Сага о любви. Книга 3. Серые Глава 5

Глава 5
       
Сергей вернулся домой из России без предупреждения. Дома никого не было. Катюша гуляла где то с Виком, Ann работала, скорее всего в офисе, а маленький Ник, видимо, был с бабушкой Вика. Так уж сложилось за последний год, что с Ником, когда все были заняты, находилась бабушка Вика. Раньше Катюша занималась братом, когда родители были заняты. Когда же она училась, то в дом приходила девушка, которая подрабатывала в качестве сиделки с малышами. Но когда Вик и Катюша подружились, Катюша стала отдавать брата на попечение бабушке Вика.
       Вик вырос у бабушки. Его родители редко из-за своей постоянной занятости приезжали навещать мальчика. Теперь он вырос на руках своей второй старой мамы и у него появились другие интересы и заботы, связанные с его любовью к Катюше. Он стал считать себя взрослым и независимым. Часто исчезал из дома не предупредив бабушку, иногда прогуливал школу, когда Катя болела и не ходила в школу. Он приходил к ней и весь день проводил в её доме. Бабушке было скучно одной без внука, без забот и она с радостью переключилась на Ника. Теперь у неё появились свои обязанности по отношению к малышу, которого приводила с собой Катюша, когда приходила в гости к Вику. Постепенно Катюша привыкла к тому, что бабушка снимает с неё заботы о брате. Этим обстоятельством остались довольны все. И Вик, и Катюша, и Сергей с Ann. Бабушка освободила их от повседневных забот о сыне и брате. Бабушка тоже была рада тому, что она ещё нужна своему внуку и малышу Нику. А Катюша и Вик, освободившись от забот, могли уехать куда то, не связанные маленьким братцем. Их любовь стремительно набирала обороты. И, приехав в пустой дом, Сергей был уверен, что сын находится на попечении бабушки Вика.
       Он сразу не пошёл за сыном, решив поразмышлять в одиночестве на тему «Кто он? И для чего продолжает жить, если его бытиё давно определило его сознание, а поиски истины, тоже уже давно, потеряли всякий смысл, когда он лишился сразу родителей, жены и Родины. Фактически он превратился в заезжего киллера, работающего не за деньги, как все нормальные профессиональные убийцы, а за какую то идею, до конца непонятную ему самому. И даже и идеи то не было, а есть только глухая обида на судьбу и ненависть к тем, кто разрушил его ранее счастливую жизнь. Но вот достать конкретных обидчиков он не может – руки коротки. И он - доктор физико-математических наук с одной стороной своей жизни, своей оборотной стороной, которая состоит только из ненависти к подлости и предательству, начал отстрел, конечно же плохих парней, но всё таки людей, а не мышей. Оно конечно, было бы совсем неплохо почистить Авгиевы конюшни своей бывшей Родины, но вот так, по одному импульсу, мгновенно приняв решение об уничтожении себе подобных, как-то не очень честно и справедливо, не говоря уж совсем о заповедях Божьих, которые каждый уважающий себя человек должен чтить и стараться хотя бы пытаться жить по ним.
       Конечно же, совсем подло и несправедливо, когда группа людей, дорвавшаяся до власти и развалившая страну на куски, одним росчерком пера, приняв решение о выделении пяти процентов директорам и управляющим огромных предприятий от стоимости и доходов этих предприятий, превратила малую кучку управленцев в миллиардеров за пять минут, пока подписывался этот документ, а потом провела ваучерную приватизацию, чтобы узаконить этот грабёж и раздел страны. А после раздела изменить конституцию и внести в неё закон о частной собственности, чтобы руками самого ограбленного народа охранить грабителей от справедливого народного гнева. Очень значится справедливо, когда глава газовой промышленности получает пять процентов от газовой промышленности, а токарь с завода «Динамо», ему совсем не нужный, токарный станок, так как завод «Динамо» приказывает долго жить, опять же благодаря решениям тех, кто стоит у руля власти в стране и на этом токарном станке ему уже не придётся никогда работать и зарабатывать себе на кусок хлеба. А после, вот такой прихватизации, другой первый гражданин государства узаконивает итоги приватизации. А, когда всплыли делишки того же Ходорковского, то оказывается, что его невозможно судить за мошенничество, ибо приватизация узаконена или за давностью лет его мошенничество упразднено. Вот вам бабушка и Юрьев день. Радуйтесь идеологии унитаза – потребления и частной собственности на ресурсы всей страны. Замечательно, а главное совершенно законно по новым законам и новой же конституции новой страны, правда значительно кастрированной - РеФе. А, вот как раз, до этих лощёных раздутых пузырей и не доберёшься. Укрылись за заборами, охраной обложились, а эти словно боровы мозгами обленились. Да хрен бы с их деньгами, всё равно в три горла жрать не будут. Но вот что страшно – они имеют приоритетное право на распределение этих финансов, а это практически финансы всей страны. А кроме огромных прибылей на свои счета их больше ничего не интересует. А как быть с защитой Отчества например? А пять миллионов беспризорных на улицах – с этим как быть? У них есть реальная возможность, объединившись в едином порыве одним унитазом с западными такими же парнями и девчонками, раздербанить Россию на кусочки. Внуки нынешних русских могут уже так и не узнать, что было огромное и сильное государство - Россия. Историю то ведь, каждый новый правитель норовит переписать под себя, любимого. А этот, нонешний спаситель Отечества, которого стали возносить навроде Юлия Цезаря в Римской империи и депутаты, которые ему в рот смотрят, и деятели культуры, говорящие о том, что они гордятся тем, что получают награды из рук самого.., который поднял Россию с земли. А тот, который туда её воткнул, с ним то как? Ему же и орден был вручён тем же спасителем России. С ним то что? И как подобную метаморфозу понимать? А честь офицера, дававшего присягу на красном знамени СССР и клятвенно заверявшего, что он не пощадит своей жизни за Родину, за Советскую страну, за Советскую власть? Или всё это так, про между прочим? Присягнул, переприсягнул. Я давал присягу, я её и забрал обратно. Так что ли, нынешние господа новой России? И Веру людей в Бога пристегнули к унитазу подсвечники от высокой власти. А эти служители культа тоже молодцы – свечами, как на базаре, в церквях торгуют и цены то устанавливают совсем мирянские, как на базарах. А на церкви таблички вывешивают соответствующие: «Со своими свечами не приходите прихожане. Свечи, купленные не в церкви, они не благословляются».То есть - они не угодны Богу. Это же надо было до такого додуматься. Видел сам, когда ездил на кладбище и зашёл поставить свечи за упокой умерших. На джипах последних моделей разъезжают с огромными крестами на пузе, в рясе. И прихожан нищих не стесняются. А, если в аварию попадёт такой служитель культа? Да человека собьёт на смерть? Тогда, как на него посмотрят те же прихожане, которые в тюрьме за подобные преступления сидят и в церковь ходят замаливать свой грех? Чьи это слова, что богатый в рай попадёт, как верблюд через игольное ушко пролезет? Как с этим то быть? Николай угодник всё своё богатство нищим роздал и стал Святым в христианском мире. А эти, нынешние сподвижники его, они что, в рай не собираются, их земной рай больше устраивает? Или нагляделись на жизнь католических священнослужителей и им тоже захотелось? Русь Великая Православием спасена была, а нынешние, объединившись со светской властью частной собственностью и любовью к унитазу, куда Русь тащат?

«Святой отец, побойся Бога.
Дорога к храму – та дорога,
А эта в казино, стриптиз…»
Не ной, дружок. Такая жисть.

Мы рождены по Божьей воле,
А жизнь - земная наша доля.
И скучно жить в святой тиши,
Да пламень рвётся из души.

Для стариков покой дороже.
А почему для них всё строже?
А потому, что пламень их
Перегорел, давно затих.

Во мне же пламень не угас
И мне покоя он не даст.
Когда на службе я стою,
Псалмы с трудом свои пою.

Не лезет в голову сей стих,
Смирен и разум. Сразу стих,
Когда вблизи у аналоя
Красотку вижу пред собою.

Её глаза кротки и ясны,
А груди…персики – прекрасны.
Румянец щёк и алость губ
Потом всю ночь спать не дают.

«А как же матушка? Она?
Она в постели что ль одна?»
Конечно нет. Но рядом с ней
Пламень поник, как воробей.

Съюбурится, вставать не хочет,
А поднимать его нет мочи.
Мне надоела попадья.
Не набивался к ним в зятья.

Она, используя мой пламень,
(Он в семинарии был камень)
Лишь только ноги развела.
Ну и лишился я ума.

Потом, как водится, к начальству.
А там всё строго…и печально.
Благословил святой отец –
Я потащился под венец.

А тут, на грех, одни красотки,
И есть, конечно, доброхотки.
А пламень…он пока, как камень
И я зашёл опять в ту гавань.

Церковную казну спустил.
А ту красотку упустил.
Тоскую я, брат во Христе,
Тоскую снова по пи…е.

