Фумо-раннер - своя земля

ФУМО-РАННЕР

СВОЯ ЗЕМЛЯ

/6/


-Сорок пять талантов! Вы понимаете? Сорок пять! Это весь резерв!
Я стою около бронированной двери, понурив голову: знаю, что за ней – смерть. Но обязан удостовериться собственными глазами. Нас предали, обменяли справедливую битву на нелепые блага, которыми кичатся бордовые. Мне нужно найти того, кто это сделал, и наказать по всей строгости закона. Того закона, который появится сегодня – это будет новый, жесткий и неоспоримый закон. Есть предатель, тот, кто сдал наш штаб бордовым, тот, кто поспособствовал смерти целой команды талантов! Такое нельзя оставить безнаказанным, такое не прощается.
Дотрагиваюсь до двери: легкий, остаточный разряд тока щекочет ладонь. Отдергиваю руку.
-Они пустили разряд, предварительно включив воду. Там сейчас весь пол залит по колено, не меньше… - это Корнилио, наш медик.
Его лысая голова отливает голубым в свете резервных ламп: основное электричество выключили, закоротив главный рубильник.
-Будем открывать! – говорю я холодным тоном. – Приготовить ртутные ванны!
Мой приказ исполняют два техника: Рубио и Герман. Они, Корнилио, я и несколько девочек-разведчиков – это все, что осталось от армии белых. Нас размазали, словно таракана по стеклу – одним отточенным движением.
Грохот на мгновение лишает меня слуха: это открывается заблокированная дверь. Поток воды вырывается из штаба, накрывая ледяной неизбежностью. Внутри у меня все сжимается от боли, но я обязан сохранить лицо. Когда вся вода вытекает, Рубио загоняет в штаб одну ртутную ванну и включает ее на полную мощность: за две минуты она должна аккумулировать магнитное поле и снять радиацию из всего помещения. Рубио вылетает обратно, и они вместе с Германом закрывают дверь и поворачивают замок. Корнилио смотрит на хронометр.
-Время пошло… - тихо говорит он, зачем-то постукивая пальцем по циферблату.
Волнуется, видимо. Хотя, странно: он медик – привычный к таким делам. Я вот отчего-то впал в состояние ступора – пока не увижу тела, не дойдет. Слишком мощный удар; удар в спину, как говорят.
Герман потирает виски, Рубио коситься на него.
-Как я понимаю, иерархии больше нет… - говорит Рубио и очень странно на меня смотрит.
-Я по-прежнему остаюсь старшим по званию, техник! – мой голос звучит резко.
-На основании чего? – фыркает Герман и тоже переводит на меня взгляд. – Нас почти не осталось. Бордовые победили. Какой смысл продолжать играть в войну?
Корнилио удивленно взирает на техников.
-Это саботаж? – спрашивает он.
-Это проигрыш! – почти выплевывает Рубио. – И лично я не собираюсь оставаться в стороне: нас осталось слишком мало, чтобы отдавать приказы и выполнять их. Считаю, теперь мы все на равных. И для того чтобы выжить, необходимо бороться! Согласен ты на это, Фумо?
-Я – единственный среди оставшихся, обладаю талантом… - начинаю тихо. – Это уже ставит меня на ступень выше, потому что я могу выжить в тех ситуациях, в которых ты пропадешь. Герман?
-Я с Рубио, Фумо…
-Корнилио?
Медик задумался: интересно, он тоже окажется саботажником или все-таки?...
-Я с тобой Фумо, мыслями и идеей, но Рубио прав – сейчас самое главное не субординация и иерархия, а банальное выживание. Бордовые добьют нас, если будем отдавать друг другу приказы и изображать силу. От нас почти ничего не осталось, поэтому нужно решать все сообща… Я так считаю…
Киваю головой: все ясно – они трусы, готовые забыть обо всем, лишь бы выжить.
-Тогда вы все можете быть свободны… - говорю тихо. – Я сам займусь телами…
-Не приказывай, что нам делать, Фумо. Никто тебя не отвергает, просто забудем об иерархии на какое-то время! Объединимся! – Корнилио пытается уладить все, только поздно.
Меня накрывает гнев и обида – они перемешались: вот-вот взорвусь.
-У меня есть идеалы, от которых я не отступлюсь! Если так просто сдались – значит вам прямая дорога к бордовым! Предатели!
-За предателя ответишь! – Рубио делает шаг мне навстречу.
-Уверен, что хочешь потягаться со мной силами? – я печально улыбаюсь: гнев оставил меня, уступив место пустоте и одиночеству.
Медик останавливает техника.
-Прекратите! Давайте займемся телами, а потом решим, что и как делать дальше. Это были наши товарищи, не будем терять лицо перед ними!
-Мертвым все равно… - с презрением говорит Герман.
Отпихиваю его от двери и открываю ее.
-Если у кого-то есть совесть – идите за мной… - произношу холодно и заглядываю в сумерки штаба.
Мне все равно, пойдут они или нет: слишком больно, слишком…
-Я вывезу ртутку… - говорит за спиной Рубио.
-Я осмотрю тела, - говорит Корнилио.
Они все-таки со мной, но какое дело мне до этого теперь?
Никакого…


