынку и быстро сунула ее за подушку. Ульяна, еле заметно, улыбнулась.
Погрустнела немного она, хоть Дубрава и не заметила этого. Да и где ей было замечать, раз сидела она и тряслась, как осиновый лист, молясь про себя, чтобы быстрее Ульяна ушла. А та, чувствовав все это, печалилась и не знала, как лучше поговорить с подругой.
Их, ничем непримечательный разговор, прервали дикие вопли, вернувшейся домой Добринки. В хату она влетела, как безумная. Затворив дверь на все засовы, принялась закрывать створки окон, пока Щербан не остановил ее:
- В тебя, что бес вселился? Замуровать нас хочешь? – вопрошал зло Щербан. А Добринка тряслась у него в руках и силилась что-то сказать. Щербан потряс ее слегка:
- А ну отвечай, карга старая, кому говорят! – зло бросил он жене, дабы привести ее в чувство. Но безрезультатно. Слегка отпихнув ее в сторону, Щербан направился, к стоявшему в углу, ведру воды, взял его и, вернувшись к жене, вылил ей на голову. Добринка, ошалевшая таким поступком, вначале жалобно пискнула, а потом бросилась на мужа с кулаками:
-Ты че творишь, пес шкодливый! Я тебе сейчас покажу, как над женой потешаться! – Щербан, прикрываясь от ударов, зло причитал на нее, а после шикнул:
- Все, угомонись. Смотрю, очухалась, объясняй, давай, что это тебе приспичило окна затворять. Тут Добринка вспомнила с ней происшедшее и затряслась пуще прежнего, но все же вымолвила:
- На меня чёрт с неба свалился!
- Что ты несешь, старая? – спросил Щербан.
- Чёрт, говорю, черт упал… я..я его в руках держала. У него хвост стрелочкой..на свинью похож.. а еще – дрожа, вымолвила Добринка – он в костюмчике – проревела она. Щербан недовольно покачал головой и побрел на кухню, покурить табачку. Словам жены он не придал значения. Он уже привык к ее пьяным бредням и выходкам.… Не подумал он сразу про Ульяну, не предупредил, а там уж и поздно было…
-А эта, что делает здесь?! – завопила на всю хату Добринка, зашедшая в комнату дочери и увидев там Ульяну.
- А ну пошла вон! – продолжила вопить она, засучивая рукава, двигаясь на Ульяну. Дубрава не проронила ни слова. Раньше вечно защищавшая Ульяну, сейчас она, как никогда, была рада приходу матери, наконец, она останется одна, без этой ведьмы. Подоспевший Щербан, все-таки смог оберечь Ульяну от побоев своей женушки. Крепко держа ее, он прохрипел:
- Уходи Ульяна, уходи, девочка, только я, по-моему, рад тебе здесь…
Ульяна поспешно выбежала из комнаты. А Добринка, брыкаясь и дергая ногами, прокричали ей кучу ругательств и проклятий вслед. А, после, успокоившись, демонстративно ходила по хате и опрыскивала ее святой водой.

Выбежав из хаты, Ульяна бегом припустила к лесу. Холодный воздух больно бил ей в лицо. Соскочившая с волос лента, мягко опустилась на снег и лежала там до тех пор, пока Вихорко, возвращавшийся с посиделок, не поднял ее… Смольные волосы, окутывали лицо девушки, стремившейся поскорее скрыться от людских обид. Они, как две заботливые руки, вытирали слезы с ее нежных щек.
 «Не плачь, Ульяна» - доносился шепот ветра….
Промерзшие ветки деревьев, рвали ее платье, а она, не чувствую боли, бежала вперед, не разбирая дороги. Во тьме леса сверкали лишь глазки ночных хищников, да кое-где виднелись проблески чаровницы-луны. Дикие пляски устраивали тени возле бежавшего силуэта красавицы. Вся нечисть бежала с ней, пытаясь утешить ее горе. Где-то слышался дикий хохот упырей на болоте.
«Не плачь, Ульяна» - произнес кто-то корявый.
«Людям никогда не понять нас!» - и вокруг раздался нечеловеческий хохот и улюлюканье.
Ульяна, мчалась вперед, не чувствую усталости, стараясь никого не слушать. Ей просто хотелось быть, как все, человеком. И в этой дикой гонке она не замечала, как постепенно время клонилось к полночи, а все ее нежное тело покрывалось шерстью….


4 глава.


Оставшись одна, Дубрава долго думала о своей загадочной подруге. Размышляла. И поняла, что, ой, как не права была она, обозвав Ульяну ведьмой. Как же ей смешно стало, когда вспомнила она, что пару часов назад тряслась, как осиновый лист, перед своей единственной лучшей подругой.
- Ну и дурочка же я! – промолвила девица, и, убедившись, что никто не подглядывает, достала из-под подушки крынку. Повертев ее в руке, перекрестившись, откупорила она
 крышку и отпила глоток. По ее горлу потянулось тепло, сладостное, терпкое…..