       Одни вопросы и ни одного вразумительного ответа. Может быть в том, что я делаю и есть смысл моего бытия на этой грешной земле. Ни один волос не упадёт с головы без веления Господа нашего. Потому то моя судьба именно такова, какая она есть? И нечего мне рассусоливать о смысле жизни и делах моих грешных. Спокойна ли моя душа, вот главное, что я должен понять. Не мучает ли меня совесть? И моя личная справедливость насытилась ли? А законы безумного государства меня давно перестали волновать и беспокоить. Каждая новая власть издаёт свои законы, выгодные именно ей и ничего более. Чем можно остановить вот такую безумную жадность и не только «серых», которые управляют страной на разных уровнях пирамиды власти, но и разного толка идеологов нынешней идеологии (унитаза) от культуры, религии, от политики и даже торгашей, которые своей рекламой – идеологией, пиаром промывают мозги обычным нормальным людям, которые работают за кусок хлеба. И ничуть не меньше, чем политики или «серые» от политики. Потому как, такую систему власти, ну никак, язык не поворачивается назвать политической системой государственного устроения. Принято считать политику грязной работой. Но кто её такой грязной делает? Люди, а следовательно это не политика грязь, а те, кто её реализует в жизни. Они то и есть грязь и отбросы человеческого общества. Но, если само общество в своём доме терпит такую грязь, то и само общество грязь и мерзость. А «серые» просто грязнее других и своими деяниями, идеологией, развращая само общество, ещё и новые поколения воспитывают в ещё большей грязи, приучая их к мысли, что по другому то и быть не может. Поколения людей, выросших на идеалах социализма в СССР, ещё как то могут сравнивать две грязи – которая была в СССР и которая есть сейчас в РеФе. Сделать свой выбор и сказать, что грязи в РеФе значительно больше, чем было в СССР. А молодые поколения, которым и сравнить то не с чем, они эту нынешнюю грязь идеологии и политики будут воспринимать, как нечто неизбежное – зло, с которым и бороться то не нужно. Что, собственно и нужно нынешней властной системе в РеФе. Что, собственно, было нужно Советской власти в СССР после Великой Октябрьской Революции в 1917 году. И Сталин (отец народов, мать его) со своими чистками, ни чуть не хуже нынешних властителей (по тюрьмам сидит не меньше народа, чем при Иосифе Виссарионыче, а может быть и больше) очень хорошо вписывается в эту систему промывания мозгов народу, приспосабливая его под себя и уничтожая (разными способами, например, отстрелами Холодовых, Политковских и так далее) неугодных.
       Пётр I, Екатерина II (атаман Наливайко, атаман Пугачёв – эти противники реформ), все предыдущие и последующие реформаторы земли Русской всегда огромное значение придавали промыванию мозгов народу, чтобы, отрезав консерваторов прошлой жизни разными способами от самой жизни, новые поколения людей воспитать в своей «вере», приспособить их под себя – под новую систему политической власти. А, в конечном счёте, под одного конкретного правителя, захватившего власть и подмявшего под себя все остальные институты власти. Оно, может и не плохо, когда в стране есть добрый хозяин, но только не временщики – Бироны. Тогда страна погрязнет в разврате и подлости, как вот сейчас и произошло в РеФе. Тогда уж, действительно, лучше царь – батюшка, который по наследству передаёт свой дом и хозяйство своему сыну. Ему не для чего разворовывать собственную страну, так как в таком случае он будет грабить своего сына и своих внуков. А временщикам, как раз нужно, как можно больше, хапнуть и зарыться в тину, чтобы не нашли или спрятаться в стране, которая их не выдаст. А какая страна их не выдаст? Правильно – Англия, всегдашний противник и ненавистник России. И таких примеров есть уже очень и очень много и в истории России и в современной РеФе (Березовский и предатели Родины из КГБ, перебежавшие на сторону геополитического противника. А, Гусинский слинял в землю обетованную, которую нельзя конечно считать противником России, но её сыновей и дочерей, которые родились и выросли в России и которые именно Россию должны были бы считать своей Родиной, тем не менее, всё время посматривают на сторону и воротят нос от своей, родившей и воспитавшей их, страны)».
       Усталость, дорожная и от мыслей нерадостных, накатила волной вместе с наступающим вечером. Но Сергей решил, что нужно, всё-таки, сходить к бабушке Вика и забрать сына домой. «Катюша вернётся поздно, а Ann трудоголик, засидится в офисе допоздна» – размышлял устало Сергей. «Идти до дома, куда мои женщины сплавили Ника, недалеко. Да и весь этот городок небольшой – обойти за час можно. На улице холодно и сыро, как раз под моё настроение. Прогуляюсь» - решил Сергей. Он вышел из дома и пешком пошёл за сыном, надеясь, под курткой донести его до домашнего тепла. Минут через пятнадцать он подходил к нужному дому.
       Ник очень обрадовался, увидев в дверях отца. И, тараторя что-то радостное на своём тарабарском языке, кинулся на шею отцу. Прижав к себе мальчика, уткнувшись в голову и целуя его в макушку, Сергей ощутил, вдруг, щемящую жалость к сыну и обиду за него одновременно. Он – отец, почти не видит собственного сына, которому он нужен именно сейчас, когда он ещё совсем маленький. Став взрослым, у Ника появится своя личная жизнь, и он отдалится от отца, как отдалилась сейчас дочь. А вот в таком возрасте ребёнок живёт не своей жизнью, а жизнью, которую ему навязывают родители. Сергею стало стыдно за то, что он совсем плохой отец. Сын искренне его любит, боготворит, ждёт, радуется, когда они вместе. А он, зарывшись в свои проблемы, отрезал всех близких людей от себя своей не проходящей душевной болью, ненавистью к миру, который обидел его и оттолкнул от себя. А вот понять, не разумом, а душой, что нужно просто жить и радоваться жизни и её радостям, как говорила не единожды ему Ann, он так и не смог научиться. Студенты дали ему кличку – «Сухарь». И он действительно и внешним и духовным обликом соответствовал ей. Никогда ничего лишнего или эмоционального – всё разумно, кратко и до аскетизма прилично. Но на его лекции и семинары, которые проходили иногда в университете, собиралась многочисленная аудитория, забивавшая актовый зал до отказа. Лекции он читал неординарные – чёткие, логичные, не смотря на сухость языка, интересные и неожиданно познавательные с примерами, с ссылками к первоисточникам, с разных точек зрения на проблему. «Нет, не ту кличку мне дали студенты» – думал он после вот таких, овациями закончившихся лекций. «Мне нужно было дать кличку – Энциклопедист. Я, как ходячая библиотека». Его мозг перерабатывал огромную массу информации и умудрялся запоминать её. Он никогда не пользовался методическими указаниями. Его лекции, на первый взгляд, носили спонтанный характер. Но в этой спонтанности просматривалась железная логика и интуиция на уровне гениальности, когда его предположения через некоторое время находили своё блестящее подтверждение. Но Сергей уже хорошо понимал, что тот объём знаний, который его мозг перемалывал, как корова пережевывает сено, он уже почти исчерпал. Тот объём фундаментальных знаний, которые он получил в Советской научной школе подходил к концу, а в Австралии фундаментальной науки не было, не было достаточно вычислительной математики, этого аппарата узнавания физики окружающего мира, который в СССР, благодаря русским, советским математикам, был самым выдающимся в мире, и скоро наступит конец генерации идей и интересных мыслей. Он станет признанным маститым учёным, повторяющий сам себя по кругу, как заведённая игрушка – на сколько хватит завода. А ещё через небольшой промежуток времени он сядет на задницу и начнёт писать философский труд под названием – какой был «Я» учёный или что-нибудь в этом духе. От таких мыслей ему становилось совсем грустно.
       А вот в Советском Союзе была фундаментальная наука, а в Австралии её только пытаются создать честолюбивые ректора университетов. И ещё одно обстоятельство помогло и не только Австралийским университетам в развитии собственной научной школы – развал СССР, откуда великолепные молодые учёные, инженеры, программисты, математики разъехались в поиске куска хлеба по всему миру. США нахватали программистов и математиков, Япония – ядерников – физиков и так далее. Русские технари и математики, и по праву, считаются лучшими профи в мире. Индусы, китайцы могут методично и педантично обрабатывать чью-то идею, но саму идею, прорыв, взрыв научной мысли, на это способны только русские. В СССР была мощная наука, которую «чёрные» и «серые» в РеФе почти полностью уничтожили перестройкой и реформами, а научные коллективы разбрелись по базарам и миру. Оборудование, зачастую очень уникальное, разворовали и пустили с молотка. Особенно эта вакханалия получила широкий размах в девяностые годы, когда до власти в России добрался первый президент РеФе. Русская силиконовая долина под Москвой превратилась в пустыню с чахлой растительностью, кое – где сохранённых лабораторий. Развал и чернуха вместо Большой науки встретили 21 век. И уже такого размаха, который был в СССР, фундаментальная наука России, а вернее в РеФё, никогда не достигнет. Загубили ублюдки девку в самом расцвете её детородной функции, когда она могла произвести на свет огромное количество детишек, в виде открытий, изобретений, а может быть и открытие новых физических законов этого мироздания. Сколько открытий и изобретений не увидели свет только потому, что началась перестройка в конце восьмидесятых в Советском Союзе. Загубили Науку России, продали и предали.
       Горько, больно и обидно было Сергею за сына и свою, так несуразно прожитую жизнь, или почти прожитую. Засунув парня в куртку у себя на груди, прижав его тёплое тельце к своему сердцу, Сергей задумчиво топал по лужам к себе домой. Придя домой, на скорую руку, сварганил обед себе и ему из того, что нашлось в холодильнике. А после трапезы Сергей и Ник в кабинете Сергея, обнявшись, заснули, так и не дождавшись своих женщин.

Мой милый друг.
Как повзрослели Вы
И Ваши нежные черты
Напоминают слабо мне
Румянец щёк на том лице
И яркость пухлых нежных губ
И бархат слабых Ваших рук,
Грудей упругих, но не зрелых,
Томленье глаз, любовью смелых
И робостью дрожавший голос,
Блиставший водопад волос…

Вы повзрослели… И теперь
Вся горечь жизненных потерь,
Утрат, любовных неудач
И взрыв страстей, и женский плач,
Всё отразилось на лице –
Теперь жены, а не девицы.
И опыт жизни Вашей трудной,
Печатью меченый сургучной,
Во взгляде Ваших карих глаз
Печалью полнится сейчас.

Вы встрече нашей вижу рады.
Теперь, те юные преграды,
Которые нас разлучили -
Совсем не важные причины
Сейчас, когда прожиты годы,
Когда суровые невзгоды
Отметили Ваш трудный путь,
А Вы познали жизни суть.
И Вам нужна теперь любовь,
Которая несла мне боль.

Она нужна была и Вам,
Но Вас слепил блеск светских дам.
Вы жаждали любовных приключений,
Веселья, праздных развлечений…
И Вы ушли, забыв меня.
Совсем Вам стала не нужна
Душа, которая любила,
Боготворила и ждала…
И вот мы встретились случайно,
И прошлое нахлынуло печально.

