Рабство и свобода

Рабство и свобода

       Давно уже стемнело, когда Ивану Владимировичу невтерпеж захотелось покурить. Дома он не позволял себе дымить, и всегда выходил в коридор. Бывало и среди ночи. В двенадцать часов он обычно ложился спать, но в этот весенний день Иван Владимирович надел тапочки и в майке и трикушках вышел в коридор. Однако, оказавшись на лестничной площадке, он заметил стоявших у окна трех молодых парней. Тусклый свет лампочки в матовом плафоне едва позволял разглядеть их лица. Иван Владимирович знал этих ребят и знал также, зачем они здесь.
- Надеюсь, не помешаю?- вежливо произнес он, присаживаясь на ступеньку.
Парни с полчаса назад укололись и пребывали в том блаженном состоянии, когда абсолютно на все плевать и проблем вообще не существует.
- Нет, пахан, падай рядом, тарахти че ... вздумается,- ответил один из тройки, извиваясь от блажи. Казалось, он всей душой не здесь, а где...черт знает.
- Надо же, какой изысканный лексикон!- усмехнулся мужчина, прикуривая сигарету.
- Самый хиповый! То, что надо!- продолжал первый из наркоманов.
- Кому надо? Вот вопрос,- заметил Иван Владимирович,- а о чем, если не секрет, вы здесь философствуете?
- Ты безнадежно отстал, пахан!- усмехнулся первый.
- Так ведь это как посмотреть. Все в мире относительно. Одна только истина непреложна.
Лицо второго наркомана посерьезнело.
- Так о чем вы разговаривали? Я не хочу показаться навязчивым. Просто хочу вникнуть в вашу сферу общения.
- О проститутках! - Выпалил третий, не дожидаясь пока его товарищи закроют от растерянности рты.
- Да,- подтвердил второй, что стоял посередине,- мы наехали на базар, что, бля... лучшей жены не найти, чем путана.
- Интересно, какие же логические суждения привели вас к столь плачевному умозаключению?
Наркоманы переглянулись.
- Понтово базарит,- шепнул второй наркоман первому.-- Ты попроще, папаша, мы твоего сленга не понимаем.
- Куда уж проще. Так почему путана - лучшая жена для вас?
- Ну, она хорошая любовница,- ответил второй.
- Так я не понял, вам нужна любовница или преданная супруга, любящая мать, которая своим примером будет воспитывать детей?
Тут вдруг прорезался голос у третьего:- А че, нах... ни х... мать, как мать... твою мать!
-А на счет преданности... так она уже нагулявшаяся, и, выйдя замуж за... бля... меня, будет преданной,- невозмутимо изрек второй.
- Нагулявшаяся?- не поверил Иван Владимирович.- Вот я курю уже пятнадцать лет и не могу накуриться. Я уже двадцать раз бросал, двадцать раз давал себе слово не курить, но курю! Так что же это такое? Потребность организма? Ложь! Мы все знаем, что яд не может быть востребован организмом. Так что же это? Капкан, устроенный некой вселенской сущностью? Плен? Рабство?
- Ой да ладно, пахан, тарахтеть глупости!- отмахнулся первый.- На, уколись, сразу курить бросишь.
- Одно рабство взамен другого? И это - путь к спасению?
- О, ес!- воскликнул третий из наркоманов.- Это настоящая свобода, че там базарить. Попробуй, сам узнаешь, как по-кайфу!- наркоман протянул мужчине пакетик с каким-то порошком.
- Согласен, сейчас вы кайфуете, но что будет с вами лет через десять-двенадцать?
- О так это будет потом!- отмахнулся второй. Первый, казалось, начал приходить в себя.
- Мне искренне жаль вас, ребята, вы променяли долгую, реально-счастливую жизнь на минутную блажь, вы отказались от свободы ради рабского наслаждения. Ваше будущее - в руках дьявола.
- Не, я пошел домой,- покачав головой, произнес первый,- мне это не по-кайфу.
- Я тоже,- сказал Иван Владимирович, и загасил сигарету о подошву тапочка. Первый из ребят вышел из подъезда, направляясь к дому, где жил с родителями. Иван Владимирович вернулся в квартиру и пошел в спальню, где его ждала жена.
- Что случилось?- взволнованно спросила она, облокотившись о подушку.
- Я бросил курить,- ответил муж, укладываясь, рядом.
- Опять?- не поверила женщина, знавшая цену подобным обещаниям.
- И навсегда!- твердо изрек Иван Владимирович,- только если раньше я давал слово тебе и себе, то теперь я даю слово Всевышнему! Видно, не обойтись человеку без божьей помощи.
