Перипетии

Перипетии

Мне довелось услышать историю о спасении односельчан во время "той" войны прокатившейся по нашим местам что поведала Любовь Константиновна Томашевич, живущая в деревне  Пилинай что под Вевисом. Мы разговорились на старом кладбище возле могил ее родителей:-«Семья проживала в деревне Докучайка»- махнула она в сторону озера - «На самом береге приютилась Успенка,названная в честь церквы где венчались родители, окрестили меня, и я повенчалась окрестив детей и все повторили внуки. Вон там недалече были Ивиники и Осинники, через дорогу Бальцяришки» - начала она на местном говоре перечисляя довоенные названия литовских, польских и русских деревенек округи. Так раньше здесь и жили и жаль, что деревни с "с колгопотивизацией" они исчезли. «Сохранись Бальцяришки,продолжала собеседница при советской власти побыв колхозпом упраздненным за ненадобностью».
До войны отец её владел небольшим кусочком земли у озера ,правда с которого было трудно бвло прокормится трудом рук и поэтому он в межсезонье подрабатывал плотничая. «Летом 43»- продолжала она- «Отца, дядю Анисима и соседа Григониса с еще несколькими жителеми из окрест, «германские жандармцы с бляхами на груди», зарестовали за найденных у кустах дороги на Вильно забитых своих двоих немецких солдатов, но Прослыша о случившимся,ксенз  костела запряг лошадку и поспешил в Троки разузнать о односельчанах, ведь мово отца он хорошо знал, ведь тот смастерил лавки для костела стоящие там и доныне.» Знал ксёнз и то что отец с братами пели в церкви, а это тоже как-никак поручительство о непричастности к ночному инциденту, а владея немецким он сторговался с администрацией, внеся денежный залог или попросту выкупил арестованных.
«Когда мы с мамой пешком пришли в Троки в горестных ожиданиях готовые к худшейшему все разрешилось» - закончила повествование рассказчица задумавшись о чем то своем и бестактно было бы лесть с вопросами к пожилой женщине, поэтому тихо отошел к рядом стоящей изящной часовенке, выглядевшей теремко из сказки.
Каменная, освещенная во имя «Всех Святых», она возведена на этом православном кладбище в 1936 году настоятелем Вевиской церкви Успения Богородицы, протоиерем Александром Недведским над могилами сына Нила и супруги Елены Александровны и разглядывая сквозь ажурные окна светящийся маленький белый иконостас невольно подумалось как переплетаются людские судьбы, ведь привело меня сюда небольшое поручение от Кладпейчан найти могилу и поклонится протоиерею Николаю Недведскому, долголетнему настоятелю их церкви "Всех Святых в земле Российской просиявших" и он похоронен  у хpама "Всех Святых в земле Российской просиявших" только на другом краю Литвы.
«Многих наших в этой часовне отпевал отец Александр,а вот при священниках Альгисе и Андрее она закрытой cтояла. Настоятель отец Вениамин, уж очень крепко сплотивший всех общей работой по ремонту церквы и эту скоро отремонтирует. Эн, вона теперь она какая красавица!»- повернулась к Успенской, перестивщись Любовь Константиновна.
Упомянутый отец Андрей Семеняка и мне был знаком, он как «Предтеча» в нашей жизни - первый священник побеседовавший по душам двадцать лет назад.Я привез его в Вильнюс на своем новеньком «412 Москвиче», «из далека, что б никто не прослышал» и не обговорил на партсобраниях, похоронить отца школьного товарища Николая Евгеньевича Гусаченко, во дворе которого, огражденные от «дурного влияния улицы», мы выросли. - «Церковь, это не здание, а люди»- запомнилась, непонятная фраза молодого священника,а то что «не в бревнах Бог, а в ребрах», дошло много позже из бесед с отцом Вениамином, принявшем этот приход. Низкий поклон священникам за вразумления.

Несколько дней не выходила из головы история спасения литовским ксензом русских односельчан, позтому через несколько дней приехал в Вевис, но к удивлению молодой настоятель костела ничего не слышал о событиях войны и отослал к старосте, тот тоже «был не в курсе». По спрашивая на улице пожилых людей наконец стою на пороге домика Ромуальдаса Шальчунаса и старый священнослужитель приглашает в дом.« Расскажите пожалуйста о спасении Вами односельчан во время войны?»- обратился с прямым вопросом к собеседнику. «О! Времена изменились и русским это уже интересно!» как-то чуть иронично начал он:- «А что рассказывать? Аресты начались за неделю до начала войны и мы с отцом спрятали в хлеву польскую семью с малыми детками от расправы местных коммунистов...» - приняла неожиданный оборот беседа, «Потому что богатых односельчан стали вывозить на станцию и в Сибирь»,чтобы растащить их имущество активистами установившим «совету власть», а мы в Щирвинтах были малоземельными...» Поняв оплошность, я не стал перебивать собеседника и услышал другую историю о спасении чьих -то жизней в тех перипетиях..
 
Потом мы долго молчали. Всплывшие далекие воспоминания и неожиданный мой рассказ о поступке его предшественника, которого он сменил пол века назад, как-то заметно подействовали на старенького ксенза, неожиданно он вдруг суетливо стал собирался несмотря на позний час и через несколько минут мы подходим к костелу, в ограде которого могила первого настоятеля Юозапаса Минчавичуса, умершего в 1955 году и мы оба поняли , что кроме спасенных им русских, о поступке ксенза Юозапаса в далеком 1943 так никто никогда и не узнал,как впрочем не знают до сих пор, кроме спасенных поляков, о человеческих качествах проявившихся в 1941 году, у рядом задумавшегося отца Ромуальдаса...




Сентябрь 2008 дер.Волы