бегство от реальности

Это - первый рассказ из серии, состоящей из целых двух рассказов О_о. Продолжение истории называется "Никуда не деться"


       

       Обруч из мягкого сталепластика, покрытый матовой, кое-где облупившейся краской, плавно опустился на глаза. Тонкие иглы контакторов тут же впились в виски, и мир погрузился во тьму. Впрочем, она рассеялась через несколько секунд. Я стоял посреди луга, покрытого душистыми цветами. Не то ромашками, не то ландышами... Небо было синее-синее, кое-где разбавленное белыми пятнами облаков. Лучи яркого солнца ослепительно сверкали на позоленных куполах храмов далёкого городка. Я направился туда.
       От запаха цветов слегка кружилдась голова. По мере приближения к городу всё отчётлевее слышался оживлённый гул голосов. "Сегодя же первое число месяца. Ярмарочный день!" - промелькула в голове мысль. Рядом с главными городскими воротами (город был обнесён трёхметровой стеной) раскинулось большое количество пёстрых шатров, телег, столов, между которыми сновало множество людей. Я подошёл к этому бурному человеческому морю и нырнул в него. На прилавках лежали тугие рулоны тканей; ряды бус, серёг, колец; благообразные старички продавали книги; крестьяне разместили на повозах мешки пшеницы, ячменя, риса и картофеля. Чуть в стороне смуглые длинноволосые южане выставили на продажу лошадей всех мастей. В толпе сновали продавцы воды, мёда, пряников, лепёшек, хлеба. В трёх серых шатрах, стоящих рядом друг с другом, продавалось оружие. Я пробрался сквозь людской поток, неприрывно работая локтями и придерживая кошелёк, висящий на поясе и вошёл в один из шатров.
 На деревянных стендах были укреплены мечи из обычного железа и из дорогой вудсоросской стали, кинжалы, луки, арбалеты и стерелы к ним, а так же несклько булав. Посетителей было немного, между стендами важно расхаживал хозяин - огромный бородатый мужчина в синем хитоне, в углу стоял хмурый охранник. Я подошёл в арбалетам и принялся внимательно изучать их. Тут было несколько проффесиональных моделей почти метровой длины несколько арбалетов попроще, для любителей. Как раз то, что мне надо. Я протянул руку к ближайшему арбалету из красного дерева, как за спиной у меня кто-то деликатно кашлянул. Я обернулся. Хозяин шатра, приветливо улыбаясь, произнёс:
-Молодой человек выбирает себе арбалет? Может быть, вы хотите посмотреть мечи? Меч должен иметь каждый мужчина!
 Я легонько похлопал себя по бедру. Глаза торговца впились в большой, мощный кинжал, висевшый на моём поясе.
-Это же ме... кинжал из эллимина! Какая редкость! Я торгую оружием третий десяток лет и перевидал всякого, но эллиминский кинжал вижу только втрой раз в жизни, но сразу узнал этот металл. О, этот багряный отлив! Его невозможно спутать ни с чем!- С этими словами хозяин шатра провёл рукой по лезвию. - Эллимин раз в десять прочнее вудсоросской стали! Где вы его достали, если не секрет?
 Я убрал руку торговца с кинжала и сказал:
-Где я его достал, неважно. Я хотел бы купить этот арбалет и полный колчан стрел к нему.
 Торговец в мгновение ока превратился в холодно-вежливую равнодушную машину.
-Ну что ж, как скажете. Арбалет - сорок три золотых до стрелы ещё восемь золотых. Итого пятьдесят один золотой.
 Я снял с пояса кошель, развязал тесёмку и отсчитал несколько монет. Торговец вручил мне арбалет и туго набитый стрелами колчан, бросил восхищённый взгляд на мой кинжал и направился к другим покупателям, не попрощявшись. "Обиделся" - равнодушно подумал я, выходя из шатра.
       Солнце медленно клонилось к западному краю земли, окрашивая небо в бледно-жёлтые тона. Ярмарка, тем не менее, была в самом разгаре. Посреди спонтанно образовавшейся ярмарочной площади уже начали выступать фокусники, арлекины, жонглёры. Открылось несколько палаток с пивом и вином из молодого винограда. То тут, то там многоголосый шум ярмарки разрезали весёлые песни. Несколько охранников тащили прочь трёх напившихся вдрызг крестьян. Ярмарка неуклонно входила в свою заключительную фазу ночного праздника, когда при закате солнца последние торговцы свернут свои прилавки и начнётся шумное веселье с кострами, песнями, вином до самого утра. И я собирался принять в этом участие, но сначала хотел прогуляться по городу.