 Не могу сосчитать, сколько дней мы уже блуждаем по лесу. Я потерял сам себя, так мне кажется. Рубио и Герман постоянно грызутся из-за того, кто из них главный, Корнилио не слышно почти – он занят какими-то мыслями. Девочки все чаще и чаще смотрят на меня с презрением и даже ненавистью. Только что я могу сделать? Вернуть погибших не могу, помочь нам выбраться из леса – тоже, даже если бы смог – нас слишком мало, чтобы лезть навстречу бордовым. Поэтому приходиться скрываться, передвигаться больше ночью, медленно и осторожно. По-моему, мы все одичали, на людей теперь не похожи – вот-вот, и я сорвусь – подерусь с Германом или Рубио, или с обоими. Ощущаю, как звериный инстинкт растет во мне, преобладая над остальными. От этого было страшно по началу, а теперь – все равно. Порой думаю, как ошиблись те странные существа из зачарованного леса: они-то обещали, что все будет хорошо, а оказалось – до противного, наоборот…
Сумерки сгущаются, мы выходим на опушку: до самого горизонта простирается равнина. В другое время я бы любовался ей, не скрывая восторга, а теперь – лишь отмечаю про себя, что трудно будет пройти по ней, чтобы не заметили. Совсем забыл сказать: после гибели всех наших талантов, мой талант угас – теперь я простой человек, ничем не отличающийся от остальных. Даже не могу в разведку пойти – что от меня толку…
-Это, должно быть, двор Отшельника! – неожиданная радость в голосе молчавшего до сих пор Корнилио, заставляет меня вскинуть голову.
Смотрю вдаль, и начинаю различать несколько невысоких домов, огороженных широкой, каменной оградой. Зрение мое ухудшилось: раньше в темноте видел даже лучше, чем при свете дня, а теперь в сумерках едва различаю силуэты.
-Тут и останемся, пока не решим, что делать дальше! – восклицает Рубио и хлопает Германа по спине. – Я ж говорил тебе, что правильно идем!
-Да уж, вышли… - ворчит его товарищ.
-Все равно нужно быть осторожными… - говорит Корнилио. – Кто знает, остался ли Отшельник на нейтральной стороне или нет… Бордовые могу быть и здесь…
-Ерунда! – смеется Рубио.
Я молчу: знаю, что меня никто слушать не будет, да и предчувствия у меня нет никакого – то ли есть там опасность, то ли нет. Мое чутье, как и талант – погибли, и от этого я считаю себя самым никчемным человеком на всей земле.
-Фумо, ты с нами, или останешься в лесу? – Корнилио берет меня за руку. – Идем, прошу тебя…
Вздрагиваю.
-Идем… - делаю шаг.
В голове странным образом перемешиваются воспоминания из детства и дни, прошедшие совсем недавно. Яркими всполохами всплывают лица погибших товарищей, прозрачной калькой вижу сцены из «учебки», словно потертая пленка – скрипит и движется в сознании битва за битвой, победа за победой, а потом – полный крах - ядерным взрывом, пыльной бомбой, удушливой ладонью, черными ветками по лицу, по сердцу: больно, и еще больнее.
Мы спускаемся в долину, медленно продвигаемся к двору, а тени все сильнее сгущаются вокруг. Я смотрю под ноги, и не замечаю момента, когда ворота приветливо распахиваются перед нами. Навстречу, с фонарем в руках, выходит Отшельник и его жена – одеты они во все черное, поэтому в окружающей темноте видны лишь их лица, выхваченные оранжевым бликом масляной лампы. Я такие фонари видел только в учебниках.
-Доброй ночи, путники! – приветствует нас Отшельник. – Проходите во двор: ночлег и ужин уже ждет вас…
Его жена улыбается, но глаза ее остаются холодными, словно не живые вовсе.
Я захожу во двор последним, и ворота закрываются за моей спиной.
Меня накрывает неожиданно: талант вернулся – это раз; здесь совсем недавно были бордовые – это два; тут очень и очень опасно – три; что-то произойдет утром – четыре. Моя спина выпрямляется, осанка превращается в выправку. Я запихиваю руки в карманы и громким голосом говорю:
-Армия белых, изрядно потрепанная, но не сломленная, приветствует тебя и твою семью, Отшельник!
Рубио, Герман и Корнилио оборачиваются и смотрят на меня с удивлением. Девочки хихикают – видимо, считают, что у меня крыша поехала – ну и пусть!
-Ты за себя говори, а не за других! – рявкает Рубио.
Не обращаю на его выпад внимания, подхожу к Отшельнику.
-Тут были бордовые. Когда они вернуться?
-Завтра утром… - спокойно отвечает тот.
-Какие условия у вас с ними?
Вперед выступает его жена.
-Прогнозисты бордовых уверены, что со дня на день к нам придет тот, от кого зависит исход войны. Поэтому они наведываются каждое утро, поджидают…
-Дождались… - тихо произношу я, задумываюсь.
-Это кто-то из вас? – так же тихо спрашивает женщина.
Неопределенно качаю головой.
Корнилио кладет руку мне на плечо.
-Что ты знаешь, Фумо?
За его спиной стоят Герман и Рубио, и сверлят меня злобными взглядами.
-Пока ничего определенного. Возможно, это всего лишь предчувствие…
-Заткнись! Хватит нам твоей болтовни! Ты больше не командуешь, и предчувствия твои никому не интересны! – это опять Рубио, чудак-человек.
Пожимаю плечами.
-Мне все равно, кем ты меня считаешь, техник! – отвечаю, не скрывая презрения. – Завтра сюда придут бордовые, вот и увидим, все и сразу…
Разворачиваюсь и ухожу в дом: чувствую себя тут уверенно, словно был когда-то, хотя на моей памяти я вижу двор Отшельника впервые. Девочки бегут за мной: видимо, они поверили. Жена Отшельника тоже идет в дом, а сам он остается во дворе, о чем-то тихо переговариваясь с моей «армией».
Едва ложусь на жесткую кровать, как тут же проваливаюсь в тягучий, темный сон.
* * *

