Игры судьбы

- Вчера в госпитале познакомился с девчонками, они нас сегодня приглашают в гости. - Мой приятель Колян, немного весельчак и  бабник, как и все мы в те молодые годы, с надеждой посмотрел на меня, словно от моего решения зависела его жизнь. - Пойдем?

К слову, кое-какая жизнь все-таки зависела - для Коляна  потеря возможности провести вечер с новыми девчонками было равносильно сомнению в его мужских возможностях, что с его точки зрения являлось совершенно недопустимым. Зная мою готовность поддержать подобное мероприятие даже будучи разбуженным среди ночи, Колян и в этот раз  ждал моего однозначного согласия. И оно, естественно, последовало:

- А то! Все равно вечером делать нечего. Хоть развлечемся. – Я прикинул возможные последствия нашего очередного похода, и не найдя ничего особенного, задал основной в таком случае вопрос: - Девчонки-то как, в порядке?

В этом вопросе концентрировалось все – от внешнего вида до возможности интима при опреде-ленных обстоятельствах. Получив утвердительный ответ  в виде фразы: «Классные девчонки! Подружки, медсестрами работают в госпитале! – я согласился. Медсестры  были  «нашим  контингентом»,  который пользовался  несомненным успехом  у каждого  молодого  офицера . Да и  «маршальский жезл в наших ранцах» придавал случайным знакомствам неповторимую пикантность.

- Мою девушку зовут Людой, а ее подружку – Светой. Им лет по двадцать пять – двадцать семь, не замужем, - продолжать выдавать информацию Колян, - Людмила зовет нас к себе, туда же приедет и Светланка. Они будут ждать нас часиков в семь. Имей в виду!

Закончив работу, мы купили вина и конфет,  выбрали самые красивые цветы в ларьке на автовокзале и направились к приятельнице Николая, вооруженные  полным джентльменским набором. Людмила жила в небольшом поселке на окраине города, снимая в частном секторе комнату с отдельным входом. С трудом отыскав нужный нам дом среди десятков ему подобных, мы постучались в дверь. Через пару минут, скрипнув засовом, дверь открылась, и миловидная девушка со стройной фигуркой, приветливо поздоровавшись с нами, пригласила войти. Колян, что-то оживленно шепча девушке на ушко,  обнял ее за плечи  и по-свойски направился в дом.
 
- Так, - подумал я, - наверное это и есть Людмила. Девочка весьма симпатичная и, как правило, имеющая рядом с собой подружку-дурнушку. Черт подери, ну чего так не везет? А может и ничего, нормальная девчонка, эта ее подружка? Поживем – увидим...

В доме пахло хорошей косметикой,  было тепло и чисто. Оставив Коляна на кухне, Людмила проводила меня в комнату, в которой царил мягкий полумрак и телевизор ненавязчиво  рассказывал об очередных победах великого и могучего. Из-за спинки кресла напротив телевизора виднелась аккуратная женская головка, которая, по всей видимости, и принадлежала Свете.  Остановившись сбоку кресла,  я увидел в нем весьма миловидную девушку, с которой мне предстояло познакомиться и провести сегодняшний вечер.

- Добрый вечер, Света! Меня зовут Михаил! –  Девушка была хороша собой, и у меня перехватило дыхание от предчувствия  интересного и интригующего знакомства.

Вздрогнув от моего голоса, она медленно повернулась. Красивое тонкое  лицо было задумчивым и немного отрешенным.  Длинная шея и изящно посаженная голова в обрамлении прекрасных волос, уложенных в простую прическу,  и манера сидеть с прямой спиной делали девушку похожей на актрису, позирующую художнику.  Коротко вздернув подбородком, девушка вопросительно посмотрела на меня, словно недоумевая,  зачем в комнате так некстати оказался незнакомый  мужчина. Огромные, мерцающие зеленые глаза на мгновение вспыхнули нескрываемым раздражением и, не поднимаясь из кресла, она с усмешкой, делая ударение на имени, коротко бросила:

 - Меня зовут Галя!

 Улыбка незаметно сползла с моего лица и я, сбитый с толку ее тоном, пробормотал дежурное: «Очень приятно!».  Галина отвернулась к телевизору, не обращая на меня никакого внимания, и я с видом побитой собаки и оскорбленный в самых лучших чувствах,  стоял, оперевшись о дверной косяк, совершенно не зная, как поступить в этой ситуации. Положение спасла Люда, забежавшая в комнату из кухни, где они нежно ворковали с Николаем.