По прошествии пяти ночей, бегала Дубрава веселая, играя в снежки с подружками. Алым пламенем горели ее, недавно белые щеки. Мать с отцом лишь только удивлялись чудо этому, произошедшему по милости Господа Бога. От хвори ее и следа не осталось. Знала Дубравушка, кого благодарить надо, да все за потехами разными, никак к Ульяне на поклон и не сходила.

А та совсем перестала покидать свою избушку. Целыми днями она рукодельничала, а бывало, просто сидела возле окна и наблюдала, как красиво снежок падает на матушку-землю, как укрывает ее пушистым одеялом. Тоскливо и одиноко было у нее на сердце, опечалилась молодая краса. Так тянулись дни и ночи. Пусто, холодно было в ведьмовской избушке. Волки в лесу, учуяв горе подруги своей, каждую ночь выбегали на окраину леса и жалобно, и тоскливо выли на луну. Даже упыри перестали плясать на болоте. Вся нечисть переживала вместе с ведьмой…..

Два дня оставалось до светлого праздника – Рождества Христова. За эти дни люди спешили помириться с тем, с кем в ссоре были, загладить давние обиды, раздать долги. Каждому хотелось предстать пред Богом в Рождественскую ночь чистым, непоруганным, почти безгрешным. Поговаривали, что только чистые умыслом и сердцем, смогут увидеть в эту таинственную ночь Сына Божьего. А значило это, что прибудет благодать в доме твоем, да теплый свет в душе твоей. Молодые красавицы же ждали ночей, дабы скорее начать гадания разные, будущее узнать, да суженого-ряженого получше разглядеть. Детвора, от родителей о волшебстве предстоящей ночи наслышанная, повсюду разглядывала что-нибудь необычное, тайное. Ждали они празднеств, подарков, сладостей вкусных. Для них эта ночь уже особенной была лишь потому, что разрешали им гулять всю ночь и допоздна играть в снежки с соседскими ребятишками. Но все это еще предстояло испытать жителям этой маленькой деревеньки, а пока оставалось еще два дня, два дня до Рождества Христова.

Когда проснулась Добринка, Дубравы уже не было дома. Удивилась она очень, куда это ее дочурка в такую ранищу ушла. Но не придала этому особого значения, и пошла, хлопотать по дому. Чем быстрее работа уляжется, тем быстрее побежит она к Шутихе чесать языками.
А Дубрава в то время пробиралась по лесу к ведьмовской избушке. Хотела она прощения попросить и слова благодарности высказать. Сияла улыбка на ее лице оттого, что знала девица, как обрадуется ее подруга, увидя ее такой здоровой и красивой. Вся в своих мыслях, не замечала она, как зорко следили за ней маленькие глазки, торчащие между ветвей ёлок. Скоро открылась перед ней лесная поляна, округе которой стояли ели с соснами, да молодые березки и небольшой пруд, весь покрытый белым облаком. За пригорком уже виднелась крыша ведьмовской избы. Клубки дыма жадно поднимались в небо и терялись в голубой дымке. Избушка Ульяны была маленькой, зато очень уютной изнутри. В ней было всего два маленьких окошка, небольшая дверца, украшенная резьбой, чтобы пройти через которую, нужно было обязательно нагнуться. Внутри была одна довольно большая комнатка и маленькая каморка, играющая роль кухни. Но был здесь просторный подпол, о котором, кстати, никто и не подозревал….
Тук тук тук.

- Ульяна, это я, Дубрава, проведать тебя пришла – воскликнула девушка, постучав в дверь.
Послышались мягкие шаги, и дверь отворилась. Ульяна, изгибаясь, вылезла из избушки и улыбнулась доброй приветливой улыбкой:
- Здравствуй, дорогая! Я и не надеялась тебя больше увидеть – промолвила ведьма.
Дубрава густо покраснела, потупила взор, будто перед ней красно-молодец стоял, а не подруга вовсе и промолвила:
- Прости меня, дуреху! Много гадостей я тебя наговорила, да не со зла, а по глупости своей. Я вот, извиниться пришла и спасибо тебе сказать, большое спасибо. Смотри, какая я теперь! – Дубрава гордо подняла голову и в ее глазах заблестели дьявольские огоньки – Я совсем здоровая, как раньше. А всему ты виной! Спасибо, милая – и она прижалась к Ульяне.
- Ничего, ничего – утешала ее ведьма, заботливо гладя ее по волосам – Пойдем лучше в дом, я чаю поставлю. Поболтаем.
Дубрава отстранилась:
- Не могу я остаться Ульяна, мамка ругаться будет – сказала Дубрава.
- Ну, ничего, ступай тогда, дабы беды не нажить – Ульяна улыбнулась подруге, хоть и грустно ей было, что опять она останется одна.
- Знаешь, я еще вот, что сказать хотела. Пойдем сегодня со мной и другими девушками с деревни гадать. А? – промолвила Дубрава – Весело будет, очень! Суженого своего увидеть сможешь! – подмигнула подруге девушка.
Ульяна и так знала, кто суженным ее будет, и понимала, что совсем не стоит ей идти с Дубравой, что плохо кончится все, может. Не примут люди ее, но так хотелось ей, почувствовать себя обычной девушкой, что она все-таки согласилась. А, попрощавшись с подругой, думала, не зря ли она так поступила….