Двое наркоманов, тем временем, продолжали разговор, или, вернее, базар, ибо разговаривать они не умели.
- Что-то меня не пробрало,- сказал тот, что был поплотнее, доставая из кармана куртки шприц и пакетик с порошком.
- Героин?- спросил тот, что не мог двух слов связать без мата.
- Да, щас вот уколюсь и пойду геройствовать.
Его собазарник молча уливался.
- Дозу побольше надо, а то не по-кайфу.
Несчастный ввел себе в вену дозу героина и начал сползать по стене.
- Что с тобой, приятель?- испугался за «товарища» наркоман.
- Нет, это не сейчас... Это должно быть потом... потом...- пробормотал наркоман. Дыхание его становилось все слабее, пульс пропал. Его приятель в ужасе созерцал конец, такой бесславный и страшный конец. Страшно искаженное лицо, безжизненное тело, вот все, что осталось от "героя".

Тем временем первый из тройки наркоманов уже стоял у двери квартиры, шаря по карманам ключ. За дверью слышался шум телевизора, в котором диктор говорил о проблемах малодежи. Юноша тихонько открыл дверь и прошел в коридор, не включая свет. Диктор телевидения закончил передачу словами: «А ваши дети употребляют наркотические вещества?»
- Да, вот такие пироги,- проговорил отец семейства,- молодежь совсем свихнулась. Ладно наш Юрка не из таких.
- Да, наш Юрочка хоть и гуляет по вечерам с друзьями, но этим делом не занимается.-Добавила мать. Наконец, в коридоре загорелся свет, и родители увидели покачивающегося от бессилия сына.
- Юр, ты, где был?- спросил отец.
- Пиво пил,- отмахнулся сын, снимая сапоги.
- А серьезно?
- Да у Валерки на дне рожденья были. Выпили, танцевали до упада. Что особенного?!
Юрка шагнул в комнату, но запнулся за угол дивана и чуть не упал. При этом движении из кармана его пиджака выпал пакетик с белым порошком.
- Что это?- бледнея, спросил отец Юры. Мать вся была напряжена, и не в силах вымолвить слова, молчала, только чувствовала, как волосы на ее голове зашевелились.
- Это... ну, помните, я говорил вам о уроке химии - нам дали домой для изучения.
Это объяснение, однако, нисколько не убавило подозрительности обеспокоенных родителей. Отец Юры мастер спорта по борьбе, схватил сына за руку и переадресовал его через плечо на диван, удерживая за руку.
- Мать, закатай рукав!
Женщина с трепетом и страхом приблизилась к сыну.
- Не делай этого, мама, вам же хуже будет!- вскричал Юрка, не имея сил вырваться.
Надежда Петровна все же переборола страх и крепко взялась за руку сына. На левой руке на сгибе она увидела свежие метки от иглы.
- Юра, ты - наркоман?- сердце матери разрывалось от горя. Губы побелели и тряслись как в лихорадке.
- Сколько?!- крикнул отец, едва сдерживаясь от гнева.
- Чего сколько?- не понял Юрка.
- Сколько времени ты уже колешься?
- Сегодня месяц, как...
Мать Юрки уловила в глазах мужа луч надежды.
- Его еще можно спасти!
 Отец взвалил на себя сына, отнес в другую комнату и бросил на кровать.
- Что вы собираетесь со мной делать?- испугался юноша.
- Лечить!- грозно изрек отец. Он вынул все ремни из всех брюк и, позвав на помощь жену, стал привязывать сына к кровати.
- Вы что, с ума сошли?- вскричал Юрка, сопротивляясь изо всех сил. Бесполезно. Силы родителей превосходили его собственные в три раза.
- Я кричать буду, кусаться!
- Ничего, мы тебе рот скотчем заклеим и будем отклеивать только для еды и питья.
- Вы с ума сошли, вы не знаете, что такое ломка!
- А ты знал, но подсел на иглу!- отпарировал отец.- Осенью в армию идти, а ты такой хлюпик. Какой ты к чертям защитник отечества?! Полежишь дней десять, а через месяц мы тебя в деревню к дяде отправим. Чтобы до армии окреп. А про дружков своих, негодяев, забудь! Свежий воздух сделает из тебя человека!- Приговор отца был безапелляционным. Мать только плакала.
- Юрка, Юрочка, единственный мой сын! Как ты мог так опуститься! Если бы ты знал, как трудно нам с отцом было тебя воспитывать, растить тебя, в каких муках я родила тебя... И вот награда нам - погибшее развратное существо с единственной целью в жизни - уколоться!
- Я не погибшее существо, я - человек!- воскликнул Юрка, привязанный к кровати за руки и за ноги.
