Последний день августа

     
           Глава из повести "В осколках отражается небо"


  «…Осень, она не спросит, осень, она придет.
       Осень, она вопросом в синих глазах замрет.
       Осень дождями ляжет, листьями заметет,
       По опустевшим пляжам медленно побредет».
       Гарик Сукачев

Все лето шли дожди. Вода залила весь огород, стояла в канавах, а рядом с домом вырос настоящий камыш. Лягушки прыгали прямо возле крыльца, нимало не смущаясь тем, что забрались так далеко. Вероятно, они почувствовали расширение жилплощади, вроде как жили себе в коммунальной квартире и вдруг – перенеслись в огромный дворец с приусадебным хозяйством. Впрочем, что думали лягушки узнать совершенно невозможно, да и зачем? Главное, что лето есть лето, – бесконечно длинный разноцветный праздник, где дни сменяют друг друга в веселом хороводе, и кажется, что это не закончится никогда. Как в песне поется: «Лето – это маленькая жизнь».
«А осень – это маленькая смерть», - всегда хочется добавить мне.
Но пока еще смерть не наступила, можно радоваться этой чудесной жизни, вместе с ее непрерывными дождями и неожиданными холодами, ветром и таким ласковым и желанным солнышком. Наслаждаться каждым днем, каждым мгновением, пить это лето долгими длинными глотками, словно не в силах оторваться от сладкой чаши.
Сначала еще была надежда на тепло. Не в июле, так хотя бы в августе. Но вот и август подошел к концу, трава пожелтела и съежилась, стала как будто реже, а все вокруг подернулось прозрачной дымкой. Ночи стали заметно холоднее, небо словно отодвинулось куда-то вверх, маленькая жизнь лета неожиданно подошла к концу, и на пороге показалась осень.
Завтра наступало 1 сентября, и нужно было возвращаться назад, в город. Весь день я чем-то был занят: колол дрова, заделывал дыры в заборе, прятался от дождя и даже соорудил ворота-шлагбаум. А к вечеру развел во дворе костер и уселся в кресло, наслаждаясь теплом от огня, медленно тающим закатом, а потом – проступающими все ярче и ярче звездами. Я кутался в куртку, подбрасывал дрова в огонь, молчал и не думал ни о чем. Мы были вдвоем: уходящее лето и я.
С каждым часом становилось все темнее и холоднее, небо совсем почернело, а звезды на нем проступили яркими лучами далеких миров. Млечный Путь крутил свою бесконечную пелену, на западе повис ковш Большой Медведицы, деревья превратились в сплошную черную полосу, а я взял кусок листа пенопласта и отправился на кучу бревен.
Когда лежишь навзничь на куске пенопласта глубокой ночью и смотришь вверх, словно опрокидываешься в черную чашу неба, или она опрокидывается на тебя, - огромный мир, вернее, целая гроздь миров наконец-то заполняет все видимое пространство, берет тебя в свой круговорот, который длится от начала и до конца времен…
Правда, долго так лежать не придется, в связи с изменившимся температурным режимом, и потому, рано или поздно, возвращаешься к горящему костру. Пламя еще не угасло, от большой горы раскаленных углей идет ровное, богатое тепло. Я подкидываю еще дров, устраиваюсь поудобнее и смотрю, смотрю, смотрю…

       ночью сижу у костра
       провожаю лето