ПредисловиеПрологи1и2

Нечеловеческая дружба.
Фантастическая повесть.

       Предисловие.

       Уважаемый Читатель!

Предлагаемый Вам труд – это мой первый серьёзный литературный опыт (оценка Ваша), где изначально была поставлена задача объединения в единое целое разрозненных трудов выдающихся учёных – историков Земли, живших в различные исторические эпохи, отстоящие друг от друга более чем на 15000 лет.

Пролог 1

Вчера мне позвонил мой ровесник и друг с юношеских лет Юлик Арансон и поздравил с юбилеем.

Я не нашёл ничего лучше, как брякнуть: – «Неужели не забыл?».

Ответ, причём совершенно адекватный, и абсолютно в его стиле последовал немедленно, ведь 60 лет назад он был чемпионом Москвы по рапире:
– «Забывают только чудаки, такие же, как ты!», - понятно, что в варианте через «м».

С Юликом ухо и язык надо держать востро.
– «Ну, что, член, (имеется в виду моё членство в СП России), зажимаешь праздник? Зря, дорогой, у меня для тебя приготовлен королевский подарок!».

– «Я тебя, старый членкор (теперь имеется в виду его член – корреспондентство, правда, лишь почётное, в АН России), готов видеть у себя без праздников и, тем более, без подарков всегда, в любое время суток».

 – «Нет, Антиохий (вообще-то я Антон), дело грандиозное, и только для двоих».
– «Когда приедешь?».
– «Да хоть сейчас».

Через 10 минут звонок в дверь, и появляется сначала НОС, а потом и весь остальной НосПасаран, что в переводе с испано-русского означало: нос – пройдёт, пройдёт
и остальное!
– «Что пьём, Юла?»
– «Как всегда, Тёха!», что означает вермут и херес, чередуя.

Мы сознательно растягиваем предстоящее удовольствие - по меткому выражению моего юного друга Серёжи Васильева: «Счастье слаще предвкушать, чем потом удерживать!».

Наконец, Юл жестом фокусника достал откуда-то из-за спины свёрнутые в трубочку листки машинописного текста, стянутые тонкой резинкой:
 – «Изучайте, сэр!». Я тут же погрузился в чтение. Название было более чем интригующее: «Кое-что из истории Атлантиды».

Учащённое дыхание, ускоренный пульс, пот со лба – все признаки исследовательского зуда, какого давненько не приходилось мне испытывать.

В самом низу текста стояло: Эллада, Геродот, 443 г. до н.э.
Чуть ниже: Ю. Ар., и вчерашняя дата.
Сказать, что я был потрясён, ничего не сказать. В это просто вот так, с ходу, невозможно поверить.
Однако, безупречная репутация Юлия Михайловича Арансона, доктора исторических наук и проч. не позволяла даже допустить мысли о мистификации.

Сенсация покруче, чем открытие Трои?
– «Излагайте, сударь. Факты и источники!».
– «Будет тебе, как говорил великий Папанов, и кулубника со сливками, будут»,
- он демонстративно шлёпнул об стол (правда, тихо и аккуратно) ещё одной свёрнутой трубочкой: «тебе и факты».
осень. 199. год.

  Пролог 2

Начало этой истории лично для меня положил телефонный звонок моего друга и учителя Антона Семёновича Бессеребряного (известного в тесных кругах как Бес – БАС), крупного писателя-историка, специалиста широкого спектра интересов: Средняя и Центральная Азия, Ближний Восток, Сибирь, страны Средиземноморья.
 
Я немедленно откликнулся, и уже через полчаса входил в его квартиру на Тверской.
БАС как всегда, встретил радушно и сразу же, «взяв быка за рога», приступил к делу и познакомил с работой ЮМА (Юлий Михайлович Арансон – советский историк, латинист и востоковед).

Работа мне показалась несложной, просто литературно оформить чужой труд в области истории, пусть и древней, тем более что аналогичную, как мне показалось, историю с львицей я уже где-то читал.

БАС разубеждать меня не стал, только легонько над чем-то посмеивался, и взял с меня слово, что буду работать интенсивно и полностью под его контролем.

Я взял ту часть рукописи, где шла речь о дружбе дикого зверя и человека эпохи позднего неолита.

