Ольга часть 2

       Ольга.

 
Часть вторая.

1.

ЗОРЬКА

         Как же великолепно беззвучие ночного звездного неба с его вечным скитальцем-месяцем! Но тишина на природе всегда относительна. Среди ночного царства стрекочущих сверчков, нестройного переквакивания лягушек, легкого шелеста отдыхающих от дневной жары трав и листвы деревьев, создаваемого легким ветерком, вдруг слышится несвойственная этой идиллии мелодия будильника. Но уже через несколько секунд она виновато смолкает, этим и попросив прощения за нескромное вторжение в ночной слабоосвещенный пейзаж.
          Два неясных силуэта, один за другим, выползают из старенькой, видавшей виды, брезентовой палатки. Минут десять копаются в вещах, переодеваются. Силуэт, тот, что повыше, нависает над полуостывшим кострищем, зачерпывает из висящего на самодельной треноге котелка еще теплый чай в две эмалированные кружки. Они, естественно, не видны, но от этого не перестают быть. Второй силуэт, тот, что пониже, приносит столь же невидимые бутерброды. Чай выпивается, а бутерброды, оставаясь нетронутыми, складываются в пакет. Будет еще их черед. Все, пора…
          Захватив по паре удочек, сумку со снастями, тени спускаются к находящемуся в прямой видимости от становища берегу озера. Безлюдная заводь, на другом конце соединяющаяся с довольно полноводной рекой, давно облюбована рыбаками. На всех свободных от кустов и камышовых зарослей участках берега сооружены нехитрые рыбацкие места. Где пни, где коряги, а где и естественный контур берега служат сиденьями. Из воды на разном отдалении от берега торчат раздвоенные на конце колышки-рогатины.
            Уже минут через тридцать, хозяюшка Мать-природа проснувшись, начала постепенно вливать в отстоявшую вахту ночь парное молоко. Постепенно, тоненькой-тоненькой струечкой, постоянно и равномерно помешивая, заваривать новое свежее утро.
Лягушачий хор утраивает свои старания. К нему добавляется пение просыпающихся птиц. Но это не мешает, а лишь подчеркивает общую тишину пейзажа. Гладь озера, отражая посветлевшее небо, позволяет уже рассмотреть слегка раскачивающиеся в дыхании водных масс, небольшие поплавки из гусиного пера, опоясанного пенопластовой выпуклостью красного цвета. К ним и приковано внимание пары. Из-за недозаваренного утреннего света, а еще больше из-за поднимающегося над озером неравномерного клубяще-слоисто-рваного тумана, вглядываться приходится до боли в глазах, напрягая до предела весьма ограниченные человеческие возможности.
          Стоп!!! Ага, есть поклевка. Еще одна… Поплавок дважды дернулся, слегка погружаясь глубже в воду, и тут же принял прежнее положение. Так-так, что дальше? Неужели все? Ну, милый, давай, продолжай, пожалуйста…. Дал! Еще поклевка, еще один нырок, а вот сейчас бы не прозевать… Так и есть, поплавок слегка приподнялся и лег под углом. Медлить нельзя, теперь все зависит от быстроты реакции. Рука, держащая на весу длинное удилище, делает резкое, еле заметное с виду движение, поддергивая леску вверх. Есть подсечка! Теперь можно пробовать тянуть. Так-так, что там у нас? Что-то тяжеловато для пустого крючка. Ого! Оно даже сопротивляется… Неужели? Хорошо, хорошо – рвать не буду, чуть ослаблю леску, поплавай, успокойся. И я успокоюсь. Там не мелочь, там нечто посерьезнее зацепилось… Только бы не в кусты, только бы не сошла…
         – Саша! Быстрее, помоги! А то уйдет! Где подсак? – взволнованный женский голос разорвал тишину вступающего в свои права утра.
         – Сейчас, не кричи, распугаешь всю рыбу! Вот он. Держи-держи. Так, умница! Не волнуйся. Замри. Не шевелись. Ничего, ничего, пусть водит. Ну, еще пару метров. Спокойно, только спокойно… Вот так, молодец, правильно. Иди сюда, дорогой… Есть! Есть! – последняя фраза также не сдержавшись, пошла на повышение тона.
          – Ну, кто там?
Подсак уже на берегу. Удочка брошена там же. Радостное волнение зашкаливает обоих. Из подсака мужчина извлекает головастую рыбину, килограмма на полтора, приблизительно.
          – Это Сазан, Олечка! Ну, ты везучая! Я и не думал, что в здешнем озере еще не все крупные экземпляры выловили… А чтобы еще и на удочку – это вообще, фантастика! Мы же больше, чем на мелочевку и не рассчитывали…
          – Саша, бросай его, у тебя клюет! – предупредила, успевающая оглядываться, Оля.
Бросив рыбину обратно в подсак, Саша понесся к своему, поставленному на торчащую из воды рогатину, удилищу за соседним кустом. Потянул. Есть! Успел-таки. Подсек, вытянул. Конечно, легче. Потому, как и меньше. И намного. Маленькая, с ладошку, плотвичка ровно легла с лету в мужскую руку. Насадив новую наживку, Александр перезакинул удочку, достал из сумки садок. Положил в него свою плотвичку, вернулся к бьющемуся в подсаке сазанчику, извлек, полюбовался красавцем под сияющий счастьем Ольгин взгляд, и отправил к маленькой подружке.
           Опустив садок в воду, прикрепил к торчащей рогатине, проверил на прочность свою конструкцию, если уплывет, потеря будет невосполнимой в моральном плане, и довольный жизнью подошел к своему смыслу жизни – любимой женщине. Поцеловав в улыбающиеся губы, заставив почувствовать, что рядом нежно любящий мужчина, вернулся на свое рыбацкое место за кустом. Для любви у них еще целая жизнь, а вот утренняя зорька для заядлых рыбаков кончается быстро.
           А кончилась она с неплохим результатом. Сазанов больше не поймали, но с полсотни разных, от мелких до средних, рыбешек часам к десяти утра тыкалось мордочками в некрупные ячейки сетки садка. Клевать перестало. Теперь можно было возвращаться к палатке. Время бутербродов стремительно приближалось. Чувство голода его подгоняло, а свежий воздух усиливал эффект.
Это была их первая вылазка на природу. Всего месяц назад они познакомились при весьма странных, неоднозначных обстоятельствах. Кто бы мог подумать, что «задание» окажется выполнимым, а полюс страданий Оли поменяется местами с полюсом счастливой эйфории? Выходные заканчивались, вечером намечался отъезд. Но пока еще есть время насладиться теплым августовским днем на лоне природы. Покупаться, позагорать, да и просто понежиться ничегонеделанием, пока такая возможность предоставляется.

2.

ПИР ВО ВРЕМЯ… ВОЙНЫ

          Последний раз поцеловавшись, попрощались до завтра и разошлись по своим квартирам. Нужно обоим привести себя в порядок, подготовиться к трудовой неделе. Настроение было приподнятым, радужным. Несмотря на то, что приехали с отдыха, чувствовалась неизвестно откуда взявшаяся усталость, а еще и рыбу чистить предстояло. Жалко, если пропадет. Улов пара разделила поровну, но сазан остался, безусловно, у Оли.
Было решение - пригласить назавтра Татьяну с Анатолием и Свету. Сазана – запечь в духовке под сметанным соусом с лимончиком. Но это завтра.
            Завтра началось с приятного щебетания птиц будильника. В прекрасном настроении Ольга собралась и понеслась на работу. В таком же настроении и вернулась домой, нагруженная пакетами с продуктами. Но когда ждешь в гости настоящих друзей эти заботы не в тягость.
            Татьяна обещала прийти пораньше, чтобы помочь Ольге приготовить и накрыть на стол. События развивались по намеченному плану. Минут через пятнадцать после прихода Оли появилась и Таня. Одновременно расспрашивая о проведенных выходных, уже подпоясывалась фартуком, оглядывала приготовленные продукты и, вообще, фронт работы. Наконец заметила сазана, уже почищенного и разделанного, но не потерявшего от этого внушительность.
            – Ты это чудо-юдо поймала? Ох, здоровый какой, красавец просто. Как там ты его называла по телефону? Фазан? Нет, сейчас вспомню… Да знаю, что фазан это птица, на языке вертится, а вспомнить не могу. А, да, сазан? Точно сазан!!!
            – Сазан, сазан. Ага, знаешь, как я переволновалась, когда он не хотел вытаскиваться? Еле удочку в руках удержала. Вроде и знаю, как в таких случаях действовать, а все равно от неожиданности еле с эмоциями справилась. Хорошо, Саша рядом – помог. Даже не верится….
           – Во что тебе не верится? Что рыбу поймала или что Саша рядом?
           – Что Саша со мной. Так не бывает, как мне с ним хорошо. Я так счастлива! До сих пор не могу поверить, что считала, что люблю Славу. Какая-то я непостоянная все-таки. Но уж какая есть. Я первый раз в жизни испытала чувство такой силы… До него я только думала, что знаю хоть что-то о любви. Он такой нежный, понимающий. Тань, я же по уши в него влюбилась. А в этом, кстати, ты виновата. И Толик. Как это у него оказался так вовремя под рукой новый друг? Я вас всех люблю!!!
           – И мы тебя! Не узнаю молчаливую подругу, вот расщебеталась... Если бы ты знала, как я рада за тебя! За вас обоих! Саша тоже весь аж светится… Значит – судьба! Тьфу, тьфу, тьфу на вас, чтоб не сглазить.
            – Да и вы с Толей – тоже спелись в сладкую парочку. С днем свадьбы определились? – одновременно с вопросом Ольга отправила нашпигованного лимоном и облитого соусом сазана в духовку. Работа у девчат спорилась несмотря на эмоциональные откровения.
             – Нет пока. На днях пойдем заявление в ЗАГС подавать. Тогда уже точно объявим. Может, с нами пойдете? Сразу двойную свадьбу сыграем… А что? Класс! Как идея?
             – Да, идея, как и все твои идеи, с ног сбивает! Вы с Толиком уже лет пять знакомы, вам давно уже пора определиться, оформить отношения. А я? А мы, вернее? Всего месяц встречаемся… Да и познакомились так, не совсем романтично. Хотя я бы за Сашеньку моего, хоть сейчас замуж вышла, но… Ведь есть еще и он. Так что не торопи события. Договорились?
            – Нет, не договорились. Сама говоришь, что есть еще и Саша. Единственное, что могу гарантировать, это то, что не буду настаивать на своем предложении. А идею подкину в массы, уж будь уверена.
             – Ох уж у меня и подружка неугомонная. Света вот скоро придет, хоть она меня поддержит морально от таких торопыг, как ты.
Обе спорщицы просто сияли счастливыми улыбками, хотя и выполняли не для всех приятную работу. Чистили картошку, лук, резали зелень и еще много чего для салатов.
                Вскоре прибыла еще одна помощница – Света. Тепло поприветствовав подруг, не переведя дух, кинулась в гущу событий по приготовлению званого ужина. Теперь-то уж точно они все успеют переделать к приходу мужчин.
             Успели, еще и украсили блюда, да так, что и рестораны бы позавидовали внешнему виду сервированного стола. А мужчины, безусловно сговорившись, явились вместе. Каждый с букетами роз: Анатолий – с розовыми, а Александр – с белыми. Все в соответствии со вкусами своих возлюбленных. Кроме цветов – полные пакеты с напитками, коробками конфет и фруктами. Естественно, Ольга с Татьяной с радостными возгласами бросились встречать пришедших. Конфуз получился со Светой. Она осталась стоять возле окна, а всем четверым обернувшимся к ней, стало неловко. Одна она осталась без цветов.
            – Да что вы на меня все так виновато смотрите, ничего страшного со мной не случилось. Вы же не виноваты, что я сегодня, да и вообще, без пары. Вот до конца поправлюсь, выйду на охоту, такого красавца отхвачу – вам и не снилось. Расслабьтесь вы, а то уйду. Не хватало еще комплексами такой вечер портить, – мужественно обыграла ситуацию Света.
           – Да, все равно некрасиво получилось, не догадались. Ты уж прости нас, дураков. Совсем от любви мозги затуманились, - попытался оправдаться за обоих Анатолий.
           – Ладно, проходите к столу, пока все свеженькое да горячее. С работы же все, голодные, небось, как волки, - решила сменить тему хозяйка.
           – Вот это стол нам девчата накрыли! Такую красоту и нарушать жалко! А сазан какой румяный, теперь-то уж смирный стал, не то, что вчера, заставил поволноваться нас с Олей, - поразился прошедший первым Саша.
            Наконец все расселись и дружно принялись пировать. Текла негромкая музыка, слышался звон бокалов и рюмок, перемежающийся взрывами смеха и разговорами. По мере увеличения выпитого и то и другое становились более громкими и частыми. Всем было весело и комфортно в стандартной Олиной квартире. Сегодня здесь царил настоящий праздник. Татьяна все же подкинула свою идею, относительно совместной сдвоенной свадьбы, причем прямо за столом. Ольга метнула на подругу испепеляющий взгляд, а Саша перенес предложение довольно спокойно. Сказав, что сама идея превосходная, но сначала бы надо предложение невесте сделать, а затем и день свадьбы к чему-либо приурочивать. Пообещал переговорить с Олей на эту тему наедине.
Часов в девять вечера у Александра ожил мобильный телефон. Посмотрев на имя беспокоящего, попросил кампанию притихнуть, это звонили с работы. Друзья не сразу, но все-таки сумели выполнить просьбу.
             – Алло, я слушаю! Нет, не смотрю. Сейчас включу. Одну минуту... – голос звонившего насторожил Александра серьезностью, не тратя время на расспросы, он попросил, – Девочки, Олечка! Включите, пожалуйста, телевизор, там что-то в новостях... Да, спасибо.
         Звонивший попросил перезвонить после просмотра и отключился. То, что предстало перед глазами присутствующих – отмело веселье сразу. Передавали о бомбежке Цхинвала. Грузия напала на Южную Осетию…
          Снова война. Да сколько же можно? Какому здравомыслящему человеку хочется смертей ни в чем не повинных людей? Артобстрелы, что больше всего возмущало, велись по мирному населению, по жилым домам, гражданским учреждениям. Гибли дети, женщины, старики, конечно, и наши миротворцы – мира агрессорам как раз и не хотелось.
          – Да, мы тут празднуем, а там такие события. Отвлеклись мы от реалий жизни. За новостями последнее время не следили. Это же не в один день случается. Наверняка, задолго подготовку вели, –  высказавшись, Саша набрал номер ранее звонившего главврача больницы. Все напряженно вслушивались в настораживающий разговор, но услышали только сухие фразы.
        – Да, это я.
        – ...
        – Смотрел. Понял.
        – ...
        – Скоты. Слов нет...
        – ...
        – Да.
        – ...
        – Да. Восемьдесят третий.
        – ...
        – Нет. Ну, а как иначе?
         – ...
         – Я так и подумал сразу.
         – ...
         – Безусловно.
         – ...
         – Я согласен.
         – ...
         – Нет. Однозначно. Не о чем думать. Я согласен.
         – ...
         – Когда? Время...
         – ...
         – А точнее?
         – ...
         – Понял. Буду ждать.
Немая сцена из "Ревизора" в исполнении друзей выглядела не наигранно. Все всё поняли, за исключением деталей. Ужас легко читался в глазах женщин, особенно отчетливо у Ольги. Анатолий же смотрел жестко, хмуро. Ему в свое время довелось служить в Чечне. Он отчетливо представлял всю картину подобного вторжения, словно вернулся на семь лет назад. Такие воспоминания не могут нравиться – довелось испытать все тяготы и негоразды.
Александр не стал тянуть с ответом на невысказанный вопрос.
           – Я завтра улетаю по линии «Красного креста» в Цхинвал. Оля, извини, что не посоветовался с тобой перед принятием решения, надеюсь, поймешь правильно. Иначе я не мог поступить.
Оля не ответила. Не смогла. Нервное напряжение сковало ее до такой степени, что трудно было даже вздохнуть. Она лишь посмотрела Александру в глаза, махнула рукой, мол, не трогайте сейчас…
            – У кого есть валерьянка? Не нравится мне Оля. Как бы я ее не покалечил своими новостями.
            – У меня есть в сумочке, сейчас принесу, – отозвалась Света, выбираясь из-за стола.
После того, как Александр дал Оле лекарство, поднял ее на руки и отнес в другую комнату.
Там уложил на диван, положил на лоб смоченное полотенце, которое нашел в ванной комнате, присел на краешек. Взял за руку, проверил пульс. Убедившись, что ничего страшного не происходит, наклонился, обнял и положил голову ей на грудь. Она прижала Сашу к себе. Они молчали оба. Все было понятно без слов. Наконец охватившее Ольгу оцепенение стало потихоньку отпускать. Вылилось оно фразой, которую Александр менее всего хотел услышать.
          – Я с тобой.
          – Нельзя.
          – Почему?
          – Туда посылают только врачей. Первый отряд уже там. Я отбываю со вторым. Оля, не переживай, все будет хорошо. Я же не воевать еду, а оказывать медицинскую помощь пострадавшим. Успокойся.
           – Там бомбят весь город. Я боюсь за тебя.
           – Ну, милая, не нужно так. Я понимаю, но я все равно должен ехать. Не рви мне сердце. Я постараюсь быть осторожным. Я очень тебя люблю, Оля. Я так благодарен судьбе, что она свела меня с тобой.
            – Я тоже тебя люблю. Я не могу тебя туда отпустить самого. Если уж что суждено, то вместе будем до конца.
            – Не глупи. Ты мне там ничем не сможешь помочь. Это нереально. Тебя просто туда не пустят. И, слава Богу! Война – это мужское дело. А любящая жена должна дожидаться мужа с победой дома. Тем более, это же на Кавказе. Там женщине не положено даже близко подходить к оружию. А если ты будешь там, мне будет не до больных и раненых. Только и останется, что тебя охранять. Пойми меня, прошу.
             – Ты назвал нас мужем и женой? Но мы не женаты. Хотя.… Какая разница… Я постараюсь принять действительность. Я понимаю тебя.
             – Спасибо, мое солнышко. Только вот не согласен, что нет никакой разницы женаты мы или нет. Я делаю тебе официальное предложение, Оля. Прошу, будь моей женой! Не хочу уехать без твоего согласия. Возможно, я тороплю события, но что на сердце, на душе – все здесь, в моем предложении руки и сердца. Я очень тебя люблю!
            – Я согласна. – ни сколько не раздумывая, уверенно ответила Оля. – Я не смогу жить без тебя. И я буду ждать мужа с победой дома. Я тоже люблю тебя.
                После нежного, продолжительного поцелуя, скрепившего предложение и согласие, Саша все же предложил вернуться в зал, где в волнении ожидали их друзья.
                Узнав о том, что Оля дала согласие стать законной женой Александра, с криками «Поздравляем!» бокалы были наполнены шампанским. Пир был продолжен. Провожать, так с музыкой! Слезы горю не помощники. Так ведь гласит народная мудрость? Не смотря на драматизм ситуации, жизнь всегда побеждает, пока ее не оборвет какой-нибудь негодяй или недуг.
Было решено с утра двум определившимся парам посетить ЗАГС и подать официальные заявления. Засиживаться допоздна не стали, всем было ясно, что Ольге и Александру нужно было остаться наедине. А последнему предстояло еще собираться в дорогу.

