Называй меня Витаминкой

День не задался еще со вчерашнего вечера. Сначала я попала под дождь, потом обнаружила, что холодильник пуст и не мог дать достойный ответ желудку. Идти в непогоду в магазин? Ну, нет! Лучше уж чай с печеньем.
Праздник неудач завершился резким стуком и звоном разбитого стекла. Оказалось, что новенькое фигурное зеркало в ванной, игнорируя «самые прочные в мире крепления», рухнуло со стены прямиком на раковину. Пришлось «хоронить» и то и другое, одновременно поливая перекисью порезанный палец.
Разве можно спокойно заснуть, если ты голодна, истекаешь кровью и абсолютно уничтожена отвратительной выходкой Судьбы? Стоило оценить материальный ущерб, и сон улетучился вовсе. Предатель, он вернулся именно тогда, когда верный враг будильник уже трезвонил как церковный колокол на пожар. Но тело человека способно совершать механические действия, не призывая на помощь разум, поэтому проснулась я уже на работе.
Аленка налила двойной эспрессо, Нина угостила конфетами. Утром мы почти не разговаривали. Взяли полные бокалы горячего ароматного напитка и разошлись по своим рабочим местам.
Я надела наушники, открыла нужный файл, сделала вид, что начала трудиться.
Люблю писать под блюзы. Пальцы стучат по клавиатуре в два раза быстрее, чем Луи Джонс и Ада Кельман исполняют свои знаменитые композиции. Иногда к этой компании присоединяются Элвис Пресли, Элтон Джон и Фредди Меркьюри. Тогда, начиная с «only you» до «believe to very best», я размышляю соответственно своему настроению. Если есть, кому петь первое, то второе - априори. В итоге - «we are champions»!
У меня много недостатков, главный – думаю много. Иногда пропускаю знакомые лица и не здороваюсь. Люди обижаются, не верят, что виноваты мысли. Например, сегодня: за окном ливень, в сердце гнев, в животе - пусто, а в голове – куча мыслей. Не знаю, как они там уживаются. Вот бы их смертность всегда соответствовала рождаемости или можно было бы удалить ненужное как в компьютере. Вот опять думаю.
Известная доктрина - «надо надеяться на лучшее» - нежизнеспособна. Как там писал Ремарк? Несбывшиеся Надежды отравляют разум и душу, рождают Трусость и Страх. Великий романтик Эрих Мария был абсолютно прав. Я боюсь надеяться. Надежда – это что-то страшное перед Вечной Пустотой. Мне было двадцать, когда мой старший брат Эдик упал с пятидесятиметровой высоты. Жизнь не сразу покинула его, все говорили - надейтесь! Но Смерть постоянная спутница Надежды не слышала наших молитв. Папа был в длительной командировке и прилетел несколькими днями позже. Уже не было слез и предательской Надежды. Она ушла и оставила за собой Отчаяние и Боль. Оказалось, что у мамы – женщины с сильным характером - слабое сердце, она пережила Эда всего на два дня. У нас с папой Сила Сопротивления была выше.
 С тех пор Надежду считаю призрачной категорией. Мне кажется что люди, которые вечно надеются на лучшее, упускают главное. Их надежды часто становятся пустыми и постоянно мечутся между «да» и «нет». Поэтому предпочитаю мечтать. Мечта - совершенство фантазии. Существо вальяжное, она прекрасна в своей несбыточности или незавершенности, потому что иначе теряет смысл. Например, я мечтаю написать интересный роман, издать свои философские сказки, а потом встретить достойного парня, который оценит, поймет и полюбит. А еще плакать только от радости. Наивно, правда?
Такие мысли посетили меня утром моего Неудачного дня. Между тем на столе лежала «сырая» рекламная статья для местной кондитерской фабрики, про самое хрустящее в мире печенье и самые сладкие конфеты с низким содержанием сахара.
