Худшая половина человечества. Часть 2

       Глава III-ая. Немного о Мужчинах, какими хотелось бы их видеть,
       но каковые встречаются редко.

       Весна прошла суетно и невыразительно. Готовили выборы в очередной властный орган, раскручивали нужных кандидатов, проводили выборы. Старобывшая любовь все еще тихо ныла. И от этого традиционно холодная весна радовала меньше обычного. К своему Дню рождения, а он у меня в конце мая, я уже подернулась плесенью от полного отсутствия личной жизни.
       На День рождения я никого не приглашала. Но друзья приходят без приглашения, и, пользуясь тем, что мой персональный праздник пришелся на воскресенье, подтянулись почти все подруги из разных городов и весей. Праздник получился неплохой, но разбредаться народ решил непоздно, как-никак завтра - рабочий день. Я, к тому времени, очень соскучилась по атмосфере праздника, поэтому не захотела, чтобы он быстро закончился. С одной из моих подруг, со Светиком, мы поехали в Парк Горького чуть-чуть догулять.
       Веселье удалось на славу, настроение было отличное. Мы уже направились к выходу из парка, только курить очень хотелось. А так как курю я прямо по Аркадию Райкину: когда много выпью, а пью не часто, то редко имею сигареты при себе. Поэтому, когда с нами начали знакомиться два симпатичных «мальчика» лет тридцати пяти - сорока, мы не стали тянуть резину, быстренько познакомились и попросили закурить. У них сигарет не было, но недалеко в настольный теннис играли еще два их друга, на сей раз курящих.
       Ребята, на удивление, оказались очень неплохими. Мы довеселились от души. Одно воспоминание о составе нашей компании заставляет по-хорошему улыбнуться: редактор газеты, гонщик, актер, гаишник, военный связист, пиарщик - правда здорово? А теперь догадайтесь who был кем. Из парка кавалькадой из трех машин, нечаянно поцарапав чью-то иномарку, мы полетели на Ленинские Горы. Нам не хватало только мигалок и сирены. Возглавлял нашу автоколонну профессиональный гонщик. Мне показалось, что самолет на взлет катит медленнее, чем тогда мы по вечерней Москве. Отгуляв на горах, мы уехали допраздновать к одному из молодых людей на квартиру. Очень кстати обошлось без пошлостей и всяческих приставаний, тогда мне совсем этого не хотелось. Мы попросту допили, допели и доплясали. Часов в пять утра нас со Светиком повез домой (чуть медленнее чем на Лен. Горы) приятель-гаишник. Вот какие замечательные ребята попадаются местами и временами.
       Был славный день – понедельник. Переодевшись, попив чай и нацепив на нос черные очки, я отправилась на работу. Кто бы мог подумать тогда, что подобные возвращения станут этим летом доброй традицией.
       Работала я в одной комнате с чудной женщиной. Трудились мы в разных областях, но жили душа в душу. Зоя Васильевна была дамой глубоко верующей, по дамски несчастной, но абсолютно не ханжой. И, хоть сама она грешила чрезвычайно редко, никогда никого не осуждала. Ее любимая фраза: «Не согрешишь - не покаешься». Мы с ней были полными антиподами, но она почему-то нежно любила меня. Мне она также была глубоко симпатична. Добрая Зоя Васильевна все время прикрывала и покрывала меня. А еще она очень любила, когда я рассказывала о своих многочисленных приключениях. Бледненькая и сухонькая Зоя впитывала мои рассказы как губка и расцветала на глазах. Тогда мне казалось, что я жила и грешила за двоих.
       Прибредя на работу, я тихо отсыпалась до обеда, положив голову на недописанное выступление к вечерней записи на кабельном ТV. Начальство с утра не дергало, передачу записали нормально, милая кривая вывезла, по обыкновению.
       Возвращаясь в этот день с работы домой, я встретилась с Ирой, барышней с которой мы познакомились несколько лет назад, когда лежали длительное время в одной больничной палате. Разговорились, оказалось, от нее недавно ушел муж. Это стало для Ирины настоящей трагедией, т.к. Саша был хорошим человеком, удачливым бизнесменом, очень любил дочь. Расписались они рано, на втором курсе института (учились вместе), и к моменту развода прожили девять лет. Но жизнь есть жизнь. Саша полюбил, полюбил сильно, женщину, которая была немного старше его. Помимо всех своих достоинств, он обладал и этим чрезвычайно редким для людей качеством – способностью любить. Некоторое время он рвался на две части, мучил Иру, свою любимую, себя, он не мог уйти от дочери. Однако, на двойную жизнь его хватило недолго. Он ушел из дома, хотя продолжал содержать семью и весьма неплохо, много общался с девочкой.
       Я-то сама разведена уже давно. Рассталась со своим, так называемым, супругом почти сразу после рождения Котьки, хотя прожили мы вместе тоже немало – пять кошмарных лет. Просто решила, как только родила сына, что свою жизнь могу гробить как угодно, а его – не имею права, и ушла. Когда я развелась со своим «чудом», никто из друзей не удивился, все себя вели так, как будто только это и должно было произойти. Как выяснилось, удивила я всех своих знакомых чуть раньше, выйдя замуж за экс-супруга. Однако, жизнь – мудрая штука, она все время старается расставить все по своим местам. После развода папочку мы с Костей больше ни разу не видели, как, впрочем, и помощи от него.
       Зная всю мою историю, Ирка ухватилась за меня, как за спасательный круг. Ведь я не только выжила, в свое время, с грудным ребенком на руках, но весьма неплохо живу сейчас, и назвать меня несчастной, потерянной и тому подобное никому даже в голову не придет. Но мне было тяжело, главным образом, материально и физически, у нее же болела душа. Моя душа к моменту нашей встречи была тоже не в лучшей спортивной форме. В результате всего вышеописанного наше тесное общение стало неизбежным. И мы начали активную совместную кампанию по выходу из кризиса. Без лишней скромности могу заметить, что действовали на этом поприще мы с Ириной гораздо эффективнее, чем наше правительство в 98-м году.