Но тот живой родник зачах.
Нет искренности и в словах.
Устали Вы от жизни той,
Вас поманил чужой покой,
Надежда – всколыхнуть любовь,
Чужой рукой снять свою боль
И отдохнуть, смиренья полна,
Чужую душу взяв в полон.
В Вас не было любви и нет,
Чужое брали без ответ.

Вы потускнели, волос сед,
Вы потеряли блеск и цвет,
Перегорели, помрачнели.
Но подобрели, поумнели?
Любили ль Вы кого-нибудь,
Манил очаг, семейный путь?
А дети – радость этой жизни,
Что искромётным счастьем брызжит…
Хотели ль Вы своих детей,
Но от того, кто Вам милей?

Мой давний друг. Скажите мне –
Зачем Вы жили на земле?
Зачем любили не любя?
Зачем ласкали Вы меня?
Мы не достойны были все?
Вы поклонялись красоте?
Или разврат пленил Вам душу?
Скажите мне, я Вас услышу.
Я Вас пойму, Вам помогу,
Как близкому, когда то, другу.

Не ждите от меня любви –
Давно мы с Вами не близки.
Во мне давно угасло всё,
Что было, не было – ушло.
Не будем вспоминать о том,
Что далеко осталось в нём –
В далёком прошлом и былом,
В счастливом прошлом и больном.
Не полюблю я Вас опять
И Вашу боль мне не принять…

Прости меня Россия – мать.

       Они спали и не видели, как вернулась Катюша и Вик, как долго в саду целовались, мокрые от дождя, расставаясь до следующего дня, как вернулась поздно Ann с мужчиной на чужой машине и тоже, прощаясь, целовалась, но не в саду, а в машине. Эти двое проспали самое любопытное (но любопытное по разным причинам) и увлекательное зрелище и не увидели, как Катюша охнула от радости, увидев спящего отца в кабинете вместе с Ником, и ахнувшую Ann, но уже менее радостно, а, скорее, смущённую и покрасневшую. Но, так как, Ann вернулась позднее Катюши, которая отмокала в ванной комнате в джакузи, то и Катюша пропустила этот момент смущения своей старшей подруги. Катюша встретилась с Ann у дверей ванной комнаты, когда выходила оттуда, а Ann только собиралась зайти туда. Они расцеловались, и Катюша пошла спать, а Ann, выйдя из ванной, ещё долго сидела в столовой и пила кофе, раздумывая, как ей теперь казалось, над своей неудачной любовью и не сложившейся жизнью. Ей было совестно, но не из-за того, что она изменила Сергею, а из-за того, что сделала она это, когда его не было дома. Честнее было бы сначала выяснить отношения с мужем, а уже потом заводить любовника. Но всё сложилось так неожиданно, что разумные мысли не успели осиять её мятущуюся душу и она пошла на поводу своих желаний, эмоций и физиологических потребностей. Любовником был её аспирант, что тоже сильно её беспокоило и смущало. Парень был взрослым и возмужавшим, но десятилетняя разница в возрасте не давала ей успокоиться, хотя парень успокаивал и говорил, что для любви разница в возрасте значения не имеет. «Ещё как имеет» – думала Ann. «Вот пройдёт пару лет, я ему надоем, появятся признаки целлита на бёдрах, появятся морщинки на шее и руках, вот тогда он с большим интересом станет посматривать на молоденьких, крепеньких и без признаков целлита девушек, а я стану ему помехой. И тогда он заговорит по-другому, станет раздражительным, нервным, злым, начнёт пропадать на несколько дней и не объяснять, где был, а ещё через некоторое время исчезнет совсем. А я уже сейчас всё это хорошо понимаю, но с собой поделать ничего не могу. Я хочу его. И это даже не любовь – просто я хочу молодого сильного самца, который скручивает и выворачивает меня так, что я почти теряю сознание от удовольствия. Я самка, а не любящая женщина. И это тоже он скоро поймёт. Какая же сволочь Сергей. Имея такие физические и потенциальные данные, которых с избытком хватило бы на троих таких, как я, он шарахается, я уже и не говорю о себе, к которой он привык, от всех молоденьких и красивых студенток, как чёрт от ладана. Даже его секретарша, совсем юная дурочка, недавно навзрыд рыдала от его сухости с ней. Влюблена дурёха, как я когда-то. И мне тогда казалось, что я смогу заставить его полюбить себя. Как я сильно заблуждалась. Его первая жена ни с кем не хочет его делить. И даже в постели он сухой и равнодушный, как будто выполняет работу, и сделать он её должен на отлично. Ничего плохого не могу сказать о работе – делает он её отменно и трудолюбиво, но совсем без души, ласки, нежности. Его не трясёт нервная лихорадка, когда я полу раздетая прижимаюсь к нему. Меня самою от моего вида начинает заводить, а его нет. Ему плевать, какие сексуальные трусики на мне, ему плевать, что я исхожу потом на аэробике, чтобы только сохранить девичью фигуру. А для чего и для кого? Он ничего не замечает. Засядет в кабинет и, то ли работает, то ли терпеливо ждёт, когда я не выдержу и засну. Ну и гад». Ann вместо кофе хлебнула из стакана с виски и её мысли приняли другой оборот: «Я старею и никому не нужна. Скоро я совсем стану старухой». Ann стало жалко себя, и у неё на глазах в свете ночника замерцали слёзы. «Ну почему я влюбилась в этого бесчувственного барана? И почему, несмотря на всё его пренебрежение ко мне, я его люблю? Может быть из-за Ника? Ник больше похож на отца, чем на меня. И поэтому в Сергее я вижу Ника? Бред какой-то. Сбилась, так любимая Сергеем, последовательность событий – нарушены причинно – следственные связи. Сергей первичен, а Ник его сын и вторичен. А любит ли Сергей своего сына? Он сух и с ним, видит его редко. Ник всей душой тянется к отцу, а он не замечает его. Может у него вместо души камень? И он вообще никого любить не может, по причине своей душевной камне-сердечности? Он любил Катюшу. Девочка вылитая его первая жена. Но сейчас он и к ней относится сухо и безразлично. Почему? Что с ним происходит или произошло? После каждой поездки в Россию он становится всё холодней и равнодушней ко всем, не только ко мне. И работа перестала его увлекать. Что с ним происходит или произошло? Я несколько раз пыталась вызвать его на откровенный разговор, советовалась с седым и опытным психологом, пыталась его отвести к нему, но всё тщетно. Ни говорить или ходить он никуда не хочет. Замкнётся в себе и молчит. Плохо – молчит, хорошо – молчит. А, интересно, если подло - будет молчать? Мне есть завтра, что ему рассказать - как я трахалась с любовником. Как он отреагирует? Будет молчать или морду разобьёт, как мой дед в таких случаях мог поступить. Он же русский, они с дедом два сапога – пара. Даст по физиономии и ходи на лекции с синяком под глазом. Объясняй тогда всем, что решила постирать бельё и, зацепившись за шланг, грохнулась на джакузи, а у неё много разных ручек и я их все пересчитала своей физиономией. Нет, глупость – не сможет он ударить женщину или ребёнка. Он ни разу за пять лет не шлёпнул Ника. А как, иногда Ник заслуживал этот шлепок, прямо выпрашивал его. А Сергей был спокоен и даже не злился. И со мной точно так же – будет спокоен и равнодушен. Промолчит, а скорее и пожалеет меня - что вот, из-за него, чтобы справить свои физиологические потребности, я была вынуждена подстелиться под того, кого совсем не люблю. Гад он и сволочь» – Ann добавила виски в стакан и выпила. После половины бутылки виски Ann, совсем пьяная, пошла спать, решив, что завтра она всё расскажет и выскажет Сергею прямо в лицо.
       Утром, после бурного вечера и пьяной ночи, Ann не стала просыпаться – болело всё тело, а голова просто раскалывалась. «В таком, совсем не боевом состоянии, выяснять отношения с мужем нельзя – я сойду с ума» – решила Ann и продолжала валяться в постели, делая вид, что спит.
       Завтрак приготовила Катюша, всё время расспрашивая отца о его поездке в Москву и о своих Московских родственниках. Сергей, как мог, придумывал правдоподобные ответы. На все же его попытки, что-то вытянуть из девочки, получал односложные ответы. В конце концов, он перестал задавать ей вопросы, сообразив, что ребёнок по уши в своей любви, а с отцом делиться не хочет. «Но обижаться не на кого. Сам от себя в своё время оттолкнул Катюшу. А теперь уже сложился определённый стереотип наших отношений. Катюша выросла и у неё началась своя взрослая жизнь, в которой мне уже нет места» – подумал Сергей. Их близким и доверительным отношениям наступил конец. Теперь всё о своей дочери он будет узнавать самым последним и со стороны. Или его будут ставить просто перед свершившимся фактом, который он должен принять безропотно.
       Оставался Ник, которому неожиданным образом представлялась возможность стать интересным объектом внимания для своего отца. Он воспользовался этой предоставленной ему возможностью и всё время, пока отец собирался на работу, тараторил с ним, иногда проявляя, удивившие Сергея, проблески самостоятельного мышления и со своими выводами, что стало сильно отличать его от попугая. Сын становился интересен своему отцу. А Сергея возросший интеллект своего сына сильно порадовал. Про Ника можно и не говорить – он был счастлив от взрослого общения с отцом. Катюшу, неожиданные отношения между братишкой и отцом, тоже сильно удивили. «Что произошло в России? От чего отец так сильно изменился? Раньше было, из него слова не вытянешь, а тут сам так интересно спрашивает и рассказывает» – подумалось Катюше.
       Но много времени анализировать себя Сергей не позволил ни Катюше, ни Ann, которая окончательно проснулась и с интересом прислушивалась к голосам, доносившимся из столовой. Он быстро собрался и ушёл на работу.
       Катюша убрала со стола, помыла посуду и стала собирать Ника к бабушке Вика. Они с Виком собрались сегодня съездить к отцу Вика, который вернулся из командировки. Ann, так и не вышла из спальни, чтобы проводить их.
       Кроме счастливых и радостных мыслей, бродивших в головке Катюши, одна мрачная мысль не давала ей покоя – «С кем вчера ехала Ann, которую она случайно вчера вечером увидела в чужой машине и почему она так поздно вернулась с ним?» Ей совсем не хотелось думать, что Ann изменяет отцу, и она придумывала разные оправдания для неё, связанные с её делами и работой. Но сомнения не рассеивались, потому что в поведении и улыбке Ann и того молодого парня что-то говорило ей, что поездка была не деловой, а любовной. У самой Ann спрашивать Катюше не хотелось из-за боязни услышать правду, о которой она и сама уже догадывалась. Её пугало будущее их семьи, в которой она с самого начала их совместной жизни стала замечать разлад и не спокойствие. Ни отец, ни Ann ей ничего не рассказывали, но она сама видела и понимала по грустному виду Ann, что у неё с отцом что-то не складывается в жизни. Катюша не знала, как им помочь наладить взаимоотношения и поэтому не вмешивалась. А потом всё и всех заслонил Вик и сейчас ей хотелось только одного – как можно скорее вырасти и выйти замуж за Вика.
       Ник довольный и счастливый от того, что отец разговаривал с ним, как со взрослым человеком, гордо шёл к бабуле вместе с Катюшей по улице. Он намеревался рассказать своей бабушке про отца и себя так, чтобы бабушка восхитилась им. Они были оба счастливы от ожидания встречи с людьми, которых любили. Катюша радовалась встречи с Виком, а Ник с бабушкой. Они шли, взявшись за руки, и Ник, не останавливаясь, рассказывал что-то Катюше, но скорее самому себе, потому что сестра слушала его в пол уха, улыбаясь своим мыслям. Но Нику, к слову, было глубоко наплевать – слушает ли его Катюша или нет, лишь бы она поддакивала его словам - ему этого было вполне достаточно.
       Прохожие, глядя на эту милую и, забавно выглядевшую пару, тоже улыбались им от души, когда здоровались, потому что в таком маленьком городке все друг друга знали по имени, или видели на улице, или знали в лицо.