3

РАЗЛУКА.

           Ольга не могла оторвать взгляд от того участка неба, где исчез из виду самолет, унесший ее любимого на борту. Татьяна с Анатолием и Света стояли позади и терпеливо ждали ее. Александр просил Ольгу удержаться от слез, она и не заплакала... Постарается не плакать и потом. Она сходит в церковь, будет молиться, чтобы Бог вернул Сашу целым и невредимым. Больше она ничем не может ему помочь. Было не ясно, будет ли там, в Цхинвале работать мобильная связь. Неизвестность напрягала и без того взвинченные нервы, но нужно было держать себя в руках. Оля и старалась это делать. По крайней мере, пока ей это удавалось.
Вывела Олю из неподвижного состояния мысль о новостях телеканалов.
            – Таня, Света, Толя, поехали быстрее! Ко мне. Нужно телевизор смотреть, там хоть какие-то новости передают. Может, уже и бомбить закончили? Хоть бы быстрее этот конфликт разрулили. Не могу поверить – двадцать первый век на дворе, а тут средневековые разборки с современным вооружением затеяли. Варвары, да и только!
            – Фух! Ну, слава Богу! Наша Оля ожила. Мы уж думали здесь и ночевать придется. – как всегда Татьяна брала терапевтическую миссию на себя. – Поехали, конечно! Нам твой Саша строго-настрого приказал тебя одну не оставлять. Теперь будешь под нашим неусыпным надзором круглосуточно! Как тебе такая перспектива? Не надоедим?
           – Смотря сколько вас терпеть придется по времени. Я вас, конечно, всех люблю, но спать привыкла без посторонних глаз. Ну, едем? Давайте, шевелитесь быстрее, домой хочу!
Нарочито веселясь, подбадривая друг друга, компания направилась к выходу из аэропорта.
           Зайдя в квартиру, не разуваясь, Ольга прошла в зал и включила нужный канал. Но новостей там пока не передавали. Еще пятнадцать минут нужно было ждать до передачи. Оля уселась перед телевизором и вновь обратилась в изваяние. Прошедшие за ней друзья чувствовали себя не совсем удобно без внимания со стороны хозяйки, но делать нечего, нужно было ломать эту напряженную страхами и волнениями атмосферу. Татьяна не долго обдумывала дальнейшие действия. Причина сломать натянутость лежала на поверхности.
           – Так, вы как хотите, а я хочу отметить сегодняшнее знаменательное событие. И нечего раскисать! Саша просил, чтобы не делали из его командировки трагедию. Мы же несколько часов назад вышли из ЗАГСа! Это заслуживает внимания! Оля, там у тебя после вчерашнего нашего пира должно куча вкусностей остаться. Можно мы со Светой похозяйничаем?
            – Да, пожалуйста, делайте, что считаете нужным, – монотонно ответило изваяние, даже не обернувшись в сторону друзей. Ольга не хотела пропустить начало новостей, поэтому, не отрываясь, в задумчивости смотрела на экран телевизора.
Анатолий сел в соседнее кресло. Его тоже интересовали новости. А Татьяну со Светой, если и интересовали, то им все равно нужно было похозяйничать на кухне. Начнутся – как-нибудь догадаются позвать.
          Начались, позвали. Все то же. Бомбежки мирных районов оружием массового уничтожения. Разрушения. Жертвы… тысячами… Страх. Слезы. Эвакуация. Переполненные подвалы прячущимися людьми. А вот и полевой госпиталь для пострадавших…
           Саши там быть еще не может. Он еще не долетел даже. Хоть бы самолет не сбили. Обстановка, в общем, ужасала. Но нужно надеяться! Без надежды никак нельзя. Кто бы мог подумать о таком повороте событий? Еще два дня назад все было так безоблачно… Если бы кто предсказал такие события – ни за что не поверилось бы. О войне никто и подумать не мог. А об участии в таковой – сюрреализм… Который почему-то оказался, вдруг, действительностью.
           Девчата накрыли на стол, бокалы с шампанским были подняты с честь двух пар, которые решили пожениться 20 сентября 2008 года. За Татьяну и Анатолия! За Ольгу и Александра! О том, где сейчас находится последний, старались не говорить, чтобы лишний раз не травмировать невесту.
          После непродолжительного застолья, первая пара ушла домой, так было договорено. С Олей осталась пока не работающая, а посему и более свободная Света. В отличие от яркой, властной, всеохватывающей Татьяны, Света, в противоположность была тихой, несколько закомплексованной, неуверенной в себе. Внешность была ничем не выделяющаяся. Этакий серенький воробышек. Особенно относительно яркости все той же Тани. Ольга занимала в этом списке место посередине, ее отличительная черта - трогательная миловидность. Кто был красивее – Таня или Оля? Этот вопрос не находил ответа. Но ярче всех – Таня.
          Не смотря на различие в характерах, у трех подруг было и общее – они были по школе одноклассницами, поэтому уже давно нашли подход друг к другу, их связывало и объединяло искреннее взаимопонимание, но что самое важное – были не глупыми, веселыми, с хорошо развитым чувством юмора. Последнее ценили в людях, потому как именно это спасало их во многих жизненных коллизиях.
         Вот только в сложившейся ситуации Света не знала как себя и вести. Но сидеть и смотреть на Олю полными сострадания глазами – только усугублять и без того уязвимую тяжелую атмосферу. Пока Света размышляла чем бы занять внимание подруги, Оля ее опередила.
          – Светочка, ты так много уделяешь мне внимания, а я чувствую себя полной эгоисткой по отношению к тебе. Как ты себя чувствуешь? Последствия операции еще чувствуются?
           – Да что ты такое говоришь... Ничего себе эгоистка! Да вы всю жизнь меня опекаете с Таней. Что бы я без вас делала? Вы же как две палочки-выручалочки у меня. Позвонила, что плохо – сразу мчитесь на помощь. А когда меня аппендицит скрутил, если бы не вы все, может, меня бы уже и не было. Я ведь до последнего тянула, не хотела скорую вызывать. Еще бы с полчаса подождала.... и все, не спасли бы меня уже. Это же Танька на меня тогда так накричала по телефону, что я сразу решилась звонить в скорую. Ты знаешь, она умеет настоять на своем. Она всеми нами командует. Но вот что удивительно, ей подчиняешься легко, без обид. Потому что всегда уверен, что она желает тебе только добра. И, в конечном итоге, она зачастую оказывается права.
         – Да уж... Это же она поломала ту невыносимую ситуацию с моим сдвигом по фазе в сторону Славы. Если бы не она – я бы до сих пор, наверное, мыкалась в страданиях и сомнениях. Хорошо иметь такую умную и решительную подругу. Ты права. Жаль, она нас не слышит... А, может, и к лучшему, а то еще возгордится, придется на Землю грешную опускать? Ты вот только не ответила. Как ты себя чувствуешь?
         – Нормально. Побаливают рубцы от швов, но уже меньше. Я уже немного и веса набрала, хотя и не очень этого хотелось бы. Это все мелочи. А вот одиночество меня мое выводит из равновесия. Я со своим Виктором уже год, как рассталась. С тех пор даже намека на личную жизнь нет. Если бы не ваше внимание, совсем бы себя несчастной чувствовала. Друзья для меня – это все!
          – Да, это хорошо, что мы дружим, но этого не достаточно. Нужно Татьяне подкинуть идею, пусть займется твоим одиночеством – забудешь и что это такое.
          – Нет уж, только не это! Я представляю, как ее фантазия заработает.
          – Пусть работает, а вдруг поможет? А ты знаешь, кое в чем и я постараюсь тебе помочь. Нужно заняться твоим имиджем. Что-то ты последнее время всем своим видом в уныние впала. Я давно обратила на это внимание, только все некогда было поговорить по душам. Любовь много времени отнимает, уж прости... Только это не сейчас, ладно? Время новостей скоро. Давай смотреть.
           – Нет у меня настроения имиджем заниматься. Последнее время апатия на все это. Мне все равно, как я выгляжу. Так что не пробуй даже – бесполезно. А новостей я жду не меньше тебя.
            Новости ничего нового не принесли. Сюжеты повторялись. Забрезжила разве надежда на то, что Россия введет войска в нужном количестве, для того, чтобы усмирить обнаглевшего Саакашвилли вместе с его забугорными хозяевами. А в это время мирные люди продолжали погибать под обстрелами...
По окончании репортажа у обоих подруг слезы стояли в глазах, они одновременно бросились друг другу в объятья и разрыдались. Оля не смогла исполнить напутствие Саши – не плакать. Это выше ее сил. В эти часы, скорее всего, жители всей России и стран СНГ не могли сдержать слез негодования к агрессору и жалости к Осетинам. А тут еще и личная причина...

