Закат. Глава 2. Тэя

Охотников вышел встречать весь народ. Жёны набрасывались на своих мужчин, одаряя их нежными поцелуями. Дети крепко обнимали своих отцов, запрыгивая им на шею, спину, плечи, прыгая возле них, ожидая своей очереди. Деревня заполнилась свистом, криками, хохотом. Вся эта толпа медленно двигалась к центру. Дом вождя несколько отличался от остальных. Двухэтажная хижина стояла на огромных валунах, которые принесло в долину с ледником. Такой фундамент был только у него. Медвежью шкуру, заменявшую дверь, резко откинул вождь. Он вышел, зажмурившись, и, закрыв лицо рукой от яркого солнца, медленно зашагал к радостной толпе. Вождь был облачён в ритуальный наряд: разноцветный килт по колено был надет поверх штанов и затянут кожаным ремешком с золотой бляхой, нательная броня покрытая красными камнями, разнообразные браслеты на руках и обереги, позвякивающие на широкой шее. Вождь Кигло держал в правой руке копьё с наконечником из иглы самого первого ежа, появившегося в их лесах много лет тому назад. Копьё досталось ему от вождя, ушедшего к озеру. Оно являлось символом власти.

Раненых унесли к шаману, который тут же взялся лечить их увечья. Мешки с добром отволокли к амбарам, а мясо отдали стряпухам.

Кигло поприветствовал охотников, обменялся словечком со старостой, утихомирил родичей. Он приказал разжечь костры и приготовить свежего мяса и только что пойманную рыбу. Рыбаки только возвращались с Пороговой реки. Их сети были полны и чуть ли не рвались от тяжести. Да, в этом году боги на стороне племени Ежа. Остаётся пережить зиму, и надеяться, что всевышние не отвернуться от людей в это суровое время года. Вождь пообещал вечером устроить пир в честь посвященных в охотники юношей племени. А охотникам приказал разойтись по домам и как следует выспаться перед праздником.

Грин отправился к своей хижине, которая находилась рядом с домом старосты. Охотник шёл с поникшей головой, уставший и голодный. Он остановился прямо перед входом, завешанным шкурой. Изнутри вкусно пахло. Шкура покачнулась, и из-под неё вылезла голова. Лицо малыша было вымазано в углях, в густых кучерявых волосах торчали перья. Мальчик, увидев перед собой ноги охотника, быстро поднялся с земли и запрыгнул Грину на плечи. Чумазая мордашка имела схожие черты с лицом Грина. Это был его старший сын – Кан.
- Чего такой грязный?
- Я охотник – Кан насупил брови.
- Конечно охотник – рассмеялся Грин, протягивая сыну гребень – На. Только будь осторожней с ним и маме не показывай. Договорились?
Кан кивнул головой и быстро скрылся из виду.

Грин вошёл в хижину. В центре догорал костерок, окруженный гладкими камнями, справа пустовало место, где должно было обитать копьё и лук хозяина, слева расположилась бабья утварь. Грин бережно положил оружие на место, поклонился костру и прошёл к ложу. Он свалился на мягкие шкуры и уткнулся лицом в перинную подушку. Глаза слипались, его тянуло ко сну. И когда он уже задремал, что-то его разбудило. Открыв глаза, Грин увидел перед собой свою жену. Она сидела на коленях, держа на руках младшего сына.
- Тэя – прошептал Грин.

Женщина была очень красивой. Голубые глаза, маленький нос, пухлые губки, длинные чёрные волосы, распущенные по плечам. Её взгляд согревал душу Грина, он наполнял её любовью и добротой. Сердце охотника заколотилось, сон отошёл на второй план. Грин сел на колени и нежно поцеловал свою женщину, потом поцеловал младшего, пускающего пузыри во сне. Он не мог налюбоваться своими родными. Они слились в объятиях, закутавшись в тёплые шкуры. Грин даже забыл о своей ошибке, совершённой во время охоты. Сейчас он хотел возместить жене всё время, проведённое без него. Он избавился от одежды, освободился от тяжёлой брони и раздел свою женщину.

