Сказка кончилась

- Вот так вот, - хмыкнул Ведров и закурил. Они с Семенычем сидели на старой бетонной плите на самом краю давным-давно оставленной деревни. Вдалеке - там, откуда они оба пришли, торчали в небо гнилыми зубами столбы старых кордонов, уже без колючки - растащили на металлолом, да зеленели деревья, совсем недавно, всего года три назад, начавшие снова покрываться листвой, - Вернулся я, значит... и прямо сюда. Ты-то что тут делал все это время?
- Я? - Некурящий Семеныч отмахнулся от облачка табачного дыма и вздохнул, - Работали мы, Степан. Сперва дрались, потом работали. Когда в институте разобрались наконец что к чему, и как с Ней бороться.
- Трудно было?

- Ага. Думаешь, не сопротивлялась? Тут, пока ты по заграницам мотался, много наших полегло - и от Выбросов, и много от чего. А потом поползла, будто сама в себя, и с каждым месяцем все меньше. Вот, видишь, кордоны перенесли, мы с тобой сейчас даже не в полосе отчуждения сидим. - Семеныч вздохнул, - Скоро совсем ничего не останется.
Ведров вздохнул следом. От слов старого друга и напарника он, казалось, совсем не испытывал должной радости, скорее наоборот - поник как-то, сжался.
- Вот значит, как... - сказал он, - а помнишь, мы с тобой тут от своры отбивались? Вон там, за теми огородами... там Сашка чуть не лег, по-глупому, возле самой комариной плеши ступил. Где он сейчас, кстати?
- Жена у него, - откликнулся Семеныч, - второй пацан подрастает. А первый уже на инженера в Москве учится, домой письма шлет. Я его тут не видел, он даже в кабак не являлся полгода как. Заходил к ним на чай, все тихо и чинно. Как все, почитай, кто живой остался. У кого семья, у кого - работа... тут, знаешь, санаторий строят в пяти километрах отсюда. Говорят, когда готов будет - здесь можно будет рекреационную зону создать.
- А вон там "мясорубка" шастала, вон, возле болота... а вокруг нее, если побродить, всегда что-нибудь найти можно было. - продолжал, будто не услышав, Ведров, - А помнишь, мы с тобой до корпусов завода добрались?
- Помню, - кивнул Семеныч, - я тогда совсем зеленый был, ты меня еле вытащил.
- На закорках волок, - Ведров грустно улыбнулся, - Три километра с лишним, сил не было гайку кинуть. Как Она нас тогда отпустила? Может, приглянулись чем...
- Ересь ты гонишь, Ведров, - неожиданно нахмурился Семеныч, - Как ей может кто-то "приглянуться"? Повезло нам и все. До сих пор вздрагиваю, как вспоминаю.
- Раньше не вздрагивал, - отметил старый сталкер, - Даже в кабаке как байку по десять раз травил.
- Не знаю, что на меня тогда нашло, - пожал плечами чуть более молодой чем Ведров, старший научный сотрудник НИИ Зоны, - сейчас бы нипочем не стал. Да и некому уже. Она же зло, Ведров. Зло абсолютное и безусловное, угроза человечеству. И мы человечество от этой угрозы спасли. А теперь...
- А теперь благодарное человечество будет жить долго и счастливо, - кивнул Степан, - А я, знаешь, Семен, не по вам даже скучал. Не по родной земле, не по дому... я к Ней сюда рвался. Черт с ними с деньгами, их у меня от семинаров в Европе теперь - до конца жизни хватит, даже если вообще никуда не пойду. А вот сказки больше не будет..
- Какой сказки, ты о чем? - Семеныч не на шутку встревожился, - Не рехнулся там в своей Европе, пока байки травил? Сколько наших тут лежит, которые за Свертку полегли? Зря, что ли, только чтобы ты тут со своими фантазиями залупался?
- А МОИХ, Семен, тут знаешь, сколько лежит? - рявкнул Ведров, - Кто их теперь помнить будет, а? Некому! Она не просто с земли ушла, она из мозгов ушла, у всех, понимаешь, у всех! Только не у меня! Валёк, Саня, Колян, Северов - тут что, только я их помню, да? А остальные замолчали, остальным класть. Хабар - да х*й с ним, с хабаром, не за тем мы сюда шли. Не за добром, понимаешь?
Тишина зазвенела вокруг них - непривычно, живо. В поле стрекотали сверчки, где-то вдалеке перекрикивались птицы.
- Вы только здесь настоящие были? - неожиданно тихо полусогласился Семеныч, и отобрал у Ведрова сигарету. Затянулся и шумно откашлялся, после чего замолчал снова. Затянул даже как-то свое молчание.
- Ты прости нас, а? - попросил он куда-то в пространство через некоторое время. Обращался, кажется, к Ведрову, - прости и... не забудь.
- Иди, Семен, - вздохнул Ведров, - у тебя обеденный перерыв кончается.
- А ты?
- А я... я тут еще посижу. Припомню.
Семеныч встал, потоптался на месте, еще раз глянул на Ведрова. А потом молча пошел по густому высокому травостою туда, где теперь жили нормальные люди, с нормальными семьями и тихо загибался на остатках финансирования его родной НИИЗ. Ведров немного посмотрел ему вслед и, затоптав второй окурок, поднялся с бетона. Развернулся спиной к старым кордонам и пошел вперед.
- Отпусти и меня, а? - послышалось в горячем летнем воздухе, да привычно звякнула о щебенку бесполезно брошенная гайка.