- Миш, извини, совсем закрутилась, давайте я вас познакомлю! Это моя подруга, ее зовут Галя! – Людмила смущенно смотрела на меня, словно хотела сказать еще что-то очень важное.

- Мы уже познакомились, Люд, не волнуйся. Все в порядке. – Моя кислая физиономия не оставляла никаких сомнений в результатах знакомства.

- Миша, выйди со мной на минутку, мне нужна твоя помощь! – Людмила  со значением глянула на меня и, ухватив за руку, настойчиво потащила на кухню. Выведя меня вместо кухни во двор, Людмила, извиняющимся тоном, тихо зашептала: « Миш, ты извини, что сразу не предупредила. Светка не смогла сегодня придти, она на дежурстве, подменяет подругу. И  я   для компании, чтоб тебе не было скучно, пригласила Галю. Она девушка хорошая и красивая, только у тебя с ней ничего не получится, даже не напрягайся насчет этого. Ну, в общем, ты понимаешь. Она ни с кем не встречается, ее все наши мужчины стороной обходят. Поэтому извини, и не обижайся! Ладно? В следующий раз придет Света, она очень хотела с тобой познакомиться, но сегодня так получилось…  Не обижайся! – она тяжело вздохнула, извиняясь за несостоявшееся знакомство и просительно погладила меня по руке.

- Да ладно, Люд, не бери в голову! - Надежды на сегодняшний вечер растаяли  как утренний туман.  - Нет – так и нет. Ничего страшного не произошло! Спасибо,  что предупредила. Хороша оказалась Маша, да не наша! Поеду я домой!

- Мишань. Оставайся. Прошу тебя! Иначе и Николай уедет, не останется он без тебя! – Людмила держала меня за руку и в ее глазах была мольба. – Не уезжай! Посидим, выпьем, повеселимся! А? 

Настроение упало ниже некуда, и я жутко разозлился на Коляна, ввязавшего меня в эту авантюру, и на его замороченные идеи.  Однако чтобы вконец не расстраивать вечеринку, я  вернулся в дом. С этого момента мое участие в вечеринке сводилось к минимуму и получало статус "для компании".  Сияющая Колянова рожа, выглянувшая мне навстречу из кухни, вызвала острое желание проехаться по ней со всей пролетарской ненавистью. Но делать нечего, надо было играть в предложенную игру на чужих условиях. Из кухни раздавались позвякивания посуды, и через несколько минут мы собрались в комнате. Колян о чем-то перешептывался с Людмилой, загадочно кивая головой в сторону двери:
- Миш, поехали в лес?  – Колян крутил головой, обращаясь то ко мне, то к Галине. - Дома жарко,  возьмем тачку и через полчаса будем на месте! – Колян с Людмилой вопросительно улыбались, ожидая нашего согласия. Мне было совершенно безразлично в силу сложившихся обстоятельств, а Галину, похоже, именно такое предложение устраивало более всего, словно именно его она и ждала:

- Поехали! – Галина поднялась с кресла и направилась к двери. Я посмотрел ей вслед, и снова меня поразила эта девушка. Ее походка была легкой и стремительной, а фигурка и впрямь была великолепна.

-Поехали, один черт! – Я вышел во двор вслед за Галиной. Вечер был тих и прекрасен, и я постепенно успокоился, смирившись с ролью статиста в этом спектакле. Терять на самом деле было нечего, в любом случае компания была в меру свойской, и никаких заморочек не ожидалось. Глянув на Галину, стоящую возле калитки, и еще раз сокрушенно вздохнув, я окончательно оставил надежды на какой-либо флирт с этой девушкой. Моя персона Галину не интересовала совершенно. Жаль, конечно, но не смертельно...

Спустившись крутой и извилистой улочкой к автовокзалу, мы, поймав частника, буквально через полчаса оказались на небольшой опушке пригородного леса, облюбованной многими компаниями. Расположенное практически в черте города,  место проведения подобных пикников было весьма удобным и обустроенным и пользовалось особой популярностью у горожан. На этот раз там уже никого не было и мы, расстелив плащ-палатку, подняли первый тост:

- За встречу! – Колян многозначительно взглянул на Людмилу и отпил добрый глоток вина.