- Тэя – снова произнёс Грин, расцеловывая каждый сантиметр её тела.
- Грин – зашептала она, наслаждаясь ласками мужа – Грин… Тебе не мешало бы помыться.
Охотник оценил шутку своей любимой, продолжая обнимать её. Он покусывал её шею и ушки, щекотал кончиками пальцев по смуглой коже, страстно впивался ей в губы, гладил её мягкие шелковистые волосы, вдыхая прекрасный аромат, исходивший от них.

Тэя несильно царапала его спину от наслаждения, так что мурашки по рукам побежали. Она поцеловала каждый шрамик на его теле, прошептав заклинания, чтобы раны побыстрее затянулись. Тэя дрожала в его объятиях, она всячески извивалась, получая удовольствие от его прикосновений. Её гибкое тело горело огнём. Красота Тэи опьяняла охотника, он снова в неё влюбился. Они слились в одно целое, развороша всё ложе от страсти. Их тела причудливо изгибались в любовном танце, они наслаждались друг другом, ощутив новую волну привязанности, которая захлестнула их с головы до ног.

Грина разбудил его младший сын. Он щипал его за нос и драл бороду. Охотник взял малыша на руки и начал щекотать его живот, строя различные гримасы. Мальчик рассмеялся над отцом, продолжая щипать за его лицо. Грин провёл пальцем по его пяткам. По всему телу малыша пробежала дрожь от щекотки. Грин погладил мальчика по голове и, поцеловав в лоб, положил ребёнка в люльку. Он вышел из хижины, вытягиваясь в полный рост. Солнце уже давно зашло. Звёзды заняли свои места на небосводе. Возле хижины потрескивал костёр. Грин услышал какой-то шум, доносившийся с площади, на которой обычно проводились собрания, созывавшие совет со всех поселений долины племени Ежа. Грин отправился туда. Манящий запах вёл его как заворожённого через чужие участки и засаженные клумбы. По пути он встретил своего старшего сына, игравшего с другими мальчишками, двух пахарей, возвращавшихся с работы, и молодую девицу, идущую в том же направлении, что и Грин. Охотник не сразу узнал её, только потом вспомнил, что это дочь шестипалого шамана. Она не часто появлялась в центре селения. Грин догнал её и поздоровался:
- А куда это все идут?

Девушка не торопилась отвечать. Она лишь кивнула вперёд, указывая направление.
- Ах, точно! – дошло до него – Вождь же обещал пирушку закатить.
Дочь шамана продолжала молчать. Её лицо не выдавало никаких эмоций. Она медленно шагала к площади.
Живот охотника забурлил от голода. Девушка, услышав смешные звуки, еле заметно улыбнулась. Грин, увидев её реакцию, решил разговорить молчаливую девушку.
- Ну, как там твой отец?
Улыбка пропала с её лица. Девушка нахмурилась. Грину даже показалось, что он вызывает у неё отвращение.

- Как дела у отца? – переспросил он.
- Отвали от меня! – вдруг заорала она.
Грина ошарашило её поведение. Вроде скромная, тихая девушка, а такая вспыльчивая.
- Отец из-за тебя все силы почти потерял! Он на ногах еле держится. Пока раненым помогал, ещё лет на десять постарел – завыла дочь шестипалого – Ты виноват. Не уберёг ребят молодых.

Всё настроение пропало, исчезло так, что и след простыл. Грин нос повесил, снова в траур впал. Он даже хотел обратно сначала повернуть, а потом передумал. Есть уж очень хотелось, да и отдохнуть после такой охоты не прочь.

Дойдя до площади, они разошлись в разные стороны. Грин пошёл искать среди радостной толпы свою жену. Площадь была залита огнём. Вокруг огромного кострища на обтесанных широких брёвнах сидел почти весь род. А перед носом у каждого угощенья: прожаренное мясо ящеров, копчёная рыба, закопанная в листьях рваного салата, горки овощей и фруктов. Яства издавали запахи, от которых у Грина слюни потекли. Он отыскал свою жену среди сидящих справа от руки вождя, восседавшего на самом удобном месте. Рядом с вождём сидели его жёны и дети.