5 глава.


К вечеру Ульяна много раз передумала идти на девичьи гадания, но, в конце концов, все-таки решилась. Надела она свой самый любимый наряд, красные сапожки, заплела волосы в косы и обвила голову бархатной ленточкой. А после отправилась навстречу с Дубравой. Договорились они встретиться неподалеку от хаты Дубравы, дабы ненароком Добринка не увидела Ульяну, да не подняла шуму. Еще издали увидала девица свою подругу, стоявшую рядом с еще двумя девушками. Страшно стало Ульянушке, заколотилось в груди у ней сердечко. Думала поворотить обратно к лесу, да поздно было, Дубрава весело окликнула ведьму:
- Ульяна, мы тут! Скорей иди к нам.
Две другие девушки приветливо замахали руками. Ульяна, горько вздохнув, направилась к ним.
- Здравствуйте! – промолвила она, поравнявшись с девушками.
Они поздоровались с ней и мило улыбнулись, а Дубрава всех представила:
- Ульяна, это Загоска – показала она на красивую дивчину с русой косой за поясом и изумрудными глазами – а это Сладка, моя двоюродная сестрица – сказала Дубрава, указав на полнощекую голубоглазую дивчину с очень красивыми замшевыми сапожками.
- А это Ульянушка! Она мне, как сестра – представила ведьму своим подругам Дубрава.
- Ну, раз тебе сестра, значит и нам сестрой будет – весело проговорила Загоска.
- Да, да! – поддержала ее Сладка – А сейчас побежали гадать. Она быстро подхватила Ульяну под руку, и они помчались навстречу неизвестному.
Гадать решено было в бане Сладки, а после уж отправиться на посиделки, где давным-давно их поджидали молодцы. В бане уже все было приготовлено, для гадания. Старинное большое зеркало стояло в самом темном углу, возле него были расставлены свечки, лежал девичий гребешок. Входить в баню девице надлежало голой, поэтому Сладка, отвела подруг в небольшое помещенье, где отец ее хранил всякий хлам, чтобы раздеться.
- А что это у тебя такое? – спросила Загоска, указывая на бесформенное темно-малиновое пятно на бедре Ульяны.
- Это родимое пятно – ответила та, улыбнувшись.
- Ну, все готовы? – задорно спросила Слада – Тогда пойдемте, и она отворила дверь на улицу. Замела метель, маленький снежок неприятно бил в лицо, луна величаво смотрела на землю. Девицы быстренько пробежали до бани, оставив на снегу отпечатки молодых ступней. Не догадывались они о том, что чертята с высокой ёлки наблюдали за их передвижением и звонко смеялись. Не каждый день увидишь обнаженные силуэты, на телах которых, так таинственно пляшут язычки огненной луны. В бане Сладка дала каждой девушке по свечке. Между собой, они выбрали, что первой гадать будет хозяйка сего помещения. Посему Слада села перед зеркалом на коленях, а подружки чуть позади нее небольшим полукругом.
- Ну что ж, начнем! – улыбнувшись, сказала первая гадающая. Ее светло-серебристые волосы, как плетеное полотно, спадали на спину. Она зажгла свечу и подвела ее к груди. Смотря в зеркало, промолвила: «Суженый-ряженый! Приходи ко мне ужинать!» Створка в баню распахнулась, залетел сильный ветер. Растрепав девичьи власы, он так и не смог потушить свечу гадающий. И в зеркале замаячили чудеса. Показался просторный луг и голубая речушка. Пролетела птица черная. Все было так нежно красиво. Подружки ахали, а Сладка заворожено смотрела в прозрачную гладь зеркала. Из колдовского леса послышался волчий вой. В одно мгновение, ветер с силой отворил дверь в баню, огонь свечи погас, пугая девушек, и тут же загорелся вновь. Сладка, жалобно закричала: «Чур, меня!» и через мгновение все стало тихо и спокойно, а пламя свечи потухло и больше не загорелось. Ее сердце бешено билось, она вопросила себя: « Видели ли ее подруги, в то мгновение, когда свечка вновь загорелась, как что-то корявое, темно-зеленое, слабо похожее на человека пыталось выбить стекло зеркала с той стороны, добраться до них... А сзади чудища по-прежнему был беззаботный красивейший луг, только вода речная болотной тиной обернулась.»
- Ну, что? – весело проговорила Загоска, зажег свою свечку – Сладки березки, у речушки достались, а кто тебе Дубрава достанется? – и звонко засмеясь, она протянула свечку подруге.
Сладка взволнованно уступила место подруге. «Они ничего не заметили» - думала она. Страх неизвестного овладел всем ее существом. Не смотря на гадающих, Слада начала молиться.
А Дубрава тем временем любовалась красивым зеленоглазым молодцем, смотрящим на нее по ту сторону зеркала. Сразу узнала она в этом юноше, друга Вихорки, Яросвета, который давно еще полюбился ей.
«Чур, меня!» - нехотя промолвила девица, дабы не накликать беду и уступила место другой гадающей. «Вот, как бывает» - думала Дубрава и мечтала о своем суженом.
Настало время гадать Загоске. Она весело подсела к зеркалу и зажгла свечу.
- Суженый-ряженый! Приходи ко мне ужинать! – воскликнула она и поднесла свечу к груди. Только промолвила она слова волшебные, как сразу в зеркале, будто кистью, кто-то неведомый начал рисовать образы разные. Смотрит Загоска, пред ней дорога темная лесная и она по ней идет. Трудно идти ей, цепляются ветви корявые за одежду ее, прикрывают дорогу ей. А в конце пути Вихорко стоит. Мрачный он, не как всегда, и взглядом холодным смотрит на нее. А она пытается к нему добраться, а он все дальше уходит дальше. Видит Загоска, как в зеркале она падает, кричит, руки к милому тянет. И летит к ней нечисть разная, кружит возле нее, смеется. Смотрит она, а лес пред ней расступается, ветви корявые восвояси убираются и несут черти какие-то, Вихорку ее мертвого, к ногам ее кладут его, и могильным хохотом кричат: «Теперь-то он твой навеки!» Прижимается она к нему и чувствует, как холод пронзает все ее тело.
-Чур, меня! – закричала Загоска, дрожа, и бросилась прочь от зеркала….
Долго подружки успокаивали ее, говоря, что не обязательно что-то плохое случится. Надо толкователь посмотреть, вдруг это к жизни хорошей. А Загоска тряслась вся, как осиновый лист.