Да, забыла представиться. Меня зовут Виталия Громова, работаю журналистом - копирайтером в крупном рекламном агентстве «Апельсин» (название у Аверченко слизали), иногда сочиняю спитчи. Говорят, неплохо получается. Кроме меня в редакции агентства еще три человека. Мы собираем материал, садимся за компьютеры и начинаем синхронно стучать по клавиатуре, стараясь в коллективной гонке сохранить индивидуальность.
Главного редактора Наталью Львовну Писаревскую мы прозвали Хищницей. Когда она выходит из своего кабинета, сразу заглядывает в студию и спрашивает: «Ну, мальчики, девочки, есть, чем поживиться?». Потом начинает «рычать», если ответ ее не устраивает. Не могу сказать, что наши отношения с ней были дружескими, но почему-то ко мне она относилась хорошо.
- Громова, зайди ко мне, пожалуйста, - внезапно раздался голос Хищницы.
Демонстрируя воспитание, я два раза стукнула в дверь и вошла. Наталья Львовна указала на стул. Сегодня она была в брючном костюме карамельного цвета. Элегантная, гибкая с красивыми зелеными кошачьими глазами, ну точно - хищница. Хочется погладить, но страшно. Вдруг укусит?
- Ну, Вита, как живешь? Что нового? Неважно сегодня выглядишь, – столько вопросов она задавала только по срочной необходимости.
- Спасибо, хорошо, не жалуюсь, просто не выспалась, - ответила я в такт.
- Ладно, давай к делу. Сегодня вечером ты идешь брать интервью у Андрея Николаевича Ветрова. Это один из бизнесменов, который собирается заняться политикой. Напишешь как обычно. Основные вопросы: Зачем? Почему? и Как? Немного пофилософствуй на тему личной жизни. У тебя получится, - «проворчала» Хищница.
- Но это Лешкино интервью, он же готовился?! – возмутилась я.
- Алексей лежит дома с ангиной, странно, что ты не заметила его отсутствие.
 - Да не могу я, на мне реклама кондитерской фабрики «висит»!
- Виталия! Он платит и хочет, чтобы писала именно ты, так что никаких «но». Сейчас едешь домой, отсыпаешься, надеваешь платье для делового свидания, и в 20.00 будь добра прибыть в ресторан «Дольче Вита». Более подробная информация у Алексея Сосновского. Кондитеров беру на себя. Это все,- подытожила госпожа Писаревская.
Я выскочила из кабинета, раздраженная и злая, моля Бога, чтобы уберег от глупостей.
Ну и денек выдался, сначала бытовая разруха, а теперь карьерная. Хотя, пожалуй, я погорячилась. Ну не люблю я интервью с современными богачами. Слишком «далеки они от народа», как писал Герцен. К тому же достаточно поговорить с одним, чтобы узнать, что скажет следующий. Особо не напрягаясь можно редактировать один и тот же текст, переставляя имена, даты и род деятельности, ибо их мысли речь и действия практически одинаковы. Даже внешне все похожи – надменный взгляд и нескрываемое пренебрежение. Их амбиции так же велики, как живот и цена коньяка.
Как-то я беседовала с одним заезжим олигархом. Наш «Апельсин» еле-еле заполучил его в клиенты. Зато уговорили на целый комплекс рекламных услуг. Пиарили по полной в самых престижных СМИ, в лучших программах телерадиовещания в прайм-тайм. И ведь стал депутатом - зараза, браво вписался в компанию спящих вольнодумцев на бесконечных заседаниях.
Эх, все-таки беспринципные мы люди – рекламисты! Благодаря первичным знаниям психологии и основ рекламного текста можем сделать из «мухи – слона», из «дерьма – конфетку». Его Величеству Слову подвластно почти все. Важно найти контакт.
Если честно, политическую рекламу - не жалую и редко принимаю в ней участие. Но слышать свой спитч в новостях, приятно. Большой дядя с умным видом поясняет народу моими словами, как здорово мы будем жить, если допустим его к законам и налогам.
