Паркинг

       Знакомая супружеская пара собралась заграницу. На перекурах и междусобойчиках все знакомые обсуждали эту тему. Наваливали им горы советов. Спорили. Сыпали названиями иностранных городов. Щеголяли знаниями и хитростями оформления документов. Прохождения таможни. Провоза запрещенных предметов. Небрежно стряхивали пепелок с сигарет. Щурились. Цокали. Поднимали глаза к потолку. Язвительно трясли головами. Убеждали в одном. Отговаривали от другого.
       Мне одному сказать было нечего. Я, если и отправляюсь куда-то. То всегда один. Поэтому почти ничего в этих поездках не запоминаю. И все эти процедуры оформления-регистрации прохожу как в тумане. Я сидел и молчал. Чувствовал стыд. Очень хотел тоже посоветовать что-нибудь от себя.
       Услышал мельком, как они спорят. Как и на чем добираться до аэропорта. Кто повезет. Или на автобусе. Или на такси, но дорого. Или ехать самим. Но как тогда быть с машиной. Где и как ее оставить. И прочее. Рядом в этот момент не было ни интернета, ни справочных номеров телефонов. Я решил выяснить для них этот вопрос. Чтобы завтра сказать что-нибудь полезное.
       Вечером, прийдя домой, я нашел круглосуточные номера телефонов парковочной службы аэропорта. Позвонил. Разузнал все, как следует. Удивительные особенности сервиса меня нисколько не удивили.
       Суточный тариф за стоянку на паркинге под открытым зимним небом оказался около пятнадцати долларов. Я спросил. Можно ли забронировать на парковке место для автомобиля? Ответили. Нет, место забронировать нельзя. Но «если вы приедете, мы обязательно покажем, куда можно поставить машину». Я спросил насчет договора. Ответили: договоров не заключаем. Ключи и документы увозите с собой. Получаете квитанцию. Машину мы будем охранять. Но за сохранность машины мы не отвечаем.
- Ключи тоже забирать с собой? А машину оставлять у вас на парковке? А если ночью начнет сигнализация орать? Что вы будете делать?
- Ничего. Будем слушать.
       Всю эту информацию я тут же отправил будущим туристам в электронном послании. Где-то заполночь пришел мерзкий и, как мне показалось, полупьяный ответ. Они решили, что это я предлагаю им платить мне пятнадцать долларов в сутки, за то что их машина будет стоять у меня во дворе у подъезда.
       Всю ночь мне снился гул взлетающих самолетов. Сквозь сон я думал о том, насколько же смешны и ничтожны все современные мученики словесного искусства, которые обожают в своих прозах и виршах истаскивать все эти образы: самолеты, иллюминаторы, взлетно-посадочные полосы и огни, залы ожидания, их большие окна и холодные скамьи, где полагается беспрерывно курить и сосать кофе «задумчиво глядя вдаль». И прочее. Насколько еще более смешны ничтожны все эти сосунки всех полов и возрастов, играющие во всю эту дребедень. Ей-богу. Я в своей жизни видел по меньшей мере два случая. Когда человек намеренно калечил всю жизнь. И себе. И окружающим. И делал он это только для того. Чтобы в конце всей истории сказать какую-нибудь напыщенную фразу из кинофильма. Мощно затушить окурок. Страшно смять и швырнуть в урну пустой кофейный стаканчик. И улететь на самолете. И через две недели тихонько вернуться. С опухшей от пьянства рожей. Насколько ничтожны все они по сравнению с людьми, которые когда-то, сто лет назад, своим умом, талантом и трудолюбием создали это чудо. Заставили подняться в воздух многотонный железный фюзеляж. И продолжают создавать.
       Следующий день у меня был выходной. Я проснулся. Позавтракал. Оделся потеплее. Сел в машину. И поехал в аэропорт.
       На паркинг я заезжать не стал. Остановился за территорией аэропорта. Вылез из машины. Температура на улице была минусовая. На мне была зимняя куртка. И свитер. Свитер я снял. И оставил в машине. Куртку одел прямо на футболку. Закрыл машину. И пошел к аэропорту. Сунув руки в карманы. Втянув плечи. И шмыгая носом от холода. Совсем как в детстве.