Тем временем, в хате Глушаты, парни и девицы устраивали посиделки. На беду наших девиц, гадающих, Добринка тоже была здесь. Вместе с Шутихой, ее мужем, хозяином избы и другими жителями деревни, сидели они в отдельной от молодых комнате и за стопкой обсуждали дела семейные.
- Ну, ты чего, носом поник? – радостно хлопнув по спине, спросил Яросвет Вихорку.
- Да Загоска что-то не идет, странно как-то, может, случилось что?! – промолвил Вихорко.
- Ай, и влюбился же ты не на шутку! – подзадорил Яросвет друга – Все хорошо с ней. Я от Дубравы слышал, что они сегодня гадать будут в бане у Слады.
- Гадать говоришь? – заинтересовался Вихорко – А пойдем, поглядим?
- Пошли! – весело поддержал друга Яросвет. И они, подшучивая друг над другом, помчались скорее, к бане Сладки.

В которой, между прочим, к гаданию приступила наша Ульяна. Сделала она все, как девицы наказали, и стала ждать. Сильно дул ветер вне хаты, разметая снега округе. Люто вылили волки за лесным пригорком. А в зеркале прорисовалась картина страшная. Стоит гроб дубовый, а вокруг чернота только. Глядит Ульяна, а картина не меняется вовсе.
- Чур, меня! – промолвила девица и потушила свечу…..

Переодевшись в наряды свои, девицы отправились к хате Глушаты. По дороге встретились им Яросвет с Вихоркой.
- Это вы, куда это идите? – задорно проговорила Загоска – Не за нами ли подглядывать? – и все девицы дружно засмеялись, а парни явно поникли, да покраснели.
- Да разве ж мы можем так поступить? – начал было Вихорко.
- Конечно, можете! – не дала ему договорить Загоска.
- Мы просто за Вами зайти хотели, чтобы до хаты Глушаты отвести, страшно ведь одним – вступил в разговор Яросвет.
- Ладно, что теперь спорить, пойдемте лучше в хату греться! – сказала Дубрава.
И все дружно отправились в путь.
В хате первым делом девушки представили Ульяну остальным. И как сильно не боялась та, приняли ее хорошо. Другие девушки окружили ее и начали спрашивать о том, о сем. А Вихорко казалось, только заметил присутствие новенькой. Жадно смотрел он на нашу красавицу. Восхищался ее черными прядями, ниспадающими на плечи, красивейшими глазами, напоминавшие ему горящие угольки, мраморной кожей, изящными ручками. Он даже не заметил, как и вовсе перестал думать о Загоске, которой, между прочим, хотел сегодня предложить руку и сердце. А Загоска, казалось, ничего не замечала. Слишком увлечена она была тем, что увидела на гадание.