 Мы с Людмилой дружно его поддержали, и компания покатилась по накатанному пути, изредка спотыкаясь на Галине, которая не проявляла никакого интереса к происходящему и лишь пригубливала вино, изредка улыбаясь чему-то своему. Несмотря ни на что обстановка постепенно теплела и наша вечеринка продолжалась, перемежаясь тостами, шутками и смехом. Колян знал несчетное число анекдотов и рассказывал их столь мастерски, хохоча и захлебываясь, что мы, глядя на него, смеялись до слез и коликов в животе.

Галина отстраненно слушала наш треп и практически не участвовала в общем веселье, она просто присутствовала здесь, безучастно взирая то на Коляна, то на хохочущую Людмилу, и улыбка изредка освещала ее лицо. Невзирая на предупреждение Людмилы и данное себе опрометчивое обещание не обращать на Галину никакого внимания, я время от времени кидал на нее короткие взгляды, и пару раз поймав ее, острый как укол, ответный взгляд, я пытался понять ее настроение в компании, в которую она пришла по собственной воле. Что-то здесь было не так, она явно чего-то опасалась, сгорая от непонятного напряжения и беспокойства.
В один из взрывов всеобщего хохота, поддавшись общему веселью, я машинально полуобнял Галину, положив ей руку на плечо. Реакция была мгновенной и недвусмысленной. Ее гибкое тело отпрянуло, наши взгляды, сверкнув, скрестились, как две шпаги, и я почувствовал на своей щеке ее ладошку, почему-то затормозившую в последний момент. Ее глаза горели нешуточным огнем, предупреждающим мои дальнейшие намерения, но пощечина оказалась мягкой и теплой, похожей на подзатыльник разыгравшемуся шалуну. Не слыша и не видя ничего вокруг, мы смотрели друг на друга.  Глаза выдали ее с головой, они кричали о желании и молили о надежде. Совершив свое предательство, они, вдруг вспыхнув, погасли и снова спрятались за безразличием и тоской  - Галина боялась себя и своих чувств, она не хотела никого пускать в свой мир, со всей тщательностью оберегая его от посторонних. Когда-то ее гнедая сломала ногу, споткнувшись о жизнь…
 
- Извини! – я отодвинулся ровно настолько, чтоб гарантировать свою безопасность. Наши взгляды снова встретились, и она, словно извиняясь, беззлобно посмотрела на меня,  и подобие улыбки тенью мелькнуло на ее лице. Чертыхнувшись, я решил не связываться с чужими проблемами и окончательно успокоился, дав себе слово  больше ее не беспокоить. Хотя было обидно - девчонка была чертовски хороша!
      
 Потихоньку наша вечеринка подошла к концу, и мы собрались домой. Николай ехал к Людмиле, а я и Галина – по своим норкам. Поймав первого попавшегося частника, мы посадили  Галину впереди, а сами  втроем забрались на заднее сидение. Въехав в город, машина плавно катилась по улице, в конце которой была и моя улочка с романтичным названием Вишневая. Я уже собирался попросить шофера остановиться, как Галина с видимым облегчением тихо попросила шофера :

- Вот здесь, пожалуйста! - И со словами: "До свидания всем!", вышла из машины, и не оглядываясь, резво застучала каблучками в сторону моей улицы. Немного удивившись тому, что мы в некотором роде соседи, я вышел вслед за ней. Колян с Людмилой уехали, а  я, заинтригованный таким развитием событий, пошел вслед за Галиной. Услышав за спиной мои шаги, она резко остановилась и, повернувшись ко мне, неприязненно спросила:

- А вы зачем вышли? Мне провожатые не нужны. Или вы не поняли моего намека на поляне? – ее глаза сверкали в свете неяркого фонаря. Считая разговор законченным, она, резко повернувшись, снова  застучала  каблуками по асфальту.

- Я живу здесь, потому и вышел. И в провожатые к вам не набиваюсь. Мне без надобности! – Я шел в некотором отдалении от нее, опасаясь за состояние своей горячо любимой физиономии. - И, кстати говоря, я очень хорошо разглядел и понял ваш намек. Там, на поляне!