       У городских ворот шли плотные толпы людей, спешивших на праздник. Ярмарка, как таковая, их совершенно не интересовала. Едва я пересёк каменную арку ворот, как на стоящей неподалёку смотровой башне раздался оглушительный вопль:
 -Орки!
       И тут же что-то неуловимо изменилось. Испарилась атмосфера беззаботности, царившая кургом мгновение назад и уступила место страху, панике. Люди устремились обратно в город, давя друг друга и сметая всё на своём пути. Я прижался к стене какого-то дома, пропуская мимо себя людской поток и, чертыхаясь, принялся пробираться обратно. Но выйти было уже не так-то просто. Наконец я с трудом добрался до изрядно опустевшей ярмарочной площади, на которой спешно строились охранники, следившие за порядком на ярмарке. Несколько купцов быстро укладывали свой товар на телеги и торопились к городу. Чуть в стороне стояла группа мужчин, человек пятнадцать. Добровольцы, желающие помочь рассправиться с орками. Я подошёл к ним, снял со спины арбалет начал вставлять в него стрелы.
       Через минуту из Смотровой башни выбежал охранник-дозорный и доложил начальнику, осматривающему свой небольшой отряд:
 -Орки приближаются с севера. Сейчас они километра за два отсюда.
 -Сколько их?
 -Пятьсот или больше.
       Начальник обвёл взглядом всех охранников, стоящих перед ним (их было около полусотни), затем посмотрел на нас, добровольцев.
 -Когда подойдёт подкрепление?
 -В городе паника, давка, частям очень сложно добраться до ворот...
 -Когда?!
 -Через полчаса.
       Начальник жестом отпустил дозорного и начал ходить туда-сюда по тихой ярмарочной площади. Все напряжённо следили за ним. Наконец начальник проговорил:
 -Мы пойдём оркам навстречу и задержим их, насколько это возможно. Добровольцам я не имею права приказывать. Мой вам совет: уходите. Орков почти в десять раз больше, шансов у нас немного.
       Он замолчал. Никто не двинулся с места.
 -Ну что ж, за мной!
       Я встал в первый ряд, между пожилым невозмутимым охранником и бледным, волнующимся молодым парнем, добровольцем. Мы прошли между пустыми палатками, выглядевшими жутковато при воспоминании о царившем тут недавно оживлении.
       ...Орки приближались черной нестройной лавиной, что-то крича на своём ужасном наречии. Грязные кожаные куртки, чёрные шлемы, двуручные топоры и кривые сабли в волосатых когтистых лапах. Я приложил основание арбалета к плечу, прицелился и выстрелил. Огромный орк, бегущий с ржавым топором, резко извернулся и упал со стрелой в горле. Это послужило знаком остальным. Орки в первом ряду стали падать один за другим, сражённые стрелами. Орочья орда взревела и понеслась ещё быстрее. Когда нас стало разделять около сотни метров, я вложил стрелу в ложу арбалета и выстрелил в последний раз, почти не целясь: промахнуться уже было невозможно.
 Лавина орков налетела на наш маленький отряд, словно огромный морской вал на крошечный островок. Я отбросил арбалет, выхватил кинжал и принял очередного орка, распоров ему грудь. Рядом начальник отряда дрялся сразу двумя клинками, орки вокруг него валились снопами. На меня напали сразу три орка, и мне пришлось медленно отступать, пока на помощь не пришёл тот самый пожилой охранник, рядом с которым я был в строю, идя сюда. Вдвоём мы быстро расправились с ними и, в тот момент, когда я пронзил последнего из трёх орков, начальника отряда сразили, перерубив ему правую кисть и вонзив в него лезвие топора. Орки медленно теснили нас, заставляя сбиваться в тесную кучу. Это, конечно, лишало свободы манёвра, но, с другой стороны, давало прикрытие с трёх сторон.