Живи сынок. Тебе ль не жить.
Ты в этом мире должен быть,
А, я живу, давно ушедшим.

Мои враги в другой стране,
И не на этой широте.
Они тебе совсем чужие.

Они далёко от тебя
И та священная война
Тебя, едва ль, когда коснётся.

Мне до конца нести свой крест,
Я не смогу забыть про месть,
Я ненавистью, может быть, и выжил
 
А ты живи, быстрей расти,
Да не коснётся зло души
И ненависти вкус ты не узнаешь.

Пускай везде, пускай всегда
Счастливая твоя звезда
Ведёт тебя, дорогу освещая.

А слякоть ту - отдайте мне,
По ней пойду, как на войне –
Босые мои ноги не промокнут.

Я крови тоже не боюсь –
Я жил борьбой, теперь борюсь
Мою дорогу осветила боль и пламя.

Я не прощу того и тех,
Кто неожиданный успех
Моей Отчизны кровью освятили.

И мне они всегда враги,
И мне их ставить на ножи,
А ненависть залить поганой кровью.

В моей душе прощенья нет,
Суровый приговор ответ,
Я, как палач, стою их жду у плахи.
       
Я жить хотел, как все живут.
Но нет, не дали, душу жгут,
А Родину предали и продали.

Теперь настал и мой черёд
«Банзай» кричать, идти вперёд,
Кромсая их, разделывать на части.

Вот так сынок – верну должок
Спокойно лягу тогда в гроб
И ненависти дух уснёт уже навечно.
 
       Когда Катюша и Ник ушли, Ann решила встать и привести себя в порядок. У неё сегодняшний день был свободен, и она договорилась с Майком (так звали молодого любовника Ann), что сегодня они встретятся и уедут куда-нибудь подальше от городка, где их никто не знает, снимут номер в гостинице и займутся любовными утехами, коих Ann с таким мужем, как Сергей, всегда не хватало. Но, после услышанного разговора в столовой, ей расхотелось куда и с кем либо ехать. Хотелось побыть одной и разобраться в себе – эмоциональных, взрывных действий уже было достаточно и достаточно наломано дров в, и без того, непростых отношениях между ней и Сергеем. «У него что-то опять случилось в России и очень серьёзное» - думалось Ann, когда она, едва двигая ногами, пыталась добраться до ванной комнаты. Следующая разумная мысль посетила её, когда она уже отмокала в ванне: «Сергей, как-то резко, стал другим. Раньше он почти не разговаривал с сыном. Он его кормил, одевал, гулял с ним по улице, но никогда не позволял себе опускаться до его уровня общения и разговаривать с Ником на языке Ника. Я считала его снобом, сухарём и плохим отцом, не любящим своего сына. Но вот теперь, вдруг, он так интересно разговаривал с малышом, так понятно Нику и мне. Он не опускался до уровня пятилетнего мальчика, а сумел поднять сына на свой уровень, но так, чтобы тот понимал, о чём идёт разговор. И было ясно, что Сергею интересно разговаривать с собственным сыном. Уметь правильно и грамотно общаться с маленькими человечками – искусство и талант. Вот только непонятно, где свой талант прятал папаша до этого момента? И что это за момент такой интересный, который так много интересного мне дал в плане узнавания собственного мужа, с которым прожили шесть лет? Нет! В России с Сергеем что-то произошло очень серьёзное – он изменился. Я изменила ему, и он изменился. Звучит каламбурно. Но своим поведением он давно мне разрешил пошалить. И мои шалости его не зацепят. Ему на меня всегда было наплевать, было и есть. Причиной изменения его поведения, к сожалению, послужила не я, а кто-то в России. И это была женщина..» – вдруг сделала неожиданный вывод из такой малости информации Ann: «А, если женщина…- то Саша, эта зеленоглазая красавица, не сводившая восхищённого взгляда с Сергея. Кроме неё нет больше женщин в окружении Сергея. Так что мы с мужем по количеству измен квиты. Мне думается, что он меня даже перещеголял в количественном отношении. Я только один раз, а он сколько?…». Такой поворот событий в рассуждениях молодой женщины её не устраивал и она обиделась на мужа, ещё ни о чём не зная толком, только догадываясь.
 
****ству бой, измене – вилы.
Ну, а кто тут без вины?
В этом мире «справедливом»
Жить в котором мы должны.
       
Здесь распутство стало нормой,
Превратив любовь в отстой.
Говорят любить не может,
Если спит всегда с одной.

Здесь неоновый разврат,
Зазывает в сладкий ад.
А щитов рекламных ряд,
Как парадный строй солдат.

Вдоль по улицам стоят
Странен с виду их наряд -
Это местные путаны
Тоже выстроились в ряд.

В телевизоре экран –
Он покажет смело нам,
Как любить с презервативом
Полу - голых светских дам.

Вот девица пред окном
В баре с красным фонарём
Крутит яростно бедром –
С голой жопой и шестом.

Здесь идёт своё кино
В зале тихо и темно –
Хорошо ебё…я тёлка,
Яйца бьют по жопе звонко.