       На пропускном пункте я спросил у охранника, где находится парковка для автомобилей, оставленных на длительный срок. Он показал мне рукой. Даже не взглянув на меня. Я пошел в ту сторону.
       Эта часть паркинга была ничем не отгорожена от остальных. Отличить ее можно было только по тому, что машины на ней были густо засыпаны снегом. Впрочем, неподалеку находилась еще одна будочка с охранником. Он вроде как за чем-то наблюдал.
       Машин было не особенно много. Штук двадцать. Среди них я сразу отметил несколько явно женских. На всех них был однодневный слой снега. Оставлены здесь вчера. Я прошелся вдоль рядов. Шел уверенным шагом. Охранник некоторое время наблюдал за мной. Потом вернулся к чтению газеты. Я осторожно заглянул в каждый из женских автомобилей. Увидел разбросанные по сиденьям вещи, компакт-диски. На паре автомобилей были даже не подняты дворники. Эти и другие признаки подсказали мне, что почти все они оставлены тут всего на один день.
       Я вернулся к входу на паркинг. Спрятался от ветра за бетонной колонной. И стал ждать.
       Минута ожидания уже казалась безумием. Я поразмыслил, как поступить. Отправился в здание аэропорта.
       Внутри было гораздо теплее. Это радовало. Потолкавшись среди людей, я нашел наконец табло с надписью Прибытие. В ближайший час не ожидалось никаких интересных мне рейсов. Зато через два часа прибывали четыре европейских рейса. И один из Минска.
       Два часа я слонялся по аэропорту. Смотрел на людей. Покупал всякую ерунду. Только чтобы чем-нибудь занять время. Затем снова отправился на паркинг.
       Мороз прихватил меня с новой силой. Но я радовался. Хотел снова почувствовать себя семнадцатилетним. Шмыгая носом, я дашел до знакомой заснеженной площадки. С невыразимой досадой я обнаружил, что упустил одну из женских машин. Вишневый «Пежо». На его месте остался только прямоугольник асфальта. У меня под курткой был большой стакан с кипятком. Так что я решил больше не уходить. Стоять на месте и ждать. Сколько смогу.
       В течение получаса появились несколько малоинтересных пассажиров. Один клерк в костюмчике. Один кавказец. Еще один кавказец приехал и поставил машину на то место, где стоял «Пежо». Я ждал.
       В течение ближайших двух часов я все таки не вытерпел. Два раза ходил в туалет. И еще сбегал в здание аэропорта. Взять еще горячего чая. Очень уж было холодно. Но ничего интересного я за это время не упустил. Приезжали на стоянку и уезжали с нее одни только мужчины. На одной из женских машин, маленькой «Тойоте» уехала загорелая многодетная семья. Девушка шла одна впереди. Но я вовремя успел заметить сзади мужа и детей. Повезло.
       И вот, на исходе третьего или четвертого часа, я наконец дождался. Я увидел эту женщину издалека. Она была одета в светлое меховое пальто с капюшоном. На вид лет тридцать. Лицо прикрывали косынка и дымчатые очки. На плече дамская сумочка. В руке – чемодан «Самсонит». С длинной ручкой. На колесиках. Везти его ей было тяжело. Но подойти и предложить помочь сейчас было совсем не к месту.
       Она зашла на паркинг с другой стороны. Отдала квитанцию охраннику в будке. Затем пошла искать свою машину.
       Я двинулся к ней навстречу. Чтобы она сразу заметила меня.
       Она действительно посмотрела на меня искоса. Подошла к своей машине. Черная «шкода» седан. Пискнула сигнализацией. Стряхнула снег с багажника. Открыла его. Не без труда уложила туда чемодан. Захлопнула багажник. Затем стряхнула снег с задней дверцы. Открыла ее. Достала щетку. Начала очищать машину от снега.