И все равно беседовать с очередным «пузаном», ой как не хочется. Он заранее был мне противен. К тому же большинство моих интервью – диалог с самой собой.
Одно радует – ресторан новый и говорят - шикарный. Я сделала медленный выдох, глубоко вдохнула и задержала дыхание. Кислород наполнил легкие и стал плавно растекаться по всему телу, стало легче.
- Витка, ты чего? – спросила Нина, на мгновение, отрываясь от монитора.
- Наверное, Хищница опять «царапнула»? – предположила Алена.
- Девчонки, ну почему мне так не везет? Наконец я заметила, что Лешкин стул пуст и заполнила пространство. - Вместо того чтобы сидеть в непогоду в студии, придется тащится в ресторан «Дольче Вита» на встречу с А.Н. Ветровым – «владельцем заводов, газет, пароходов».
- Вот здорово! – обрадовались девчонки, нисколько не вникнув в суть проблемы. – А чем ты собственно недовольна? Даже ресторан имени тебя.
- Желаю тебе познакомиться с богатым красавчиком и уплыть на красивой яхте куда-нибудь в неведомые страны, подальше от родных берегов - сказала Нина.
- Витка, ну чего ты надулась? – недоумевали мои лучшие коллеги (подруг нет).
- Во - первых дождь, во-вторых – я не готовилась, в-третьих мне нечего надеть … - начала я монолог неудовлетворенности. Последний аргумент показался девушкам весомым.
- Виталия ты еще здесь? – Хищница любила подкрадываться и нападать. - Немедленно – домой, и готовься к встрече. Алена вызови такси.
Водитель любил скорость и дорожную болтовню, сосредоточиться на предстоящей беседе не удавалось. Чем больше я думала о будущем светиле политического небосклона А.Н. Ветрове, тем меньше хотелось видеть этого человека.
- Не стоит превратно относиться к незнакомым людям, - говорил со мной далекий Голос безвременно ушедшей мамы.
- Эй, девушка, у вас телефон,- сказал шофер, и я услышала электронное подобие популярной 5-й симфонии Людвига Вана. Специально сделала такой «бум» - звонок, чтобы мгновенно отвлекал от мыслей. Однако не тут-то было. Хорошо, что сам Бетховен оглох и отжил до того, как были изобретены мобильные телефоны, искажающие великую музыку. Теперь классикам суждено будить нас по утрам, вещать о новых сообщениях и звонках.
- Дочка, здравствуй, как ты? Помнишь, что завтра День Памяти (как будто это можно забыть?!). - Мы будем ждать тебя в семь, не опаздывай. Кстати, в город приехал давний приятель Эдика, ты его не помнишь. Он тоже придет. Знаешь, Марина испечет любимый мамин пирог. Извини, ты, наверное, работаешь, а я отвлекаю, - начал отец.
- Нет, нет папа, у меня вечером интервью. Завтра буду писать, потом к вам. Целую!, - поспешила я закончить разговор.
Слезы навернулись на глаза, как будто дождя мало. Я любила отца и была на него похожа. Считалось, что папа и я - единое целое, но однажды Смерть лишила нас фундамента. Мы стали друг для друга постоянным напоминанием трагедии и переживали переходный период взаимоотношений больше двух лет. Это было ужасно.
В памяти пронеслись события пятилетней давности.
Лето, последняя сессия. Я сдала «госы» на «отлично», счастлива и нахожусь на пороге взрослой жизни. Эдик приехал из очередной горной экспедиции, сразу закружил меня по комнате, схватив сильными тренированными руками.
- Витаминка, ты самая умная и красивая на свете. Как жаль, что единственная девушка, которую я люблю, моя сестра,- шутил он.
Так себя называть я позволяла только ему. Для мамы я была Талей, папы - Витой, Эдика - Витаминкой.