Грин сел возле своей жены. Тэя, увидев своего любимого, протянула ему блюдо полное всякой еды. Грин утолил голод, опустошив посуду и запив крепким пивом из мохнатой скорлупы красного ореха. Закончив есть, он очень громко рыгнул и поблагодарил стряпух за приготовленные вкусности. Но и справившись с голодом, Грин оставался всё таким же хмурым. Дочь шамана была права, и сейчас она косо смотрела на него с другой стороны кострища, не давая позабыть об его оплошности. Тэя прилегла мужу на плечо и тихо спросила, что его беспокоит.

- Я никудышный учитель – ответил он.
- Что ты такое говоришь? Грин, ты лучший охотник нашего племени. И не смей так о себе думать.
Грину тёплые слова не помогли. Он продолжал грустить, уставившись в огонь, за которым на него глядел недобрый взгляд.

- Завтра, быть может, вождь придумает наказание для меня…
Тэя не могла поверить своим ушам. Её муж совсем раскис. Страх проник в его голову и не давал ему покоя. Грин возненавидел себя за это. Он осушил орех за орехом, пытаясь заглушить свои мысли хмельным напитком. Грин продолжил пить, пока не закружилась голова, и он не свалился с бревна в траву. Он заснул крепким сном, и ему не удосужилось наблюдать за обрядом посвящения юношей в охотники.

Вождь надел тяжёлый головной убор с торчащими из него толстыми иглами. Чудная шапка напоминала колючую спину ежа. Кигло размахивал копьём возле костра, обжигая наконечник в языках пламени. Когда наконечник раскалился до красноты, вождь начал вызывать к себе молодых ребят по одному. Нилу оказался первым в списке. Он уверенным шагом подошёл к вождю, поклонился ему, потом отдал поклон роду. Нилу искал взглядом в толпе своего учителя, но поиски увенчались провалом. Грина он так и не увидел. Кигло в последний раз провёл копьём над огнём, а после прислонил раскаленный наконечник к правой груди парня. Нилу передёрнуло от жгучей боли, но он по-прежнему стоял на своём месте. Вождь что-то шепнул ему на ухо и, воткнув копьё в землю, протянул Нилу ковш, до краёв заполненный бычьей кровью смешанной с коровьим молоком. Юноша отпил немного и заулыбался:
- Вкусно.

Вождь качнул головой, соглашаясь с посвящаемым. Он похлопал его по плечу и вручил Нилу гребень. Охотник поднял нож вверх, издав клич, который используют при загоне хобота в ловушку. Толпа зашумела ещё громче, поздравляя молодого охотника и желая ему удачи и доброй охоты. В ряды охотников этой ночью вступили ещё двенадцать юношей. Каждый прошёл обряд посвящения и каждый получил титул. Ребята гордились собой, они считали, что это новая жизнь, следующая ступень хрупкой лестницы. Хотя многие из них и не были достойны, по мнению Грина. Да кого вообще волновало мнение никудышного учителя, валявшегося сейчас под бревном в обнимку с мохнатой скорлупой и поющего неприличные песни.

После посвящения начались пляски, барабаны расшевелили толпу, звонкие раковины заставили людей танцевать, прыгать через костёр, отдаться празднику, чтобы на следующий день взяться за трудоёмкую работу и почувствовать себя отдохнувшим и обновлённым. Под яркой луной танцевали все: женщины, мужики, дети и старики. Все хлопали в ладоши и радовались удачному урожаю в этом году. Люди пели песни до самого утра. Пили, ели и пускались в пляс, пока петух не заорал. А это значит, настал новый день, который требует полной выкладки, чтобы следующий год оказался таким же удачным. Подготовка к зиме – это работа всего племени, у каждого было своё задание, каждый должен был выполнить свою цель. У Грина, помимо охоты, тоже была цель. Но сейчас было не до неё, после того как вождь Кигло узнал о случившимся на последней охоте.