4.

ВЕРА, НАДЕЖДА, ЛЮБОВЬ

         Проснувшись утром, Ольга первым делом кинулась к телевизору. Переключая все каналы подряд, пыталась отыскать новости на интересующую тему. Это ей удалось. Но в основном показывали вчерашние репортажи. Особых изменений в артобстрелах не наблюдалось. Света спала в спальне отсутствующих родителей. Ольга не стала будить подругу. Заснули они далеко за полночь, все не могли наговориться на больные темы.   Но если бы даже и молчали, то все равно не смогли бы раньше заснуть, нервы-то на пределе от событий последних двух дней. А так, в разговорах, все же легче переносятся страхи и волнения.
        Оля, вспомнив свое вчерашнее обещание, прошла к себе в комнату. Там в углу висела небольшая бабушкина икона. Она не знала слов молитвы, но все же, как умела, как чувствовала, молилась. Странное дело, ей почти сразу стало легче. Как будто непосильную ношу сняла с себя. А вот на кого же эту ношу переложила она? Кроме как на Бога – больше не на кого было рассчитывать. Почему-то она твердо верила, что Он услышал ее искреннюю просьбу вернуть любимого. Перекрестившись множество раз и еще раз напоследок, она тихонько вышла из квартиры. Работу никто не отменял, а она и так уже опаздывала.
          Да, она все же опоздала к началу рабочего дня. Извинившись перед коллегами, села за свой стол и сразу закопалась в бумагах. Вчерашний отгул откинул расчеты по срокам сдачи финансового отчета фирмы до предела. Теперь придется наверстывать время. Чтобы собраться с мыслями Оля приготовила себе растворимый кофе. Где-то в столе должна была быть начатая пачка печенья. Вот и весь ее завтрак сегодня. Все делалось практически без отрыва от работы. Обрабатывались накладные, вносились в программу компьютера и еще масса разных мелочей, описание которых никого в восторг не привело бы. Сегодня еще и после работы придется оставаться.
          От работы ее отвлек самым наглым образом Слава. Он пришел, как обычно, подписывать накладные, командировочные и путевой лист, но получив подписанные бумаги, уходить не собирался. Пододвинул стул поближе к столу, уселся не спрашивая разрешения.
         – Оля, а где это ты вчера пропадала? Тут столько всего сорвалось без тебя.
         – Слава, извини, но я не хочу отвечать на этот вопрос. Мне очень некогда. Я спешу закончить отчет директору. Да и вопрос довольно бестактный. Ты не находишь?
         – А я все-таки был прав. Ты с этим своим врачом так и встречаешься. Ведь так?
         – Да, я с ним встречаюсь. Ты это хотел услышать? Слава, так случилось. Все. Давай не будем ворошить события.
         – А чего же ты все-таки из себя недотрогу корчила тогда? До сих пор обидно. Я из-за тебя... А ты...
         – Слава, давай не будем истерики устраивать. Насколько я знаю, ты вернулся в семью. Вот и молодец. Я желаю тебе счастья в личной жизни. Все, пока. Мне нужно работать.
         – А я вашу компанию вчера видел в аэропорту. Я туда двигатели и коробки передач отвозил. Заказ на фирму пришел срочный, а тебя не было. Директор за тебя расписался. Приезжаю, а ты там целуешься принародно со своим верзилой. Класс картинка? У меня аж крышу сорвало...
         – Я прошу, уйди. Мне надо работать.
Неизвестно сколько бы продолжался этот нелицеприятный диалог еще, но его прервал телефонный звонок. Ольга поспешно взглянула в экран мобильника и... реальный мир вокруг престал существовать.
         – Алло! Сашенька! Это ты?
         – Конечно я! Оленька! У меня все хорошо. За меня не волнуйся. Мы в безопасном районе. Уже соскучился по тебе! А ты?
         – Господи! Он еще спрашивает! И я соскучилась! Ты там надолго?
         – Не знаю еще. Я же только к работе приступил. Связь наладили – сразу позвонил. Знаю, что переживаешь. Только Оля, сразу предупреждаю. Ты мне не звони, пожалуйста. Я сам буду звонить, когда можно будет, возможно, не часто. Работы очень много, сама понимаешь...
          – Да, я поняла. Спасибо, что позвонил. А то я с ума тут от неизвестности сходила... Ты там только поосторожнее будь! Ладно? Я тебя очень, очень люблю!
          – И я тебя люблю! Все время перед глазами твой образ стоит. Как будто ты рядышком. Олечка! Все, дорогая, больше не могу разговаривать. Привезли раненых... До свидания, милая!
          – До свидания, Сашенька! Я жду тебя! Возвращайся скорее!
На этом разговор прервался. Минуты три Оля приходила в себя от волнения. Меньше всего ей хотелось видеть сейчас этого нагловатого Славу. Он в упор смотрел на Ольгу, улыбался, причем довольно-таки нехорошо, скорее ухмылялся.
           – Ах, какие голубки! Соскучилась... люблю.... А чего же уехал от своей любимой? Вернее даже улетел. А, кстати, куда это он так улетел, что нужно осторожному быть?
           – Не твое дело. Уйди. Прошу. Пока по-хорошему прошу.
           – Ух ты! А ты и по-плохому можешь? Это уже интереснее. А это как? Кричать будешь? Или плакать?
           – А ты не забываешься? Мы же на работе, а не в кабаке. Давай отложим выяснение мер по борьбе с хамством на внеурочное время. Я больше не буду тебе отвечать. Думай, что хочешь.
           – Ладно, уговорила. Я уйду. Пока уйду. Но разговор не окончен.
          Он ушел, но злость его очень сильно настораживала. Хоть бы не учудил чего. Ольга вздохнула с облегчением и вновь погрузилась в работу. Во второй половине рабочего дня к ней в кабинет зашел директор.
Она устало поприветствовала его.
           – Здравствуйте, Игорь Алексеевич! Я делаю, сижу без перерыва. Решила остаться после работы, чтобы закончить к сроку. Вы уж извините меня за проволочку...
           – Олечка, я не по этому вопросу. Сделаешь, я в этом не сомневаюсь. Я новости смотрел. Догадываюсь, что переживаешь за врача своего. Вот с приятными новостями сразу к тебе и спустился. Наши в наступление пошли! Начали операцию по принуждению к миру! Российские войска со всей своей мощью идут на маленькую Грузию! Их военные бросают свои позиции и бегут, кто куда может! И плевать на мировое сообщество, которое против этого! Потом разбираться будем: кто прав, а кто виноват! Я сам от радости и гордости аж подпрыгиваю, а тебе эта информация должна принести надежду на скорейшее возвращение твоего жениха. На свадьбу хоть пригласишь?
         – Ура! Вот, действительно порадовали! Спасибо, что заботитесь обо мне. Принуждение к миру? Так им и надо! Хоть бы все успокоилось быстрее. Если свадьба состоится, то обязательно приглашу! Как же без вас можно?
         – Оля, ты не вздумай оставаться после работы. Я подожду с отчетом. Домой и отдыхать! И новости смотреть. Все, Олечка, я дальше побежал.
С этими словами директор удалился, оставив бухгалтера со счастливой улыбкой и с надеждой в глазах.

5.

ЗОЛУШКА.

          Вернувшись домой, Оля застала Свету за уборкой квартиры. Она уже заканчивала домывать последнюю комнату. Телевизор был включен на нужном канале. Поцеловав в щеку подругу, прошла и села в ожидании начала новостей.
          – Ну, как отработала?
          – Если честно – тяжело. Еле высидела. Ты слышала о наступлении?
          – Да, конечно! Слава Богу! Я тут танцевала от радости.
          – А чего это ты решила за уборку взяться? Неужели я не способна сама полы помыть? Мне неудобно, я даже не помогла.
          – А, не обращай внимания. Это я, чтобы время быстрее продвигалось. Целый день тут одна сижу. Что-то же делать нужно, в конце концов, а почему бы и не помочь подружке? Мне не трудно. Сейчас новости посмотрим – я тебя еще и накормлю. Я там супчик вкусненький сварила к твоему приходу, только выключила.
           – Ух ты! Спасибо тебе! Не откажусь. Я голодная. Ты прямо, как Золушка у меня. Всю работу переделала. Кстати, Золушка, а когда мы тебя уже в принцессу превращать будем? Тыква – есть. На балконе в ящике лежит… Вот мышей и крысу где взять? Придется на птичий рынок идти. Там их всяких мастей полно.
           – Мышей, может, и много, а вот где волшебную палочку с феей в придачу взять? Нет у меня такой крестной, к сожалению.
           – Не переживай, сейчас Танюха придет, что-нибудь придумает. С ее фантазией – это пара пустяков. Все, новости начинаются. Садись, посмотрим. Хватит там уже кухню вылизывать, а то страшно и заходить будет в эту стерильность.
           Новости обрадовали. Хотелось в ладоши хлопать. Артобстрелы прекратились, но сообщение о том, что снайперы еще стреляют, вносили тревогу. Рано еще расслабляться. Все еще может случиться. Да и тысячи погибших – не повод для веселья.
Заметив, что Ольга напряженно о чем-то задумалась, Света решила вывести ее из этого состояния. Именно для этого она и находилась рядом.
           – Так, кто-то тут голодный, по-моему? А там суп остывает. Огорчаться потом будешь, пошли кушать.
           – А, сейчас… Что-то я устала. Сегодня день выдался напряженный, а если учесть, что не выспалась… Все равно не могу успокоиться. Как подумаю, что Саша там – не по себе становится. А не думать не получается. Хоть бы ничего не случилось с ним.
            – Оля, я тебя понимаю, но пока я рядом с тобой, унывать не дам. Пошли на кухню.
Не успели они дойти до кухни, как явилась Татьяна. Очень даже вовремя, если рассматривать ее приход относительно горячего супчика. За столом Оля рассказала о телефонном разговоре с Александром в присутствии Славы. Высказала и озабоченность поведением последнего. Подруги, естественно, разделили Олины радости и страхи.
          Конечно же, речь зашла и об их скромной Золушке. Татьяна с азартом ухватилась за идею найти волшебную палочку для Светы. Это было кстати. Одновременно с пользой для одинокой пока подруги, решалась и еще одна проблема – отвлечение Оли от ее переживаний. Только поэтому роль феи Татьяна отдала Оле, себе же оставив скромную роль пажа, или короля, или того придворного звездочета-волшебника, или еще кого-нибудь, кто понадобится, или все роли сразу, что тоже ее вполне бы устроило. Вот только роль злой мачехи никто не захотел примерить на себя, даже в воображении. Сама же Золушка являла собой сплошной пессимизм. Так в оживленной атмосфере разработки обновленного сценария и провели вечер подруги.
            Уже поздно вечером пришел задержавшийся с работы Анатолий. На его фирме случилось небольшое ЧП. Пришлось улаживать. Еще раз обсудив последние новости, все покинули Олю, в том числе и Света. Ей тоже пора было появиться дома. Оля держалась молодцом, поэтому дальше надоедать ей не было необходимости.
          Оставшись одна, перед сном приняв ванну, когда она уже лежала в постели и пыталась выкинуть из головы все мрачные мысли, позвонил Саша. О делах он распространяться не стал. Пугать бедную Олю, тем более на ночь, не стоило. Он просто еще раз десять признался ей в любви, сказал, что у него все нормально и, пожелав невесте спокойной ночи, отключился. О том, что он еще ни разу не отдыхал, что от усталости голова кружится, что глаза болят от напряжения, что конца и краю не видно очереди неотложных операций, что ему даже перекусить некогда… Обо всем этом Саша сказать, естественно, Оле не мог.

6.

СМЕХ И ЯРОСТЬ.