Написал быстро, принёс на рецензию, большую часть рассказа БАС вымарал:
«ходульно и неубедительно!».

Через неделю – результат тот же, и так 4 месяца…

Наконец, когда зацвели сирень-черёмуха, он вручил мне ключи от своей дачи вместе с откуда-то взявшимся котёнком и отправил в Переделкино.

Эта часть ближнего Подмосковья, известная как посёлок писателей, до некоторых пор (пока не появился ряд мемориальных музеев, открытых для свободного посещения) была закрытой для посторонних лиц территорией.

Все практически знали друг друга не только в лицо и по имени-отчеству, но и по месту в литературе.
Поэтому любой коренной житель, увидев постороннее лицо, считал себя вправе обратиться с вопросом: «Вы кого-то ищете? Позвольте Вам помочь!»

Все постройки именовались Дачами, что, собственно говоря, в основном соответствовало названию, но среди них попадались и настоящие хоромы, и форменные лачуги или хибары.

В одной из таких хибар мне и предстояло пожить некоторое время на пару с котом.

Путь от станции я преодолел минут за 10-12, имея такой ориентир, как дача Булата Шалвовича Окуджавы.

Не стоит описывать все прелести дачной жизни, замечу только, что кроме электричества на этой даче, других удобств нет и в помине, как и телефона.

Это даже хорошо, отвлекаться не буду, а при необходимости соседи не откажут.

Ну что ж, поживём почти в деревенских условиях. Понятно, что львиную долю времени приходится тратить на «борьбу за выживание», как мне, так и моему компаньону, и, надо отдать ему должное, котик освоился гораздо быстрее меня.

Любимая его забава – подкараулить меня и сделать неожиданный прыжок мне на спину, на шею, и, наконец, на голову.

Этот хулиган уселся мне на голову и буквально, и в переносном смысле.

Когда он голоден, а жрать он хочет постоянно, «Мерзавец» (это имя крупно написано на его морде) запрыгивает на шкаф и начинает оттуда истошно орать.

Я беру его за шкирку и переношу со шкафа к миске с кормом.

Первое время он ещё довольствуется молоком из блюдечка и шариками «Кити-Кэт»,
но с некоторых пор демонстративно поворачивается к ним хвостом.

Он требует МЯСА, которым по неосторожности я как-то его угостил. Нет, блюдо из мышей, которых в саду множество, его не устраивает. Поиграть с ними, всегда, пожалуйста, но съесть?

 «Мерзавец» неукоснительно исповедует, и проводит в жизнь принцип: друзьями завтракать нельзя, и обедать, и ужинать.

Вот так, разрываясь между ним и бытом, умудрился за пару недель кое-что соорудить.

– «Видишь, как полезно иногда быть ближе к природе!», – так оценил мою писанину БАС при очередном моём к нему визите: «В первом приближении сгодится».
Я мысленно ужаснулся, но в целом воспринял слова Учителя, как похвалу.

 – «Деньги есть?». Видя моё замешательство, БАС вручает мне две 50-тысячные купюры, огромные деньги по нашим временам, предвосхищая любые возражения:
«Значица, так, (излюбленная присказка Глеба Жеглова), я – работодатель,
ты – исполнитель, договора нет? Нет. Оплачиваю по своему разумению, как аванс, это первое, и к этой теме более не возвращаемся.

А теперь о главном. Проделанная тобой часть работы, всего лишь малая часть того, что предстоит…». Получив подробные инструкции и нагрузившись сумками с провизией, я вернулся в Переделкино.

На крыльце сидел грустный Мерзавчик. Он безучастно наблюдал за моим приближением и даже не посторонился, когда я стал отпирать замок. На руках с ним шагнул на терраску и остолбенел. Около дочиста вылизанной мисочки аккуратно в ряд лежали 4 дохлые мышки, одна без головы.

Бедный грустный малыш! Верно, подумал, что его бросили. У котят, щенят, ребят есть родители, которые любят и обучают своих чад. А ты, бессердечный, безмозглый осёл!

Думаешь, накормил, напоил и дело с концом? Взял, так учи, воспитывай, а то бросил на произвол судьбы, инстинкт, мол, подскажет! А много ли знает инстинкт ребёнка или котёнка? Спасибо, Мерзавио! Нет, теперь ты у меня Мурзавио, Мурзик, Мурзяша!