Грин проснулся в своей хижине. Он лежал не в ложе, а возле него. Жена стояла над ним со строгим лицом. Ей явно что-то не нравилось. Тэя опустилась на колени и протянула охотнику знакомый гребень:
- Я нашла это у Кана.
Грин состроил недовольную гримасу, проведя взглядом по хижине в поисках старшего сына. Голова у охотника просто раскалывалась, и каждое слово жены казалось настолько громким, что он не мог стерпеть. Грин взялся за уши и пополз на мягкие шкуры, заворачиваясь в ткани, заменявшие простыни. В горле ощущалась сушь, из-за этого он не мог нормально говорить. Его голос осип, слова звучали очень тихо.

- Как я здесь оказался? – прохрипел он из-под подушки.
Тэя недовольно посмотрела на него, потом потянулась за фляжкой с водой:
- Азим помог донести тебя до дома. Вот возьми, тебе сейчас, наверное, не очень хорошо? А?
Грин набросился на фляжку, как зверь измученный жаждой кидается к источнику. Когда фляга опустошылась, Грин вышел из хижины и, увидев у входа полное ведро воды, опрокинул его себе на голову. В след за ним из хижины выскочила Тэя. Она разозлилась ещё пуще:
- Я только что принесла эту воду из колодца, и она предназначалась для готовки ужина. Чтобы быстро пошёл и принёс мне воды! Быстро!

Грин поспешил завести жену обратно в дом, чтобы соседи не узнали об их ссоре, а то потом на целую неделю разговоров будет. Охотник поцеловал любимую в знак примирения, поднял ведро и отправился к колодцу. У колодца он встретил старосту. Азим был сердит, его строгий взгляд не предвещал ничего хорошего.

- Грин, вождь обо всём узнал. Родичи ушедших к озеру требуют от Кигло правосудия. Они очень злятся на тебя. Ты должен поговорить с вождём.
- Но я…
- Я надеюсь, всё обойдётся. Приговор будет смягчён, так как это не ты их убил. О смертной казни речи и быть не может.
- Ну, спасибо. Утешил – Грин вытащил ведро из колодца и побежал к хижине вождя, расплёскивая воду по пути.

Охотник оставил ведро снаружи. Он постучал, прежде чем войти в жилище Кигло. Грин мельком осмотрелся. Пол был устелён коврами и пушистыми шкурами самых редких животных. Ложе заменяла высокая кровать из слоновой кости, со множеством перинных подушек и подушек сделанных из овечьих желудков. Стены были украшены эпизодами из обычной жизни племени, здесь же присутствовали сцены охоты, изображения могучих хоботов и древних ящеров. Еле заметно прорисовывались железные птицы, на которых далёкие предки по одной из версий покинули землю. Грин подошёл поближе к костру, в свете которого и заметил хозяина, сидевшего в позе лотоса с закрытыми глазами. Вождь курил трубку. Глубоко затягиваясь, он выпускал маленькие дымные колечки.
- Вождь Кигло, ты хотел меня видеть?
Хозяин открыл глаза.

- Грин, ты разговаривал с родичами ребят?
- Нет, вождь – охотник опустил голову.
- Ты один из самых лучших охотников, Грин. Любимец старосты. Семья у тебя хорошая. Но наказания тебе не избежать. Понимаешь?
Грин моргнул в знак согласия.
- Родичи требуют от меня, чтобы я выгнал тебя из племени с позором, они хотят именовать тебя отшельником. Другие добиваются более жёсткого приговора, желая, чтобы наш кузнец Жаарак залил тебе в уши кипящего свинца.
Охотник вытаращил глаза.

