Дедукция

Было скучно. До встречи с приятелем оставалось еще около часа, и делать мне было совершенно нечего. Взяв банку пива, я уселся на уличную скамейку возле парка и застыл. Рядом со мной на эту же скамью опустились, кивком головы испросив моего разрешения, двое мужчин культурного вида. Тоже с пивом. Но, попить пивка нам так и не удалось. Причина была несколько необычна.
Совсем рядом с нашей скамейкой, на безумной высоте опоры ЛЭП, сидел, свесив ноги, чумазый работяга и, натужно сипя, требовал подняться к нему своих коллег, лениво расположившихся под опорой и не обращавших на него никакого внимания. Монтажник хрипло ругался и просил коллег-бездельников принести ему страховочный пояс, который он забыл взять, вероятно, по причине своего хорошего настроения. Он был явно навеселе.
- Слезай, Васильич, гуттаперчевый ты наш! От работы кони двинешь…, - крикнули ему снизу.
Обматерив лентяев-коллег, а заодно и всех на свете, монтажник-высотник стал спускаться, но вдруг оступился и, замахав руками как большая уродливая птица, сорвался со своей электрической мачты. Он падал, роняя плоскогубцы, мотки проводов и другие электрические детали. Весь свой короткий полет монтажник все время протяжно кричал, а перед самым контактом с землей противно свистнул фальцетом: «Эх, Палыч!».
- Хана придурку…, - философски заметили в толпе остолбеневших монтажников и, оживленно матерясь, окружили его распростертое тело.
- Васильч, блин, ты живой?! – трусливо заорал побледневший бригадир монтажников, уже мысленно чалясь в милицейском застенке.
Потерпевший, красиво разбросав руки и ноги, лежал в туче поднятой им пыли и не шевелился. Коллеги начали трясти Василича, бить по щекам и валять в разные стороны. Неожиданно монтажник открыл свои мешковатые глаза и просипел:
- Зря я Палычу харю набил…
Все на секунду остолбенели, а потом поднялся радостный гвалт:
- Живой…! А чего ему сделается…! Во дает…! Ну и напугал ты нас, Василич…!
- Ребя…, водки мне ща…, же…! - простонал монтажник, тревожно шаря вокруг отсутствующим взглядом.
Образно выражаясь – ему странным образом повезло. Нет, не зря говорят, что бог бережет детей и пьяниц… Его подняли, постучали по пыльной спине и, дружно смеясь, повели в бытовку. Вскоре порозовевший бригадир ушуршал к ближайшему ларьку, меся в руках смятые денежные купюры и шевеля губами.
Немногочисленные зеваки разочарованно рассосалась.
Сидящие возле меня мужички отошли от столбняка, засмеялись и завели вот такой вот прелюбопытный диалог:
- Как ты думаешь, Паша, если человек падает с огромной высоты, мысли его, должно быть, очень важны и бегут строго по логическим цепочкам?
- Даже если он монтажник?
- В особенности, если он монтажник!
- Это важно, согласись, Валера!
- Согласен.
- Я думаю, за время полета у него пробежало в голове мыслей восемь-десять…
- Больше. Около пятнадцати.
- Проверим?
- Давай.
Они отпили пива и призадумались. Наконец, один из них произнес:
- Вот такая должна быть, Павлуша, логическая цепь и очередность его размышлений: 1). Ептить, неужели я падаю…?
- Допускаю, Валера…
- Ты согласен? Дальше: 2). Да, я падаю с большой высоты… 3). Щас костей не соберу… 4). Я сплю наверно… 5). Ща проснусь…, на своей вонючей постели… 6). Как земля быстро приближается…
- Не согласен: 6). Блин, это не сон!
- Пожалуй… Итак: 6). Блин, это не сон! 7). Как земля быстро приближается…
- Тут, Валерик, перед глазами летящего монтажника начинает мелькать вся его минувшая, насыщенная важными событиями жизнь!
- Согласен - именно в этот момент! Все вокруг остановилось и, как кинолента, медленно бежит прожитая жизнь перед его взором, но все там как-то неважно, глупо как-то – первые шаги, первая драка, первое опьянение, первая отсидка…
- Не согласен. Это довольно яркое воспоминание.
- Отсидка?
- Ну не алкоголизм же…
- Согласен. Итак: все мелко, глупо, мимо, мимо, и вдруг – бац!
- Несправедливость…
- Да. Ужасная несправедливость колет его в самое сердце – циничное избиение Васильичем неведомого нам Палыча…
- Жестокое избиение!
- Вряд ли… Самое главное - циничное…
- Полагаешь?
- Вне всякого сомнения! Он знал, избивая этого Палыча, что совершает несправедливость, но – упрямо продолжал свое черное дело…
- А поскольку он довольно хил…
- А поскольку он довольно хил – избиение вряд ли могло быть жестоким. Циничным – да.
- Согласен.
- Идем дальше, Паша. Потом его мысли бегут так: 8). Блин, глупо прожил жизнь… Исправить ничего нельзя… 9). Неужели к богу с такими грехами…? 10). Если выживу, больше так жить не буду, мамой клянусь…! 11). Зацепиться бы за что-нибудь… 12). Чем ударюсь, интересно…? Только бы не головой… 13). Надо сгруппироваться… 14). Господи помоги! Свечу поставлю! 15). Эх, зря я Палыча побил…!!!
- Шмяк!
- Да, Павлик, тут и произошел контакт с землей.
- Роковой контакт…
- Ну, не такой уж и роковой… На мусор он задницей упал, Паша, прошу заметить!
- Заметил.
- Вот ты бы точно головой тюкнулся…
- Без всякого сомнения!
- И я тоже…
- Без всякого сомнения!
- Хе-хе! Нам надо менять наш образ жизни, Паша!
- Хи-хи… И не говори, Валера…
Тут они встали и ушли, превесело смеясь, а я остался сидеть. Один. Задумавшись обо всем том, что я только что видел и слышал. Я удивляюсь, как в тот момент у меня не свистнули портмоне? Логика, блин, дедукция …