- Вы о чем? - Галина резко остановилась и зло посмотрела на меня. - Что это вы могли разглядеть и где? Не придумывайте себе проблем  и умерьте свои желания - я терпеть не могу всяких разглядывателей типа вас. Идите своей дорогой и не приставайте к женщине! И не лгите, что вы здесь живете - я живу здесь всю жизнь и ни разу не видела вас в наших краях. Оставьте меня в покое! 

- Галя, я и вправду здесь живу уже больше года. На Вишневой, у Ткачуков. И поверьте, я совершенно не хочу принести вам какое-либо беспокойство – нам действительно по пути!

- У Ткачуков говорите? Я их хорошо знаю, они мои соседи. – Ее тон изменился, став немного растерянным и почти дружелюбным.  - А я живу на параллельной улице, на  Абрикосовой! - Неожиданно мягко сказала она, и  пошла в сторону наших домов.

Ее последние слова и тон, которым они были сказаны,  были похожи на вздох облегчения, сры-вающийся с губ путешественника  в конце опасного и долгого пути. Стук каблуков  стал тягучим и ленивым, мы не торопясь шли рядом, шутя и смеясь, словно отдавая друг другу долг за холод и безразличие вечеринки. Галина медленно оттаивала, карабкаясь из непонимания и недоверия, сопротивляясь своему внутреннему состоянию. Я чувствовал эту женщину, ее внутреннюю силу и необъяснимое напряжение, которое не отпускало ее весь вечер, но, на всякий случай,   держался на почтительном расстоянии.

 Разговор незаметно приобрел спокойный и доброжелательный тон, и мы разговорились о том, о сем, о жизни и проблемах. Три часа нашего необычного знакомства создавали иллюзию давнишних приятельских отношений, и со стороны нас можно было принять за обычную припозднившуюся влюбленную пару, утомленную приятным вечером.  А вечер действительно был хорош! Тихими и мягкими шагами наступала та самая южная ночь, которая кружит голову и зачастую заставляет совершать совершенно безумные поступки. Галина волновала меня, доносившийся до меня пьянящий запах ее волос перехватывал дыхание, притягивая как магнит, и только чувство близкого расставания да невозможность прикоснуться к идущей рядом девушке омрачало эту романтическую картину.

 Наконец мы подошли к небольшому скверику между домами, за которыми наши пути должны были разойтись. Мне – направо, Галине – налево. Столь неудачно начавшаяся наша встреча заканчивалась столь же бездарно, оставляя внутри ощущение горечи несостоявшегося свидания и потерянного времени. Лишь однажды блеснул тоненький лучик надежды в тот момент, когда мы, договаривая последние слова, остановились на минутку в нескольких шагах от развилки. Галина на мгновение прижалась ко мне плечом, но тут же отстранилась, так же резко и гибко, как пару часов назад. Может быть, она просто оступилась, может - просто вновь не совладала с собой. Кто знает.... Времени на понимание этого уже не было.

 Вокруг стояла звонкая тишина, пронизанная пением цикад, молчание затянулось, и разговор прекратился сам собой. «Пойдешь направо..., пойдешь налево...» - вспомнилась мне детская сказка. Мы безмолвно смотрели друг на друга, слов не было, а просто проститься, сказав друг другу «Пока!», казалось диким и невозможным. Я видел, что она хочет что-то сказать мне, что ее держит что-то недосказанное и недоделанное.  Это «что-то» не давало нам сил расставаться именно сейчас, вот так, сразу и навсегда.  она снова внутренне напряглась и находилась в сильном смятении.

 - Мне  не хочется прощаться с тобой! – я осторожно переступал черту, проведенную ею несколько часов назад и за которой, возможно, была пропасть. – Очень жаль, что мы не были знакомы раньше!
      
