Рыбаки

Мы сидели молча, вслушиваясь в скрипящий шелест ночи. Костер уже почти догорел. Последние искарки жизни еще мерцали в глубине сбившихся угольков. Деревья тревожно пошептывывали за нашими спинами. Три бутылки пива спали под кустом можжевельника, перед которым сидел Мишка. Сейчас он не был похож на себя. Мишка который мог безостановочно сыпать анекдотами, сгорбился словно удивившись что источник его вдохновения иссяк.

– Тихое здесь место, – без надобности заметил я, чуствуя неловкость своего товарища от затянувшейся паузы.
– Да, сюда вообще никто не ходит, после того как Наташка в прошлом году здесь утонула.
– Что за Наташка?
– Да там, из соседнего села, – махнул рукой Мишка в сторону ветра. Это было на ее день рождения. Все были пьяными, ну и пошли купаться ночью. Никто и не заметил как все произошло. А в этой стороне, где эти камни, дно неровное. Сейчас тебе вода по пояс, а шагом дальше ты проваливаешься по голову. А Наташка была как раз низкой. Ее под утро вытащили. Зрелище жуть. С тех пор тут не купаются. Вон тут даже табличку поставили.

Мы опять замолчали, словно чтя память о бедной Наташке.

– Ты подожди меня, я сейчас вернусь, – Мишка поднялся, руками пошарил у себя в рюкзаке и вытащил бледный рулончик туалетной бумаги, махнул мне и скрылся за холмом.

Я почти никогда не рыбачил и большой охоты сюда ехать у меня не было. Только Мишкины рассказы о диких местах и данное мною несколько раз обещание, было единственным мотивом выехать сюда. Но приехал я сюда не зря. Ночью природа действительно передавала свое величие. Внизу, как пропасть, зияло озеро. Оно было тихим словно боялось лишний раз напоминать о своих грехах. Почти повсюду его окружали полчища деревьев.

Заметив как ноги у меня затянули до боли знакомую песню я решил их размять и заодно наломать веток для костра. Переступив порасль, я очутился в темных хоромах здешнего леса. Колонны деревьев, перемежевывались с клочьями кустарников. Наверху шумело словно это было далекое море. Черные коряги торчали из под земли будто ребра доисторических зверей. Не без трепета я ощутил пожилое дыхание этого леса. Казалось если не осторожно войти в него, то можно безвозратно раствориться в нем. Но далеко заходить мне и не требовалось. Кругом было полно сухих деревьев, которые с треском ругались на меня когда я обламывал им ветви.

Вдруг мне показалось что в глубине что-то блеснуло. Я застыл будто кровь в моих венах привратилась в кристалл, а сердце застучало словно не могло ее протолкнуть. Шероховатый ветер прошелся по моему мраморному лицу. Влажные зрачки жадно впились в темноту стараясь зацепиться за какой нибуть контур. Я успел дважды решить что мне все причудилось, как таинственный огонек снова надрезал темноту. На этот раз я заметил какое-то движение и мне показалось что свет стал ближе. Недолго мешкая я тихо положил свою охапку под крапивой, запомнив это место между двумя березами и скорым шагом направился к костру.

Мишка уже сидел на месте уставившись на меня словно ему не удалось сделать то что он хотел:
– Ты чего?
– Тише ты, мне кажется я кого-то видел.
– Кого... лешего? – засмеялся он.

Мне не хотелось смешить его дальше и рассказывать о блуждающих огоньках в лесу. Пусть он сам все увидит. Мы поднялись на холм и вошли в лес. Стояли мы наверно минуты три. Я уже начал думать что это был свет от проезжающих мимо машин. Но какие могут быть машины в лесу? К моему великому счастью огонек снова полыхнул. На этот раз настала очередь Мишки убеждать меня:

– Это надо проверить, кто там ходит и что им надо.
– И вляпаться в какую нибуть историю?
– А ты уснешь, зная что у кого-то бессонница и привычка бродить в этом лесу с фонариком?