          Следующий рабочий день прошел буднично, но напряженно, как и планировалось. Отчет Оля доделала. С завтрашнего дня можно будет позволить себе и перерывы, как все нормальные сотрудники. Даже обедать в столовой, а не давиться сухим печеньем с крепким кофе без отрыва от пересчета цифр.
            До конца рабочего дня оставался всего лишь час. Откинувшись на твердую спинку стула, закрыв глаза, она устроила небольшую паузу отдыха и расслабления. Улыбаясь своим воспоминаниям о вчерашних телефонных разговорах с Сашей, сложив руки у себя на затылке, выгнувшись в спине, стала похожа на представителя семейства кошачьих. Казалось, что вот-вот замурлычет. Далее ее мысли сместились к сказочным вчерашним персонажам и самой Золушке, которая должна была прийти сюда к концу работы. Тут нежная улыбка переросла в отрывистые смешки. Картина смеха над собой очень бы понравилась наблюдателям, но им не повезло, их не было…
           А в следующую секунду Оля уже являла собой строгого, по-деловому собранного бухгалтера. Потому что дверь, со скрипом приоткрывшись, в следующий момент открылась на достаточную ширину, чтобы впустить того, кого Ольга совсем не хотела видеть.     Слава привычным жестом пододвинул стул поближе к столу, и, не спрашивая разрешения, сел.
           – Вот, пришел послушать твои признания в любви. Пусть не мне, но все равно приятно.
           – Ты становишься наглым. Это ни к чему хорошему не приведет. Если пришел не по делу – не задерживайся. Выход найдешь.
           – Я – по делу! Всю ночь не спал сегодня. Перебирал варианты, как ты будешь меня по-плохому просить удалиться. Все-таки не выдержал, хочу услышать собственными ушами или увидеть собственными глазами. Обещала – выполняй! – с этими словами он взял ее руку в свою. Она попыталась выдернуть прижатые с силой пальцы, но он еще сильнее сдавил кисть, не давая осуществить задуманное.
             Ольга лихорадочно искала выход из создавшейся нетерпимой ситуации, пытаясь скрыть свою растерянность. Но к такому хамству она не была готова. Пауза затянулась, она уже начинала угнетать и сильно походить на сдачу позиций. И Оля решилась. А с решимостью пришла и уверенность в себе. И будь, что будет.
             Она молча, смотря прямо в глаза обидчику… рассмеялась. Причем от души рассмеялась – звонко, заливисто. Давно она так не смеялась. Остановиться не было никакой возможности. А развеселило ее именно принятое решение. Она же решилась на драку! Под рукой лежала очень даже увесистая, что самое ценное, крепкая, наполненная до отказа прошлогодними отчетами папка. И правая рука была свободна. Вот только смех мешал это привести в исполнение…
            – Олечка, что с тобой? У тебя от счастья видеть меня уже и крышу сорвало?
В ответ Оля не могла произнести ни слова, ее душил смех. Даже слезы просились наружу, увлажняя уголки ее голубых, прищуренных глаз. Но это не мешало ей не отводить взгляда от Славиного, постепенно наливающегося злостью. Оля видела эту опасную метаморфозу, но вот бояться пока не получалось. Все тот же смех не давал свободного места другим чувствам. Но вот приступ смеха все же стал затухать. Свободной от захвата рукой она смахнула выступившие слезинки. Славина злость, прогрессируя, уже превращалась в ярость, которая отражалась в силе сдавливания захваченной, уже успевшей занеметь руки. Оле стало очень больно. Еще чуть-чуть и она могла закричать от боли... Но она нашла в себе мужество ответить спокойным твердым голосом.
           – А ведь ты меня не любил никогда. Теперь я это точно знаю.
С этими словами она все-таки схватила облюбованную папку, и, увидев, что слова ее вызвали удивление и растерянность у противника, воспользовалась этим и нанесла задуманный удар по голове. От неожиданности Слава на миг ослабил хватку, и Оля выдернула успевшую посинеть руку. Оля потрясла ею в воздухе и, не дожидаясь, когда боль утихнет, схватила ту же папку и отскочила в дальний угол кабинета.
В этот момент подал голос мобильный телефон. Оля сунула руку в карман, достала. Это звонила Света. Оля нажала кнопку вызова.
           – Света, у меня здесь Слава хулиганит. Приведи вахтера, пожалуйста, но не говори пока, зачем. Скажи – срочно нужен, и все. – протараторила Ольга и отключила телефон.
            – Ну, ты и сволочь! – выкрикнул с возмущением подскочивший, но не успевший выхватить телефон, Слава.
            – У тебя еще есть время уйти. Успеешь – не буду жаловаться. Пошел вон!
             – А знаешь – ты пожалеешь еще о своем смехе… Ты у меня еще похохочешь, сука! – с этими словами Слава выскочил из кабинета.
Опередив вахтера на целую минуту, в кабинет ворвалась долгожданная Золушка. Удивленно озираясь, она увидела только потирающую руку Олю.
              – А где герой?
              – Его здесь не было.
              – Как это не было? Ты что, разыграть меня решила? А чего рука вся красная? Сейчас и вахтер придет.
               – Потом объясню. Пока пусть будет так, как я сказала, – только и успела проговорить Оля, как в кабинет зашел всеобщий любимец, седобородый Кузьмич.
                – Вызывала, Оленька?
                – Кузьмич, ну что вы такое говорите! Я не директор, чтобы вызывать. Просто соскучилась, сижу тут безвылазно в кабинете. Вы в электричестве разбираетесь? У меня что-то электрочайник через раз включается. Может, посмотрите?
                – С удовольствием! Для тебя, девочка моя, что угодно. Только придется мне его с собой взять. Там у себя в каморке и проверю. Ладно?
                – Конечно, берите. Он мне сегодня не понадобится уже. Домой ухожу. А завтра оставите сменщику, а я заберу. Идет?
                – Идет, идет. Пошел и я, а то мне нельзя отлучаться. Сама знаешь.
Когда дверь за Кузьмичом закрылась, улыбки подруг в то же мгновение испарились. Оля жалостливо посмотрела на Свету.
                – Давай уйдем отсюда! По дороге все и объясню. Сейчас сумку и ключи возьму и в путь.

7.

ЗА КУЛИСАМИ.

          Оля почти выбежала из здания. За ней семеня, спешила прилично отставшая Света. Она отвыкла быстро ходить из-за перенесенной операции. Последнее время все осторожничала, ограничивала себя в резких движениях. Сообразив, что Свете тяжело еще бегать, Оля замедлила шаг, а как только завернула за угол здания и вовсе остановилась.
         Как только Света отдышалась, Оля предложила зайти в ближайшее кафе, чтобы выпить по чашечке кофе, а заодно и поговорить. Света согласно кивнула, но в кафе они не попали, потому как Оля вспомнила о том, куда подруги собирались после окончания работы. Она остановила своевременно заворачивающее, свободное такси, приглашая Свету запрыгивать за ней. Поговорить они и здесь могут, а кофе еще найдут, где выпить.
            – Нам к драмтеатру, – уточнила маршрут водителю Оля.
            – Ну, ты собираешься прояснить, что случилось, или так и оставишь меня теряться в догадках? – как только машина тронулась, спросила Света. – Куда, кстати, мы едем?
             – Едем куда и собирались, потерпи. А о хулигане слушай.
            Оля рассказала все о случившемся у нее в кабинете. Света только возмущенно охала и приговаривала: «Вот нахал»! Так беседуя, они и доехали к пункту назначения.
             – Так ты может, пояснишь, куда ты меня завезла? Причем здесь драмтеатр? Или мы приехали на спектакль? Так предупредить нужно было. В джинсах не ходят в столь возвышенные стены. Только, догадываюсь, что не на представление мы идем…
             – Туда можно и в джинсах, сейчас все поймешь. Только ничему не удивляйся. Я тебя веду за кулисы сказки. Помнишь мою подружку парикмахера? Она сейчас здесь работает.
Поднявшись по ступенькам в фойе, Оля набрала чей-то телефон и известила, что они уже приехали и ждут. Через минуту к ним вышла полноватая, моложавая женщина, возрастом вдвое старше наших подруг, но одетая стильно, модно, но не вызывающе, что сразу располагало к ней. Блуза ее состояла из различных кусочков ткани, каждый из которых был обвязан крючком и им же соединен между собой. Это не было новшеством, но подбор оттенков тканей был подобран со вкусом.
            – Здравствуйте, мои дорогие гостьи! Добро пожаловать в святую святых храма искусства! Ольга Сергеевна, представьте меня вашей очаровательной спутнице.
             – Здравствуй, дорогая крестная! Вот познакомьтесь. Это Людмила Ивановна, а это моя школьная подруга – Света.
Света поздоровалась в ответ и трио один за другим пошло по длинному темноватому и довольно узкому коридорчику вглубь народного достояния. Вот, наконец, они вошли в просторную комнату. В ближнем углу было оборудовано место под парикмахерскую с большим зеркалом, столиком и крутящимся креслом. Впрочем, цель прихода была ясна ранее увиденного. А вот то, что находилось дальше – вызывало восхищение! На длинных стойках с никелированными перекладинами висели запакованные в полиэтилен костюмы к спектаклям. Особенно бросались в глаза кружевные оборки пышных бальных платьев – моды прошлых веков.
           – Как здесь волшебно у тебя! Ну, и как справляешься с новой работой? – осматривая с восторгом в глазах помещение и обстановку, спросила Оля.
          – Пока еще вхожу в курс всех нюансов. С костюмами – еще только учусь обращаться. Приходится совмещать с работой парикмахера. Знаешь финансовые трудности театра, зарплаты весьма скромные. Как парикмахера меня хвалят.
           – Ничего не понимаю. Ты говорила про подругу, а называешь ее крестной, и вы на ты друг к другу… – недоуменно проговорила растерянно озирающаяся Света.
           – А разве крестная не может быть подругой? Я в ней души не чаю, вот только редко видимся последнее время. А на ты – это выбор Людмилы. Ей так больше нравится. – ответила Оля и тут же обратилась к старшей подруге. – Людочка, кофе хочу. Знаю, ты любитель этого дела, можно сделать? Я сама, ты только покажи где.
            – Конечно, сейчас все будет. Только чайник включу. Я же знала, кого в гости жду. Все приготовила к встрече. Ну что, налюбовались? Идите теперь сюда поближе, будем подробнее знакомиться с вашей Золушкой. Света, вы уж извините, но Оля по телефону уже рассказала о вас.
            – Ох уж эта Оля… Поймите меня правильно. Это они хотят из меня что-то сделать, а мне совсем не хочется быть яркой.
            – Яркой? Это вовсе не обязательно. Вы не обращайте на меня внимания. Я буду рассматривать вас во время нашего кофепития. Постараюсь понять, что вам больше пойдет. А затем вам решать – согласитесь с моим выводом или нет.
            – Конечно. Спасибо большое за внимание к моей скромной персоне. Чувствуется, что вы – профессионал.
            – Все мы люди! Профессионал тоже может быть не прав. Сколько людей – столько и мнений. Вы не волнуйтесь, я умею слушать и понимать. Оля, закипел чайник, кофе на полке, чашки там же. А я пока разложу пирожные и конфеты. Помню, ты шоколадные лакомства в детстве очень любила.
Часа через два из зеркала на Свету смотрела удивленная, но довольная сказочная принцесса. Людмила Ивановна разрешила примерить одно из бальных платьев в довершение образа преображенной Золушки. Современная, удлиненная прическа, может, не совсем гармонировала своей лесенкой с остальным нарядом, но, тем не менее, показывала наглядно, как много значит одежда для общего восприятия человека.
           – Светка! Да ты просто красавица! Самая настоящая Золушка! И никакой не серенький воробышек, каким пытаешься себя преподнести. Жаль, что прошла мода на такие пышные наряды. Дай я тебя сфотографирую на память. Люда, ты талант! Свет, тебе же нравится то, что ты видишь?
          – Кому такое может не понравиться! Я поражена! Не ожидала, я еле себя узнаю. Спасибо, Людмила Ивановна! Вы настоящая Фея! Вот только это не для нашей повседневности.
          – На счет повседневности… Есть у меня дельные предложения. И чтобы удобно было, и не ярко, и не делало вид серым и затрапезным. Продолжим беседу? – довольная произведенным впечатлением от своей работы ответила Людмила Ивановна.
           Еще через час, попрощавшись, подруги покинули здание театра. Поход по магазинам наметили на завтра. Сегодня для этого было уже слишком поздно. И так уже «шестичасовые» новости пропустили. Срочно домой!

8.