Галина находилась в сильном смятении. Приняв какое-то решение, она сделала неуловимое движение в мою сторону,  и в отсветах уличного фонаря я увидел ее широко раскрытые горящие  глаза. Осторожно обняв ее за плечи, я поцеловал ее, ощутив крепко стиснутые зубы.  Ее била сильная  дрожь,  дыхание было прерывистым, она пылала бешеным напряжением, готовая взорваться в любой момент. Прильнув ко мне, и не находя воздуха для слов, Галина, проглатывая слова, прошептала:

- П-п-ппять лет! Я- б-б-б-боо-ольшенемогу! – Галина находилась в столь сильном волнении, что ее слова прерывались рыданиями. Она задержала дыхание, и, преодолевая себя, прошептала: - Возьми меня! Прошу тебя! Умоляю! Здесь, прямо сейчас!
Похоже, что с женщинами никогда и ни в чем нельзя быть уверенным до конца и надо быть готовым ко всему. Я оглянулся вокруг - фонарь на краю площадки, цветочные клумбы под окнами, да кусты сирени. Задача, несмотря на всю ее желанность, не из простых. Подхватив Галину на руки, я двинулся в сторону клумбы, и мы упали на мой пиджак, брошенный на ковер из лютиков-цветочков, скрытых от посторонних глаз кустом сирени. Жаркое дыхание Галины, ее усиливающиеся непрекращающиеся стоны заглушили все вокруг. Внезапно, сквозь эти звуки любви, я услышал негромкий мужской голос, раздавшийся из окна, под которым мы так удачно расположились:

- Слышь, парень, пожалей девчонку-то! Что ж она так кричит-то, всю улицу разбудите! Да и заканчивай поскорей, терпеть уж не могу, жена в ночной!

Закончить по-быстрому не хотелось, и мы, разгоряченные неожиданностью случившегося, пили этот нектар до конца. Галина отдалась страстно и безоглядно, как бы стремясь получить все то, чего была лишена многие годы, будто не существовало для нее будущих встреч. Взобравшись на крутой пик, мы оба сорвались в пропасть… Это было чудо, ни с чем не сравнимое чувство облада-ния друг другом.

 Мы с трудом вернулись в реальный мир, и я проводил ее домой.  Остановившись перед высоким глухим забором, Галина замерла, положив голову мне на грудь. Мы стояли, замерев в каком-то необъяснимом порыве. Она вслушивалась в биение моего сердца, пытаясь понять, что же произошло с нами несколько минут назад. Подняв голову, Галя посмотрела на меня и, кивнув на стоящий за ним большой дом, тихо произнесла:

- Это мой дом. Остался мне в наследство от отца. – Она помолчала, словно обдумывая следующую фразу, и продолжила: - Живем с сыном, ему пять лет. Бывший муж сидит уже шестой год. Поганым человеком оказался, развелась я с ним сразу, как не смогла удержать от того, за что посадили. Не хочу, чтоб уголовник был в моей семье. А в прошлом году похоронила и отца, он был дальнобойщиком и погиб в аварии на дороге. С тех пор и живем вдвоем с сыном. Не до мужиков…

- А с кем сейчас ребенок?

- Двоюродный брат иногда приезжает помочь с домом, сама не всегда могу справиться. Что я одна могу-то?  Не собиралась я сегодня никуда идти и ни с кем связываться, не мое все это…  Да и  дел много, но  Людмила уговорила, уступила ей. Просто не могу уже одна дома сидеть. Мужчина нужен мне, а не кобель на ночь. Есть в тебе что-то такое, отчего и не выдержала. Испугал ты меня, когда посмотрел не так, как все мужики... Никогда не боялась мужиков, а вот, поди ж ты, тебя испугалась! Любви быстрой... Да и нет их, сил-то, дальше держаться. И не хочу. Вот так. Вот возьми Людку – тоже одна с ребенком, а живет нормальной жизнью нормальной бабы. И мужики у нее, и красивая, и цветы ей дарят…. А я все одна, давно уж сама себя съела. Скоро совсем старой стану, кому я такая буду нужна, да еще с ребенком? Вот так и живу. - Галина горестно вздохнула и замолчала.

Я смотрел на нее, и во мне росло необъяснимое чувство к этой несчастной женщине, красавице, о которой можно только мечтать. Мне захотелось взять ее на руки, как маленького ребенка и спрятать за своей спиной, защитив от всех жизненных передряг. Осторожно обняв, я невольно погладил ее по голове. В густых шелковистых волосах мне попался лепесток цветка, и я стал целовать ее мокрое от слез лицо. Галина тихо и беззвучно плакала, глотая слезы. Внезапно, немного отстранившись от меня и подняв лицо, она пристально посмотрела на меня, словно снова принимала какое-то важное для себя решение. Напрягшись, как перед прыжком,  она тихо прошептала, почти касаясь моего уха:

-Возьми меня в жены! Я буду очень хорошей женой, любящей и верной до конца. Я буду любить тебя всю жизнь, я нарожаю тебе красивых и умных детей! У нас все есть –  хороший дом, хорошая работа, я куплю нам машину. Возьми, Миша! Ты никогда об этом не пожалеешь!- Она прижалась ко мне, обняв за шею. – Мне было так хорошо с тобой! Я не хочу с тобой расставаться! Я знаю, я чувствую, что ты любишь меня! Идем ко мне!