В тот день мы отмечали сразу два события – мой красный диплом и его возвращение. Профессиональный альпинист, Эдуард Громов тренировал туристов - экстремалов на специальных площадках и в спортивных залах. Учил уважению к Высоте, командному доверию и пожертвовал собой, чтобы спасти группу, отстегнувшись от общей связки. Сейчас мне почти столько, сколько было Ему тогда, когда он шагнул в Вечность. Я ненавижу горы и боюсь высоты. С тех пор я стала только Витой, остальные имена поглотила Бездна.
Открывая дверь, я обнаружила в почтовом ящике извещение на денежный перевод в размере пяти тысяч рублей от неизвестного адресата. Подобные извещения ежемесячно приходили от Инкогнито в течение последних двух лет. Я подозревала папу, он отнекивался. Папа работал специалистом по внешнеэкономическим связям на крупном предприятии, часто бывал в зарубежных поездках и мог помогать материально. Но, зная о моей чрезмерной гордости, ограничивался праздничными подарками. Марина стала его женой два года назад. Ее возраст находился почти на равном расстоянии от наших возрастных границ. Наверное, она имела право на Истину. Мы не стали подругами и взаимно не мешали друг другу. Марина сделала нам бесценный подарок – родила Данилу. Она стала для папы его Настоящим, Даня – Будущим, и только я осталась далеко в Прошлом. Отец был счастлив. За это я готова была простить ей многое, но зачем она пытается каждый год испечь мамин пирог? И почему папа не признается в посланных переводах? Впрочем, деньгами я воспользовалась только один раз, когда серьезно заболела. Незаработанные средства ограничивают свободу, вдруг однажды Инкогнито потребует их вернуть?
До нежеланной встречи оставалось еще достаточно времени, и я рухнула на неубранную с утра постель. Проснувшись – убедилась, что предыдущие события – не сон. В ванной ничего не изменилось – зеркало в мусорном ведре, треснувшая раковина изрядно «подмочила свою репутацию». Хорошо хоть можно полежать в теплой пене и смыть с себя Грусть. Я набрала Сосновского. Через минуту хриплый голос произнес недовольное «Алло».
- Леш, ты чего, правда, ангину подхватил или притворяешься, как обычно?
- Витка, а ты все ехидничаешь, да подкалываешь. Радуйся, что тебе этого дядьку отдали. Он бабки нормальные платит. Поболтаешь часок, а получишь за месяцок.
- Ладно, давай рассказывай, все что знаешь
- Вит, да я особо не знаю. Его фигура в мире бизнеса покрыта тайной и мраком. Вроде учился где-то в Российском техническом ВУЗе, потом уехал за границу за финансово -экономическими знаниями. О семье ничего не известно, увлекается живописью, по-моему, разбирается в классике.
- Ага, Моне от Мане отличает.
- Громова, когда ты научишься слушать? Не знаю, как ты журналистом работаешь?
- Да, ладно Алекс не дуйся, я сострила, чтобы не забыть, память - то девичья, продолжай. Чем он занимается?
- Точно не знаю. Что-то связанное с искусством, кажется. Это все – добавил Лешкин простуженный голос и отключился.
Не густо, ну ладно, тем лучше, значит, вопросов будет еще больше, к источнику ведь иду. Коли хочет стать народным избранником, главное – его социальная ориентация. Занимается искусством – замечательно, но больших денег не сделаешь, если конечно не обладаешь неизвестными полотнами Ван Гога, Гогена или кого-нибудь еще. Наверняка, природным сырьем торгует или имеет пару небольших заводиков, один добывающий другой перерабатывающий.
Закутавшись в любимый махровый халат, я направилась к туалетному столику, посмотрела в зеркало и тут же порадовалась, что в ванной отсутствует этот жуткий предмет, не способный лгать. Веки мешками, под глазами круги. И это несмотря на дорогущую маску. Эх! Мама, была права. Самое проверенное и действующее средство – лед. Положив несколько кубиков в носовой платок, я стала медленными кругами делать массаж лица. Эффект не заставил себя долго ждать. Интересно, если бы температура тела у человека была градусов 20, он бы дольше оставался молодым и красивым?