       Я тоже задержался около какого-то автомобиля. Притворился, будто он мой. Гораздо удобнее было бы, конечно, заехать на паркинг на своей машине. Но если бы я еще и заплатил деньги. Я бы стал себя презирать. Так что я стоял около чужой машины. И терпеливо ждал, пока женщина закончит работать щеткой.
       Стряхнув снег, он кинула щетку на заднее сиденье. Открыла водительскую дверцу. Собралась сесть за руль. Тут я подошел к ней.
- Извините. Я хотел вам кое-что сказать.
Она замерла. Чуть повернула голову в сторону будки с охранником. На паркинге было пустынно. И уже сгущались сумерки.
Я прокашлялся. За последние четыре часа я хорошенько отрепетировал текст.
- Видите ли, в чем дело. Вчера мне совершенно неожиданно пришлось для знакомых устраивать сюда машину. На эту парковку. Я позвонил. Все разузнал. Приехал. Оплатил эту квитанцию. Казалось бы. Ну что особенного? Приехал в аэропорт. Оставил машину на парковке. Улетел. Потом вернулся. Забрал машину. Сел. Уехал. Обычное дело. Правда?
       Она молча смотрела на меня. Своими дымчатыми глазницами. Губы ее поджались.
- Да, вроде бы обычное дело. Но вот ведь какая штука. Вы подумайте. Ведь если человек оставляет машину в аэропорту, это говорит о его характере удивительные вещи? Вы не согласны? Удивительные вещи это говорит о его характере!
- Какие вещи?
       Признаться, голос у нее был не слишком приятный. Да и по возрасту она, кажется, оказалась старше, чем я думал. Наверняка сказать нельзя. Проклятые эти коричневые дымчатые очки.
- Подумайте сами. Ведь это ужасно неудобно. И кроме того. Это ужасно неприлично. Самому везти себя самого в аэропорт. Летишь ты на отдых. Или по делам. Неважно. Нужно десять раз проверить. Чтобы ничего не забыть. Все вещи. Все документы. Хочется побыстрее пройти все формальности. И сразу залезть в самолет. И не думать больше ни о чем. Если летишь из зимы в лето, хочется сразу дома одеть летнюю одежду. Чтобы доехать на заднем сиденье. В качестве пассажира. Оттуда прошмыгнуть быстренько в аэропорт. В дьюти-фри, потом в самолет, и все. Наконец, элементарно хочется выпить. Чтобы облегчить стрессы и страхи авиаперелета. И меньше всего хочется думать о том, что перед этим еще и придется решать проблему с парковкой машины. Бегать по аэропорту. Искать эту службу. Заполнять дополнительные бланки. Платить. Отдавать ключи и документы неизвестно кому. Или наоборот, тащить их с собой. И всю поездку еще переживать. Как поживает твоя машина на парковке в аэропорту? Да это и не принято на самом деле. Всех нормальных людей в аэропорт отвозят друзья и родственники.
- Так. И что?
       Ее голос стал похож на голос школьного завуча.
- Так вот. Вы понимаете. Я сам всегда летают один. И оставляю машину на этом паркинге. Я вдруг подумал – все мы, кто оставляет машины на парковке в аэропорту. Мы ведь все, так сказать, сделаны из одного теста. Мужчины, женщины. Мы преуспеваем в этой жизни. Мы имеем дорогие машины. И мы ездим заграницу ради работы или развлечения. Но при этом… Неужели вы до сих пор не поняли, о чем я? Не чувствуете этого сами?
       Она промолчала.
- Но при этом нам даже некого попросить отвезти нас в аэропорт. Может у нас есть даже и эти так называемые друзья. Но в аэропорт мы все равно ездим сами. Неужели вам не кажется, что это некая общность? Некоторая черта характера? Которая объединяет нас всех. Клиентов этой парковки? Я сегодня провел здесь весь день. Даже специально плохо оделся. Чтобы холод добавлял романтики моему ожиданию. Как в семнадцать лет, под окнами любимой девочки. Я ждал женщину, которая, как и я, тоже оставляет машину на парковке в аэропорту. Я ждал вас. И вот теперь стою перед вами. И говорю вам это. Я хочу познакомиться с вами. Встретиться с вами в ближайшее время. Поговорить в непринужденной обстановке. Узнать вас. Понять, какая вы. Может мы с вами очень похожи? Если мы с вами похожи, я бы очень хотел познакомиться с такой женщиной, как вы. Давайте познакомимся? Как вас зовут?