ТРЕВОГА

           Как бы было все замечательно, если бы не было так печально. Дома, когда вся эта дневная суета перестала отвлекать от главного, тревога за Александра усилилась. Сегодня он еще не звонил. Ольга сильно нервничала из-за этого. Так хотелось самой набрать номер, но он же просил не отвлекать его от работы. Придется ждать.
            Утро она встретила все в той же тревоге. Звонка не было. Днем на работе тяжелые мысли настолько поглотили все Олино сознание, что о расчетах или выписывании каких-либо бумаг можно было и не думать. Поэтому Оля просто отсиживала положенное время на своем рабочем месте. А это еще сильнее загоняло упадническое настроение в тупик.
            Обещанное Свете посещение магазинов она перепоручила более свободной по времени подруге. Татьяна, сожалея о сорвавшемся совместном походе, обещала следовать всем инструкциям от Людмилы Ивановны. Она строго-настрого запретила Ольге выходить за территорию Фирмы одной. Рассказ о Славиной выходке ее очень сильно обеспокоил. Подруги договорились встречать и провожать Олю где только можно. Вот их и поджидала, охваченная тревогой о любимом, Оля.
         Она уже несколько раз набирала Сашин телефонный номер, но каждый раз, не доводя до звонка, сбрасывала, не решаясь нарушить обещание. Наконец позвонила Татьяна с известием, что они ждут ее на входе в здание. Ольга сразу свернула просто так раскрытые бумаги и, заперев кабинет, выбежала навстречу подругам.
         Вид обновленной Золушки на некоторое время отвлек Ольгу от тяжких дум.
Да, все как и хотела Света – не ярко, но стильно и модно. Света стояла в платье-сарафане со строгим воротом и нестрогим продолжением с открытыми плечами и интересно скроенной не длинной юбке. Нежный персиковый цвет красиво сочетался с белыми элементами сарафана. Ей шел этот цвет. Правильно нанесенный макияж, новая прическа сделали из нее эффектную девушку.
          – Восхитительно! По-моему мы сделали из Светки конфетку! Танечка, Света – вы справились! Молодцы!
          – Попробуй тут не справься с такими рекомендациями. – ответила Татьяна. – Ну, что, к тебе? У нас еще есть, что тебе продемонстрировать.
          – Да, только в магазин нужно зайти, а то у меня угощать вас нечем будет.
          – Нашла простых! Мы уже все купили. Еще на магазины тратить драгоценное время общения. А ты что-то сегодня, хоть восхищаешься здесь, совсем не веселая. Опять приставал наш общий «друг»?
          – Нет, сегодня он в поездке.
          – Саша звонил?
          – Нет. Поэтому и не веселая, мягко говоря.
          – Понятно. Ладно, пошли. Разберемся дома с причинами. Есть идея одна по нашей Золушке. – намеренно сменила удручающую тему Татьяна.
          Прибыв к Ольге домой, девчата устроили показ моделей. Три комплекта костюмов на разные погоды были признаны удачными.
          – Что-то мне это дефиле напоминает любимый фильм юности – «Красотка», только принца с кошельком нет. Но это даже к лучшему. Опасно быть зависимой материально даже от любимого мужчины. – высказалась Ольга.
            Зря она вспомнила про любимого мужчину. Тревога, как током отбросила ее обратно в нервозное состояние ожидания звонка.
           – Оля, что с тобой? – сразу всполошилась Татьяна. – Хотя… понятно. Света, давай, переодевайся в свое. Хватит нас очаровывать, это делу не поможет. Сейчас развеем Ольгину печаль и приступим к обсуждению дальнейших планов. Оля, когда он последний раз звонил?
           – Позавчера вечером, часов в одиннадцать. Я уже спать тогда легла. И все. Хоть бы ничего не случилось. Я и думать боюсь об этом. Я бы давно уже позвонила, но вдруг он на операции сейчас, а я ему помешаю. Он просил самой не звонить. Но, если честно, я не удержусь, позвоню. Нервы на пределе.
           – Ну, так и звони! Чем так маяться, лучше уж помешать. Если не сможет телефон взять, то хоть увидит потом вызов. Поймет, что волнуешься. Ладно, давай сделаем ход конем. Я сама позвоню. – с этими словами решительная всегда и во всем подруга набрала номер. Вот так просто? Пауза вонзилась в мозги остротой момента. Ожидание было не долгим.
          –  Алло, Саша? Это Таня. Ты, что там, спишь что ли? Привет, привет. Не хочешь спасти от нервного срыва свою ненаглядную? Да, да. Передаю трубку.
Ольга дрожащими руками схватила телефон.
          – Саша, что случилось? – практически закричала Оля, - Я вся извелась уже, не знала, что и думать. Почему ты не звонил?
          – Оленька, дорогая! У меня все хорошо, я просто спал. Не хотел тебе говорить, но иначе не поймешь: я просто смертельно устал. Двое суток, практически, без перерыва работал, а потом просто отрубился. Сейчас будет полегче, я думаю, наплыв раненых уже меньше должен быть. Останутся послеоперационные заботы. Спасибо Татьяне, что разбудила, а то меня тут, видимо, постеснялись поднять, пожалели… И не переживай, военные действия закончились. Новости, надеюсь, смотришь.
           – Слава Богу! – только и смогла произнести Ольга. Она плакала, слезы не задерживаясь, просто стекали по щекам, подбородку и уже успели оставить темные пятна на вороте блузы.
           – Оля, ты плачешь? – спросил Саша.
           – Да... Слава Богу! С тобой все в порядке…
           – Извини, что заставил переживать… Я понимаю, как тебе тяжело. Потерпи еще немного, будь умницей! Я больше не буду пропадать. Обещаю. Олечка, мне нужно к больным, я и так проспал все на свете. Всем привет! Я тебя очень люблю! Все, пока!
             – И я тебя люблю, береги себя! Пока!
И Оля разрыдалась в объятьях Татьяны. Света подошла и со спины обняла обоих подруг. Через пять минут рыдание стихло, но подруги так и сидели в обнимку на диване.
             – Ну, успокоилась, паникерша? Нельзя себя так накручивать. Знаю твою эмоциональность, все равно нужно держать себя в руках. Почему ты сразу думаешь о плохом? Нужно себя на позитив настраивать. И все будет хорошо, – через некоторое время прочитала педагогические нравоучения Татьяна.
             – Легко тебе говорить…
             – Девочки, а пошли на кухню. Я сейчас чайку поставлю. Все же хорошо, чего вы так распереживались? – вставила свое слово Светлана.
              – Да, хватит о грустном. Пошли менять обстановку, – поддержала Татьяна.
              – Да, конечно, я сейчас, только умоюсь и приду, – выдавив из себя улыбку, ответила хозяйка.
            Уже сидя за столом с чашками дымящегося чая, компания, смеясь и балагуря, обсуждала кандидатуры возможных кандидатов в ухажеры для Светы. Это было несерьезно. Так, для веселья. Главный претендент был у Тани в голове, но о нем она пока помалкивала.
           А Оля сидела и не могла нарадоваться, что у нее есть такие хорошие и верные друзья.

9.

КАРТОШКА

            На выходные Ольга уехала в деревню к родителям. Нужно было помочь копать картошку. Урожай обещал быть неплохим. Но в этом случае и выкапывать приходится в двойном объеме. Соскучившиеся родители насмотреться не могли на свою любимую разумницу. Какая уж тут работа! Наговорившись, мама поспешила готовить  праздничный обед.
          «Чем там дочь в этом городе питается? Скорее всего в сухомятку да на скорую руку», – так она мотивировала, прикидывая меню. Петушка еще с вечера общипали, как узнали, что едет Ольга. Сами вырастили, выкормили, жаль его, красавца, но для того и заводили, что тут поделаешь.
         Как только появилась возможность, Ольга убежала поздороваться с земляничной полянкой для того, чтобы рассказать на сколько все изменилось за время ее отсутствия. Вроде все было как прежде, вот только земляничный лист местами сохранил зеленую окраску, даже вполне насыщенную, а местами стал бурым, высохшим, и вместо ягод краснел краями. В целом подросшая отава радовала свежей зеленью. Как хорошо, что, не смотря на жаркое в целом лето, солнце не выжгло сорокоградусными температурами дающие нам жизнь, кислород, растения.
          Прошло всего полтора месяца с того дня, когда она устроила здесь истерику. Причина давно перемолота и даже презираема сегодня. Но осталась в душе память о той краснощёкой, спелой ягодке земляничке, которая, как подружка, успокоила своим видом, переключила внимание на красоту маленького, а затем и большого мира вокруг. И как бы не сложилась жизнь, Оля навсегда останется влюбленной в эту кругленькую, уютную земляничную поляну.
           Уже по традиции, наверное, вновь с этого места Ольгу уводила разворчавшаяся совесть. Пора было копать картошку. Итак редко приезжала. А родители уже не молодые, помогать нужно. Присев на корточки, погладив земляничные листья, сказав вслух прощальные слова, Оля побежала вверх по тропинке к дому.
           После дружной работы, сидя за столом, Ольга рассказала об Александре, о том, где он сейчас находится, и о том, что перед отъездом они подали заявление в ЗАГС. Нельзя сказать, что родителей эта информация очень обрадовала, скорее, озадачила, насторожила своей скоротечностью.
            – Оля, но вы же друг друга только месяц знаете. А вдруг окажется, что и не любовь это, а так… – замялась мама, подбирая слова, – в общем, не серьезное баловство, увлеченность просто… Но ты же все равно не послушаешь нас, сделаешь все по-своему.
             – Мамочка, а ты бы как поступила на моем месте? Я понимаю, что рано, но он же жизнью там рискует, как можно было отказать? Да и не смогла бы отказать все равно, просто не спешили бы с решением, но так уж получилось. Ничего изменить нельзя. Да и не хочу ничего менять! Я его очень люблю. Только бы возвращался быстрее. Я вся на нервах. Боюсь, чтобы ничего не случилось.
            – Ты у нас последнее время все на нервах. Такая молодая еще, а уже нервы расшатаны. Избалованность это твоя. По любому поводу нервничаешь. Держать себя нужно в руках. Думать надо, что у тебя еще вся жизнь впереди. А дети пойдут – тогда, думаешь, нервничать не будешь? Еще как будешь. Так что побереги их, спокойнее ко всему относиться нужно.
              – Ну что ты на дочь напала? Сама такая была в молодости, – решил вступиться за Олю отец, – вспомни, какую истерику ты мне закатила за сломанный каблук. Две недели плакалась, хотя я тебе уже на следующий день новые туфли купил, а тут… все-таки, уважительная причина. Оленька, ты нас не слушай, мы все сделаем как надо. Просто чуть-чуть привыкнем к твоей новости. Ты же нам ничего не говорила о Саше, поэтому и реакция такая. Мы же не враги тебе. Только хорошего желаем.
               – Спасибо, папочка! Вы не переживайте, он вам понравится. Он такой добрый, красивый и… В общем, очень положительный во всем. Вести себя умеет. К тому же врач, хирург. Его на работе очень хвалят, хоть он еще молодой. Только давайте тему сменим, а то обсуждаем его, а он там раненых оперирует в этот момент.
                – Ладно, разлилась трелью соловьиной. Нам он понравится, если ты с ним счастлива будешь. Да внучат нам народишь. Возраст у тебя, прямо скажем, поджимает. Пора определяться, конечно. Дай Бог, чтобы все хорошо было! Приедет – познакомишь. Там видно будет, как и что, – подвела итог мама.
              – Мама, да нормальный у меня возраст. Вот когда любовь настоящая пришла, тогда и определяться пора, а без этого как-то не определялось все.
            У Оли гора с плеч упала, волновалась она сообщать о свадьбе. Вроде все нормально прошло. Жаль, что с женихом не познакомила, но, слава Богу, поняли.
            Вечером следующего дня Ольга вернулась в городскую квартиру. Саша теперь звонил ежедневно. Много не рассказывал. Обрисовывал в двух словах, что, мол,  все нормально, стрельбы больше не слышно, да что приток раненых прекратился. И все. Да что любит и целует Олю, и чтобы она не беспокоилась за него, раз по десять успевал вставлять в разговор. Больше никаких подробностей не сообщал. О дате приезда, что больше всего волновало Олю, не говорил. Что же, и на этом спасибо. Соскучилась, конечно, Оля, да и он, наверняка, не меньше. Уже неделя прошла, как он уехал.

10.

«МОЛОДЫЕ ЛЮДИ»

              В среду подруги договорились встретиться после работы и пойти в театр. Людмила Ивановна очень советовала посмотреть постановку Юрия Щуцкого по пьесе Белецкого «Молодые люди». Когда-то, даже в тяжелые времена для театра (девяностые годы), она срывала аншлаги. Теперь же постановку ждало новое рождение. Это была вторая премьера спектакля.
              Она заранее купила шесть билетов на хорошие места в партере, рядом со своим местом по контрамарке, положенному ей, как работнику театра. Подруги и Анатолий с радостью одобрили предстоящее мероприятие.
              Между часами окончания рабочего дня Оли и спектаклем было целых три часа. Татьяна с Анатолием предложили скоротать время в кафе возле драмтеатра. Все согласились.
           Оле пришлось уже нарядной прийти на работу. Ничего, никого она все равно этим не удивила, правда выслушала пару комплиментов от директора и Кузьмича на вахте. В кабинете она находилась большей частью одна, а заходящие к ней посетители и работники, на этот раз были озабочены своими проблемами. Слава был в длительной командировке, что радовало более всего. Ольга теперь боялась даже встречаться с ним. Конечно, на работе он себе не позволил бы большего, чем уже позволил, но его ревность стала приобретать явно болезненный характер. Уж очень не хорошим взглядом он провожал отвергшую его Олю.
            Время уже рассаживало друзей за столиком кафе. Пока пришли Анатолий, Татьяна, Света и Оля. Анатолий пригласил еще двух молодых людей, но это держалось в тайне от Светы. Татьяна приводила задуманный план в действие, не более и не менее. А вот и они. В кафе, ища взглядом Анатолия, вошли двое симпатичных молодых человека. Не смотря на жару, оба были при костюмах. Увидев компанию, приветственно помахав рукой, подошли.
            – Здравствуйте, а вот и мы. Меня зовут Антон, – с места в карьер, как говорится, представился среднего роста, коренастый блондин в костюме песочного цвета.
            – Здравствуйте, а я – Володя. А кто нам представит прекрасных незнакомок? – не уступил другу в проворности худощавый, высокий шатен в черном с легкой серой полоской костюме.
            – Естественно я, – ответил Анатолий. – Девочки, знакомьтесь. Это мои соседи по подъезду, а Антон еще и работает менеджером на моей фирме. Вот думаю и Володю к себе забрать. Он у нас компьютерный гений. С Таней вы знакомы, а это Света и Оля.
Обменявшись традиционными любезностями, компания уселась за столик, подставив дополнительные стулья. Ничего, в тесноте, да не в обиде.
Света, догадавшись о своднических планах, вмиг раскраснелась, опустила глаза, и достать ее из этого состояния, подруги по опыту знали это, было не просто. Всему виной ее нерешительный и стеснительный характер. Этого и опасалась Татьяна – это и произошло. Но сдаваться было рано. Театр и не такие эмоции перемалывал и пускал по ветру. Вот и дождемся волшебного воздействия на умы выбранного спектакля. Со слов Людмилы Ивановны, пьеса тоже о любви, все по теме.
          Молодые люди в костюмах явно старались произвести впечатление перед незнакомыми девушками. Друг друга перебивая, пытались развеселить компанию. Иногда их шутки достигали цели, иногда – это был явный перебор. Но приходилось делать вид, что нравится. Впрочем, сидеть было не скучно. Вскоре Антон и Володя поняли, что Оля не свободна, и даже чья-то невеста. Их взгляды все чаще останавливались на смущенной до предела Свете. Наконец время разрешило ее мучения, пора было идти в театр.
          Сделав по последнему глотку уже успевшего остыть кофе, компания дружно покинула кафе.
           В условленном месте встретились с Людмилой Ивановной. Она всем выдала по программе к спектаклю, а так же по распечатанному на ксероксе листу со стихами самого постановщика Юрия Щуцкого.
           – Это вам от меня подарок, то есть от нас. Запуталась я что-то. Сами все поймете. Мне понравилось. Вот решила и вам распечатать. Потом в зале почитаете. Ну что, готовы? Пойдемте.
Все с удовольствием вошли в зрительский зал. Уселись, разглядывая торжественность и красоту зала, затем углубились в чтение того, что было предложено. Вот содержание отпечатанного Людмилой Ивановной листа:

Зал.