       Ann решила поискать ответ в записях Сергея, которые он делал в своей тетради, спрятанной в столе. Русский она немного выучила, благодаря Катюши, печатные тексты могла читать, и она пошла в кабинет поискать дневник в кабинет мужа. Ей стало очень любопытно - о чём мог писать Сергей таком, о чём нельзя было рассказать близким людям, живущим с ним бок о бок. Дневник Ann нашла быстро, но вот тексты, написанные рукой Сергея поддавались ей с большим трудом. Позвонил Майк с предложением осуществить задуманный вчера вечером план. Ann так увлеклась своими изысканиями, что интерес к сексу с ним у неё отошёл на второй план, и она сказала ему, что обстоятельства изменились и она вынуждена отказаться от поездки. Постепенно вникая в записи Сергея, Ann начинала понимать его молчаливую угрюмую натуру. Были, а для него, наверное, очень важные причины стать или почувствовать себя изгоем в этой стране. Записи начинались почти от их свадьбы, и в них было столько боли и ненависти, что Ann испугалась за рассудок мужа. «Если так целенаправленно ненавидеть и с такой яростью, то запросто можно свихнуться» - читая записи, думала она. Вперемежку с записями попадались стихи, которые она совсем не понимала. Стихи тоже сильно удивили её и не только тем, что Сергей скрывал, что может писать стихи, но и содержание их было настолько непонятно сильным, что Ann, скорее интуитивно, чем разумно понимала их или вернее пыталась понять.
       Ann весь день провела расшифровывая записи мужа. После прочтения их она ещё час пыталась успокоиться и прийти в себя, так сильно её потрясло прочитанное. «Сергей никогда не разлюбит Галю, никогда не смирится с потерей Родины, никогда не примет новую страну – её Родину, как свою и жить ему осталось совсем не много, потому что такая ярость обязательно кончится инфарктом. А сердце у него больное, лечить его он не хочет, да он не хочет жить, не то, что лечить чего-то там. Ему глубоко наплевать на себя, и держала его на этой земле только Катюша, которая скоро покинет его и начнёт жить своей жизнью, а у него не останется ничего и никого в этом мире, что бы могло его заставить жить. Даже его сын и он не сможет вернуть отца к нормальной, человеческой жизни с её радостями и горестями. Радости его не волнуют, горести – не задевают. Как у него там, в стихах – лишь только пепел, только пепел он находит…. Душа его совершенно пуста. И на мою измену он отреагирует так, как я и ожидала – пожалеет меня, никакой ревности, Боже упаси, никаких скандалов и сцен, он прожил свою жизнь – он призрак, напичканный ненавистью и яростью, а жизнь людей на земле его перестала волновать. Волновала только Катюша и больше никто. Но и её он оттолкнул от себя, потому что она слишком сильно напоминала ему его жену. Он в дочери любит не дочь, а свою Галю – её мать. Вообще, он кого-нибудь любит? Да он не может любить, ему любить не чем – душа его выгорела до пепла, а секс это не любовь, а удовлетворение физиологических потребностей и справление нужды, как сходить пописать в туалет и не более того. Вот он и ходит в туалет вместе со мной, хотя и это ему совсем не нужно» – уткнувшись пустым взглядом в тетрадь Сергея, размышляла Ann – «А Седой, это не психотерапевт, а разведчик. А я дура с экстравагантными задатками. А этот Седой ещё и сволочь – через меня хотел получить информацию на моего мужа. Очень мило».
       Ann поторопилась прочитать дневник Сергея – буквально через несколько дней она бы получила исчерпывающую информацию о поездке мужа в Россию на конференцию. Но и того, что она прочитала ей хватило для того, чтобы перестать обижаться на мужа и принять решение, на которое она не решалась, вернее всё ещё не решалась – «Уйти от него, потому что я обычная женщина и хочу обычной любви и обычной семьи, а с Сергеем такого ожидать не стоит и надеяться не на что. Он не изменится ни от моих измен или верности, ни от подрастающего сына и его любви к нему, он останется таким же до конца своей неудавшейся, как он считает, жизни. Хотя сам и делает её неудачной и суровой. Он не будет никого любить – он будет только ненавидеть и мстить тем, кто подвернётся под руку, как в своё время с Зеленоглазкой, которую он так же не любит, а мстил за неё потому, что ненавидит всю ту сволочь, которая лишила его жены и Родины. И вот с этим священным долгом перед собой и перед своей страной он пойдёт до конца. И возможно, если я освобожу его от ответственности за себя и за сына, он вернётся на Родину, чтобы мстить уже целенаправленно и жестоко. Простить он не сможет и не захочет, а сдерживающих факторов, в виде сына и Катюши, уже не будет. Там, в этой борьбе с системой, он и погибнет или умрёт от сердечного приступа» – с грустью Ann положила дневник мужа на место.
       «Стемнело, скоро вернётся Сергей с сыном. Или сходить самой за сыном?» – размышляла Ann. «Нужно позвонить мужу и спросить его – сможет ли он забрать Ника от бабушки. Катюша с Виком уехали к отцу Вика, и она не приведёт братишку домой. Да он ей и не брат вовсе, хотя всё равно брат и даже больше – они любят друг друга». Устало она сняла трубку и набрала номер Сергея – никто не ответил, и она стала собираться за сыном. Идти не очень хотелось, поэтому она поехала на машине. Ник обрадовался приходу матери и она решила сходить с ним в ресторан поужинать, не дожидаясь мужа, которого ей сейчас совсем не хотелось видеть и разговаривать с ним. Задавать ненужные вопросы, получать короткие ответы, хотя его ответы она может повторить почти дословно. Пытаться своими разговорами разговорить мужа, а от неудавшихся попыток – страдать и чувствовать себя обиженной и оскорблённой. Злиться тоже не хотелось. Хотелось покоя и никакой ответственности ни за что и ни перед кем. Совсем никого не хотелось видеть из знакомых и Ann с Ником поехали в другой, соседний городок поужинать, где их никто не знал, а это значит, что их никто не будет беспокоить, как будто они вдвоём и вокруг никого нет.
       Сергей заехал за сыном к бабушке Вика, но ни сына, ни Катюши там не было. Милая бабуля рассказала ему где и кто из его семьи находится и он поехал домой. Дома тоже никого не было.
       «Я ещё не виделся с Ann. И не созвонился. Загуляла моя жена. Что ж, вполне разумно. Если мужу жена не интересна, то находятся те, кому она очень даже приглянулась. Если муж не спит со своей женой, то это делают другие мужчины. И это тоже есть справедливо и разумно. Каждый человек кому-то интересен и нужен. Пожалуй, кроме меня, потому что я сам себе не интересен. Себя нужно любить, если ты хочешь, чтобы тебя любили другие. Я не хочу. Но странно – меня любят хорошие люди и хорошенькие девушки, что совсем уж странно. Когда по молодости мне были интересны девушки и молоденькие женщины, то я им был не интересен и не нужен, а вот сейчас, когда я изжил самого себя и постарел, вдруг оказалось, что мной заинтересовались. Странно устроена эта жизнь. Я устал от жизни и не хочу жить, а как раз сейчас ко мне пришло внимание девушек, которого раньше не было и от чего я когда-то сильно переживал и мучился. То, чего человек сильно хочет, приходит тогда, когда оно уже ему не нужно. Но оно зачем-то приходит. Не стыковочка пространственно – временных координат этого мира. А что было бы, если бы было так – я хочу и тут же получаю….плохо было бы. Дорога в ад вымощена благими намерениями. Проходит время и ты понимаешь, что то, что тебя когда-то сильно волновало, тебе совсем не нужно было. А вот то, что ты получил это, как раз и есть самое важное для тебя. Для чего же тогда ставить цели перед собой и добиваться их, если в конечном счёте ты получишь то, что тебе нужно? А что было бы, если бы ты всё пустил на самотёк и ничего не добивался, в ожидании, когда оно само к тебе придёт? Пришло бы оно или нет? Нет, не пришло бы – под лежачий камень вода не течёт. Одно жизненное наблюдение и другое из библии – будет война или не будет, но коней поставьте в конюшню и приготовьтесь к войне, молитесь, а там уж как Бог решит. Да. Плохо, что я не верю в Бога, как верят верующие. Нет, Бог есть, вне всякого сомнения. Бог – величайший конструктор, создавший этот мир, есть величина и векторная и скалярная, то есть обладающая направлением и мощью. Возможно, имеющий могучую разумную энергию – Святой Дух. Если исходить из закона сохранения массы и энергии то, в этом мире, ничего в никуда не исчезает и не из неоткуда не возникает. Смерть человека есть лишь фазовый переход из одного состояния материи в другое. Какое? Обладающее энергией души человека, живущего? А куда девается энергия? Материя распадается на составные атомы и молекулы и перемешивается с землёй или пепел – ещё более обезвоженная субстанция. Куда девается дух человеческий? И это не простое выражение – Дух. Он реально существует – сильный, слабый духом. Откуда эти выражения? Кто-то за этим стоит. Кто? Если не Бог? Наш мир слишком разумно сделан, чтобы решить, что он случаен. Нет, всё в этом мире не случайно, следовательно, и мир не случаен, следовательно, он создан очень могучей и разумной силой. Верить то, я верю. Но почему в церкви чувствую какую-то надуманность обрядов и обычную человеческую фальшь, стесняющую меня? Нет искренности то ли во мне, то ли в том действе, вокруг меня которое идёт. Завидую людям, которые искренне молятся, целуют иконы - для них всё это естественно и логично. Исповедуются и у них на лицах не придуманная благодать, иногда слёзы. А я столько натворил уже в своей жизни, что мне давно пора исповедоваться и попросить отпущения грехов у Бога, но в церковь иду, как любопытный турист. И эти подсвечники – власть имущие, сильно раздражают. Нет во мне веры им, разрушившим страну и ограбившим свой собственный народ, а теперь пытающихся то ли замалить грехи свои, то ли пристегнуть церковь к своей политики оболванивания народа верующего идеологией унитаза. Какая частная собственность может быть на ресурсы страны, которые принадлежат прошлым и будущим поколениям живущих в этой стране? Частная собственность может быть на то, что ты заработал – дом, квартира, машина, зубная щётка. А кто из нынешних богатеев заработал нефтяные месторождения в России, которые созданы природой, а не этими хапугами? Да и так далее. А политика унитаза и религия, вкупе с политиканами, заставляют весь народ смириться со своим полным ограблением. Как же в таком случае относиться к церкви Православной и к идеологам и проповедникам этой церкви? Не получается совсем относится положительно, но и полного и безоговорочного отрицания тоже нет. Не всё так просто и однозначно в этой жизни.
       Куда же пропали Ann и Ник? Пора бы им объявиться. У меня есть и появились новые якоря в этой жизни – Ник и Зеленоглазка. Я их люблю и будет для кого продолжать жить, когда Катюша выйдет замуж и совсем отдалится от меня. Ник становится интересным мальчишкой – растёт. Надо бы съездить к Мартину – давно не был у них. Вот где жизнь проста и понятна, без всяческого рода фальши и вранья. Тяжёлая работа на земле очищает душу человека. Им некогда заниматься ковырянием в собственной душе, ни сил, ни времени на это просто нет. Каждодневная тяжёлая работа и оглянуться некогда. Так и в России было когда то, пока окончательно не развалили село. Сначала крепостничество, потом отмена крепостного права без земли крестьянам, потом война 1914 года и Столыпинские реформы забуксовали, потом революция, обещавшая землю крестьянам и ограбившая их, потом ещё хуже – де - коллективизация и село окончательно погибло. А крестьян замордовали так, что народ бегом бежит из деревни в города на работу в качестве рабов новых хозяев жизни в России, «чёрных» и «серых» - новорусских буржуев и чиновников. Ничего нового – время совершило вековой оборот и крестьяне вновь стали рабами на новом витке развития России…. или её окончательного заката. Нужно позвонить Ann и выяснить, где Ник» - без перехода подумал Сергей. Он набрал номер Ann, но телефон отмолчался. Куда звонить и где искать их Сергей не знал, поэтому стал тупо ждать их возвращения. Он пошёл в кабинет и решил заняться работой, которая всегда его выручила и отвлекала и от мрачных мыслей и от ожидания. Подойдя к столу, Сергей вдруг понял, что порядок на столе нарушен – кто-то чего-то искал у него на нём. Он открыл стол и, достав свой дневник, понял, что искали и что нашли в конце концов. У него мелькнула мысль, что это дело рук Седого, но, поразмыслив, он понял, что дневник заинтересовал его жену и она его попыталась прочесть. Смогла ли она прочесть или только пыталась, ему было не ясно, но то, что жены с Ником не было до сих пор дома указывало на то, что Ann всё же сумела его прочесть. А это значило, что она могла, прочитав дневник, просто бросить его и уехать с Ником куда-нибудь, а не звонит и ничего не говорит от обиды на него. «Что ж» – подумал Сергей – «это должно было когда-то случиться. И вот оно случилось. Немного жалко Ника, который меня любит, и я его тоже люблю. Буду приходяще – уходящим отцом. Нынче многие семьи так живут, и даже модно стало – родить от одного отца, а ребёнка подкинуть другому, на воспитание. И объясняют этот феномен свободной и большой любовью, а по мне так этот процесс носит откровенно ****ский характер. Как говорят мусульмане – оного члена женщине достаточно, а вот два это уже мало. И они правы где-то со своей религией. И детей оставляет отец себе, что тоже правильно, наверное. Не хочется, чтобы ещё и Ник ушёл от меня, как скоро Катюша уйдёт. Может в Россию, домой вернуться? Но там я долго не протяну – начну войну с подлостью, и меня убьют или закроют, что ещё хуже. Законы нынешней власти охраняют подлость, а в одиночку много не навоюешь. Если только податься в Белорусские леса в партизаны? И там организовать вооружённое сопротивление нынешней диктатуре капитала и подлости частной собственности? Ха – ха, очень смешно и очень грустно. Но, с другой стороны, может и не плохо, что Ann и Ник отдалятся от меня и уйдут из под удара, который может нанести Седой мне через них? Он не бросил своей затеи вербануть меня на свою сторону, а скорее использовать в личных целях, как проститутку. Круги этих акул вокруг меня сужаются с угрожающей скоростью, и мне скоро придётся решать эту проблему и хорошо, что Ника не будет рядом. Отец Вика прикроет Катюшу, а я, оставшись один, могу начать решительные ответные действия против этой компании, которая висит на ушах уже достаточно давно и порядком надоела. Где четыре, там и шесть. Всё одно плохо. Но, так и ничего не сумев доказать, сподвижники великого дела освобождения капитала поймут всё равно чьих рук это грязное дельце, может и не сразу, но поймут. И тогда они меня тоже тихо уберут. А нужно ли мне сейчас это? Вот вопрос, на который у меня нет чёткого ответа. Но если я им объявлю войну, то они незамедлительно ответят, и в этом нет ни малейших сомнений. Нужно пока подождать. Но до какого момента ждать? До того, когда они узнают обо мне достаточно и начнут шантажировать. Русские следователи умеют рыть землю, когда возникает такая необходимость. Им бы только зацепочка и они размотают весь клубок, который не так уж и хорошо намотан. Много, много разных ошибок было сделано. Если кто-нибудь из участников этих недавних событий случайно что-то скажет в неподходящей компании и всё - тогда распутать всю цепочку не составит особого труда для следствия. И я сразу же на крючке у Седого. Он сильно порадуется такому обороту событий. Как ни парадоксально, но с точки зрения безопасности России, ей не стоило бы меня искать, как убийцу свиноподобного и губастого. Вреда, в качестве физика - учёного агента Запада, я могу принести значительно больше, чем пользы стране будет от розыска убийцы нескольких ублюдков. Интересный пасьянс раскладывается. А главное - интересно судьба моя опять со мной играет. Мне она развязывает руки здесь - в Австралии и зовёт в Россию, где Саша может в скором времени родить. А кто говорит, что случайное, на первый взгляд, в этом мире, есть действительно случайность? А? Мой друг – Серёга. Ты же, только что сам, тут мне распевал по поводу не случайности этого мира, а теперь удивляешься такому стечению случайных событий? Не логично, мой друг, ой как не логично. А ты чего же хотел, после того, как ты самолично, встряхнул несколько устойчивых физических систем в России своими не угодными Богу действиями - бумеранг запущен и ты знаешь, что он обязательно вернётся к тому, кто его запускал. И хорошо, если к тебе – бумерангопускателю. А, если к Нику или Катюше, или Зеленоглазке, к людям, которые тебе дороги…Что хуже - к тебе или к ним придёт судьба с претензиями? Вот и решай свои случайные вероятные задачки сам, не привлекая близких тебе людей» – Сергей задумчиво теребил авторучку на столе, понимая, что очень скоро его жизнь круто изменится уже в который раз. И ему придётся вновь решать новые, не знакомые задачи судьбы, со многими неизвестными начальными условиями. И от решения этих задач он не имеет права отказаться. Иначе он поставит под удар кого-то из близких и дорогих ему людей. Но, что не могло не радовать его – решать их теперь будет он один, без близких людей, которых он может потерять, как когда-то Галю.
 
