Море самолет девушка

Кажется, я даже помню, как мы познакомились. Было 14е февраля; я был один. Ночная жизнь online, сайты знакомств, чаты, форумы и прочая ерунда. Заглянув на очередную ссылку, я наткнулся на чей-то призыв погулять-таки в честь праздника.
Нас набралось трое – я, ты, и Олька. Тогда я, к вящему позору, чертовски долго искал памятник Маяковскому, потом мы бродили какими-то переулками, потом пили не слишком вкусный кофе. Ольку больше я не видел – только аккуратно-сетевое «привет-пока»
С тобой мы стали видеться чаще – если так можно назвать развдвенедельные дырки в твоем/моем графике.
Штурмовали крыши, бродили ночами по Москве; еще как-то ночью я искал тебя, рыдающую в трубку, по всему Измайловскому парку. Кажется, за тобой гонялся какой-то неудовлетворенный отказом парень. Еще я тогда здорово подрался с каким-то непутевым интеллигентом…
Потом.. точно, накануне у тебя был день рождения. Я привез карту звездного неба, ты открыла какое-то замудреное вино. Мы сидели на пустой общажной кухне, говорили (как всегда - обо всем сразу), пели (я – пел, ты почему-то стеснялась).
Помню бело-плиточную акустику и ветер в щели.
Потом.. ты пару раз заглядывала ко мне на работу; тебя даже запомнили дети; а кто-то из коллег сообщил, что мы чем-то эдаким страннопохожи.
Недалеки от истины, пожалуй, но ты – нежное создание с тонкими запястьями и периодически надменным взглядом до мельчайших движений, потрясающе красивая девушка, и я в вечной роли хмурого студента.
В междуреалье долгие часы ICQ, смайликовый флирт все больше переходил границы; но я опять встречал тебя с вечной книжкой на какой-то станции метро, аккуратно возвращая все в рамки д-р-у-ж-б-ы, ты ведь умная девочка, ты все понимаешь.
Потом, в июне, ты уезжала к родителям в Белгород; оттуда – работать в Севастополь.
Был неиюньский дождь; я снова пел какую-то лирику на мокром бордюре в районе Измайловской; размокшие в кофе чизбургеры, песни на Курском, влюбленные глаза продавцов, они застыли в разных позах, забыв про свои пирожки; порванные струны
Потом я зашел в поезд Москва-Белгород; до отправления оставалось 5 минут.
Вышел я только в Туле, в 12 ночи; добираясь домой автостопом, судорожно проклинал дождь, водителей, работу и все на свете.
Ты добралась до Севастополя, сбросила невзначай новый номер и тихо ушла за кадр; мои сообщения не всегда возвращались отвеченными. Было некогда и мне – водный поход,дети; за день, случалось, набегаешься так, что дотянуться до телефона уже не в состоянии.
Пару недель спустя в Питере дети были уже практически предоставлены самим себе. Я бесцельно брел по Невскому, когда ты вдруг позвонила. Я сидел в подъезде какого-то дома, ты болтала про лагерь и про погоду, а я не мог надышаться твоим голосом. Весь день после сумасшедшая нежность выплескивалась на всех, кто случайно оказывался рядом. Меня не понимали - а я просто был счастлив. Две недели и уже мой москвастопольский поезд. У тебя выходной. С утра пораньше я опять же автостопом добрался до города, кое-как нашел нужный памятник…
Ты приехала. У меня, как водится, разом кончились слова; но они были и не нужны. Целый день носились мы по городу, ты таскала меня такими закоулками, про существование которых я и не подозревал; вечером тебе нужно было возвращаться в лагерь – я поехал с тобой в Ласпи. От остановки до лагеря по разным подсчетам идти от 6ти до 15ти километров, но - какие километры… Горы, нависающие над головой, обрыв вниз, далеко под обрывом море, цикады, заглушающие голос, безумные звезды- хочешь, хватай руками, - гитара за спиной и ты..
До конца смены оставалось еще полторы недели; я приезжал еще несколько раз, в промежутках ловил твое «Znaesh, ya teper` po-nastoyashema schastliva. Spasibo tebe»; горячечные кошмары в душной комнате под самой крышей. Девочка моя, смуглокожая девочка - шептал, раскидывая дым...
Последняя наша ночь у моря. Крымское вино, привыкшие уже, пожалуй, ко всему звезды, кроваво-красная луна, огромные камни и тепло-соленые брызги…
Через несколько часов утром я в забито-душном вагоне искал открытые окна, бился бабочкой туда, где еще немножко было видно горы, а может, мы даже проезжали Ласпи…
Когда мы уже миновали русско-украинские кордоны, телефон зазвонил. «Ne uezhai, pozhaluista, zabei na rabotu. Sashka, ya ne hochu, schtoby ty uezhala…»
Лето кончилось. Как я и думал, это была последняя sms-ка.