       Несколько томительных секунд длилось молчание. Затем она сняла очки.
       Надо сказать, что ее лицо оказалось совсем не таким, как я ожидал. Оно оказалось весьма неприятным. Оказывается она была из тех женщин, кто в достаточно зрелом возрасте все продолжает накладывать косметику, как дискотечная девочка. А выражение этого лица сейчас напоминало прокисшее молоко.
- У нас новый генеральный. Он считает что давать мне личного шофера в аэропорт слишком жирно. Даже в Минске мне дали шофера. А этот свин не дал. А муж меня вчера отвезти не смог. Поэтому я ее здесь и оставила.
- И все?
- Что – все?
- Значит никакой духовной общности среди соседей по парковке?
- Не знаю. Нет, наверное.
       Она достала из сумочки очешник. Убрала туда очки. И села в машину.
       Я был ошеломлен. Законы сюжета требовали конечно, чтобы я сейчас подбежал и, прежде чем она захлопнет дверцу, сказал ей нечто гениальное. Но только этого совсем не требовалось. Я знал, что нужно делать. Нужно поехать за ней. Пасти ее по всему городу. Она будет делать вид, что не замечает тебя в зеркальце заднего вида. Даст тебе пару зацепок. Например, зайдет в пару заведений или учреждений. Чтобы ты запомнил, где при желании можно добыть ее координаты. Или остановится положить денег на телефон. И «забудет» взять чек из автомата. На котором остался ее номер. Ты начнешь преследовать ее. Пару недель она будет тебя отшивать. Кричать - отстань. Я замужем. Ты что, псих? А затем сама позвонит среди ночи пьяная. И назначит встречу. Все это мы уже проходили сто раз.
       Заурчал двигатель. Черная «шкода» тронулась с места. Медленно проплыла мимо меня. Приглашая начать игру. Но я остался стоять на месте.
       Я вспомнил свой вчерашний сон. И связанные с ним мысли. О всяких бездельниках, которые поют и слушают рок-баллады о романтичности международных авиалиний. Об автотрассах и автомобилях таких песенок написано ничуть не меньше.
       Черная «шкода» добралась до выезда с паркинга. Остановилась. Как мне показалось, в некотором удивлении. Почему это я вместо того, чтобы кинутся следом, продолжаю стоять на месте? Сквозь затемненные стекла я видел огонек дамской сигаретки. Я буквально слышал мысли. Грохочущие в салоне «шкоды».
- Да у него и машины то небось никакой нет. Все наврал. Обмылок какой-то. Шляется по парковке. Пристает к бабам. А охранникам похрен.
       «Шкода» уехала.
       Плевать на тебя, дура. В моем рассуждении о характерах клиентов паркинга я пропустил одну нестыковку. Я забыл добавить: «При прочих равных условиях». То есть при условии, что ты сам заработал. Сама заработала. И купила себе машину. Тогда бы ты представляла из себя интересную личность. И в подобной ситуации придумала бы что-нибудь пооригинальнее. Чем просто рассказать. Почему оставила машину в аэропорту.
 Где такой, как ты самой на машину заработать. Видно муж тебе эту тачку и купил. И тебе все равно. Что на парковке ее бросить в сугробе. Что об столб разбить.
Ладно.
       Уже вечер. Действительно становится холодно. Пойду, одену под куртку свитер. Зайду в кафетерий. Возьму еще чая. И вернусь сюда. Через час еще два рейса. На которых могут быть безнесвумен. А на парковке еще остался «Ниссан Микра». И еще одна маленькая «Тойота».