Добринка, уже изрядно выпив, решила, что ей срочно нужно поговорить с дочерью. Не слушая никого, она прямиком направилась в комнату, где у молодых были посиделки. Ворвавшись туда, предварительно влетев в дверной косяк, она невнятным тоном, пробурчала:
- Здрасте! – икнув, она продолжила, обращаясь к Дубраве, которая сидела уже вся красная от стыда – Дочка, нам надо поговорить! – еще раз икнув, она добавил – Серьезно!
Все вокруг зашлись хохотом. Кто-то даже присвистнул, чем разозлил Добринку:
- Это кто это там свистит? А ну выходи негодник, я тебя научу, как старых уважать надо! – и она прямиком ринулась искать среди молодых того, кто свистнул. В это время в комнату уже вбежал хозяин сего помещения и Шутиха, подруга Добринки. Они тщетно пытались успокоить неугомонную бабу. Шутиха даже пыталась за шиворот выволочь ее из комнаты, но не тут-то было, Добринка начала брыкаться, как бык. Молодых такое представление только потешало, а вот Дубрава не знала, куда деться от стыда за свою непутевую мамашу. Казалось, это никогда не закончится, но Добринка среди молодых увидела Ульяну. И понеслось:
- И ты здесь, нечисть проклятая! – начала орать она, крестясь! Кто только позволил тебе сюда прийти?
Ульяна молчала, в ее глазах стоял страх, другие ничего не понимали, лишь Дубрава не знала, как помочь подруге. Добринка схватила Ульяну за волосы и прорычала:
- Вы знаете, что это ведьма? Из-за нее все наши беды и напасти! И кто только осмелился привести сюда эту нечисть!
- Это я! – встала Дубрава на защиту Ульяны! И она хорошая, лучше, чем ты! – бросила Дубравы матери, за что сразу получила увесистую оплеуху и кучу ругани и проклятий. А Ульяна тем временем быстро выскользнула из комнаты и помчалась скорее прочь. Только Вихорко заметил ее исчезновение и побежал следом. Выбежав из хаты, ему в лицо сразу же ударил сильнейший ветер. На снегу еле видны были девичьи следы. По ним Вихорко надеялся отыскать беглянку. Но природа была не на его стороне, сильнейший ветер быстро прятал от чужих глаз следы маленьких ног.
- Я тебя все равно найду! – сжав руку в кулак, твердо сказал юноша и вернулся в хату, где все еще пытались успокоить Добринку…


6 глава.


Всю ночь Вихорко не сомкнул глаз, думая об Ульяне. Не понимал он, что творилось с ним. Знал лишь, что обязательно должен отыскать эту красавицу. Посему рано утром он отправился к Сладке, дабы узнать у нее, где искать ведьму. Но та ничем не могла помочь ему, так как, сама не знала, откуда Ульяна, да и видела ее вчера, как и Вихорко, впервые…
- Делать нечего, придется идти к Загоске – говорил сам себе Вихорко – Она-то уж точно знает, где искать Ульянушку – и он быстро побрел в хату к Загоске….

Тук тук тук.

Через мгновение из-за хаты раздался нежный девичий голосок:
- Кого это так рано принесло? – спросила задорно Загоска.
- Это я, Вихорко, поговорить пришел! – ответил юноша.
«Вихорко!» - встрепенулась девушка:
- Подожди, я сейчас! – крикнула она и бросилась к зеркалу прихорашиваться.
Отворив дверь, перед глазами Вихорки предстала юная краса. В ее косы были вплетены изумрудные ленты, под цвет ее манящих глаз.
-Что ж принесло тебя, молодец? – задорно спросила Загоска и улыбнулась.
- Спросить я хотел – начал Вихорко и призадумался: « Она же любит меня, как мне у ней про другую спрашивать. Но я честным быть с ней должен и сказать, что люблю другую!» Его мысли прервала Загоска, спросив:
- Ну, что-то маешься, свататься, что ли пришел? – и она звонко засмеялась.
Вихорко опешил от таких слов, но все же промолвил:
- Я спросить хотел, ты знаешь, где Ульяна живет?
- Ульяна? – удивилась девица – Нет, я не знаю, ее Дубрава привела, а зачем тебе?
- Повидаться с ней хочу…
- Повидаться – повторила Загоска, что-то подозревая….
- Прости меня, милая Загоска – вырвалось у юноши, и он бросился бежать от нее, как от чумы. А Загоска смотрела ему вслед. Ее ленты трепались на ветру, а лицо стало влажным от слез. И все-таки, она не хотела верить тому, что уже так настойчиво предсказывало ей сердце….

К обеду Вихорко уже пробирался сквозь сонные деревья к избушки ведьмы. Его сердце бешено колотилось в груди, от одной мысли, что совсем скоро он увидит Ульяну.
- А что, если она мне не рада будет? – вопрошал у леса юноша, и от этого неземной холодок пронзал его душу...
Еще издали увидел Вихорко Ульяну, расчищавшую снег возле хаты:
- Здравствуй – крикнул он ей и приветливо улыбнулся. Ульяна вздрогнула от появления нежданных гостей, но дружелюбно ответила:
- Привет. Что принесло тебя ко мне, молодец? - спросила она, узнав в нежданном госте Вихорку. «Вот и судьба моя пришла!» - горестно подумала ведьма.
- Я тебя искал, Ульяна. Ты вчера так быстро убежала, но я понимаю почему. Я… думал о тебе всю ночь!
- Не продолжай! – жестом руки она приказала ему молчать.
- Хочешь чаю? – спросила она.
- Конечно – ответил юноша и проследовал вслед за ней в избу.
Чай они пили в неловком молчании, которое, казалось, никто не нарушит. Ульяна была спокойна, в то время, как Вихорко, напротив, сильно нервничал, не выдержав он заговорил первым:
- Ульяна – неловко вымолвил он – Будь моей женой! – сказав это, ему самому стало легче, будто камень упал с плеч.
- Я не могу – спокойно ответила Ульяна, даже не смотря на него.
- Почему? – удивился юноша – Я..я люблю тебя!
- Любишь ведьму? – зло, сверкнув глазами, спросила Ульяна.
- Мне все равно кто ты! Я ради тебя на все готов!
- Тогда оставь меня! – с тем же спокойствием попросила ведьма.
- Но… - Вихорко так и не нашел, что сказать. Сердце его сжалось в маленький комок. Он так спешил к ней, а она так холодна. Что же ему делать?
- Уходи – бросила ему Ульяна.
И Вихорко встал и молча вышел из избы. А Ульяна встала у окна и наблюдала за тем, как он медленно удалялся прочь. И все-таки не безразличен ей был этот молодец….