Хоть вопрос и показался мне логичным, я посчитал благоразумным не идти ночью в лес.
– Мишка, не глупи. Пошли обратно.
– Нет, ты оставайся здесь, а я быстро проверю.
Оставаться мне не хотелось, и тем более отпускать его, в таком состоянии. После недолгих препирательств, я уступил:
– Хорошо, у тебя ключи от машины с собой?
Мишка довольно похлопал по карману в котором звонко захихикали ключи.

Мы шли на ощупь, прикрывая руками онемевшие из-за темноты глаза от костлявых веток. Мох одобрительно чавкал под мокрыми ботинками. Что бы не спотктуться, я шел поднимая ноги как можно выше. Мишка уже раздобыл где-то горбатую палку. Я не знал о чем думать и предвкушал что через час мы будем сидеть возле нашего костра и готовиться спать.

– А сколько лет было этой Наташке? – спросил я, нарочисто непринужденным тоном.
– Какой Наташке?
– Ну той что утонула.
– А-а, незнаю, двадцать что ли... а что?
– Просто жаль в таком возрасте по глупости...
– Да кто ж ее тянул на озеро ночью?
А кто меня сейчас тянет? – подумал я, с досадой вспомнив что оставил свой кошелек в сумке.

Нашим маяком служил все тот же пляшуший огонек, который изредка поблескивал и расстворялся в темноте. Каждый раз когда он появлялся, мою сонливость как водой снимало. Казалось что он знает о нас и специально манит глубже в свое дремучее логово. Хорошо если он окажется очень далеким, и я уговорю Мишку повернуть обратно. Вскоре вдали показался проссвет. По видимому лес заканчивался и уступал свое место поляне. Мишка остановился:
– Тише. Слышишь? Мне кажется он там не один.
Мы замерли. Неразборчивое гулкое эхо доносилось до нас.
– Ну что, идем дальше?
Мишка утвердительно кивнул, и подал мне знак следовать за ним где лес, по его мнению, был гуще.

Хоть бурелом в который он меня повел и служил прекрасным укрытием, лезли мы через него как в замедленной сьемке. Твердая земля проваливалась под поваленными деревьями. Казалась что я ступал по гигантскому ободранному матрасу из которого торчали пружины. Мишкин посх очень пригодился бы мне сейчас. Я всматривался вперед, но кусты плотной завесой стояли перед нами. Меня не покидало ощущение что мы выйдем прямо к этим людям. Отчетливый проблеск света заставил нас остановиться.

Мишка и я примостырились за лежачим бревном укрытым мхом словно одеалом и вспотевшим скользкой слизью. Засев тихо словно два гвоздика вбитые в дерево, мы наблюдали за тенями мелькающими в проссвете. Из-за листвы их было трудно разглядеть. Мишка был прав насчет нескольких людей. Похоже что один из них рыл яму (могилу по Мишкиным словам). Двое других светили ему фонариками.

– Как ты думаешь, что они там делают?
– Незнаю. Но они явно не хотят что бы их видели. Иначе зачем им понадобилось делать что-то ночью, когда ни черта не видно не им и не нам? Надо бы подкрасться поближе.
– Ага, а если эти бандюги нас увидят?
Мишка ухмыльнулся: тогда даем джазу.

Чуство любопытства разьедало сильнее страха. Темнота поначалу наводящая на меня угнетение, стало нашим укрытием и казалось делала нас неуязвимыми хозяинами положения. И все таки гнилое предчуствие крепко засело у меня в висках. Я внимательно смотрел по сторонам, надеясь заметить какое нибуть движение.

– Надеюсь здесь нет никого, кого мы не видим.
– Я иду к тому дереву, видишь? – указал рукой мне Мишка.
– У тебя мобила с собой?
– Да.
– Работает?

Мишка покачал головой. Закрывая ладонью, я посмотрел на свою. Моя тоже не работала. Выключив ее на всякий случай, я осмотрелся вокруг выбирая дерево за которым тоже мог бы спрятаться. Мой взгляд остановился на толстом жилистом дереве, выделявшимся среди тонких мохнатых стволов. Правда оно стояло ближе Мишкиного укрытия.

