Последний трубадур

                Талант дается... каждому по силе его.
                Holy Bible

       Трехэтажный hotel районного масштаба. В совковые времена внизу располагался провинциальный ресторан. Название на вывеске представляло вечером явную абракадабру, т.к. половина букв не светилась. Ассортимент блюд - скромный, напитков - убогий. Официантов, толстых хамоватых девок, было трое, т.е. иногда получалось больше, чем посетителей. Четыре вечера в неделю в ресторане играла банда музыкантов, соответственно в эти дни народа было побольше.
       Мы, лабухи, в те времена считались людьми свободной профессии. Средств на жизнь и досуг хватало, да и работа не пыльная.
       В холодное время года к услугам клиентов был гардероб. Заведовала им бессменная баба Клава. Ее внук Витя вырос на наших глазах ( имелись ли у него родители - неизвестно ). В углу слева от эстрады стояла кадка с чахлой пальмой. Под ней, как на посту, ежедневно торчал подрастающий Витя. Должно быть мы полностью заполонили весь его музыкальный мир. Мы к нему привыкли, как к талисману.
       Лет с пятнадцати он стал появляться только по выходным. Баба Клава объяснила - внучек учится в культпросветучилище.
       По прошествии трех лет баба Клава мягко, но настойчиво напросилась к нам на "аудиенцию", что бы мы прослушали мальчика. Для нее это было очень важно. Мы не противились. На следующий день к нам на репетицию бабка заявилась со своим подопечным. В руках Витя нес перекошенный чемодан.
       - С чего начнем ? - спросил бойкий мальчик.
       - Ну, заготовка же у тебя есть. Так что не стесняйся, показывай.
       Парень и не думал стесняться. Он вынул из кофра обласканный руками нескольких поколений баян, сел на предложенный стул и принялся резво жмакать клавиши. Играл он совершеннейшую муть к тому-же настолько бездарно, что его хотелось изолировать. Но все это с лихвой окупалось манерой его исполнения. Витя подмигивал, присвистывал, клацал языком, топал ногами и успевал щелкать пальцами. При всем при этом на инструменте отсутствовала "радиаторная решетка" и прыгающие клапаны просто таки гипнотизировали слушателей. Лихо закончив, он поинтересовался:
       - Ну как, уловили темку ?
       Мы честно сознались, что это было затруднительно.
       - Это потому, что я джазовыми аккордами исполнил композицию. Мне не сложно. Я и на органе могу, - поделился с нами Витя. Клавишник Беня ответил, что мы верим ему на слово и демонстрировать сейчас не обязательно.
       - И за барабанами умею, - не унимался пацан. Но тут уже бабушка воспротивилась.
       - Я и духовые изучал.
       Наш саксофонист Дуду снял со стены пионерский горн и вручил мальчику - изобрази. Не замечая иронии, Витя добросовестно выдул "зорьку".
       - Кочумай. И где мы учимся? - полюбопытствовал Беня.
       - В культпросветучилище.
       - Да. Ученье - свет, а неученье - культпросвет. Ну а какие-же у тебя стремления ?
       - Понятное дело - ансамбль создать. Я уже и название придумал.
       - Ну так все в твоих руках. Название - это главное. Желание и талант просто прут наружу. Осталось подыскать стаю единомышленников. Так дерзай. Удачи тебе и творческих успехов.
       Бабка нас поблагодарила и вместе с внуком удалилась, водрузив на стол бутылку домашнего вина. Мы вздохнули с облегчением.
       Потом Витя на два года исчез - призвали в армию. После демобилизации он возвратился в родные края. Парень утратил некоторые амбиции и приобрел третью группу инвалидности. Наверное не все в армии адекватно воспринимали его концепцию развития музыкальной мысли.
       В городе парень себя как то не нашел. Он решил нести культуру в массы с самого низу и поэтому начал работать в сельском клубе. Так как Виктор намеревался окультурить максимальное количество непросвещенных, то место работы ему приходилось менять весьма часто. С ансамблем что то не получалось. Чаще он руководил женским хором фольклорной песни и ему-же аккомпанировал.
                      
                * * *
       Новые времена со своими синтезаторами, драм-машинками и прочей электронной хренотеннью как то незаметно выкосили всех провинциальных лабухов. Более удачливые и коммуникабельные разлетелись по городам и весям. Остальные взялись за кайло или опустились.
       Я не был на родине более десятка лет. Однажды навестив родные края, повстречал вдруг Беню и Дуду. Мы решили поностальгировать в более теплой обстановке и завернули в кафе. Спиртное там не продавалось, но отоварившимся у них закуской приносить и распивать не препятствовали. Дуду вызвался смотаться в магазин за водочкой и вернулся с гостем. Это был Витя. Дуду веселился:
       - Оказывается он на рынке музицирует. Такса у него умеренная и я решил его ангажировать на часок.
       Витя нищенствовал. Экипирован он был соответственно социальному положению. Его лицо пряталось в колючей, засоренной объедками бороде. Его наряд мог сделать честь эксгумированному пациенту. Для завершения картинки не хватало только лаптей. На плечах висел незабываемый баян без "радиаторной решетки". К фасаду инструмента приросла избежавшая утилизации алюминиевая кружка. Вероятно нас он не узнавал. Но в глазах его тусклым огоньком светилась выстраданная злоба.
       Мы выпили, закусили. Виктор тоже не отказывался. По ходу дела он что-то мычал на баяне. В кафе была ужасная акустика и потуги "шарманщика" напоминали далекую сирену.
       Воспоминания, расспросы, тоска, смех. Немного согревшись, Витя стал источать душок - наверное, что бы о нем не забывали. Потом Беня с ехидством ковырнул его:
       - Ну, а как твой ансамбль, гастролирует ?
       - Зачем он мне обосрался!? Я сам себе человек-оркестр. Может вам слабать чего? Не упустите шанс. Я, между прочим, джазовыми аккордами играю.