На вечерних посиделках, Загоска была сама не своя. Она жадно высматривала Вихорку, чтобы поговорить с ним, а он все не появлялась. Ребята на деревне уже судачили, будто он полюбил ведьму и, скорее всего, повязал себя с ней темными узами. Загоска все эти сплетни воспринимала чересчур болезненно. Она сама не замечала, как из милой и веселой девушки, превращалась в хмурую, злую и мстительную фурию:
- Я никогда не отдам его тебе! – думала Загоска – Никогда!
На следующей день она сама пошла к Вихорке, но тот прогнал ее, наговорив кучу глупостей. Он считал, что из-за нее Ульяна прогнала его, не захотев ранить свою подругу. Загоска была вне себя от горя и ненависти. Вернувшись, домой, она разбросала все свои украшения и долго плакала, не зная, как ей быть, пока одна коварная мысль не закралась в ее голове….

7 глава.


Полночь неизбежно надвигалась на землю. Чаровница-луна завораживающе и мрачно смотрела с неба на людей. Воздух будто застыл в преддверии страшных событий. В лесу царила мертвая тишина. Могильный холод пронизывал до самых костей. Ужасные, злые глаза жадно наблюдали за тем, как юная краса пробиралась по лесу, к самому отшибу, где жила ведьма. Девица не замечала ничего на своем пути, не чувствуя холода, ни ударов ветвей. Ей двигала одна страшная идея – убить ту, которая увела у ней Вихорку...

- Ульяна, милая, любимая – взывал Вихорко девушку, которая казалось, и не собиралась ему отворять.
- Я не уйду отсюда, пока ты не согласишься стать моей женой – твердо сказал юноша и сел на крыльце. Долго ж пришлось ему ждать. Было холодно и время клонилось к полночи, а он и не собирался уступать. Внезапно дверца в избу отворилась. На пороге стояла Ульяна в белоснежном саване, с распущенными черными власами:
- Я стану твоей женой! – промолвила она.
Вихорко не мог поверить услышанному:
- Правда? – радостно спросил он и быстро подхватил девушку на руки, кружа в сказочном танце.
- Я тебя люблю, чаровница моя! – сказал он и нежно прикоснулся своими губами к ее губам. Ульяна не сопротивлялась. Приятное тепло окутало их обоих….

- Куда это ты направляешься, красавица? – раздался корявый голос и послышался отовсюду смех. Загоска замерла, страх пронзил ее в самое сердце:
- Кто здесь? – дрожащим голосом спросила она.
- Я! – будто басом прорычал кто-то.
Загоска обернулась и, ахнув, упала на снег. Перед ней на засохшем пеньке сидело непонятное чудище, с длинными седыми волосами, все в болотной тине, слабо походящее на человека.
- Что, испугалась, девочка? – захохотал корявый – А ведь собиралась ведьму убить! И отовсюду раздался смех. Тут-то Загоска и заметила, как жадно на нее смотрят маленькие сверкающие глазки. Они маячили повсюду, заставляя ее трястись от ужаса.
- Ладно – снисходительно сказало чудище – умрешь еще со страху – и оно засмеялось, хватаясь руками за живот – я помогу тебе – чуть отдышавшись от смеха, продолжило чудище - если ты выполнишь мою просьбу.
- Какую? – только и могла спросить Загоска.
- Ты приведешь мне свою подругу, Сладку. Сейчас поворотишь домой и приведешь ее ровно к полуночи, у тебя совсем мало времени, так что поспеши.
- А что ты сделаешь для меня? – спросила Загоска – Убьешь ведьму?
Корявый захохотал пуще прежнего. Отсмеявшись, он ответил:
- Нет. Я не могу, да и не хочу убивать ее, я приведу к тебе Вихорку и сделаю его твоим навеки. Ведь ты этого хочешь, правда?
- Да! – сказала Загоска.
- Тогда поторопись, красавица! Ровно в полночь я буду ждать тебя здесь! Не успеешь, уже никогда не увидишь своего сокола. И дикий ужасный смех раздавался округе, заставляя ее зажмуриться и побежать прочь…..

- А теперь тебе надо идти, Вихорко. Поздно уже! – промолвила Ульяна, выскальзывая из его объятий.
- Но я хочу еще побыть с тобой! Хотя бы чуть-чуть – упрашивал юноша.
- Нет, уже близится полночь, тебе пора!
- Ну, хорошо – нехотя сказал юноша – Завтра я приведу сватов.
- Я буду ждать – улыбнулась Ульяна и сама потянулась к его губам…
- А теперь иди…
Она смотрела ему вслед, удалявшемуся по лунной дорожке в глубь темного мрачного леса.
« Так и должно было быть» - шептал ей ветер. А она никого не слушала:
- Прощай, любимый – шептали, еле слышно, ее губи….