- Юрка, Юрочка, да известно ли тебе, сыночек, что наркотик изобрел Сатана, чтобы губить души! Он же придумал обман, чтобы вы не осознавали этого пагубного действия.
- Да зачем это ему?
- Сатана вообразил себя Богом, но ничего подобного ему сотворить не удавалось и не удастся. Он не Бог! Потому сатана из зависти стал губить человеческие души и изобрел множество способов. Один из них - наркотик.
- Да вранье это все, мама, сказки! Нет Бога, нет и Сатаны!
- Ты как чеховский сосед, Юра: этого не может быть, потому, что не может быть никогда. Да? А почему, думаешь, у тебя будет ломка? Потому, что сатана не захочет отдать тебя нам, отдать тебя жизни, но мы вырвем тебя у него, во что бы то ни стало!
- Нет, нет!- в страхе вскричал Юрка. Мать посмотрела на мужа. Скуластое, волевое лицо Семена Давыдовича выглядело ободряюще.
«Пусть сразу поймет, что к чему»,- думал он.
- Боже мой, как мы проглядели нашего мальчика!
- Не мы одни,- вздохнул отец Юры.

Месяца через полтора Юрку отправили в деревню к дяде, у которого тоже подрастал сын, но совсем другой ориентации. Утром, позавтракав, Витька, так звали двоюродного брата Юрки, повел его в огород. Приусадебное хозяйство Витькиного отца занимало пятнадцать соток и работы хватало всей семье. С детских лет приученный к труду Витька не мучался мыслью, куда девать лишнюю энергию и чем заняться. Школа, книги и хозяйство загружали Витю так, что на дурь не оставалось ни сил, ни времени. Виктор привел Юру в тот уголок огорода, который принадлежал ему лично. На квадратной грядке 2x2 росли цветы, среди которых ярко выделялся розовый куст с бутоном, источавшим тончайший аромат. Витя встал на одно колено, как перед женщиной, и поцеловал листок розы, прошептав: «Здравствуй, милая». Юрка поглядел на него, как на чокнутого.
- Думаешь, она тебя слышит?
- Она чувствует нежное, бережное отношение. Растение наполнено энергетической информацией, и если прикрикнуть на него, сильно разозлясь, оно может погибнуть.
- И тебе нравится ухаживать за растениями?- не без удивления спросил Юрка.
- Очень. Гляди, вот этот участок огорода - моя собственность. Я - хозяин всему этому. Это - моя земля. Тебе это трудновато осознать, у тебя нет и никогда не было своей земли. А она много значит. Земля лечит и дает отдых.
- Да, здесь хорошо, вот бы еще покурить!
- Ты так себя ненавидишь?- спросил Виктор, пристально глядя в глаза Юры.
- Почему это?
- Потому, что медленно убиваешь свой организм. А тот, кто не любит себя, не любит в этой жизни никого и никому не способен дать счастья.
- Юрка уже собрался заняться самооправданием, как вдруг с другого, соседнего участка показалось смазливое личико шестнадцатилетней девушки.
- Вить, а Вить, а это кто с тобой?- спросила девушка застенчиво.
 Юрка поспешил позировать очаровательной соседке.
- Меня зовут Юрий, а тебя?
- Меня? Татьяна. А ты кем приходишься Витьке?
- Я? - Приободрился Юрка, выпячивая грудь.
- Это мой брат, Таня, - бывший наркоман,- пояснил Виктор.
- Наркоман?- лицо девушки приняло обратное положение. Юрка покраснел до ушей. Злоба захлестнула его. Ты что себе позволяешь, садовничек?!- воскликнул он, когда девушка поспешно ретировалась.
- Я отвечу тебе, когда ты будешь в состоянии меня слушать,- невозмутимо ответил Виктор. В ответ Юрка подошел к кусту розы и резким ударом ноги буквально срубил стебель, на котором пышным бутоном готова была расцвести сама красота. Виктор нее рассердился и не врезал Юрке по физиономии. Он встал на колени перед цветком и, молитвенно сложив руки, произнес:- Прости его, его обуяла злоба.
- Хватит разыгрывать спектакль, братан, давай, ударь мне по морде!- вызывающе вел себя Юрка. А Виктор отошел в сторонку, сел на скамеечку, смастеренную им лично, и спокойно наблюдал за братом и в его глубоком взгляде Юрка увидел себя со стороны. Он сел рядом, опустил голову на руки и тихо, с некоторым пренебрежением к себе, сказал:- Давай, бухти, в чем я не прав.