Судьбу свою он не любил,
За что любить такую?
Но жизнь свою он не забыл
И не желал другую.

Меняться не хотел ни с кем –
Зачем ему те мены.
Он пережитое не смел
Забыть при том обмене.

А то, что трудная дорога…
Так каждому своё,
Которая дана от Бога.
Не ной, что тяжело.

Тебе дано, вот и неси,
Чего скулишь от боли?
Не ной, не бойся, не проси -
Ты доживёшь до воли.

А, если нет, чего же в том,
Что жил ты, как умеешь.
Вернутся все долги потом,
Если любовь посеешь.

       «Бедная Ann, ты так и не поняла, почему наша жизнь с тобой не сложилась. В первое время я ещё пытался как-то объяснить тебе какой я, но ты не восприняла наши разговоры серьёзно, ты думала, что я - русский медведь, просто шучу. Нет, моя милая жена, это были совсем не шутки. Русские мужчины и женщины – они не западные заэмансипированные дамы и не голубые парни. Любовь русского мужика это любовь – жалость к более слабой, но такой желанной от этого, подруге. Русский мужик он изначально защитник. В его генах за столько лет постоянных и жестоких войн на выживание, отложилось столько боли и страха за свою семью, за детей, за жену, что он даже в обычной и мирной обстановке всегда готов к войне. От чего наши молодые ребята так жестоко дерутся на улице? А, допустим, шведы или англичане, стараются избегать уличного мордобоя, а американцы, к стати тоже нет, особенно приехавшие в Америку гасторбайтеры и их дети. Этим ребятам нужно выжить в незнакомой стране, а местным не очень это нужно – они под защитой системы. Пример – итальянская мафия в США. А в русских ребятах мужское начало постоянно подпитывалось непрекращающимися войнами на выживание. А ты Ann – западная женщина, живущая в благополучной стране. И только твой дед, который тоже прошёл через хороший шкуродёр, понял меня и почувствовал во мне мужика. А ты так и не поняла почему. И по той же причине моя любовь к Гале, а сейчас и к Саше, понятна была им, а тебе нет, и ты пыталась затащить меня к психологу. Саше нужен защитник и во мне она его нашла, а тебе нет, поэтому тебе всегда казалось, что я не люблю тебя совсем, потому что не способен больше на любовь. И Саше, и Гале я готов простить очень многое за их слабость, именно потому, что они слабы. А тебе нет, потому что для меня ты такая же, как я, то есть партнёр в семейной жизни или - ты всё время пыталась стать такой, как я и я привык к этому. Да. Так рафинировано любить, как тут у вас любят, я не умею и не буду никогда, а другая любовь тебе неприемлема. Ты хотела любви на равных. Может быть, это и верно с точки зрения вашей нынешней жизни и морали. Ты не позволяла себя жалеть, ты хотела играть на мужской половине. Что ж, играй, но только соблюдай ту жестокость правил, которая всегда присуща самцам. Нельзя играть в мужские игры и не подчиняться законам этих игр. Сила женщины в её слабости, а у вас как-то всё извращено. С одной стороны вы стараетесь быть бойцами на равных с мужчинами, но как только доходит до «рукопашной», фигурально выражаясь, вы требуете снисхождения к своим слабостям. Для меня мой товарищ на поле боя этой жизни не может стать любовником – это противоестественно для меня. Он для меня надёжный друг, но ни в коем случае не любовница. А дружеский секс я не признаю. Пошло и подло он выглядит в моих глазах. Нужно любить женщину, именно женщину. Нужно и только можно. Жалко сына – вырастит в тепличных условиях, не почувствует себя никогда мужиком и даже не будет знать, что такие чувства существуют на свете. Рафинированная жизнь в развитом экономически мире лишает женщину осознания своей слабости, а как следствие, она не понимает, какой силой обладает, благодаря именно своей природной слабости и женственности. Женственность совсем не пустое слово. Именно слабость и женственность женщины толкают мужчин совершать невозможное. Ну, а как поведёт себя мужчина в какой-то критической жизненной ситуации, когда он привык к тому, что рядом с ним такой же, как и он по своим тактико – боевым качествам, товарищ? Естественным и обычным образом, к которому он уже привык и никогда не знал, что может быть и по другому – он разделит пополам все нагрузки и будет прав с точки зрения той жизни, в которой он вырос и живёт. А как же? Играть по правилам нужно до логического конца. Это хорошо, наверное, когда плоды цивилизации доступны всем и каждому. Но посмотрите, как мгновенно меняется ситуация с эмансипацией, когда автомобиль неожиданно глохнет на дороге в глухом и незнакомом месте. Я обычно начинаю разбираться с тем, что можно сделать, чтобы ехать дальше, а Ann хватает телефон и начинает названивать, вызывая техничку. А если телефон не исправен тоже, а, если в этом месте и технички то нет? Что тогда? Паника и страх. Закончится газ, нефть, а общество напрочь заэмансипировано и ждёт, когда кто-нибудь наколет дров и разожжёт костёр, чтобы согреться и приготовить еду. Как женщина тогда будет вести себя? Будет она претендовать на роль равноправного партнёра? Или начнёт раздвигать ноги направо и на лево, чтобы накормить себя и детей. И такое прошла и Германия после двух Мировых войн, и Россия не один раз по кругу. Да и Франции доставалось не один раз. Вот откуда в русских мужиках эта ярость в уличных мордобоях. А, в России сегодня то что? По-другому, после разгрома страны, ограбления и обнищания народа? На Московских панелях стоят заэмансипированные особы, жаждущие только одного – потрахаться с, как можно, большим количеством мужиков? Так что ли? Или всё-таки за кусок хлеба и себе, и ребёнку? А западные бордели, забитые до отказа русскими девчонками? С каким таким желанием этих девочек заэмансипироваться? Или всё-таки от того, что дома жрать нечего? Вот откуда в русских мужиках желание защитить слабость и не кинуть своих женщин к ногам насильников. Впрочем, чего говорить о нынешних русских, которые и привели девчонок на панели. Нынешним «серым» и «чёрным» девяностых давно наплевать на людей и страну. Они преследуют свои цели, вернее выполняют западный заказ. Кто неосознанно, а кто и понимая, что он творит и получают за свою подлость деньги, которые совсем, через немного времени, могут обернуться такой людской кровью русской, что вся Россия захлебнётся – хватит на всех. И от западных дядей днежку получают тоже. А, кто платит, тот и музыку заказывает, и девочку танцует. К слову - свои же, конечно, русские уроды, вывозят девчонок на западные панели, а иногда и сами женщины принимают в таких спец операциях участие из-за денег. Прогнили все насквозь. Идеология унитаза – потребления легла на благодатную почву и дала всходы. (По весне здесь взойдут осколки судеб, И живых и которых давно уже нет).