Проснулся от рывка: меня волокут во двор сильные руки. Продираю глаза, щурюсь на солнце. Вижу, что манжета формы соответствует рангу капитана. Вот они, сволочи, враги мои, заявились-таки!
Вдоль каменного ограждения уже стоят Корнилио и Герман. Рубио нигде не видно, как и девочек. Меня грубо швыряют на землю, прямо к ногам моих товарищей. Медленно поднимаюсь, отряхиваю форму и гордо вскидываю голову: Отшельник и его жена сидят около дома – спины прямые, а лица равнодушные, хотя, по глазам женщины вижу – она переживает из-за нас. По двору распределились бордовые – не меньше дюжины. Все в идеально сидящей форме, но какие-то дерганные. И чего это они нервничают?
Рубио появляется неожиданно: волосы у него всклокоченные.
-Я ничего не знаю! – кричит он не своим голосом.
Замечаю на его лице свежие кровоподтеки: нет, Рубио не предатель. Скорее всего, предателя вообще не было…
Корнилио морщиться и шепчет мне:
-Его посчитали за важный чин. Допрашивали, видимо…
Я осторожно киваю.
-Что еще было?
-Ничего. Они пришли с полчаса назад. Девчонок засунули в машину и отогнали за ограждение. Потом увели Рубио. Нас с Германом не трогали, и никаких вопросов не задавали. Тебя нашли в самый последний момент, и решили, что ты не особо важный элемент… - в его голосе слышу и печаль, и извинения.
-Понятно… - наблюдаю за Рубио, который стоит перед командиром бордовых, опустив голову. – Они сами не знают, что ищут. Только отчего-то сильно напуганы…
Неожиданно поднимается Отшельник. Его черные одежды развеваются на поднявшемся ветру. Он делает шаг вперед и поднимает руку.
-Пришло время рассказать легенду… - произносит он тихо, но все тут же замирают, поворачиваются в его сторону. – Не зря противоборствующие стороны сошлись именно тут, в моем доме. Дом этот построен на земле, которая является носителем мощнейшей энергетики. Информация, которая храниться в ней, нужна и вам… - он кивает в сторону капитана бордовых, - И вам… - в сторону Рубио.
Это хорошо, что Отшельник выделяет именно его, как нашего командира.
Я присаживаюсь на корточки, опираюсь спиной о камни. Герман и Корнилио следуют моему примеру. Солнце припекает – розовая дымка, закрывавшая его столько дней, исчезла.
-Что это за информация? – сухо спрашивает капитан бордовых.
-Признание лидера… - загадочно отвечает Отшельник. – Легенда гласит: «Тот, кого примет эта земля, станет единственным человеком, способным управлять. Все остальные подчиняться ему».
-Что значит «примет»? Откуда появилась эта легенда? – это Рубио голос подал.
Лучше бы он не делал этого: капитан поворачивается, бьет наотмашь по его лицу. Техник падает.
-Считай, что тебя приняла! – смеется он. – Мы знаем эту легенду, Отшельник. Только, какой нам от нее прок, если она не действует! Белые подавлены, мы победили в войне. Эти! – он с презрением смотрит в нашу сторону. – Последние…