 ...Прошло около двадцати минут. Руки уже плохо слушались меня, мускулы сводило судорогой при каждом взмахе кинжалом. Нас осталось десятка полтора, мы стали плотным кольцом и из последних сил отбрасывали орков, численность которых сократилась почти на две сотни. Вдруг обоих моих соседей одновременно проткнуло несколько сабель. Я дико заорал, прыгнул вперёд, маша кинжалом, разрубая вражеские морды, шеи, лапы. Лезвие топора прошлось по моей руке, разрывая куртку и оставляя глубокую ссадину, сабля впилась в ногу повыше колена, принося жгучую боль. Меня толкнули сзади, схватили за правую руку, выдирая из неё кинжал. Всё смешалось у меня перед глазами, я услышал грубый орочий выкрик: " Аш хурзт маргатул!". Это, кажется, означало: " Кончай его!". Я попытался найти кинжал, но обнаружил, что не могу даже пошевелиться. И в этот момент всё вокруг содрогнулось от громоподобного клича." Нисиар Гам!"- кричали закованные в сталь, с длинными алебардами наперевес бегущие охранники. Подкрепление наконец-то подошло. Я встряхнул головой, стряхивая с лица кровь, текущую из раны на лбу и огляделся. Орки забыли про меня и бросились на основные воинские силы города. Я лежал на земле, придавленный трупом паренька-добровольца. Я выполз из-под него, взял валяющийся неподалёк кинжал, с трудом поднялся и пошёл вперёд. Кажется, я остался один из всего отряда. Хотя, по другому врядли могло быть. Не может же погибнуть главный герой... А то, что погиб весь отряд, лишь добавляло героизма и романтики создавшейся ситуации.
       Силы возвращались ко мне с каждым шагом, и я, достигнув нового места битвы, ворвался в неё, разя орков одного за другим. И тут я увидел высокого орка, в богато украшенных доспехах, с длинным мечом явно не орочьей работы. Каждый взмах его меча обрывал жизнь очередному охраннику. По-видимому, это был вожак орков. Я бросился на него, мощным ударом кинжала выбил меч из его лапы, сбил его с ног и занёс над ним кинжал. Всё, что я успел увидеть - это его искажённую яростью и страхом морду. Затем всё вокруг поглотила тьма.

       * * *
       Выход всегда не очень приятен. Особенно когда он сопровождается такими словами: "вы незаконо пользовались лай-программой, не имея на это разрешения. Оставайтесь на месте до прибытия Стражей. Бегство и сопротивление бессмысленно", а потом контакторы выдираются из висков, оставляя на них красные зудящие опухоли. Я сорвал с глаз обруч и вскочил на ноги. Ага, "бессмысленно"... Если бы это было так, сидели бы мы сейчас все в Лагерях... Пит, Ленка, Аннет и Тобик тоже встали с пола и избавились от обручей.
 -Вычислили...- проговорил Пит.- Странно. Район-то глухой.
 -Да какая теперь разница? - спросил я.- Погнали скорее. Стражи скоро здесь будут.
 Мы выбежали из старого заброшенного офиса и побежали по тёмному пыльному захламлённому коридору к лестнице.
 -Стойте! - вдруг произнесла Аннет.-Слышите?
Мы прислушались. Было тихо.
 -Что? - спросила Ленка.
 -Они уже на лестнице! - даже в темноте было видно, как смертельно все побледнели.
 -Аннет, точно?- я схватил её за плечи.
 -Да! Быстрее! Они на первых этажах, но скоро будут здесь!
 Я кивнул. Аннет стоило верить. Когда -то власти испытывали новую квази-мезонную бомбу в отдалённом уголке Конфедерации. Местное население, среди которого были родители Аннет не было предупреждено. Их зацепило краем радиационной волны. В итоге Аннет получила условно-положительную мутацию, выраженную в супер-слухе.
 -Ссуки... - прохрипел Пит.- Быстро работают. Чё теперь?
 -Наверх?- предложил Тобик.
 Ничего другого не оставалось. Мы побежали вверх по лестнице. Спустя некоторое время я услышал еле различимый топот стальных ботинок внизу. Стражи.
 -Семьдясят первый этаж.- Проговорила на бегу Ленка, когда мы преодолевали очередной лестничный пролёт.- Ещё четыре осталось...
 -Слушай, Алик, - сказал тяжело дышавший Пит.- А если они на крыше?
 -Не знаю...
 Впрочем, проверить нам это не удалось: последний участок лестницы был полностью уничтожен и добраться до двери, ведущей на крышу, было невозможно. Мы рванули по коридору последнего, семдясят пятого этажа. За спиной послышались крики, тёмный коридор с полуобвалившимся потолком прорезали лучи света, и раздался громкий возглас:
 -Стоять! Остановитесь!
 -Сюда!- услышал я голос Аннет и тут же кто-то схватил меня за руку и втянул в неприметный боковой проход.
 Мы оказались в обширном зале с прямоугольными колоннами, сплошь заваленном коробками, досками, битым стеклом. Отпустив мою руку, Тобик бросился к двери и захлопнул её. Что-то щёлкнуло.
 -Ничего сибе!- воскликнул он.- Даже замок сохранился.
 -Ну, и что дальше?- спросил Пит.
 На дверь обрушился мощный удар, она затрещала, прогнулась, но выдержала. Я медленно вытащил из-за пояса пистолет. Зарядов в нём оставалось немного, но...
