Подземный ветер

Подземный ветер вылетает из тоннеля, взъерошивает волосы, шевелит одежду и уносится снова в темный зев. Люди на платформе стоят, как обычно, но они мертвы. Белые лица, безжизненные спутавшиеся волосы, ввалившиеся глаза… Скоро из-под туго натянутой кожи проглянет белая кость, и будут стоять они – безмолвные и страшные посетители подземки. Они застыли у самого края платформы, захваченные врасплох подземным ветром, и будут стоять, пока совсем не рассыплются в прах, пока ветер не раскатит по углам белые шары их черепов.
Вслед за ветром из тоннеля вылетает поезд. Как и все вокруг, на первый взгляд он кажется обычным – и вместе с тем неуловимо изменившимся. Что-то странное поглотило это место – ужас и каменный ветер, мечущийся по темным коридорам, как зверь, давным-давно заблудившийся здесь.
Двери поезда открываются впустую – никто не входит и не выходит. На сиденьях вдоль стен – мертвецы, такие же, как те, что застыли на платформе. Створки захлопываются, поезд с диким визгом уносится в тоннель, и снова вокруг – безмолвно кричащий ужас и древнее безумие, овладевшее подземельем.
Древнее безумие овладело мертвыми лицами – застывшие мускулы изгибаются в немыслимых гримасах, кривятся рты, руки вскидываются ввысь, словно пытаясь ухватиться за несуществующие поручни, и в недрах глубоко под ними зарождается дрожь. Сперва легкая и еле заметная, она стряхивает пыль со стен, постепенно набирает силу, как урчание кошки или рокот моря, выбирается из глубин наверх, и, наконец… изгибистая трещина бежит по полу. С ужасом и надеждой смотрят на это мертвецы, их глаза неотрывно следят за тем, что может дать им призрачную надежду на спасение, на бегство из глубины времени. Из трещины вырывается черный дым, словно ад решил расширить свои владения, слышен грохот падающих камней и тонкий вой, от которого закладывает уши. Колонны дрожат, кусками рушится облицовка со стен, люстры – эти огромные стеклянные монстры – летят вниз, на рельсы. И, когда наконец падают и колонны, рассыпаясь на куски, как ребра громадного скелета, раздается вопль мертвецов – иссохшие глотки рвутся, и звук летит вверх, вслед за воздетыми руками, к потолку, где сквозь далекую тонкую трещину мертвецы видят небо, и взывают к нему, и в неистовстве рвутся и замолкают их голоса, когда эта полупризрачная трещина, единственная их надежда на свободу, закрывается, и на них вновь валятся напластования эпох и пород.
И темнота опускается на них, но и в этой темноте стоят мертвые, и ждут неизвестно чего – не то пробуждения, не то наоборот – вечного сна. И, когда рассеивается темнота, видно все то же – платформа и мертвецы, ждущие поезда. И неизвестно, сколько ещё раз, со свистом и визгом тормозов, вслед за подземным ветром вылетит он из темной пасти тоннеля, чтоб вновь умчаться неизвестно куда, не высадив своих вечных пассажиров и не взяв новых. Только мозаичные квадраты пола покрываются тонким слоем серой пыли, и по этому знаку определяют даже не время, а что-то более зыбкое, ожидающие. Порыв подземного ветра вылетает из зева тоннеля, слизывает с пола серых прах и вновь уносится в то же загадочное место, откуда он появился.
И ничего не меняется – только лица мертвецов корчатся в гримасах, словно они и противятся, и рвутся к тому, что зовет их.
И в тишине раздаются шаги, но невозможно понять, сколько минут или десятилетий не нарушалось это безмолвие.
И в зал по ступеням спускается… живой человек! Его поражает тишина, ужас и безумие тянутся к нему теплым порывом подземного ветра. Он заглядывает в лицо этому вечному страннику, и то, что он видит там, вцепляется в его душу ледяными пальцами, и сводит с ума, и забирает, чтобы никогда не отдать… Мертвецы вокруг него кивают иссохшими головами; их обнажившиеся зубы кажутся ему издевательскими улыбками.
Подземный ветер проносится по платформе, перебирает его волосы теплым запахом влажной земли, и следом ледяным порывом по телу бегут мурашки – дикий визг тормозов, скрип останавливающегося у платформы поезда и мертвец-машинист. Двери распахиваются, и он входит в вагон. Створки захлопываются за его спиной, как крышка гроба.
И снова черный сумрак тоннеля заглатывает поезд. Скрипят колеса, мертвецы с сухим стуком подскакивают на поворотах. Костлявые руки протягиваются к тому, кто пришел разделить их участь заложников подземного ветра.
Дует подземный ветер. То теплый, как мохнатый, трущийся об ноги кот, то ледяной, резкими пальцами срывающий непрочный покровы, в которые прячутся живые, - и они предстают перед ветром во всей наготе, и он пронизывает насквозь, беспощадный и всезнающий. Что ищет он в нас? Что найдем мы в нем? Никому из нас это неизвестно. Но ветер – живое существо, древнее порождение безумного бога. Уже и отец его ушел туда, откуда не возвращаются даже боги – а он все бродит по теплым подземным тоннелям, дышит запахом теплой земли, и сам, кажется, уже наполовину стал ею. Но словно мало ему этой огромной неповоротливой плоти – он хочет ещё и ещё, и все новыми и новыми телами старается завладеть, но… бросает на полдороге, потому что понимает вдруг, что и они не вечны. Но ветер оставляет себе то, чего лишен – чувства мертвецов. Он – наши страхи, наши детские кошмары, самые злые и безумные мысли навеяны им. Он - первобытная ярость, проливающая нашу кровь.
Что несет в себе подземный ветер?