Следующая проблема - единственное платье для деловых свиданий – маленькое черное и дорогое. И на этот раз зеркало не собиралось мне льстить – оно наглядно показывало, сколько килограммов предстоит убрать в скором будущем. Боже мой, столько хлопот из-за какого-то богатенького придурка. Ну, если сейчас еще сломается каблук, то олигарху придется ответить по полной. К счастью, туфли избежали кары Неудачного дня. Я посмотрела на часы – полвосьмого. Бегом! Черт, телефон! «Love me tender» - это мой бывший (надо поменять звонок).
- Привет! Как дела? – спросил Мой Бывший и трубка «зависла» многозначным молчанием
- Послушай, Кирилл я спешу, если что-нибудь по делу, говори!
- Вот так всегда, ты постоянно занята. У тебя то встреча, то думы. А для меня времени нет, - прорвало Кирилла.
- Кир, мы с тобой все уже обсудили, прекрати бегать по кругу и оглянись по сторонам, – пыталась я его успокоить. - Не обижайся, мне пора.
Ненавижу опоздания, оправдания, а также «жвачку» на тему «а как же иначе» и «если бы не». Зачем? Все решено и точка. Я снова в поиске. Когда-нибудь Разочарование должно уступить дорогу Новой Любви.
В ресторан подъехала на пятьдесят девятой минуте восьмого. Дверь открыл швейцар, я вошла и очутилась в огромном зале. Позже поняла, что это зеркала и умело выставленный свет делают его таким большим. В интерьере в основном преобладали натуральные материалы – дерево и металл. Однако непонятно какой дизайн являлся основополагающим. Сплошная эклектика.
Обернувшись на восточную стену, я замерла – передо мной был готический город, изображенный настенной графикой. Всего лишь несколько небрежных чернильных штрихов, а сложные архитектурные строения, несмотря на ограниченность линий, живые. Мое удивление достигло максимальных размеров, когда на фоне городской панорамы, прямо за «спиной» у зданий, я увидела «настоящие» горы, уходящие в перспективу. За горами - солнце, то ли в момент восхода, то ли заката. Фотография! Я смотрела как завороженная, одновременно чувствуя ненависть и уважение к этим величественным творениям природы. На самой вершине сияла надпись «Дольче Вита». Интересно кому пришло в голову графику на фото наложить? Не могу понять, это - нелепо или стильно? В недоумении я села за первый попавшийся столик.
Ожидала буржуазно - сладкий итальянский стиль и пасту как основное блюдо, а попала в помещение, где каждый квадрат представлял собой самостоятельное решение непонятных мне задач. Впрочем, паста в меню все же значилась.
- Чего изволите? - вежливо спросил официант.
- Минеральной воды, пожалуйста. У меня деловая встреча – интервью, - пояснила я.
Надо сосредоточиться. Блокнот, ручка, диктофон – атрибуты полной готовности скучали на столе в ожидании информации. Между тем, прошло двадцать минут, а Ветров не торопился делиться своими планами.
Посетителей было немного. За соседним столиком мужчина и женщина кропотливо копались в собственных отношениях. Было непонятно, собираются они пожениться или развестись. Напротив, полным ходом шла корпоративная вечеринка. Сотрудники неизвестной организации праздновали неизвестный праздник, может просто окончание рабочего дня. У бара стояли двое мужчин и что – то горячо обсуждали.
- Вас зовут Виталия Громова? - спросил вновь подошедший официант.
- Да, - удивилась я.
- К сожалению, человек, которого вы ждете, не сможет прийти. Он очень извиняется и желает Вам приятного вечера, разумеется, за его счет.
Я не нашлась, что ответить. Неудачный день продолжался. Успокаивало лишь то, что недолго ему осталось. Обида подошла так близко, что глаза мгновенно наполнились влагой. Я резко встала и решила немедленно уйти. Стул отреагировал агрессивно – упал. Я запнулась и … свалилась на руки проходящего мимо мужчины. Слава Богу, он не дал опуститься мне еще ниже.