Холодный снег идёт дождём,
Водой плескаясь на асфальте,
Фигурки две под фонарём
Словно танцуют в лёгком платье.

Косметика, как штукатурка,
Лежит на юных лицах дам,
Совсем короткие юбчонки
Едва прикрыли женский срам.

Ночные бабочки – путаны
Клиентов ловят под дождём.
Едва ли их родные мамы
Благословили этот съём.

Благословили их менты,
Они пасут их словно стадо.
У этой чокнутой страны
С мозгами всё таки не ладно.

И в этой чокнутой стране
Девчушки стали живым мясом.
Торгуют им сейчас везде,
И в подворотнях, будто квасом.

Товар дешёвый на «ура»
Расходится по миру бойко.
А, их дешёвая страна,
По миру славится дешёвкой.
 
P.S.
Не надрывайся парень зря –
У них рабочая п...да.
Они торгуют своим телом,
Менты занялись тоже делом.

Не лезь пацан в чужую свару,
Тебе скорей дадут тут в харю.
Решай свои проблемы друг,
Жалей мужик своих подруг.
 
       Впрочем, такое нужно сердцем понимать. Объяснить, например Ann, невозможно, почему моя душа мечется в поисках справедливости, ведь лично у меня всё благополучно и даже можно сказать - удачно в жизни сложилось. А то, что мне за Державу обидно (как говаривал Верещагин) и я ненавижу тех, кто предал мою Родину, она этого понимать не хочет, опять же потому, что её лично эта подлость не коснулась. Вот её дед поймёт, потому что ему пришлось хлебнуть горького до слёз и пролезть через шкуродёр человеческой подлости, уехать из своей страны на чужбину и так же уничтожать подлецов. Её дед ей обеспечил нынешнюю защиту. А она рафинированная девушка из цивилизованного мира, живущая на всём готовом, никогда не поймёт и не узнает, сколько мерзкого её дед увидел в своей долгой жизни. Вернее когда - если её непосредственно коснётся что-нибудь жестокое и подлое, не дай Бог. Вот тогда она и меня поймёт, и Сашу, и Галю. А пока петух жареный в задницу не клюнул, мы и не чухнемся. А вот мне не хочется, чтобы мою страну клевал западный петух. Мне как-то хочется, чтобы мы сами, русские и иже с ними подписавшиеся, разобрались между собой, без западных посредников с их идеологией потребления тире унитаза, да ещё с непомерным жлобством и снобизмом. Эти уроды нашли предателей внутри страны, дали денег в виде кредитов, чтобы они сумели власть захватить, а теперь преспокойненько залезают в закрома государства, уже с разрешения властей нынешних или «серых». А, как народ то выживать будет, если ему на шею усядутся ещё и западные дяди? Тут со своими бы захребетниками - нуворишами девяностых разобраться. Ан нет, уже законы не позволяют – прихватизация то узаконена, ажник на все ресурсы страны. А оченна интересно, если начнётся война, «серые» и «чёрные» своих детишек отправят на бойню защищать награбленные миллиарды или опять, как не раз было в истории России, отбивным кровавым мясом станет рабоче – крестьянская скотинка, которую нынче, как раз и ограбили? Кого гнали в Чечню в девяностые годы на убой? А? Этих, что ли, с полными карманами денег? Нет. Эти откупились. А гнали тех, кого обобрали до нитки и их же кровью решали собственные проблемы с республикой, которой предоставил свободу. Кто? Вспомним, как он орал со всех трибун – «Берите свободы столько, сколько сможете взять». Чеченцы попробовали взять с дуру и умылись собственной кровью, да ещё и кровью русских пацанов. Забыли «серые» и «чёрные» властьимущие, забыли или сделали вид, что забыли, а матери погибших восемнадцатилетних пацанов помнят и всю жизнь не забудут. Как такое можно объяснить Ann? Вот то, что я в постели до неё редко добираюсь, эта проблема её волнует куда больше гибели тысяч сопливых моих соотечественников и подлости тех, кто их отправил на убой. То, что тринадцатилетнюю девчушку изнасиловали свиноподобные из новой Российской элиты, её ужаснуло, но она и тут же забыла. А вот то, что я поехал мстить за неё, её беспокоило значительно дольше, потому что это уже касалось её лично. Не лезь, не связывайся. Вот и получили целый букет свиноподобных, сначала «чёрных», а сейчас и «серых». А закончится вот эта вакханалия уничтожением русского народа и не обязательно через войну, можно и через вымирание от нищеты, голода и холода, отсутствия лекарств, да много можно придумать хитроумных способов, для того чтобы изжить русских с их земли».
       От мутных мыслей Сергея отвлёк телефонный звонок. Звонила Катюша и сказала, что она с Виком останутся у родителей Вика ночевать и не приедут домой. «Ты пап, не волнуйся. Всё будет хорошо» – как-то многозначительно добавила Катюша. «Не очень понятно, но хотелось бы верить» – ответил отец. Катюша засмеялась в трубку: «До свидания. Целую» и отключилась. «Ну, вот и всё - ребёнок вырос. Принимает решения самостоятельно и даже, не спрашивая разрешения. И что мне остаётся? Правильно. Только молчать. Ann всегда обижалась, что я отмалчиваюсь. Вот пример того, что говорить совершенно не нужно и бесполезно. И так очень о многом, что происходит вокруг меня. Оно или мне абсолютно безразлично или говорить совершенно бесполезно. То, что интересно в жизни Ann, мне совершенно не интересно. То, что волнует меня, она не понимает и главное - никогда не поймёт. А, следовательно, и говорить опять бессмысленно. Мы с ней чужие друг другу люди. Хорошие, каждый отдельно, но вместе даже не друзья. А любовниками не были и никогда не станем. Так что её уход, в конечном счёте, есть выход из патовой ситуации. Таким образом она освободит и меня и себя от меня. Парня жалко. Всегда считал, что бросать детей это подло. Жить без любви подло, но бросать детишек ещё большая подлость. Выбор не велик. Либо головой о пень, либо пнём по голове. Но проблема есть и её нужно решить. Я Катюше нужен ещё пять лет, вряд ли больше. Нику – все шестнадцать. Столько я не протяну с его матерью. Через пару лет она меня станет ненавидеть и всё равно уйдёт. Может, сейчас и есть самый подходящий случай для развода? И нужно уезжать отсюда. Эта страна не моя. Я не хочу здесь подохнуть. Я хочу лечь рядом с теми, кого я любил и люблю. Да и для России кое-что нужно ещё сделать. Если мне здесь удастся решить проблему больших мощностей, а собственно всё упирается в получение больших токов в космосе, для накачки генераторов лазера, то гарантировано, что англичане с америкосами тут же выволокут его на околоземную орбиту. И вот вам готовые звёздные войны. Чего нашей матушке – земле и не хватало. И не нужно военные ракетные базы подтягивать к границам России, раскошеливаться. Вывел на орбиту несколько лазерных пушек и жди, когда русская сатана появится на горизонте. Вот вам и космический зонтик и возможность остаться без ответного ядерного удара. А ракеты среднего радиуса действия, которые не выходят в космос, не дотянутся до америкосов. Польшу сотрут с лица земли, Чехию, Германию и может быть, Англию, но не США. А ведь лазеры, это Советской научной школы открытие. А война России с Западом неизбежна за ресурсы Западной и Восточной Сибири. Закон Силы в этом Мире ещё никто не отменил. И закон борьбы и единства противоположностей – тоже. Но эти противоположности должны быть по Силе равны. Только тогда этот силовой диполь находится в устойчивом состоянии, а если нет….то тогда на сцену выходит другой закон диалектики – количество переходит в новое качество. А, что это обозначает для моей Родины? В какое такое новое качество перейдёт моя страна, у которой нет достаточных сил удержать диполь в устойчивом состоянии? В новом качестве она перестанет быть Россией. Вот и весь неизбежный вывод.
 
Закон Силы.

Закон слева, Закон справа –
Кто налево, кто направо.
Сила – слева, Право – справа.
Для России это правда.

Сила власти не в Законе.
Право всех – оно в загоне.
Сила власти – деньги, власть.
Для народа – всё напасть.

Право Силы – сильных право.
Власть и деньги – их забава.
Для народа те, кто справа,
Те, кто слева – все отрава.

Слева Сила – рэкет, банда,
Сила справа – деньги, слава.
А, народ? Народ давно (вот западло)
В грязь втоптали и дерьмо.

Слева Сила – кровь рекой.
Сила справа – на постой -
В тюрьмы, зоны и конвой.
Люди, ж, быдло и отстой.

Слева Сила – вор в законе,
Сила справа – вне закона.
А народ – изгой в стране.
Той, что названа Ре –Фе.
 