Его смех отдается в моей голове барабанной дробью. Солнце так сильно жарит, что перед глазами у меня начинают расплываться радужные круги. Я опираюсь пальцами о землю. Она теплая и очень мягкая. Пальцы утопают в ней. Мои ноги – они тоже постепенно проваливаются вниз: вот уже мысы ботинок ушли в землю, потом пятки…
-Земля… - говорит жена Отшельника. – Смотрите! Его принимает земля! – она показывает рукой на меня, и я недоуменно смотрю на всех: Корнилио и Герман отступают, Рубио приподнимается на локтях – его глаза горят восторгом, капитан бордовых ошалело смотрит на мои ноги…
-Вот он – тот единственный, кого она выбрала! – ровным голосом произносит Отшельник.
Я до сих пор не понимаю, что речь идет обо мне.
Больших сил мне стоит встать на ноги и освободить их из теплой субстанции.
Делаю первый шаг: в голове взрываются фонтаны радости; второй шаг – мышцы наливаются энергией, которая способна созидать и уничтожать целые вселенные; третий шаг – я начинаю говорить…
-Провозглашаю – война завершена! Потери, которые понесли мы – человечество – огромные и ужасны. Не вернуть тех, кто погиб, защищая свои цели. А цели что у одних, что у других были одинаковые – получить власть, доказать, что кто-то сильнее, а кто-то слабее. В войне нет победы и поражения, нет победителей и проигравших. Потому что проиграли все – человечество! Потому что в очередной раз мы забыли о том, что разрушаем свой дом – нашу землю. Она решила за нас, наша земля. И выбрала того, кто способен ей управлять без кровопролития.
-Да кто ты такой! – кричит на меня капитан бордовых и стремительно бросается в мою строну.
Я не успеваю заметить, как моя рука взлетает вверх – и вот уже этот человек распростерт на спине, а по лицу его расплывается огромный кровоподтек. Второй из бордовых пробует напасть на меня, и через мгновение оказывается рядом с товарищем.
-Вы до сих пор сомневаетесь? – произношу я и неожиданно для самого себя улыбаюсь. – Земля выбрала меня! И я говорю – теперь мы начнем восстанавливать мир!
Корнилио приближается ко мне и протягивает руку.
-Фумо, это… - его голос дрожит. – Это невероятно! Я… - неожиданно он падает на колени.
-Встань, прошу! – мягко говорю я. – Не король, не император, а всего лишь наместник. Доверенное лицо нашей земли… Я такой же, как и вы, просто сейчас наделен силой, которая поможет вернуть мир…
Корнилио поднимается.
-Вы все поняли? – спрашиваю окруживших меня солдат. – Я не собираюсь управлять вами!
Они молча смотрят на меня: бордовые, Отшельник и его жена, Рубио, Герман и Корнилио. Смотрят с восторгом и страхом, с надеждой и отчаянием – они хотят мне поверить, но их предрассудки и распри мешают принять такую победу.
Ничего страшного – я помогу им.
Ведь именно меня выбрала наша земля, она возложила на меня надежду и дала такую силу, которой никто не обладает.
А потом, когда на земле вновь воцариться мир, а стану обычным человеком…




25-26 сентября 2008 г.