- Да – подтвердил Кигло – И такие предложения были.
- А что вы думаете по этому поводу?
Кигло выпустил ещё несколько колец:
- Я решил пощадить тебя…
- О! Вот за это я и люблю вас, вождь.
- Но – продолжил Кигло – Я лишаю тебя титула охотника и забираю всех твоих учеников. Ты больше не числишься в совете и будешь теперь выполнять самую трудную работу. Я забираю твоего старшего сына и отдаю его на воспитание Азиму.
- Вождь, только не это.
- А ты что предпочтёшь, чтобы тебя лишили жизни?
К головной боли Грина прибавилась боль, раздирающая его душу в клочья.
- У тебя есть неделя, чтобы принять решение: уйти из племени или отказаться от сына.
Сердце охотника заколотилось, пот проступил на лбу, ноги дрожали, как у наказанного трусливого мальчика, в чём-то провинившегося. Грину хотелось завыть от горя, но это было бы не к чему. Вождь сказал своё слово, и оно не обсуждаемо. Хоть кричи, а приговор уже выдвинул.

- Грин, ступай домой и расскажи об этом жене. Я думаю, вы примите правильное решение.
Охотник молчал. В его глазах образовалась пустота. Он не думал, что всё будет так плохо, и что вождь будет так мягок с ним. Кигло смотрел на него с пониманием, ему не хотелось терять отличного охотника, да и жену его расстраивать. Но ничего не поделаешь. Родичи покойных вообще требовали его смерти. Кигло указал ему на дверь, выпустив ещё одно дымное кольцо. Грин вышел из хижины, поклонившись вождю. Он пнул со злости курицу, кудахтавшую возле ведра с водой. Немного погодя, Грин отправился обратно к дому. На полпути к своей хижине, охотник наткнулся на кузнеца, который, по словам вождя, и должен был покончить с его жизнью. Изможденное жаром лицо было вымазано в грязи и облеплено паутиной. Жаарак был огромен, его могучие руки тянули за спиной телегу, доверху заваленную металлоломом. Кузнец каждый день спускался в древние туннели, чтобы на поверхность вынести полезные металлы, которые он переплавлял. Жаарак направлялся к своей мастерской. Грин поздоровался с ним. Кузнец посмотрел на него сожалеющим взглядом:
- Слышал про твоё горе. И что делать собираешься?
Охотник пожал плечами:
- Не знаю. Тэя ещё не в курсе. Как я ей об этом сообщу?
- Да – протянул кузнец – Не завидую я тебе.
- А чтобы ты выбрал?
Жаарак задумался.
- Я бы, наверное, покинул племя. Отшельничество куда лучше смерти.
Грин не одобрил мнение кузнеца. Отшельник – это одинокий человек, у которого нет имени и рода, а значит, после его кончины нет ему дороги и к Великому озеру. И скитаться отшельнику в бестелесном облике по земле вечно.
Охотник дошёл до своей хижины. На пороге его встретила жена. Тэя качала на руках младшего, старший выглядывал из-за её спины. Кан очень обрадовался, увидев отца.
Грин вошёл в дом, резко отбросив завешанную шкуру.

- Что-то случилось? – спросила Тэя, укладывая малыша в люльку.
Охотнику меньше всего хотелось услышать этот вопрос. Тэю охватило переживание. Она боялась за мужа, за то, о чём он говорил прошлым вечером. Он выглядел подавленным, жалким и испуганным. Тэя никогда не видела его в таком состоянии. Жена считала его воином, он был героем в её глазах до этого момента. Тэя сразу поняла, что речь пойдёт о наказании, которого так боялся Грин.
- Вождь дал мне выбор.
В дом вошёл Кан. Он присел на своё ложе и начал вырезать какую-то зверюшку из куска дерева.
- Уйти из племени или отдать его – Грин кивнул на старшего сына так, чтобы тот не заметил этого жеста.
Тэя схватилась за лицо, закрыв рот. По щекам быстро покатились слёзы. Было слышно её прерывистое дыхание и всхлипывания.