 - Ой, ой! Простите, пожалуйста,
- Вы не очень ушиблись?
Я узнала в нем одного из собеседников у бара. Молодой, симпатичный, глаза – печальные. Немного похож на Николаса Кейджа в «Воздушной тюрьме». Остатки воли растаяли как первый снег, и слезы хлынули из глаз со скоростью ниагарского водопада.
Роковой финал дурацкого дня. Кончится он, в конце концов, или нет?
- Что с Вами? Вам плохо? – недоумевал Спаситель.
- Да плохо. Мне просто ужасно, - всхлипнула я.
- Но почему?
Я вновь не нашла ответа. Разве он мог понять то, что завтра День памяти и с каждым годом все больше не хватает мамы и еще то, что никто и никогда не назовет меня Витаминкой? Разве я могла объяснить ему Одиночество и Страх? Я потерялась где-то меж двух миров. Жизнь и Смерть никак не могут поделить душу и беспощадно рвут ее на части. Отчаяние завладело мной, и неожиданно для себя я рассказала ему Все, даже То, что Никогда и Никому. В конце тирады не забыла упомянуть и «свежеиспеченного» политика, который не отличался порядочностью. Речевой поток лился параллельно слезам. Незнакомец терпеливо слушал.
– Прошу прощения, все это чушь. Мне пора, - опомнилась я.
- Ну, разве я могу отпустить девушку, которая может заменить собой целый водопад? С Вас скульптуру стоит слепить - Плачущая Девушка, - пытался он рассмешить. И тихо добавил: - Не уходите.
Внезапно, в зале стало темно, на стене появился белый экран, замелькали кадры, зазвучала музыка. Это была «Мама» в исполнении так любимого мной Фреда. Клип был старый, а Меркьюри молодой. Он играл на фортепиано. Красивые пальцы ласкали послушные клавиши. Трагичная мелодия и волнующее исполнение. Как сделать так, чтобы изящная «ломота» в голосе была театральной и плавно входила в вокал? Он умел нажимать на клавиши души. Я не заметила, что передвигаюсь в медленном танце с Незнакомцем.
Настроение – никакое. Наговорила чужому человеку всяких глупостей. Почему он со мной нянчится?
- Идите за мной Прекрасная Плакса. Я знаю, как Вам помочь, - произнес он. Пришлось подчиниться, все равно с таким лицом оставаться в зале неприлично. Мы зашли в лифт и поднялись на верхний этаж здания. Через чердачную лестницу прошли на крышу. Я начала дрожать от страха и вцепилась в руку спутника. Оказалось, что при ближайшем рассмотрении крыша была вполне безопасна для романтиков. Территория огорожена, на специальной площадке несколько обеденных зон. В маленькой отремонтированной комнатке на чердаке – бар.
Держась за руки, мы подошли к самому краю.
- Все проблемы исчезают, когда посмотришь на них с высоты птичьего полета. Вы не представляете, насколько полезна визуальная терапия превосходства. Отчаяние не смотрит Вам в лицо, оно всегда нападает сзади. – Не бойтесь, откройте глаза и наслаждайтесь миром. Он лежит у Ваших ног. Попробуйте полюбить Жизнь и подружиться с Фортуной. Вы красивы, молоды и наверняка талантливы. Вы обязательно найдете больше, чем потеряли, – тихо произнес мой Таинственный Незнакомец (психолог что ли?).
Он продолжал, а я смотрела вниз. Передо мной раскинулся сумеречный город, разодетый в яркие огни. Все его уголки перестали быть тайной. Сверху видно все. Было страшно и тянуло в Бездну, но похожие на детские игрушки домики, и суетливые мелкие создания, называемые людьми давали ощущения Величия. Я стояла на грани между Жизнью и Смертью и как - будто очнулась от летаргического сна и училась чувствовать заново. Больше не дам Отчаянию съесть меня заживо. Я смогу! Например, обязательно стану мамой, напишу книгу, научусь плавать, играть на пианино и еще чему-нибудь, в общем, буду. Поставлю точку на рекламе. Я устала от слов «самый», «лучший» и «вкуснейший». Мне не нужна карьера «от противного», я хочу Большего.