       Сергей услышал подъехавшую к дому машину и понял, что приехала его жена с сыном. Мысли его переключились на другое: «С чего начинать неприятный, но необходимый разговор? Бессмысленно пытаться объяснить Ann, почему мы должны разойтись. Она вновь весь разговор сведёт к проблеме не любви к ней. Хотя с самого начала нашей совместной жизни она знала, что я не люблю её и не хочу связывать её собой в обычном понимание семейной жизни. И только из-за сына мы поженились. Она это забыла или хочет забыть и всё время пытается создать видимость семьи. У неё не получается, но обвиняет она меня в этом, а не себя. Да и я тоже хорош – дал ей надежду. Какая то бессмыслица и тягомотина, от которой можно сойти с ума». Пока Сергей раздумывал, к нему в кабинет зашла Ann: «Я прочитала твой дневник» – не поздоровавшись, сказала Ann. Сергей вопросительно посмотрел на неё, ожидая продолжения. «Ну, почему ты никогда даже не возмутишься?
Ведь, если бы ты без моего разрешения прочитал мой дневник, я бы поругалась с тобой. А ты молчишь. Ты всегда молчишь. Плохо, хорошо, подло – молчишь. Ты живой или тебя нет, а в кресле сидит твой невозмутимый муляж. Да, к стати - вчерашний вечер я провела с любовником» – Ann, сказав, как она считала самое важное, села на диван. «Где Ник?» – спросил Сергей. Ann вытаращилась на мужа, не понимая, то ли он издевается над ней, то ли он просто не понял сказанного. «Да, всё верно. Этого следовало ожидать. Я удивлён другим, тем, что у тебя так долго не было любовника. И не нужно на меня так смотреть. Ты ведь заранее знала мою реакцию на подобное сообщение». Ann устало кивнула: «Да знала. Даже боялась, что ты начнёшь меня жалеть. Ника я уложила спать – он устал от поездки. Всё время он вспоминал о тебе. Он тебя любит». Теперь уже Сергей понимал, что сейчас она действительно искренне жалеет сына. И он тоже безрадостно кивнул. «Я хочу уехать из страны. В Россию» – через несколько минут молчания продолжил Сергей: «Я устал здесь жить, я здесь чужой. Я каждой клеточкой своего организма ощущаю, что я чужой. Катюша приспособилась, живёт и ей нравится здесь. Она перестала думать о том, что она русская, стала забывать родной язык. Говорит и думает на английском. А я до сих пор думаю на русском, только научился очень быстро переводить. Всем кажется, что моя медлительность в разговоре связана с моим характером, но это ошибка. На русском, с русскими я значительно быстрее общаюсь. Плюс английский язык быстрее и проще русского.
Я устал от жизни этой, заедает меня тоска. Я с душой ни кем не согретой, выпил жизнь свою я до дна» – Сергей прочитал Ann первый раз свои стихи за всю их совместную жизнь на русском языке и опять замолчал. Она стихов не поняла, только отдельные слова, но столько в них было тоски, что почувствовать это она не не могла. Она подсела к мужу и спросила: «Ну, чем тебе здесь плохо? Почему ты считаешь, что ты никому не нужен? Я с первой нашей встречи люблю тебя, а вчерашний любовник от тоски и в отместку твоей холодности ко мне. Это мне в пору, начать тосковать от твоего безразличия. Ты знаменитый учёный, под тебя, конкретно под тебя, университету дали деньги на исследования, тебе разрешили не переезжать в Сидней, ближе к университету, где живут все преподаватели университета, твоя преподавательская деятельность заключается в нескольких семинарах в год, а я вынуждена ездить туда каждый месяц, иногда по три раза и по неделям жить там вдали от сына и мужа. Тебе сюда, в твою лабораторию привезли и установили уникальное оборудование, опять же конкретно тебе. Тебя любят студенты и аспиранты, влюблены молоденькие студенточки, тебя любит дочь и сын, я тебя люблю, наконец, хотя моя любовь тебе вовсе не нужна. Ты странный человек Сергей. Ты хочешь опять вернуться в эту бандитскую и нищую страну, из которой сбежал, спасая дочь и пытаясь спасти жену. Что ты там найдёшь? Разрушенный твой институт? Работу, опять каким-нибудь менеджером или программистом, который, в конечном счёте, работает всё равно на США, или Германию, или Японию, а в общем и не важно, а важно то, что твой мозг и твой талант там никому не нужны. Неужели ты этого не понимаешь? Тебе уже сорок, твоя жизнь и работа устоялись. Ну не любишь ты меня… хорошо, я не буду путаться у тебя под ногами, я уйду, как и собиралась. Но тебе совершенно не зачем возвращаться на Родину. Этой Родины, которую ты помнишь и любишь, её давно нет, её разрушили. Ты вернёшься в совершенно другую страну, которую ты яростно ненавидишь за то, как раз, что правители этой новой страны разрушили именно твою Родину. Ты вернёшься именно к тем людям, которые принимали непосредственное участие в разрушении твоей страны, а им такой, какой ты есть, совсем не нужен. Но именно они, как раз и решают, кто им нужен, а кто не нужен. Ты думаешь они простят тебе твою ненависть к ним, к любимым, заласкавшим и облизавшим самих себя , замастурбировавшихся до полного изнеможения? Ты для них, по большому счёту, самый опасный человек в стране, тем более, если твоё имя, как учёного, им хорошо известно. А твоя диссертация? Они начали судебные процессы над учёными. Ты что, забыл об этом? Тебе быстренько вспомнят, что было и чего совсем не было, но что могло бы быть. Через пол – года, максимум через год, Саша начнёт таскать тебе передачи по тюрьмам. А про ваши тюрьмы ты мне сам рассказывал. И, пожалуйста не удивляйся – Саша тебя любит и ты это хорошо знаешь. Ты сам хорошо понимаешь, что возвращаться туда тебе совсем нельзя. Я уже помалкиваю про то, что ты, приезжая из России, не хочешь мне ничего рассказывать. В этих рассказах, наверное, столько страшного и мерзкого, что ты и сам стараешься забыть. Но, иногда, во сне, ты начинаешь что-то говорить, я не понимаю о чём, но что-то ужасное и страшное, потому что лицо твоё становиться жёстким, как камень и злым. А в России твои сны будет кому разгадывать. Найдутся офицеры из ФСБ или МВД» - Ann остановилась, чтобы перевести дух. Этим моментом воспользовался Сергей, который уже минуту с удивлением наблюдал за женой, которая в первый раз удивила его: «Молодец. Браво. На пять с плюсом. Великолепная защита с нападением. Но вот ведь в чём загвоздка – я не хуже твоего представляю, что меня ждёт на моей бывшей Родине. И с Сашей ты права. Эта девочка не только любит меня, но и скорее всего, скоро станет матерью моего ребёнка. Мне не хотелось расстраивать тебя этим сообщением, но я посчитал неудобным не объяснится с тобой по поводу наших псевдо измен, обвинив только тебя в измене. Я это говорю для того, чтобы ты не чувствовала себя передо мной виноватой. Измен не было, потому что не было любви. Изменить можно, и не обязательно затащив другого мужчину (или другую женщину) к себе в постель. Это есть лишь наступивший факт измены, а сама измена произошла значительно раньше, когда любовь исчезла, и любимый человек не стал нужен тебе. С этой точки зрения, ты мне не изменила, потому что ты продолжаешь любить меня, а я тебе не изменил, потому что и не любил, как женщину, никогда. Ты прекрасно это осознавала, когда выходила за меня замуж. Но, как сложилось, так сложилось. У нас растёт сын, а ему нужен отец, чтобы он не считал себя обделённым жизнью. Если я уеду в Россию, пусть он думает, что я уехал в длительную командировку и поэтому редко его вижу. Но это произойдёт не сегодня и не завтра. Катюше нужно доучиться, окончить университет, чтобы она самостоятельно могла решать свои жизненные проблемы и твёрдо стоять на ногах. Или, хотя бы, помочь ей в этом. Мне нужно кое-что доделать здесь, в этой стране и для этой страны, которая помогла мне в трудную минуту моей жизни. Я в долгу и перед тобой за твою помощь и поддержку. За вас с Ником я готов по капельке отдать всю свою кровь». Тут Ann не выдержала и помешала ему продолжить свой монолог: «Да, я знаю, умереть ты всегда готов. А готов ли ты жить и любить? Несмотря на всю боль и ненависть, через которую ты прошёл – всё равно любить? Ты же ведь, только тоскуешь и ненавидишь. Ты свою душу выжег этой ненавистью, ты никак не хочешь смириться с потерей жены и Родины. Их уже нет, успокойся и прими свою нынешнюю жизнь, как данность, попытайся дальше жить и любить. Ты и Сашу наверняка не любишь, а просто жалеешь её. И в скором времени, она это тоже поймёт. И точно так, как и я, начнёт мучится от твоего равнодушия и холодности. Ты никому не даришь тепло – ты всех вокруг себя замораживаешь. Да! Ты действительно чужой, инопланетянин, из других миров, где не любовь созидает, а ненависть. Ты чужой этому миру, в котором живёшь» - Ann встала и вышла из комнаты, заплакав. И в первый раз за всю свою жизнь Сергей подумал, что живёт он совсем не правильно. Так хорошо умирать, но жить так нельзя. И нужно решить для себя, наконец – хочет ли он жить или хочет умереть. И, приняв какое то решение, довести его до логического конца. Он устал и от ненависти и от несуразной своей жизни. Хочется покоя – равнодушного, холодного, абсолютного.
       «Но покой может только мне снится В этом мире из подлого зла. Не могу я уйти и проститься – От того, что страдает душа. Есть ещё в этой жизни немного, То, что душу согрело теплом И зовёт меня это в дорогу, Перед вечным покоем и сном» - прочитал свои стихи Сергей перед закрытой спальней, где тихонечко плакала Ann и продолжил -

«На душе не жарко, не холодно –
К равнодушию в плен я попал.
Как же так, ведь совсем недавно,
Я так мучился, выл и страдал.

И надежда меня манила,
И любовь за пригорком ждала,
Верил я, что буду счастливым,
Но удача меня подвела.

Я разбрасывал камни смело –
Пришло время их собирать.
Делал это я неумело,
Я умел только лихо кидать.

Я посеял свои привычки,
Мой характер их запахал.
Я взрастил на поле колючки,
Ранясь в кровь, я их собирал.

Я собрал урожай небогатый.
Мне надолго не хватит его.
Но не мир предо мной виноватый,
Я виню лишь себя одного.»

       Ann затихла, прислушиваясь к незнакомым, но убаюкивающим стихам на чужом языке. Поняв, что жена затихла и перестала плакать, Сергей вернулся в свой кабинет, включил компьютер, решив, что сейчас самый подходящий момент поработать, чтобы выкинуть из головы удручающие мысли, которые ни к чему конструктивному его не приведут. Так что лучше свою энергию направить на работу, которая наверняка выведет его из состояния глухой депрессии. И от мыслей будет значительно больше толку.