Зажегся свет, и занавес упал.
Зал опустел, затих, слегка усталый.
Каких побед он только не знавал,
Каких он только не видал провалов!
Он сотни лет с героем погибал,
И смерти дрожь по стенам пробегала,
То заводил интриги или лгал,
То правду говорил, подняв забрало.
И в каждом кресле сутью замирал.
И то, что шуткою сперва звучало,
Вдруг горькой истиной летело в зал,
В конце концов добравшись до финала.
О, разношёрстный, многозвучный Зал!
Твой шум напоминает гул вокзала:
Все заняли места, звонок позвал!..
О, ожиданье нового начала!
Какую даль нам автор показал…
Какой сюжет дорога завязала…
Зал то от скуки мирно засыпал,
То застывал в предчувствии скандала!..
Бывало, он от ужаса дрожал,
Когда от смеха корчилось пол-зала.
Порой, как сумасшедший, хохотал
В то время, когда публика рыдала.
Неисправимый скептик, дух, колдун,
Романтик, раб, суровый повелитель…
Ему актеры души в дань кладут.
И воскресает, умирая, тут
Наивный, Мудрый и Великий Зритель.
Юрий Щуцкий.

          Дочитав, все в восторге посмотрели на Людмилу Ивановну. Та, довольная произведенным эффектом, сияла, как будто сама являлась автором этого стихотворения.
          – Будет случай, я вас познакомлю с Юрием. Он такой замечательный человек, вам понравится. И совсем не задается. Всегда вежливый и простой в общении.
          – Ловим на слове, познакомь обязательно! Какие слова! – высказалась за всех Татьяна. Остальные согласно закивали головами. – Даже стыдно, редко мы в театр ходим, а ему актеры души в дань кладут. Людмила Ивановна! Бери над нами шефство! Почаще нас вытаскивай в этот мир.
Все согласно закивали головами.
          – Ладно, договорились. Буду часто приглашать. Все! Начинается, давайте смотреть.
Свет постепенно сошел на нет, музыка заиграла громче, занавес поднялся и… Чтобы рассказать, что было дальше в подробностях, нужно как минимум весь сценарий пересказать. Кому интересно – сходит в театр. Мы узнаем только о впечатлении от спектакля…
           Вот и конец. Друзья встали и пошли к выходу. Многословность куда-то делась. Чувствовалось, что все находились  под впечатлением. Хотелось думать и молчать. В спектакле были использованы стихи любимых Ольгиных и Татьяниных поэтов Пастернака и Цветаевой. Все согласились с мнением, что песня на слова Цветаевой «Я тебя завоюю», которую все знают по исполнению Аллегровой, прозвучали на порядок лучше, не смотря на то, что пела не профессиональная певица, а драматическая актриса, и музыку написал никому неизвестный композитор. Сентиментальная Ольга смахивала навернувшиеся на глаза слезы. Татьяна загадочно улыбалась. Анатолий, как старший мужчина, сосредоточенно искал лучший маршрут к выходу. Светлана светилась в своей задумчивости, даже не замечая, что на нее почти в упор вопросительно смотрели оба новых знакомых.
         Вышли, спустились со ступеней, настал момент прощания. Все еще раз поблагодарили Людмилу Ивановну за то, что она организовала это мероприятие и разошлись. Людмила Ивановна пошла своей дорогой. Татьяна с Анатолием – провожать Ольгу. А у Светы сегодня было сразу два провожатых. Она попыталась было отказаться, но Анатолий командным голосом прекратил ненужные споры. Не съедят же ее его друзья. Не посмеют даже пальцем тронуть, так что и отказывать нет причин. Пришлось подчиниться. Так вот закончился этот полный впечатлений день.

11.

Улыбка Джоконды.

           Следующий день прошел без происшествий, если не считать многочисленные звонки друзей. Саша звонил утром, Оля уже не так остро воспринимала его отсутствие, но новости смотрела все равно регулярно. Все боялась, а вдруг бомбежки, артобстрелы снова возобновятся. Естественно, Олю после работы, как уже было заведено, встретили Света с Таней. Нетрудно догадаться, всех интересовали впечатления о вчерашнем вечере. Договорились обсудить их у Оли дома за чаем с тортом, который Татьяна специально заказала в кондитерском цехе, находящемся неподалеку от Толиного дома. Если честно, Татьяна практически к нему и жить перебралась. Родители не возражали против этого, Анатолий им нравился. Скоро свадьба, так что причин для беспокойства особых не находилось. А так как жених был из деловых и сильно занятых, понятно, что это было удобно обоим.
          Вот и наступило время того самого чаепития, на котором подруги собирались узнать подробности вчерашних впечатлений у Светы.
          – Свет, а Свет, ну не томи, рассказывай, тебе хоть кто-нибудь понравился? – первой не выдержала Татьяна. – Смотри, я тебе даже самый красивый кусочек торта с розочкой кладу, все задобрить тебя пытаюсь. Что ты, как партизан все молчишь? Золушка с загадочной улыбкой Джоконды… Все, мое терпение лопнуло. Еще минута и этот кусок с розочкой, этой розочкой по этой самой Джоконде… Не доводи до греха. Знаешь, я слов на ветер не бросаю…
Взрыв дружного хохота не дал возможности Свете ответить, все трое, буквально за животы схватились и не могли произнести ни единого слова еще добрых десять минут.
- Не надо… Ха-ха-ха-ха… Не надо! Хватит… Вот дурносмешки… Ха-ха-ха… Джоконда – Золушка… – пыталась остановить покатывающихся подруг Света, – не хотите слушать? Не надо… Ха-ха-ха! А я пытаюсь вам ответить… У меня уже живот болит… Хватит вам, а то не расскажу…
Подействовало, беспричинный смех стал затухать. Теперь слышались только одиночные всхлипывания и хихиканья. Все трое вытирали слезы и тем самым размазывали черную тушь с ресниц по лицу. Первой побежала умываться Ольга, тушь попав в глаза, щипала нещадно, второй – Света. А вот Татьяне повезло, а может тушь была из водостойких. Она только вытерла платком размазанные круги под глазами.
         – Все, получили разрядку? Привели себя в чувство? Теперь слушаем тебя, как впечатления? – продолжила допрос подобревшая после смеха Татьяна.
        – Мне очень понравилось. Спектакль – чудо! А музыка, а декорации… Актеры – супер! В главного героя я, аж влюбилась…
        – Слышь, Оль, мы ее тортом кормим, а она над нами издевается. Нет, спектакль и правда классный и актеры тоже, но ведь ты знаешь, что нас другое интересует? Знаешь.
        – Света, да давай уже рассказывай. А то Татьяну нашу сейчас удар хватит от нетерпения. Да и я волнуюсь не меньше. Ну, хоть кто-то тебе понравился из двоих?
        – Оба.
        – Час от часу не легче! Жадина! Так не бывает. Кто-то всегда больше, а кто-то меньше. – не унималась Таня.
        – Лучше давайте я вам все по порядку расскажу. В общем, ничего такого не случилось, они всю дорогу друг перед другом паясничали. Кто кого перешутит. Такси оплатили поровну. Меня до подъезда проводили. Я всю дорогу, как идиотка промолчала. Вы же меня знаете, я в таких случаях вообще всегда теряюсь, а тут сразу двое, да и оба болтуна, не хуже баб. Там невозможно было даже и слова вставить. Ну, вот и все. А, да! Еще они меня оба на прощание в щечку чмокнули. Сказали, что завтра позвонят.
        – Так, более менее понятно, - разочарованно произнесла Таня, – и?
        – Что и?
        – Позвонили?
        – Нет, не позвонили. Позвонил.
        – Кто? – одновременно заинтригованно спросили Ольга и Таня.
         – Антон.
         – Ну и? – опять дуэтом пропели подруги.
         – А… никакого «и». Он сказал, что рад был со мной познакомиться. Что он сейчас на работе. Там у них какой-то аврал. Еще сказал, что позвонит, как освободится. Вот и вся информация.
         – Фух! Ну, ты и утомила нас с Ольгой. Пока до сути докопались, думали и упадем от усталости. Так, так. Анатолий тоже еще не звонил. У них там и, правда, что-то все не слава Богу. То одно, то другое. Жди теперь, пока кто-нибудь из них догадается нам позвонить. Судьба у нас у баб такая – ждать!
        – Девчата, это что за выражения пошли? Какие бабы тут у меня в гостях? Чтобы я больше такого не слышала. Мы еще молодые, чтобы бабами становиться, – возмутилась Ольга, – а ждать и девушки и женщины должны. Это точно.
        – Не цепляйся к словам! И мою роль воспитателя себе не приписывай. Педагог у вас я. А ты у нас счетовод, вот когда мы деньги не сможем поделить, тогда тебя и попросим помочь... Шучу я, шучу. Не бледней только.
        – Что-то у нас торт сегодня смешливый попался. Сплошные шутки да прибаутки, – резюмировала Оля.
        Наконец, позвонил Анатолий. Поинтересовался, оставили ли ему и Антону торт и пообещал приехать с ним минут через пятнадцать. Услышав о приезде Антона, Света охнула, побежала за косметичкой и уединилась в зале. А Татьяна и Ольга решили на скорую руку приготовить омлет с помидорами и нарезать колбасы и сыра. Мужчины все-таки с работы, наверняка кусочка торта им будет мало.
       Ребята приехали, радовало, что Антон сегодня вел себя скромнее. Да и перебивать своего начальника своими шутками, может быть и можно, но не в таких количествах, каких пришлось всем вытерпеть вчера. Света опять смущенно помалкивала. Анатолий поделился проблемами. Они уходили в область финансовых операций, в которых Ольга разбиралась. Она пообещала Анатолию провести неофициальный аудит. Возможно, причины лежали в неопытности бухгалтера.
Поблагодарив хозяйку за гостеприимство, гости попарно покинули Ольгину квартиру. А Ольга, проводив их, пошла включать телевизор. Подходило время новостей. Как же она соскучилась по доброму, нежному, такому заботливому и такому волнующему ее Саше.

12.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

        Следующая неделя не принесла никаких изменений. Ожидание Сашиного возвращения превратилось в настоящую пытку. Прошло уже три недели, как он уехал. Правда, в разговорах он упоминал, что раненые и пострадавшие постепенно выписываются. Госпиталь наполовину опустел. Но бросить выздоравливающих людей было нельзя. Он просил Олю подождать еще чуть-чуть. Другого выхода все равно не было, приходилось соглашаться.
        Всю прошлую неделю после работы ее встречал или Анатолий или Антон и отвозили на свою фирму. Антон был предупрежден о Славе, чтобы не возникло неожиданностей и, чтобы он понял, для чего ее так бережно охраняют все по очереди. Ольга быстро нашла ошибку в постатейном распределении затрат. Бухгалтер по неопытности наделала глупостей. Пришлось писать объяснительные в налоговую и заплатить минимальный штраф. Если бы не Ольгина помощь, сумма штрафа была бы на порядок выше. Вовремя она вмешалась. А затем провела несколько занятий с неопытным бухгалтером, обучая ее, хотя возрастом она была старше Ольги на пять лет.
         Света несколько раз встречалась после работы с Антоном. Один раз они ходили в ресторан. Следующий вечер всей компанией вновь посетили театр. На сей раз Людмила Ивановна выбрала для них «Темные аллеи» Ивана Бунина. Не трудно догадаться, что постановка была ее любимого Юрия Щуцкого. Вот от обещания познакомить друзей с ним, она, как могла, уходила. Постановщик был человек занятой, не любитель публичных посиделок. Как оказалось, Людмила Ивановна не на столько его хорошо знала, чтобы вмешиваться в его личную жизнь с предложением познакомить со своими друзьями. Если случай представится, тогда попробует, а просто так, не решалась.
        Третий раз Света с Антоном вновь встретились у Ольги дома. Место встречи изменить нельзя. Так шутя, друзья называли Олину квартиру. Вот, пожалуй, и все встречи. А вот блеска в Светиных глазах подруги так и не увидели. Влюбленности не читалось ни с той, ни с другой стороны. Их отношения складывались, скорее, как приятельские. Но это все же лучше, чем ничего. Все понимали, что время все расставит на свои места.
        Слава, приехав из дальнего рейса, несколько раз пытался встретить Олю после работы. Естественно, ему это не удавалось. Ольга всегда была под охраной друзей. Заходил он и в кабинет. Предлагал после работы встретиться для разговора, но Оля с ужасом в душе отказывала.
        Вот и сегодня, когда Оля возвращалась с перерыва, зайдя в длинный коридор офисного здания, Слава навис над ней, не давая пройти ни назад, ни вперед.
       – Ну что ты меня преследуешь? Это добром не кончится. Пропусти.
      – Здравствуй, Оленька! Не переживай, здесь я ничего не смогу тебе ни плохого, ни хорошего сделать. Приятно, что ты меня бояться начала. Слушай, неужели я не могу рассчитывать на один единственный разговор в спокойной обстановке? А? Еще совсем недавно ты таяла под моим взглядом… Я же прав? Прав, и ты об этом знаешь даже лучше меня. Вот дурак, нужно было действовать, а я все на твои настроения смотрел. А вот решительный врач в первый же вечер – хлоп, и в дамки!
      – Не говори глупостей. У меня скоро свадьба. Я его люблю. Пойми же, наконец! Ты ничего уже не сможешь изменить. Никакие уединенные разговоры тебе не помогут. Да я и не самоубийца, чтобы на такое согласиться. Слава, ты обозлен. Именно злость толкает тебя на эти твои выходки. Отступись, пока не поздно. Ведь ты меня не любишь, тебе просто не дали поиграть новой игрушкой. И ты любой ценой хочешь отыграться за это. Я и... правда, тебя боюсь. Пожалуйста, пропусти. Не преследуй меня. Я чужая тебе. И ты мне чужой. Если не перестанешь, придется одному из нас искать другое место работы. Мне очень не хочется жаловаться начальству, но ты делаешь все возможное и невозможное, чтобы я это сделала.
      – Только попробуй сказать хоть кому-то! Твоя охрана встречающих тебе не поможет. Поняла? Уйдешь с фирмы – я и в другом месте тебя найду. Заклинило меня на тебя. Все равно, пока моей не станешь – не отступлю. Так что лучше по-хорошему дай согласие. А вдруг, я лучше твоего патологоанатома? И зря ты говоришь, что я тебя не люблю. Очень даже люблю! С ума схожу без тебя! Неужели не видишь? Совсем ослепла?
        – Слава! Я не хочу с тобой разговаривать. Пожалуйста, пропусти!
        – Ладно, иди пока… Люди идут со столовой, скажи им спасибо. До встречи!
       Он ушел. Ольге плохо стало от услышанного. Она почти бегом добралась до своего кабинета и заперлась изнутри, хотя это было запрещено правилами. В сумочке лежали таблетки валерианы. Она высыпала на ладонь три штуки и, не запивая, проглотила. Но пить хотелось. Налив в чашку из чайника противной теплой воды, сделала пару глотков. Впервые Слава объяснил, что он от нее хочет, чего добивается. Это была невозможная наглость.
      Она не находила ответа на извечные вопросы: «кто виноват?» и «что делать?». Хотя, конечно, всю вину очень легко было переложить на Славу. Но ведь она тоже была виновата в создавшейся ситуации. Еще совсем недавно она готова была на что угодно, лишь бы быть с ним рядом. Если бы не обещание отцу, она, скорее всего, была бы до сих пор со Славой. Она тоже виновата. И это правда.
       Но нужно было еще найти ответ на второй вопрос: что делать? Что же еще – звонить друзьям. Для того, чтобы знали все, достаточно было сделать один единственный звонок Татьяне. Все-таки хорошо иметь такую опору. Друзья, конечно, не во всех случаях могут защитить, но без них она бы уже с ума сошла со своей повышенной эмоциональностью.
        – Таня, он опять ко мне подходил, – сходу начала жаловаться Ольга, – у него совсем крыша поехала. Сказал, что пока я с ним не пересплю, он не отстанет. Сказал, что заклинило его на меня. Меня всю трусит. Мне нужно уходить с фирмы. Я так больше не могу. Хотя он сказал, что и в другом месте меня найдет. Тань, ну что мне делать?
       – Для начала успокоиться. Я приеду сейчас. Вот гад! Свобода надоела? Решил остаток дней в тюрьме провести? Жди, я скоро.
Через час Татьяна с Анатолием уже сидели у Ольги в кабинете.