Наступила полночь. Сильный ветер задул с севера. Поднялась метель. Звезды на небо заволокло темной дымкой. Одна луна по-прежнему ярко следила за всем. Лишь она была свидетелем этой колдовской ночи. Все черти попрятались на деревьях. Лишь их глаза блистали в ночи. На обговоренном месте, держась друг за друга стояли Сладка и Загоска. Последняя сказала подруге, будто хочет встретиться с Ульяной и попросить ее не отбирать у нее Вихорку, но так как идти одной в полночь в темный лес страшно, она хочет, чтобы с ней пошла Сладка. А та, не подозревая, злых умыслов подруги, согласилась ей помочь.
Внезапно налетевший ветер, принес с собой хлопья холодного снега, которые сильно ударили по девичьим лицам, заставляя их упасть, закрыв глаза. Ветер нещадно вздымал снега в небо. А как только он стих, Загоска услышала знакомый ей голос:
- Молодец, красавица! Сдержала обещание.
 Сладка, подняв глаза, взвизгнув, бросилась бежать.
- Поймать ее и на болото! – скомандовал корявый.
И мрачные тени бросились в след девушки, окутывая ее своими мрачными сетями.
- Загоска! – верещала Слада – Загоска!
- Не кричи – шикнул на нее кто-то. Она придала тебя, зачем ты зовешь ее? С нами тебе будет намного лучше. И вновь дикий хохот раздался округе. Сладка потеряла сознание. Загоска даже не смела, смотреть в сторону подруги. Потупив взор, она ждала, пока ее крики не закончатся, а, после, подняв злобный взгляд отчаянья, сказала:
- Теперь твоя очередь исполнить обещание!
- Я помню. Иди по этой тропе и вскоре тебе приведут твоего Вихорку – и корявый исчез, будто растворился в воздухе, только слышно было, как вдалеке он смеется…
Загоска бросилась по тропе. Ветви жадно хлестали ее тело. Им вовсе не хотелось пропускать ее. Они били ее лицо, оставляя красные ссадины, они пытались добраться до глаз. Но девушка не сдавалась, она рвалась вперед, думая о любимом. Казалось, ничто уже не остановит ее, как большая ветка с силой ударила ее, заставляя упасть. Загоска начала кричать, слезы хлынули из ее глаз. И все, как во сне. Она подняла глаза и увидела Вихорко. Ветви расступились перед ней. Он стоял вдалеке, такой мрачный и холодный.
- Вихокро – жалобно сказала она, и протянула к нему руки….
- Я ненавижу тебя! – зло бросил он ей и внезапно пропал.
- Вихорко – закричала она, вне себя от горя – Вихорко!
Она помчалась вперед по тропе, в надежде найти его. Но все было безнадежно. Он пропал. В истерики она упала в снег и била по нему рукой, шепча его имя. Луна ненавидяще смотрела на нее
. «Вихорко…»
- Ну, что ты убиваешься? Я же сказал, что он будет твоим - опять этот голос…
Загоска подняла мокрое от слез лицо и увидела, как черти, тащат к ней мертвое тело Вихорко. Все, как предсказало гадание.
- Вот теперь-то он твой навеки! – прорычал корявый, и вокруг раздалось звонкое улюлюканье.
- Я… я ненавижу тебя! – зло бросила Загоска, вскочив на ноги и попытавшись ударить чудище. Но, где ей было справиться с нечистой силой? Корявый зло отпихнул ее назад:
- Наша сделка состоялась, красавица. Тебе нечего меня винить. Ты хотела своего Вихорку, ты получила его…
- Я хотела живого – от отчаянья крикнула Загоска.
- А живой он никогда бы не был твоим – и на этих словах Корявый исчез….
А Загоска, прижимая к себе мертвое тело, обезумевшими губами, шептала: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного.»….


8 глава.