 -Даже не думай!- резко произнесла Аннет.- Надо искать другой выход. Этим ты всё равно ничего не добьёшься.
 -Разве что смертного приговора для всех нас.- Сказал Тобик.
 На дверь посыпался град ударов. Было видно, что долго она не выдержит. Мы принялись лихорадочно оглядываться в поисках чего-нибудь, что могло нас спасти. И тут Ленка воскликнула:
 -Смотрите!- она указывала на чёрную квадратную дыру в противоположной стене.- Вентиляционная шахта!
 -Ленка,- сказал я.- Мы в двухстах метрах над землёй.
 -Если главные вентиляторы внизу работают, не разобьёмся! А ты видишь дргугой путь, Алик?
 - Да с какого им работ...- начал Пит, когда дверь наконец поддалась под ударами, и в зал ворвались стражи. Ленка первая бросилась к вентиляционному люку и канула в темноту. Мы кинулись вслед за ней. Передо мной в люке исчезли Аннет и Пит. Я приготовился прыгнуть, но тут услышал истошный вопль Тобика. Я оглянулся и увидел, как двое Стражей хватают его, как он отчаянно отбивается от них. Ещё несколько Стражей метнулись ко мне. Я, не долго раздумывая, сиганул в чёрный провал вентиляционной шахты, и тьма тут же обступила меня со всех сторон. Буквально через секунду я почувствовал сильные восходящие потоки воздуха, которые усиливались с каждым мгновением, замедляя падение. Ещё через несколько секунд я упал на Пита, не успевшего отползти в сторону. Я с трудом встал на ноги и помог подняться ему. Стоявшие рядом Аннет и Ленка напряжённо смотрели на отверстие шахты.
 - Где Тобик?- сиплым голосом спросила Аннет.
 - Там, наверху.- Сказал я, наклоняясь за лежащим на полу пистолетом.
 - То есть...
 - Он не успел...
 Больше никто ничего не сказал. Мы осторожно вышли из небоскрёба в какую-то маленькую грязную подворотню, которых сейчас очень много в Питере. Одна её сторона выходила, кажется, на улицу Равенства. Мы подошли к углу и выглянули из-за него. В нескольких десятках метров от подворотни, у главного входа в небоскрёб, стояло два атомокара и несколько Стражей. Из здания вышли три Стража, ведя перед собой Тобика, закованного в силовые наручники. Он шёл с низко опущенной головой, из рассечённой губы сочилась кровь.
 От атомокара отошёл один из Стражей, с офицерскими знаками отличия и приблизился к Тобику. Затем достал маленький серый кубик и провёл им по лицу Тобика. Из верхней грани кубика тут же вышел яркий луч дейтеривой плазмы длиной в тридцать сантиметров и под действием электромагнитного поля кубика растянулся в маленький голографический экран.
 - Тобальд Аскимов, - произнёс офицер, глядя на экран, - 18 лет. Лицензии на проживание нет. Родители: неизвестны. - Офицер сделал знак Стражам, и те повели Тобика к атомокару.- Можно не тратить время, не заежайте в суд. Отвезите его прямо в Лагерь.
 "Сволочь, гад..."- мысль только успела промелькнуть в моей голове, а маленький чёрный крестик на прицеле пистолета уже лёг на голову офицера.
 - Стой!- шепнул Пит. Его рука легла на ствол пистолета и мягко отвела его в сторону. - Алик, не надо. Если ты убьёшь его, Стражи оцепят весь район и мы точно не спасёмся. Нам всем умирать из-за этой скотины-офицера?
 - Я их всех перестреляю.- Прошипел я.
 - Зарядов не хватит.- Печально возразила Ленка.
 Тобика запихнули в атомокар и Стражи уехали. Но мы ещё некоторое время постояли в подворотне. На всякий случай. Мало ли что. Здесь нам приходится быть всегда настороже, всегда всего опасаться. Это не вымышленные миры, создаваемые лай-программой, где всё подделывается под твои, пусть и неосознанные, желания. Где всё так, как ты хочешь. Где ты неуязвим, где нет Стражей, Военного Коалиционного Правительства, ядерных конфликтов по два раза в год, мрачных огромных городов, заселённых на одну двадцатую часть. Жить по закону мы уже не можем, даже если бы и захотели, ведь человек без лицензии - не человек, а животное, а пребывание в зверинцах, называемых Лагерями, хуже смерти. Поэтому нам остаётся жить подобно крысам, скрываясь, прячась, в постоянном страхе за свою судьбу. Единственное, что у нас осталось в этом проклятом мире - краткий отдых от реальности, бегство из неё навстречу несбыточным мечтам.
        конец


       27 мая 2006 года