- От бухтения толку мало. Я просто объясню человеческими словами.- Юрий в удивлении посмотрел на брата.- Ты стал заигрывать с Татьяной, нацепив маску этакого хорошего парня без вредных привычек, без пороков. Я сорвал с тебя эту маску. Сорвал, потому, что ваши отношения могли зайти далеко. Но что ты мог бы дать Таньке? Один обман? Иллюзию того, что у вас все хорошо? А когда вскроется темное прошлое, что тогда?
- Ну и что?
- А вот что: будет два разбитых сердца, мать одиночка с ребенком - генетическим наркоманом. И где гарантия, что ваш разрыв не приведет тебя к тому, с чем ты, слава богу, покончил?
-Ты все...как это... утрируешь.
- Ты привык жить с закрытыми глазами, потому, что правда глаза колет, слепит, да? - Виктор подошел к сломленному цветку розы и, оторвав его, протянул брату.
- Зачем это мне?
- Возьми, это поможет тебе осознать, кто ты и какой уровень сознания у тебя на данном этапе эволюционного развития.
- Что это еще за эволюционное развитие?
- Дело в том, брат, что весь мир делится на семь ступеней сознания. Первая ступень, - это материя: земля, камень. Вторая - рост: растения, деревья. Третья - чувства: животные, птицы и так далее. Покопайся в себе, подумай и реши сам, какую нишу эволюции сознания ты занимаешь.
Виктор отдал бутон брату и пошел в дом, помочь матери с хозяйством. Юрка остался наедине со своими мыслями, держа в руке сломленный им стебель с бутоном, так жаждавшим раскрыться во всю свою красоту.
«Камни, растения, животные, человек. Где мое место? Человек садит цветы, работает, ведет хозяйство, родит и воспитывает детей. Мне все это не интересно, я чужд этому миру, в котором так счастлив Витька. Значит я - животное? Но они чувствуют, они любят и ненавидят, они бывают счастливы, когда их ласкают? Мне ничего этого не надо. Мне неприятны прикосновения других людей, у меня от этого кожа гусиная. Значит у меня сознание растения! Я росту, это верно, но растения не уничтожают другие растения. Тем более они дают нектар, пыльцу, эти, ну как их... эфиры... А я? Я? Кто я, господи?! Я - камень! Я мертв! Моя душа мертва! Конечно, я убивал себя каждый день! Сигареты, пиво, вино, водка, наркотики! Это убивает не только тело, но и разум, душу! Боже мой, почему я! Может, мне это все приснилось? Конечно, я до сих пор спал, но пришло время проснуться! Ведь я же не камень, не травинка, не кролик, я - человек!!!»
Юрий поднес бутон к носу и, к своему удивлению уловил очень легкий, но приятный запах розы, устремившейся к нему всем своим существом, словно говоря: «Ты погубил меня, но я, пока еще есть время, отдам тебе всю свою жизнь!»
Юрка положил цветок на грядку и схватил пробегавшего мимо щенка, взял на руки и крепко обнял: « Я жив, потому, что чувствую!»
Вдруг, на соседнем участке снова показалось очаровательное личико соседки. Юра опустил на землю щенка, поднял с земли стебелек с бутоном и принес Татьяне. На его лице можно было прочесть все, что он только что пережил.
- Это для вас,- проговорил он, проглотив ком.
- Вы, правда, бывший наркоман?- осторожно спросила девушка и вытерла со щеки юноши слезинку.
- Да, но с этим покончено навсегда.
- А зачем вы употребляли наркотики?
- Я хотел быть счастливым.
- Но разве нельзя быть счастливым здесь, где ласково светит солнце, где цветы украшают жизнь, где птицы поют? Здесь все служит для человека и дает не ощущение, а само счастье. Эти деревья, грядки, домик у реки, земля и небо!
- У меня ничего этого нет. Я живу в городе, в двухкомнатной квартире с окнами на улицу.
- Какой ужас!- Татьяна представить себе не могла подобного несчастья.
- Татьяна, вы мне очень нравитесь. Я уезжаю осенью в армию. Вы ничего не хотите мне сказать?
Таня опустила глаза.
- А когда вернетесь?
- Через два года осенью.
- Вот тогда и поговорим, цыплят по осени считают! - задорно сказала она и повернулась.
- И вы уйдете вот так?- вскричал юноша, охваченный непонятным чувством. В ответ девушка приблизилась к Юрию, поцеловала его через плетень в щеку и стыдливо удалилась восвояси. Юрка покрылся пунцом.
«Что это? Простой поцелуй в щеку, а как приятно! Как радостно! Какое ощущение высокой мечты! Я уже немало телок пере... перепробовал, но такого никогда не испытывал! Что это, если не любовь? Не настоящее чувство? Не-ет, я не умер, я не камень! Я могу любить и быть по-настоящему счастливым! Я - человек, и я рожден быть свободным!!!»