И вот наступил светлый праздник Рождество Христово….
Мать Сладки, проснувшись утром, обнаружила, что дочь так и не вернулась. Случайно подслушав вечерний разговор дочери, знала она, что девушки собирались идти к Ульяне, которую все ведьмой кличут. Не хотела она дочь свою пускать ночью к какой-то ведьме, но и ссориться с ней тоже не желала. Обнаружив пропажу Слады, она помчалась домой к отцу Загоске, в надежде, что ее дитя там. Но отец Загоски сам был обеспокоен тем, куда это его ненаглядная дочурка упорхнула так рано. Узнав от матери Сладки, куда ушли девушки, он позвал своих друзей и направился прямиком в хижину Добринки. Только они могли знать, где живет эта ведьма. Узнав о случившемся, Добринка приказала дочери отвести людей к Ульяне, и сама пошла с ними. Им не пришлось долго бродить. Тела Загоски с Вихорко, примерзшие друг к другу, так и оставались на той мрачной лесной тропе. Их немного припорошило снежком. Лес не выдает тайн, и о случившемся здесь накануне ничего не напоминало. Погожий денек и слепящее глаза зимнее солнце, закрыли собой весь мрак полночной тишины. Увидев тело дочери, отец Загоски был вне себя от горя. А мать Сладки бегала, выкрикивая имя дочери. Она одновременно радовалась и печалилась. Найденные тела, говорили о том, что, скорее всего и Сладка лежит также ничком где-то поблизости. Но с другой стороны, тот факт, что ее нет с ребятами, мог означать, что ей удалось убежать и она живая, прячется где-нибудь в лесу, а может, она просто заблудилась….
- Это все эта ведьма проклятая, говорила я вам! – тараторила Добринка, не думая о чужом горе, только подначивая всех.
- Убить ее надо, на вилы, или сжечь! – продолжала она.
- Мама это не она – было, вступилась за подругу Дубрава.
- Молчать! – скомандовала Добринка – Будешь покрывать ее темные деяния, и тебя поджарим с ней вместе. Прости меня, Господи – перекрестясь молвила она.
Отец Загоски, казалось, только услышал, о чем молвит Добринка:
- Где она? Где хата этой ведьмы? – зло спросил он.
- Дубрава знает – сразу же пролепетала Добринка.
- Я за тебя отомщу, дочка, я отомщу! – сказал мужчина, нежно поцеловав свое единственное дитя в лоб.
- Отведите меня туда! – зло сказал он. И Дубраве ничего не оставалось делать, как отвести их всех к Ульяне.
«Прости меня, дорогая!» - молвила она про себя…

-Мы пришли – тихо сказала девушка, указывая на крышу избы, видневшейся из-за пригорка.
Все сразу же направились туда, а Дубрава быстро, чтобы никто не заметил, побежала обратно. Меньше всего ей хотелось сейчас видеть глаза Ульяны, ее единственной подруги…
Весь люд остановился у хаты, перекрестясь.
- А вдруг, она убьет нас? – кто-то заговорил в толпе.
Народ начала охватывать паника. Видя это, отец Загоски сказал:
- Я один зайду, и он быстрым движением руки отворил дверь в хату и, нагнувшись, зашел внутрь:

Пред ним уютная избушка,
Мерцают свечи округе,
А посередке гроб дубовый,
Резьбой украшенный извне.
И в снежном саване прекрасном,
С чертами ангела лица,
Блестят огнем змеиным власы,
Горят в мерцании уста.
Лежит Ульяна,
Будто спит!
Ладошки на груди сцепив…
 И неужели никогда,
Ты не проснешься ото сна?....


Мужчина подошел к гробу и заворожено смотрел на спящую ведьму.
«Что же случилось этой ночью?» - вопрошал он себя. Но ответа не было. В гробу с прекрасной девушкой, он увидел записку, на которой ведьма просила, чтобы до полуночи никто не мучил ее и не терзал, а после они могут поджечь ее избушку вместе со всеми воспоминаниями. Она понимала, что разъяренный люд вряд ли внемлет ее просьбе, но все же просила, в честь самого светлого праздника на земле…. И как было верно рассчитано. Никто не захотел бы в такой день брать на себя грех убиения….

Как спокойно дул ветер, он проникал в одинокую избушку, как бы прощаясь с ней. Он дарил мертвому телу ведьмы свои самые горячие поцелуи. Вся нечисть окружила ведьмовскую избушку, прощаясь с ней…
« Спи Ульяна…»

Время близилось к полночи. Луна освещала дорогу людям, идущим с зажженными палками, будто факелами. Во главе, конечно же, была Добринка, которая, несомненно, подначивала всех, вспоминая ужасную ведьму. В это время лишь Дубрава, сидела дома и молилась за свою подругу, просила у нее прощения. А Яросвет уже шел к ней, чтобы поддержать….

- Зажигай! – скомандовала Добринка. И люди начали бросать горящие палки в избу Ульяны.
- Хорошо горит – зло бросил кто-то в толпе.
- Гори нечистая сила! Ведьма проклятая! Так ей и надо было – раздавалось в толпе.
Пламя охватило всю избу. Языки жадно пожирали то, что когда-то было построено с любовью. Люд отходил все дальше, дабы пламя огня не охватило и их также, и злобно наблюдали. Пламя огня будоражило их взор. Они ликовали и улюлюкали. В толпе раздавался нечеловеческий хохот.
- Гори ведьма, гори! – кричали обезумевшие люди……
А рядом с горящей избой, на вздымающейся к небу ели, бесформенно-белая, с черными длинными, как змеи, волосами, укутывающими ее тело, холодная и суровая, как сама смерть, сидела Ульяна……


суббота, 28 июля 2007 г.

« Эта моя первая книга. Все, кто когда-либо прочтет ее, прошу, не судите строго. Эта книга вобрала в себя всю красоту и многообразие моих духовных ценностей.… Надеюсь и Вам, доставит истинное наслаждение, чтение «Чаровницы» в холодные зимние вечера»

С любовью, Эля Алиева.