- Мама, ты что плачешь? – Кан прекратил работать ножом.
- Нет – дрожащим голосом ответила Тэя – Всё в порядке.
Грин даже не попытался успокоить свою любимую. Все слова и ласки были бесполезны. Он не решился обнять её, побоявшись отрицательной реакции, направленной на него, которая унизит его на глазах у старшего сына. Охотник ушёл из дому. Он пересёк поле, в котором работали пахари. Они уже собирали урожай, косили незасаженные участки, заготавливая сено для прокормки скота. Грин спустился к Пороговой реке. Он поздоровался со знакомыми рыбаками, устанавливающими сети, и сел в самых зарослях на горячем камне, свесив ноги в воду. Прозрачная вода стремительно неслась вниз туда, где начинались бушующие пороги, заканчивающиеся небольшим водопадом и озерцом, окружённым камышом. Солнце сильно припекало. Охотника ослепляли яркие блики на переливающейся поверхности зеленоватой воды. Трава сзади него шелестела от ветра, пронизанного запахами, исходившими от поселенеия. В воде плескалась рыбёшка. Брызги разлетались разноцветными искрами.

Грин пришёл сюда, чтобы подумать над своим решением, найти выход из положения, обдумать план своих последующих действий. Он должен был справиться с проблемой любыми способами. Он больше склонялся к одному варианту – покинуть племя, бросить родных, уйти подальше от селения, забыть долину Ежа, жить по своим законам и быть одиноким всегда. Ему этого не хотелось, но и оставить мать без сына – это тоже не выход. Грин любил свою жену и желал ей только одного, чтобы она была счастлива. Он не хотел причинять ей боль, хотя это уже случилось. Над их головами нависла тёмная туча, и их души ожидают вечные страдания.
Когда солнце начинало опускаться в Великое озеро, и день подошёл к концу, к Грину пришёл Кан. Он принёс отцу добрый кусок хлеба и хорошо прожаренную кроличью лопатку. Кан сел возле него. Охотник отведал вкусного мяса, поделился хлебом с сыном и провёл рукой по его голове, всё ещё увешанной перьями.

- Мама начала волноваться и отправила меня за тобой. Я сразу тебя нашёл. Мне достался от тебя хороший нюх и зоркий глаз. Я, как и ты, стану лучшим охотником.
Грин гордился своим сыном. Он был сильным и мудрым не по своим годам. Кан верил в своего отца, он хотел быть похожим на него, верил в него. Кан любил отца больше чем мать. Не обижался, когда он его наказывал и старался угодить отцу во всём.
- Отец, расскажи мне историю о могучем Еже прародителе.
- Ты помнишь эту историю? Я же рассказывал её, когда ты был совсем крохой.
- У меня память хорошая – рассмеялся Кан – Ну, расскажи.
- Когда наши предки покинули Землю, почва покрылась льдом. Снежное покрывало окутало всё. Холод и ветер бродили по поверхности, столетиями засыпая землю снегом. Землетрясение остановило стихию. Из-под земли начали прорастать иглы могучего Ежа. Пробивая толщи льда, они тянулись высоко к небу. Иглы касались облаков – Грин указал на Плачущую гору – Под каждой иглой образовалась пещера. Пещеры породили деревья, плодами которого стали люди. Снег растаял, обнажив поверхность. И человек продолжил жить. Земля и есть могучий Ёж, которому покланяется весь род человеческий.
- Так значит ежовый гребень – это всего лишь камень? – догадался Кан.
- Да – согласился с ним отец – Всего лишь камень.

Солнце уже спрятало свой лик. Ветер утих, оставив долину в тишине. А звёзды и луна снова показались в безоблачном небе. На другом берегу реки раздался волчий вой. Лес за Пороговой оживился. Началась ночная жизнь. Где-то совсем далеко, за лесом трубили хоботы. Сезон спаривания достиг своего пика, а это значит больше потомства, больше добычи, больше работы для охотника. И следующий год должен быть таким же плодоносным, как и текущий. Лесное зверьё оглушило тишину, которая спустилась в долину всего на мгновение. Звуки были самыми различными: свист, писк, крики, кваканье, громкое чваканье, стоны и тому подобные проявления. Иногда был слышен треск поваленных деревьев, от которого в небо вздымались целые стаи перепуганных птиц.