Лена

Крик уже готов был сорваться с моих губ. И тут я проснулся. Точнее говоря, я находился ещё на самой границе сна, когда кто-то осторожно тронул меня за плечо. Встревоженный голос из другой реальности прорвался в моё сознание:
-Эй, парень, ты жив?
Я открыл глаза и долго не мог им поверить. Я увидел девушку в золотистых босоножках и белом махровом халатике. Рядом стояло мусорное ведро, и солнечный свет, падая на лицо, заставлял её щуриться, собирая забавные складки в уголках глаз и на переносице. Я узнал её сразу. Как только поднял веки. Да и невозможно было не узнать это лицо, обрамлённое длинными светлыми волосами, рассыпанными по плечам, – слишком долго вчера я смотрел на него.
-Добрый день! – сказал я невпопад.
-Вы что, специально шли за мной? – вспылила она.
-Нет. Я долго стоял и смотрел вам вслед. А когда вы исчезли за домами, я огляделся и не смог понять, где нахожусь. Место казалось совершенно незнакомым, хотя до вчерашнего дня я считал, что довольно неплохо знаю город. Я брёл наугад и остановился у пятиэтажного дома. Запрокинув голову, посмотрел ввысь. Окна гасли одно за другим; в ночном безоблачном небе купались светлячки. Их было так много, будто кто-то насверлил дырок в ширме, за которой прячется от людей солнце. Подул ветерок, затрепетали листья – стало прохладно. Я вошёл в подъезд, поднялся на второй этаж и хотел позвонить, однако обнаружил, что дверь мне незнакома. Кто-то словно управлял мной. Когда я осознал это, на меня навалилась усталость. Я присел на ступеньку, да тут, видимо, и задремал.
-Вы думаете, я вам поверю?
-Я бы на вашем месте не поверил. Но… Мне кажется, нас связывает или связывала какая-то тайна, и, пока мы не подберём к ней ключа, мы будем встречаться вновь и вновь, скорее всего – совершенно случайно. Впрочем, вы вольны поступать, как считаете нужным.
Я извлёк из кармана сложенный вчетверо квадрат странной бумаги, тонкой, но плотной на ощупь. Линии сгиба разгладились, и шероховатая поверхность оказалась испещрённой сотнями маленьких ярко-жёлтых значков. Когда я передавал письмо, бумага светилась ровным серебристым светом.
Губы девушки шевелились, выговаривая слова незнакомого языка.
-Извините, я не понимаю, что здесь написано, – сказала она, возвращая лист. – Совершенно не понимаю, почему…
-Боже мой! – воскликнул я. – Уж не схожу ли я с ума? Ведь я отчётливо слышал, как вы произносили странные слоги: «Ио, мет, лей». И вы говорите, что впервые это видите?
-Никогда не думала, что страдаю раздвоением личности! – она протянула руку. Я вложил бумагу в её ладонь, и девушка стала рассматривать причудливую вязь письма.
Глаза её потускнели, выражение лица изменилось настолько, что стало похожим на мраморную маску. Девушка присела рядом, и упавшие волосы скрыли её черты.
Она долго сидела без движений. Я уже хотел дотронуться до неё, чтобы вывести из оцепенения, и тут услышал:
-Да, я смутно помню эти знаки. Они плавают в моём подсознании, но никак не могу уловить их смысл. Знаю только – каждый обозначает слог.
- И что мы будем делать дальше?
-Не знаю. Извините, я себя неважно чувствую. Мне необходимо побыть одной. Приходите завтра. Ладно?
-Хорошо. А как…
-Меня зовут Лена.
-А я Ник…Э-э, Николай.
Она всё ещё сидела на ступеньках, обхватив голову руками. Я сделал несколько шагов и побежал вниз, не оборачиваясь.