13.

ОБОРОТ

           Анатолий был настроен решительно. Он собирался поговорить с недопонимающим Славой. Ольга просила этого не делать, чувствовала, что мирного разговора не получится. Она очень боялась драки и ее последствий. А вдруг покалечат друг друга? Но Анатолий не видел другого пути. Татьяна, хоть и боялась за жениха, но тоже соглашалась, что без разговора не обойдется. Она только предлагала, чтобы встречу устроить в людном месте и взять с собой больше людей. Но Анатолий считал трусостью приводить кучу народа для разговора.
         Он предложил Оле немедленно рассказать об этом Александру. Жених обязан был знать, что ситуация принимает серьезный оборот. Спросив у Оли, где находится гараж и как туда пройти, не тратя время на лишние разговоры, пошел искать Славу.
Дозвонившись Саше, Оля рассказала ему о выходках Славы. Сказала, что это Анатолий приказал ей об этом рассказать, а иначе она бы никогда не решилась его волновать. Просила, чтобы он сильно не переживал, что она будет ему сообщать о каждом шаге. Извинившись за краткость, объяснив причину, Оля прервала разговор. Подруги бросились догонять Анатолия, хотя он им сказал, чтобы никуда не выходили из кабинета.
         Анатолий нашел Славу быстро. Тот возился с запасным колесом. Он только что забрал его с вулканизации и прикреплял в нише между кабиной водителя и кузовом.
        – Слава, можно тебя на минутку? – абсолютно ровным голосом спросил вошедший. Увидев, кто к нему обращается, Слава даже голову втянул в плечи, пытаясь стать незаметным, но это было ему не по силам.
        – Мне некогда. Я на работе, между прочим.
        – Ничего, Ольга тоже на работе была, когда ты ей голову морочил.
        – Что, нажаловалась? Паникерша. С ней уже и пошутить нельзя…
        – С ней шутить нельзя! Я тебе запрещаю даже близко к ней подходить, а за каждую твою шутку будешь отвечать вполне серьезно. И панькаться с тобой я не буду. Я доходчиво говорю?
        – А кто ты ей такой, чтобы запрещать? А, кстати, жених-то ее где? По курортам без нее шляется?
        – Я ее друг. Остальное – тебя не касается. Ты специально хочешь меня из себя вывести? Давай, пробуй! Только учти, у меня за спиной Чечня в полном объеме, так что могу и не рассчитать отдачу с такими расшатанными нервами.
       – Уже весь дрожу. Ольга меня любит! И вы все это знаете! Если бы вы все под ногами не мешались, она бы со мной счастлива была! А так… подсунули ее неизвестно под кого. Голубок перелетный, в жаркие страны улетел сразу, чтобы и разглядеть его толком Ольга не успела.
      – Ты заблуждаешься! Но это твои проблемы. Ольга тебя не любит. Хочешь – сейчас тебя к ней отведу. Она подтвердит. А у тебя своя семья, ребенок – тебе их не жалко? Учти, хоть пальцем Ольгу тронешь – посажу за решетку по всей суровости закона. Ты становишься опасным для общества. И с директором поговорю по душам. По-моему, тебе не стоит доверять такую дорогостоящую машину.
      – А вот это... Это тебя не касается! Оставить меня без работы хочешь? А говоришь, что тебе жалко мою семью...
      – Так ты пообещай, что Ольгу оставишь в покое, тогда все само собой рассосется. Ну, я жду!
      – Да, пошел ты… Указывать он мне еще будет, что делать. Сейчас охрану вызову, скажу, что пытался машину угнать. Вот и посмотрим, кому из нас поверят. Ты... ты здесь и находиться-то не имеешь права, козел.
      – На твоего козла реакции ты не дождешься. Не в цирке, чтобы по команде в стойку прыгать. Последний раз спрашиваю, оставишь Ольгу в покое?
       Хотя Слава и огрызался, но было видно, что он боится Толика, нервозность, бегающие глаза выдавали его состояние. Анатолий же, напротив, вел себя абсолютно спокойно, чувствовалась его уверенность в своих силах. Их разговор напоминал, скорее, разговор учителя с нашкодившим старшеклассником.
       Ольга и Татьяна слышали почти весь разговор. Они спрятались между внешними и внутренними воротами ангара, и готовы были в любой момент вмешаться в разговор. Татьяна даже присмотрела лом, прислоненный возле нее к стене. А для Ольги там же находилась штыковая лопата. Вопрос был у них один: когда вмешиваться? Но услышав ответ Славы, не поверили своим ушам.
       – Да пошла она, коза драная. Нужна она мне… Пусть проваливает со своим врачом долбанным. Тебе же сразу сказал – шутил я. Или не догоняешь, как и твоя Оля? Триста лет она мне снилась… У меня таких Оль в каждом городе по несколько...
       – Так, уже теплее. А ты соображаешь быстро, нет у тебя шансов сухим из воды выйти. Так что лучше успокойся пока не поздно. Я от своих слов отступаться не намерен. Заявление в милицию заранее напишем и отправим почтой, так что ежели что, то имей ввиду, они раньше или позже, но будут в курсе твоих пошлых намерений. Все, я ухожу. Пока ухожу. Но вернусь по первому зову Ольги. Ты все понял?
      – Тебя еще раз послать? Видать понравилось…
Анатолий не стал дослушивать, развернулся и пошел обратно в офис. Придя, с удивлением обнаружил закрытую дверь кабинета бухгалтера. Догадка мелькнула сразу. Конечно, разве усидят эти деятельные особы, когда накал страстей на горизонте. Только где они? Выбежав обратно из здания, увидел бегущую Татьяну. Было понятно – что-то случилось! Анатолий подбежал и, схватив Таню за плечи, посмотрел в глаза, пытаясь раньше сказанного определить степень риска для Ольги.
      – Она… Она… Он ее сбил, она упала, он ее в кабину положил… И увез. Я не могу… Я ничего не смогла сделать!!! – взахлеб пыталась объяснить Татьяна.
      – Поехали, быстрее!
Анатолий схватил за руку взволнованную Татьяну, и, не задаваясь вопросом, что подумает персонал фирмы о бегущих по ее территории чужих людях, помчался к своей машине.
      – В каком направлении они поехали?
Татьяна показала рукой. Анатолий рванул с места так, что машину кинуло вперед, затем затрясло и лишь затем выровняло по ходу. Толик дал Татьяне свой телефон и назвал имя, которое она должна была найти и набрать. Проделав трясущимися руками эту несложную операцию, передала трубку.
      – Степаныч, ты? Привет, чертяка! Потом, все потом, слушай. У меня ЧП. Один шустряк сбил мою подругу, запихнул в кабину и увозит в западном направлении. Машина – фура, Вольва, дальнобойщики на таких ездят. Вся белая с зелеными и синими эмблемами и рисунками по бокам. Номера Р315АО61. Срочно объявляйте тревогу... Или как там у вас это называется. Я еду следом на своей. Ты знаешь мою бэху. Сделаешь? Я на связи… Выручай, боевой друг!
       – Он согласился? – спросила постепенно приходящая в себя Татьяна.
       – Да, но не все от него зависит. Должен перезвонить. Ты уже в состоянии толком объяснить, как он мог ее сбить? Фура же стояла, когда я уходил. И куда вас черти занесли? Где вы были?
       – Не ругайся, не поминай нечисть. Мы с Олей позвонили Саше и побежали за тобой. Там мы спрятались в углублении между двумя воротами. У них там нечто вроде подсобки устроено. Мы все видели и слышали. А когда ты ушел, он вскочил в кабину и завел мотор, а мы хотели в этот момент выскочить, пока он ворота ангара не запер. Но мы не думали, что он на такой скорости выезжать будет. В общем мы не успели. Он боком машины ее ударил. Под колеса она не попала, это точно. А от удара ее откинуло на асфальт. Он затормозил, выскочил. Подбежал к Оле, пульс там слушал, в глаза посмотрел, обозвал нас дурами и увез ее. Я бы не пустила, но я в шоке сама была, испугалась сильно. А он сориентировался моментально... В одном он прав – я дура!
       – Очень самокритично. Сказал же ждать в кабинете… Ладно, это потом. А вот и его фура, кажется… Только что с ней?
Фура стояла под углом, наполовину съехав на обочину дороги. Двери были настежь открыты. Кабина была пустая.

14.