Достаю сардельку с привязанной к ней ниткой, кладу в миску и начинаю дёргать за другой конец нитки. Кот заинтересованно смотрит, прыгает с рук и начинает играть с ней, как с мышкой. Вытягивает лапку, бьёт по сардельке справа, слева, цепляет коготками, подбрасывает вверх, отпрыгивает в сторону, выгибает спинку дугой, прыгает вертикально вверх, отталкиваясь всеми четырьмя лапами. Наблюдать, просто умора.

Игры играми, но, поняв, какую ношу взвалил на себя, со следующего утра я протираю штаны в «Ленинке» (библиотеке им. Ленина). Именной пропуск и доверенность, которыми меня снабдил БАС, распахивают передо мной двери всех архивов.

Через месяц демонстрирую Учителю очередную часть рукописи с материалами о Геродоте и Александрийской библиотеке в Древнем Египте.

– Что я говорил! Можешь ведь! Снабжённый очередными наставлениями, деньгами и документами, я возвращаюсь «на базу» и работаю там под бдительным оком заметно подросшего Мурзона. Он теперь исправно приносит на крыльцо по три мышки и, находясь поблизости, ждёт обязательной похвалы и заработанного приза в виде говяжьей сардельки.

Временами звоню Учителю и получаю порцию его ЦУ (ценных указаний).

Приспело время опять поработать в Ленинке, восполнить мои пробелы в географии, истории, и ещё чёрт знает, в чём. Спустя два месяца от прошлого визита навещаю БАСа.
 
Учитель, внёсший 3-4 поправки, с умилением смотрит на меня и произносит заветную фразу: «А что, сынок, кажется, выходим на финишную прямую! Тут уж я тебе не советчик, заполняй своей фантазией пробелы у Геродота и исправляй ошибочные (с нашей точки зрения) научные воззрения той эпохи. Отныне я становлюсь твоим читателем и критиком!».

Окрылённый напутствиями БАСа, нагруженный продуктами и канцтоварами, возвращаюсь в Переделкино, где меня радостно встречает верный Мурзон.

А на дворе конец августа, а это означает – жить здесь можно ещё месяц, от силы, полтора. Старенький ноутбук бодро шевелит электронными мозгами и охотно поглощает всё, что ему скармливают.

Трудно! Нет, невозможно представить, как всполошились бы господа бандиты и чиновники иже с ними, узнав, какой куш уплыл из-под их носа. Стартовая цена рукописи Геродота, точнее, сохранившаяся её копии в единственном экземпляре, будь она выставлена на аукционе в Сотби, могла бы превысить 5 годовых бюджетов США.
Ничего подобного в мире не существует!!!

Мне приятно сознавать, что она принадлежит России, хотя сама Россия об этом знать-не-ведает! А я видел, и даже трогал её. И рукопись Ю. М. А. отдал владельцу, как только у меня отпала надобность по ней сверяться.

Такого положения никогда бы не возникло, сохранись у нас первобытно-общинный строй (прообраз коммунизма), когда ещё не были придуманы деньги. Кто-то (угадайте, кто) говорил, что Россию «испортил» квартирный вопрос. Я готов поправить этого классика: не испортил, а доиспортил. Россию, точнее Русь, испортили именно деньги, которые пришли к нам чуть ли (если не считать первобытных племён Африки, Полинезии и т.д.) не в последнюю очередь.

Капиталисты утверждают, что Коммунизм – Утопия, несбыточная мечта БЕДНЫХ, и никогда на Земле не наступит (забывая добавить, что до тех пор, пока они сами существуют).
Им радостно вторят наши хапуги-чиновники, которым страшно подумать, что можно жить БЕЗ ДЕНЕГ!

А ведь была эпоха продолжительностью около 14,5 тыс. лет. Не соприкоснувшаяся с нашей. Общественная формация, которая на порядок совершеннее Коммунизма – Атлантизм! Страна легендарная, а свидетельств её влияния на нашу цивилизацию мы, несмотря на массу этих самых свидетельств, почему-то не замечаем.
Однако, кому-то это выгодно?