Что бы перестраховаться, я решил обойти небольшой круг и подойти со стороны дерева, что бы оно прикрывало меня. Поддавшись назад я стал медленно выбираться из кустов. Используя моменты когда эти трое были поглощены работой я нагнувшись, почти не делая никаких движений, как призрак переходил от дерева к дереву. Таким образом я тихо причалил к моему укрытию. Я не прогадал, отсюда открывался самый лучший вид.

Незнакомцы выкапывали что-то из под земли, рассматривали и складывали в небольшое ведерко. Фонарик в руках одного светил тусклым бронзовым светом. Вскоре он ушел в машину. Фонарь в руках другого ярко резал мои глаза, делая практически не видимым все остальное. Лица и ладони белели в темноте как пантомима фокусников. За ними выступали прямые очертания джипа. Я ощущал себя тайным свидетелем чего-то важного. К моему разочарованию они уже стали складывать лопаты в багажник шваркая железом.

Вдруг ветка, на которую я незаметно налег, треснула расскалывая тишину. Одновременно фонарик потух. Я обернулся спиной к дереву и замер. Затылок мой ощутил каждую борозду коры, кусочки которой посыпались мне за воротник. Я прилип к дереву так, что мне показалось я лежу на нем. Дерево зашипело на меня сверху и казалось специально выдает меня. Ноги уперлись в выступающие корни. Что мне сейчас делать? В голове закрутился план на случай бегствия. Слева находился бурелом через который мы шли. Забежав за него я бы потерялся из виду на некоторое время. Потом смог бы отбежать в совсем другую сторону и затаиться в самой гуще. А Мишка?

Не упел я подумать о Мишке, как яркий луч вонзился в лес. Он обнажил кусты через которые мы шли и я увидел поваленое бревно за которым мы сидели. В свете это место выглядело иначе. Луч, как гигантская рука ощупывала каждый ствол, постепенно приближаясь к моему. Я сдвинул затекшие ноги вместе. Мои глаза завороженно следили за ярким пятном, которое как секундная стрелка, неумолимо приближалось к моему укрытию. Вскоре зайчик коснулся моего дерева и стал медленно исчезать. Я почуствовал словно свет начал давить мне в спину, а дерево уменьшилось раза в два. Зайчик снова появился и заплясал вокруг меня. Вмиг все мои чуства навострились. Слева замерцала слабая зеленая точка. Это Мишка подавал мне сигнал мобильным телефоном. В голове завертелась одна мысль: если бежать - то сейчас. В любую секунду я готов был сорваться. Я воспаленно прислушивался, но было нестерпимо тихо. Хоть бы какой нибуть звук донесся бы до меня! Зеленая точка снова отчетливо просигналила три раза. Я напрягся как спринтер готовый к бегу и следил за лихорадочным пятном стараясь уловить не становится ли оно меньше и ярче. Однако луч переместился в сторону и через несколько секунд совсем пропал. Я ощутил холодок на влажной спине. Донесся глухой говор и возня. Весь мой слух переключился на то что творилось сзади. Вскоре послышался хлюпающий звук закрывающихся дверей. Завелся двигатель и через минуту все стихло. Я выглянул. Мишка уже стоял вне укрытия.

– Ну как? Я думал что они тебя засекли. Один из них чуть не хотел пойти прямо к тебе, а другой его отговорил. Меня обдало смешаным чуство радости и волнения, словно я проглотил горькую пилюлю намазаную кремом.
– Да-а пронесло.
– Посмотрим что они там нарыли?
– Думаешь мешок с деньгами? – довольно засмеялся я.

Мы вышли на открытую низину, рядом с которой возвышалась ухабистая дорога. Озираясь вокруг, я окинул ее взглядом. Два красных глаза скрылись за поворотом. Мы подошли к свеже-выкопаной яме и достав телефоны наполнили ее серебристым светом. Мишка и я запустили пальцы в землю, взрыхляя ее. Но ничего кроме холодной, жирной земли там не оказалось. Вдруг Мишка поднял руку, удерживая двумя пальцами что-то. В мерцающем синем сиянии кривлялся толстый дождевой червяк.