***

Суеверие,
или флиртуальная реальность
Шел 365-й день года. Гена Чернухин случайно обнаружил это, посмотрев на висевший, на стене календарь и облегченно вздохнул. По китайскому гороскопу заканчивался год Желтой Крысы, которых Чернухин терпеть не мог. Вероятно, это было взаимно. В этом году ему ни в чем не везло. Жена постоянно твердила о его неполноценности, неорганизованности и хроническом пьянстве. Чернухин никак не мог понять бывает ли пьянство нехроническим. Твердила, пока не отвердевала, превращаясь в лед как айсберг, отрывисто махала рукой, высказывала что-то по поводу фамилии, хлопала дверью и уходила к подруге. Они с ней в одном клубе состояли, под названием «Союз солидарности женских страданий». Занимались там аутотренингом, вопросами психологии семьи, эзотерикой, сочувствовали друг другу, короче, набирались терпения и возвращались обратно в семьи, жить дальше, по-научному, до следующего раза.
       Сегодня было эхо вчерашнего дня. Часы показывали 19-00. Чернухин открыл бутылку «Пшеничной» и наполнил водкой стакан.
- Но ты же только вчера обещал, - сдержанно сказала жена.
- Так, обрати внимание, ведь это моя любимая, - заметил Чернухин.
- Ну и что?
- Как что? Ты что не знаешь, что «с любимыми не расстаются», - аргументировал чьей-то цитатой Чернухин.
       После этой фразы жена посчитала Чернухина нелюбимым, повеяло холодом, она безнадежно махнула рукой, хлопнула дверью и рассталась. Чернухин сидел и не понимал, откуда у нее столько минусов, раньше теплей была. А может из-за того, что холода наступили? «Холода, холода…» попытался возродить мотив Чернухин и начал анализировать ситуацию. Ведь есть же фамилии Чернов, Черняев и ничего, живут же люди. Чем моя фамилия хуже? Ну, подумаешь, ассоциируется она с не очень хорошим словом «чернуха», но не все же «белуха»? Антонимы ей, наверное, больше нравятся: Белов, Беляев, Белухин. Подумал, погрустил, еще выпил и пришел к выводу: «Антиподы мы с ней, в этом, наверное, вся причина. В високосном году поженились, и опять же в високосном расстались. Через восемь лет. Не иначе, как магия чисел».
       Телефонный звонок прервал ход анализа Чернухина. Из монолога пришлось переходить к диалогу. Звонил «антоним» - приятель Миша Белов.
- Гена, приходи в гости. Я тебе такое покажу. Хочешь в другом мире побывать? Виртуальной реальностью называется, - увлеченно рассказывал Белов.
       Чернухин засомневался, не разобравшись насчет другого мира. Он у него ассоциировался почему-то с потусторонним миром, куда он пока не собирался. А потом решил - была, не была. На всякий случай сочинил записку. «Жена! Уходя – приходи. Не забывай. Я у Белова. В другом мире». Пусть как хочет, так и понимает.
       Белов взахлеб рассказывал о возможностях мультимедийных средств, параллельно инструктируя Чернухина как пользователя. Потом надел на него жилет, шлем, очки и перчатки, и с оптимистическим напутствием: «Отвлекись от проблем, ощущай радости жизни!», отправил Гену в виртуальный мир.
       Чернухин с детской непосредственностью плавно перенесся в доселе неизвестный ему город. Привычной суеты он не заметил. Было приятно, но настораживало. От этой непривычности ему захотелось выпить, чего ни будь покрепче. Увидев бар, на котором красовалась рекламная вывеска со слоганом «ВСЕГДА – ПЕПСИ-КОЛА!», вошел в него. Ему тоже захотелось стать константой.
       Официантка принесла Чернухину фирменный стакан «пепси» и удалилась, чтобы дать ему возможность разобраться в выборе нового поколения и почувствовать себя постоянной величиной. «Сейчас бы сто пятьдесят?» - подумалось ему, когда он попробовал на вкус напиток и, скривившись, отставил в сторону стакан. Медленной походкой к нему подошла девушка и спросила мурлыкающим голосом.
- Добрый вечер, вы меня узнаете?
- Нисколько, - спокойно сказал Чернухин.
- Ну, как же, мое фото было на обложке журнала «Натали».
- Извините, но у меня избирательная память на лица, - саркастически извинился Чернухин, оценив при этом девушку с ног до головы. Вдруг он ощутил себя семнадцатилетним представителем нового поколения и подумал, а почему бы и нет, решил приударить за девушкой.
- Может, выпьем вместе, познакомимся. Вы предпочитаете шампанское или может быть коньяк? – спросил он, акцентируя на последнем слове.
- Выпью с большим удовольствием, но только «пепси». А вам что не нравится этот напиток? – с недоумением спросила она.
- Видите ли, милая девушка, у каждого свои привязанности.
- Вы что-то заметно побледнели, вам плохо? – встревожилась она.
- Если вы мне не нальете, мне станет очень плохо, - раздражаясь на девушку, Чернухин еле сдерживал себя.
- Да вы не расстраивайтесь так. Я все знаю о вашей жизни. Например, сегодня от вас ушла жена. Она, к сожалению, не смогла рассмотреть в вас неординарную личность. Вы же умный, идейный человек, в смысле генератор идей.
       Девушка продолжала свой монолог, не забывая при этом вставить с определенной ритмичностью какой-нибудь факт биографии Чернухина. В памяти Гены всплывали какие-то познания по эроксонианскому гипнозу, секретами которого владеют цыганки-гадалки. И вдруг он вспомнил слова Белова, когда он инструктировал его перед отправкой в другой мир «будь осторожен, ни в коем случае не поддавайся разным соблазнам». Нет. Нас так просто не возьмешь, проснулся в Чернухине упрямый и закаленный дух бывшего матроса Северного флота. Надо быстрей выбираться из этой флиртуальной реальности.
       Внезапно все исчезло. Перед ним стоял Белов и говорил, показывая на часы.
- Пора дружище. Новый год наступает, давай Старый провожать. Звонила твоя жена. Просила, чтобы ты шел домой. В народе говорят: «С кем встретишь год, с тем его и провожать будешь».
       В свою квартиру Чернухин вернулся другим человеком, как раз под бой курантов. Выпил бокал шампанского, поцеловал жену и обрадовался окончанию високосного года. Он вошел в новый год, как в новую жизнь.
       Суеверным человеком был Гена Чернухин. Не любил високосных годов, а еще больше високосных «крысиных» годов, которые по циклу через 12 лет. Вот он и жил соблюдая цикл. Три года трезвости – один год пьянства. Сколько людей, столько и странностей.
       Возможно, после посещения виртуального мира у Чернухина пропало суеверие?..