ШОК

         Шок. Безусловно. Не хотелось даже верить в происходящее. До находки пустой машины еще была надежда, что Слава везет Ольгу в больницу, теперь же эта версия была маловероятной.
         – Таня, набери Олин номер. Может, сможет ответить? Когда он ее забирал, она точно была без сознания?
         – Да, точно. Но когда он укладывал ее в кабину, мне кажется, я услышала ее стон. Только я не уверена в этом. Сейчас, набираю уже…
          Чуда не произошло. Сигнал шел, но ответа не было. Через пять минут переулок, где стояла брошенная фура, был весь в проблесковых огнях машин ГАИ и милиции. Анатолий оставил Татьяну на «растерзание» служителей порядка, а сам, пока его не задержали многочисленные вопросы, погнал в ближайшую больницу. Надежда еще теплилась. Как бы там ни было, но Слава не хотел ее гибели. Анатолий верил в то, что он, находясь в нервном состоянии от разговора, просто не заметил неизвестно откуда взявшихся девчат.
         Второго чуда тоже не произошло. В больницу он ее не привозил. Анатолию ничего не оставалось делать, как сообщить о случившемся Александру. Разговор получился тяжелым, но ничего изменить не получалось. Одним словом – шок. Александр уже был на пути к аэропорту. Через два часа планировался вылет самолета. А Анатолий решил вернуться к Татьяне. Она, хоть и сильная по характеру, но злоупотреблять этим не стоило. Мужское плечо ей было так же необходимо, как и любой другой женщине, а тем более, в такой ситуации.
         Прошло два дня. Поиски не дали результата. Милиция нашла машину «Жигули», на которой пропал из виду Слава. Скорее всего, она была угнана с целью раствориться незамеченным. А затем подброшена в совершенно случайном месте – подальше от места нахождения Славы и Оли.
Шок не проходил. Почему так случилось? Почему Славе удалось спонтанное, явно не продуманное, похищение? Ольга же не мячик, чтобы успеть так быстро ее перебросить в другую машину, да еще и угнать успеть. Анатолий же гнал на всей скорости за ними. 
        Настораживал тот факт, что в угнанной машине были ключи. Какой это беспечный хозяин уходит и бросает машину незапертой с ключами в замке зажигания? Такое возможно, но чтобы так совпало – в этом был явный перебор. Рядом не было ни киоска, ни магазина, куда мог бы выскочить зазевавшийся водитель. Это был малолюдный переулок, хотя и находящийся на основной трассе.   
        Позже, из показаний хозяина машины, стало ясно, что «Жигули» были угнаны еще рано утром. Скорее всего, Слава и на самом деле готовил похищение Ольги. Получается, он их всех перехитрил, а разговор с Анатолием и подслушивающие подруги даже помогли ему реализовать вынашиваемые планы. Вот только по-прежнему не верилось в то, что Слава специально сбил Ольгу. Татьяна уверяла, что он их просто не заметил.
         Очень тяжело переживали случившееся вызванные в город Олины родители. Отец, хоть и держался, но в глазах стояло такое страдание, что душу выворачивало наизнанку. Мать почти постоянно плакала и молилась, чтобы Бог помог вернуть дочь живой и невредимой. Одним словом, обстановка неизвестности была не-вы-но-си-ма!
           Александр места себе не находил. Это же надо, на войне с ним ничего не случилось, а в мирной обстановке… такой беспредел. Лучше бы он Ольгу с собой взял. Хотя, кто мог знать, где эту соломку из народной мудрости подстилать стоило.
           Целыми днями Александр и Анатолий кружили по частному сектору с фотографией Славы, размноженной в милиции, в надежде найти дом двоюродного брата, у которого, якобы, жил ранее Слава. В отделе кадров фирмы дополнительной информации не было. Только адрес и телефон жены. Там Слава, естественно не появлялся. Анатолий пытался вытащить друга из состояния отчаяния. Он задавал вопросы о его пребывании в Южной Осетии, но получал довольно скупые, немногословные ответы. Но один раз он сумел-таки разговорить Александра.
          – Саша, а это правда, что украинцы воевали на стороне Грузии?
          – Сам не видел, но говорили, что наемники были и украинцы.
          – Вот идиоты, неужели не понимают, что нельзя против братьев русских идти?
          – Кто-то понимает, кто-то нет. У нас в госпитале нам хохлы помогали. Я даже подружился там с одним. Тезка мой – Александр Харитонов из Луганска. Вот точно так же плевался на своих, как и ты.
           – Ничего себе! А он как туда попал?
           – Так же, как и я: по линии красного креста. Пойми, люди и правительство – это не одно и то же. К сожалению, есть продажные… и люди, и правители. Но основная масса народа – нормальные люди, живущие еще критериями братских республик. Они не хотят вражды между нами.
            – А грузины? Они же все там на американцев молятся!
            – Думаю, все же, что не все. Но им хорошо там мозги промыли сказками дядюшки Сэма.
            – А может, наши все-таки превысили необходимые меры защиты? Нет, я понимаю, что мы этим обеспечили кратковременность военных действий, просто мнение твое хочу выслушать.
            – Мнение? Видел бы ты тот кошмар, который Сукашвилли устроил. Раненых – море, убитых – море. Знаешь, я хоть не из неженок, кровью меня не удивишь, сам понимаешь, но от увиденного меня всю жизнь мутить будет.
             – Да я понимаю, тоже в Чечне понасмотрелся на жестокость. Ублюдки, что им всем неймется? Никак сферы влияния эти удельные князьки не переделят. А у каждого за плечами звездно-полосатый мираж шлейфом тянется.
              – Да уж. Представляешь, эти гады, наемники, ходили по Цхинвалу и раненых мирных жителей добивали. В подвале ребенок плакал, так они его гранатой успокоили. Еще потом и слушали, плачет или уже готов. Все! Не могу больше на эти темы. Извини, но это тяжелые воспоминания. Хоть бы Ольга жива осталась. Где же она?
             На пятый день изнуряющих поисков появилась небольшая зацепочка: продавщица продуктового магазина узнала по фотографии Вячеслава. Она сказала, что почти ежедневно видела его в этом самом магазине, даже неоднократно с ним разговаривала, но это было раньше. На этой неделе она его не видела. Район поиска сужался. Появилась, пусть небольшая, но все же надежда на нахождение этого дома. А вдруг Вячеслав там прячет раненую Ольгу? Александр передал данные в милицию, и друзья продолжили поиск.

15.

НЕЛЮБОВЬ

           Ольга очнулась от нестерпимой боли. Она не могла понять, что у нее болело, но оно болело, да так, что хотелось кричать. Она попробовала открыть глаза, но чуть приоткрыв, зажмурила обратно. Боль усилилась многократно от вторжения яркости. Попробовала пошевелиться, это удалось, но вызвало еще одну волну усилившейся боли. Что с ней? Где она? Она почувствовала нестерпимую жажду. Очень сильно хотелось пить. Она услышала звук открывающейся и следом закрывающейся двери. Еще какие-то звуки. Значит она не одна. Рядом кто-то есть. Она хотела крикнуть, но горло было настолько пересохшим, что у нее ничего не получилось. На эту попытку она израсходовала все силы, что у нее были и она опять провалилась в бездну бессознательности.
           Славе показалось, что он услышал стон. Который раз она начинала приходить в сознание и вновь его теряла. Он подошел к кровати на которой лежала Ольга, присел на край. Бережно приподнял ее голову, взял стакан с водой с тумбочки, попытался влить через приоткрытый рот, хоть глоток. На этот раз ему повезло. Она сделала не один, как обычно, а целых три глотка, а через время и еще три глотка. Это обнадеживало.
           Сколько раз он проклинал себя за свою глупость. Вячеслав понимал, что сломал свою жизнь безвозвратно. Но выхода из создавшейся ситуации не видел. Он загнал себя своей болезненной ревностью в тупик. Ольгу срочно нужно было везти в больницу.    Уже сутки она не приходила в себя. Но он никак не мог на это решиться. Он знал наверняка, что его сразу арестуют.
          Его кузен Иван осматривал Ольгу. Он был врачом по образованию, но давно не работал по специальности, да и обследовать, как следует травмированную было невозможно без оборудования. Слава не сказал ему всей правды. Сказал только, что сбил женщину и хочет ей помочь. Иван строго-настрого приказал везти ее в больницу, а не заниматься самодеятельностью. Уступив настоятельной просьбе брата: дать прийти в себя больной здесь, а потом уже везти в больницу, он дал только самые общие советы по уходу и ретировался домой, попросив не втягивать его в сомнительные мероприятия.
          Слава остался со своими желаниями и сомнениями наедине. Вот она, его любовь, рядом. Он может гладить ее волосы, плечи, грудь, все… Но это не приносит удовлетворения. Она не может ответить взаимностью. Вот когда она поправится, а она обязательно поправится, хотя бы потому, что он так хочет, вот тогда он вернет ее любовь. Всего два месяца назад взаимность была так реальна.
          Но почему она не приходит в себя? Переломов нет, кроме одного, двух ребер. Но это же не смертельно. У него несколько раз были сломаны ребра, все заживает со временем. Поболит да перестанет. Вот головой она наверняка стукнулась, когда падала да и сам удар о машину наделал синяков или гематом, но это тоже не смертельно. Это должно зажить быстро. Остается явное сотрясение мозга. Хоть бы все обошлось. Такого осложнения он никак не хотел. Откуда она вынырнула? Уму непостижимо! Все из-за этого Толика. Поговорить ему захотелось, чуть все планы не сорвал. А может, лучше бы сорвал? Вот такие мысли крутились в голове Вячеслава. Но нужно было сходить в аптеку и в магазин за продуктами. Привязав на всякий случай тело Ольги к кровати, он переоделся и пошел.
          Ольга вновь услышала скрип и стук закрывающейся двери. На этот раз боль была не такой острой. Она позволяла думать. Перед глазами промелькнула быстро надвигающаяся огромная белая машина... Ольга вскрикнула, на этот раз ей удалось это. Звук собственного голоса неожиданно вернул ее в действительность. Она вспомнила, что ее ударила эта фура. Вот откуда боль. Она вспомнила все. Это все было тяжелым, неоднозначным, пугающим. Но где она? В больнице? Оля попробовала открыть глаза. Свет!.. Яркий свет мешал. Ей больно было смотреть. Она закрыла глаза, но отдохнув немного, вновь попыталась открыть их. Она схитрила, открыв их узенькой щелочкой. Пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь ресницы. То, что ей удалось рассмотреть, не было похоже на больничную палату. Обстановка была незнакомой.
         Постепенно она привыкла к свету, он все равно причинял ей боль, но смотреть уже не мешал. Она попробовала пошевелить руками. Получилось, но новая волна боли заставила оставить попытки дальнейшего изучения своих возможностей.
          Вскоре вернулся Слава. Он заметил, что Ольга очнулась. Подошел ближе. Как она отреагирует, увидев его? А может у нее амнезия, как во многих книжках и сериалах? Но, к его сожалению, Ольга явно узнала его. В ее взгляде отчетливо читался ужас.
          – Оленька, здравствуй! Не бойся меня. Я тебе ничего плохого не сделаю.
Оля не ответила. Она только закрыла глаза. Из под закрытых век скатилась одинокая слеза.
          – Оля, у тебя что-нибудь болит? Тебе, наверное, тяжело разговаривать. Ты знай, я сбил тебя нечаянно, просто не заметил вас с Татьяной. Прости, если сможешь…
          Больше Оля не теряла сознание. Но по-прежнему много спала. Видя ее беспомощное состояние, Слава больше не привязывал ее к кровати. На следующий день, когда он ушел, превозмогая боль, она попробовала подняться. Очень сильно кружилась голова, но сесть ей удалось. Она сама дотянулась до столика и взяла пак с соком. Отпив немного, поставила на место, и упала снова в подушки.
         Ее не покидало единственное желание – сбежать отсюда. А для этого она должна делать вид, что ей очень плохо и она не может ничего, кроме как лежать. Она отказывалась есть, хотя Славе удавалось впихнуть в нее небольшое количество жидкого детского питания. Он и, правда, был предупредительным и заботливым.   
         Стыдно и унизительно было проситься в туалет, но никуда от этого деться было нельзя. Именно поэтому Ольга старалась не есть. Слава Богу, он не позволял себе грубых пошлостей, но и его бесконечные поглаживания были противны до невозможности.   
          Вячеслав чувствовал это. Он понял, что вернуть Ольгино расположение ему не удастся. Все его планы были ошибкой. Что делать? Как теперь выкручиваться из этого тупикового состояния? Он не знал, но упорно не хотел отдавать Олю в руки родных.
Еще через пару дней, в отсутствии похитителя, Ольга уже ходила, держась за стенки по комнате. Это был частный дом. Где он располагался, было не понятно. Но она уже сориентировалась куда вел коридор и как можно будет выйти на улицу и за ворота.   
         Смущало, что на ней была надета просторная бабская ночная сорочка. А вот свою одежду она никак не могла найти. Значит нужно уходить в чем есть, и, желательно, в темное время суток. Оставалось только ждать подходящего случая. Надо накинуть на себя какую-нибудь вещь, чтобы не замерзнуть. Очень сильно болел бок. Головные боли становились более терпимыми. На ссадины и синяки она старалась не обращать внимания совсем.
         Слава замучил ее своими попытками поговорить по душам. Она не отказывалась, но разговор все равно не получался.
         – Оленька, я понимаю, натворил дел. Но вспомни, как нам было хорошо тогда. Ведь это было! Какими глазами ты смотрела на меня! Я был счастлив держать тебя в объятьях! А наши поцелуи? Сколько в них было нежности, чувства… Я влюбился в тебя с первого взгляда. Я так хотел тебя! И ты хотела меня. Я это чувствовал. Это не могло просто так раствориться, уйти. Я не хочу верить в то, что ты любишь другого. Ради тебя я готов на все. Я уже доказал тебе это. Если меня найдут, я получу огромный срок.
          – Слава, у меня болит голова. Мне плохо. Не мучай меня. Поздно что-либо менять. Дай таблетку.
           – Да, сейчас... Даю. Извини. Но я не верю тебе. Ты не можешь не любить меня... Ладно, отдыхай. Позже поговорим.
Однажды вечером он вышел во двор, сказав, что пошел просто подышать свежим воздухом. Ольга сразу вскочила с кровати и кинулась к окну. Она видела, что он пошел вглубь двора. Дорога к воротам была свободна. Накинула на плечи его мастерку и, не теряя времени, вышла на крыльцо. Голова закружилась от свежего воздуха и от волнения, но она, не обращая на это внимания, спустилась, держась за перила, и вышла через калитку в воротах на улицу. Район был ей абсолютно не знаком, но она пошла на звук трассы. Было часов девять вечера. В это время движение еще оживленное. Кто-нибудь должен остановить по ее требованию. А это было вероятным спасением. Вот только дойти до трассы было не так просто. Силы таяли с каждым шагом…
            Какая-то машина повернула в переулок по которому шла Ольга и ослепила фарами. От этого голова еще больше закружилась. Она почувствовала, что теряет равновесие…
Слава зашел в снятый им дом и глазам своим не поверил. Кровать была пуста. Куда могла деться лежачая Ольга? Она же не может встать с постели сама. В дверь постучали. Неужели Ольга сама выходила на улицу?
          – Сейчас, Оленька! Зачем ты встала? У тебя же ребра…
Больше он ничего сказать не успел. Как только он открыл замок, двери распахнулись настежь. В дом ворвался наряд милиции из пяти человек. Славу скрутили и бросили на кровать, на которой еще недавно лежала недвижимая Ольга. Следом за милиционерами в дом вошел Анатолий.
           Падающую Ольгу подхватили чьи-то сильные руки. Она очень испугалась, а вдруг это Вячеслав успел ее догнать… даже сделала попытку вырваться, но, услышав голос, обмякла в руках Александра.
           – Оленька, родная! Ты как здесь? С тобой все в порядке?
           – Саша?! Саша, милый! Не верю…
           – Верь, Оленька! Верь, дорогая! Мы всю неделю тебя искали. Ты нас опередила всего на несколько минут. Двоюродный брат Славы дал адрес снятого Славой дома. Сейчас там уже милиция. У тебя что-нибудь болит?
            – Да. Все болит, но это не важно… Саша, ты вернулся? Я люблю тебя!
            – И я тебя очень люблю! Подожди, я вызову скорую помощь. В этих машинах тебя не стоит везти.
            – Саша, неужели это ты? Я не верю…
            – Милая, теперь я от тебя и на шаг не отойду, еще и надоесть успею.
            – Никогда! Все равно... Не могу поверить…
            – А я уже верю! Господи, спасибо за то, что ты вернул ее мне!


      Всего 3 части