Жажда жизни проснулась во мне и позволила увидеть мир в себе и себя в мире совсем иначе. Я невольно прислонилась к Нему. Мы молчали и смотрели, как звезды касаются крыш, обещая солнечное завтра. Тишина дарила спокойствие и уверенность. Неужели эта терапия (как там ее?), и правда помогает?
Вдруг где - то вдалеке на большом холме я заметила вывеску похожую на «Голливуд». Не может быть?! На ней написано - «Дольче Вита». Я поняла, что ночная панорама, которая открылась нашему взору, очень похожа на настенное панно в зале ресторана и…
- Послушайте, кто Вы, я даже не знаю, как Вас зовут?!
- Виталия, присядьте, - начал он. – Постарайтесь не удивляться и выслушать меня. Пять лет назад в горах, произошла трагедия. Я был в той связке альпинистов и перед Днем Памяти мне еще тяжелее, чем Вам. Эдик погиб, спасая нас, меня. Он падал в пропасть и кричал: «Позаботься о Витаминке». Эхо несло его слова дальше и дальше. Он очень любил Вас Вита. Ваше присутствие было во всех походах. Он не расставался с философскими сказками и говорил, что когда-нибудь Вы станете знаменитой писательницей. Я не видел человека более честного и преданного, чем Эд.
- Но почему же ты сразу не…? -, удивилась я. Как-то незаметно мы перешли на "ты".
- Мне трудно объяснить, а тебе трудно поверить. Но прошу, не перебивай. Сначала я избегал встречи, боялся быть живым и целый год падал в пропасть вины. Потом вспомнил, что Высота - это не только горы. Уехал учиться в Америку, увлекся банковским делом, стал бизнесменом. Заинтересовался изобразительным искусством. С удовольствием спонсирую выставки, провожу презентации работ молодых художников. Понимаешь, год за годом покоряя Вершины Самой Жизни, я обрел гармонию, стал жить в ладу с собой. Помнишь, ты писала в одной из своих сказок, что Правда изменчива и подвластна времени, лишь Истине доступна Вечность. Ты была права. Знаешь, я читал все твои сочинения и понял, что ты очень дорога мне. Я старался беречь и защищать тебя издалека, быть ангелом – хранителем, насколько это возможно. Постепенно ты стала частью моей жизни. Приехал сюда, купил этот ресторан и назвал твоим именем. Сегодня когда мы, наконец, встретились, я увидел твою обнаженную Душу и понял, что ты переживаешь Прошлое до сих пор. Так нельзя! Помнишь, как там у классика?: "Не следует тащить за собой груз воспоминаний…, не живи ими, чтобы они не задушили тебя, как лианы в девственном лесу".
Он цитировал главного героя романа "Тени в раю", но мне было не до Ремарка.
Так вот откуда денежные переводы, подарки на день рождения и все остальное. У меня был миллион вопросов. Он платил за то, что остался жив или …? Неужели я действительно что-то значу для него? На часах была одна минута нового дня, давно кончился дождь. Вчера стало сегодня, и значит, Неудачный день позади. И тут меня осенило:
- Значит, Вы тот самый друг, который приехал на День Памяти? И Вас зовут? – почему-то я снова стала «выкать».
- Не обижайся, но не все бизнесмены – противные недоразвитые пузаны, которые говорят чужими словами. Я - Андрей Ветров, и как видишь, наша беседа все - же состоялась. Знаешь, кажется, я люблю тебя, Виталия. Что скажешь?
- Называй меня Витаминкой.

Татьяна КУЗНЕЦОВА (КИКИОЙ),
8-904-375-6752