Она ключом открыла глухую калитку, и мы вошли во двор. В доме загорелся свет, на крыльцо вышел мужик в тренировочных штанах и сонно спросил:

- Галь, ты что ли? Чего так поздно? А это кто с тобой?

- Иди спать, не твое дело! – Галина говорила резко, и, замолчав на секунду, неожиданно добави-ла: - Хозяин пришел!

И, обращаясь уже ко мне, сказала:

- Не обращай на него никакого внимания. Он здесь – гость.
 
Взяв за руку, она повела меня в дом. Пройдя коридором, мы оказались в уютной чистой кухне, обставленной дорого и со вкусом.

- Чай будешь? – Галина поставила на плиту чайник и, не дожидаясь моего согласия, начала быстро накрывать на стол. Я попытался отнекаться от угощения - в первом часу ночи в горло ничего не лезло. Но Галина не нуждалась в моем согласии, она делала то, что считала необходимым именно сейчас. Все мои «нет» были решительно отметены, она распоряжалась быстро и точно, не давая никаких поводов сомневаться в ее решимости.

- Ну, ты и командир! – восхищенно произнес я, наблюдая за ее быстрыми и точными движениями.

- А ты думаешь! Я же операционная сестра! – Галина улыбнулась и придвинула ко мне тарелку с бутербродами. – Пей чай! Попробуй вот этот бутерброд, это я сама придумала! Вкус – небесный!

Бутерброд  действительно был очень вкусен, и я смел все, что было на тарелке. Галина, подперев голову руками, нежно смотрела на меня. Мы встретились глазами, и между нами снова сверкнула бешеная искра. Галина поднялась и, позвав меня за собой, вышла из кухни.

- Пойдем со мной, я что-то тебе покажу! Смотри, вот это зала, а вот здесь мой Андрюшка спит! – Она приоткрыла дверь в детскую, и, заглянув, улыбнулась: - Спит, паршивец! Набегался за день, не поднимешь! Пойдем дальше!

Она не отпускала мою руку, ведя по дому:

- А вот моя спальня. Заходи! Ты – первый мужчина в этой комнате, не считая отца и сына.

Посреди спальни стояла большая кровать, явно рассчитанная на двоих, убранная красивым покрывалом и горой подушек. Витал запах хороших духов, которые ассоциировались с красивой женщиной. «Красивая женщина и должна пахнуть красиво, все совпало» - подумалось мне. Все дышало уютом и покоем.

- Тебе нравится? – Галина горящими глазами смотрела на меня. – Я очень хочу, чтобы тебе понравилось у меня. Честное слово, очень хочу! – Она снова закинула руки мне на шею и прижалась всем телом. Я чувствовал ее бедра, плоский живот и небольшую упругую грудь, желание начало быстро заполнять меня и я сжал ее в объятиях. Галина мягко отстранилась, и снова взяв меня за руку, повела куда-то вглубь дома, не говоря ни слова. Через десяток шагов мы оказались в ванной комнате, просторной и красивой. Несколько зеркал на стенах, белоснежная ванна и душевая кабина - все было подобрано со вкусом и любовью. Галина включила душ и начала медленно сбрасывать с себя одежду.
 
С каждым ее движением открывались неизвестные мне детали ее великолепного тела. Стройные длинные ноги и красивой формы бедра, плоский живот и высокая небольшая грудь с набухшими сосками, розовеющими на фоне темного ореола. Они великолепно гармонировали с ее прекрасным телом и манили меня более всего остального. Галина была прекрасна! Лишь немного диссонировали на общем фоне спортивной фигуры тяжеловатые ягодицы, напоминающие  знаменитые формы бразильских танцовщиц. Но именно эта деталь придавала ее фигуре черты женственности и совершенной надежности. Передо мной была настоящая, любящая себя и свое тело зрелая женщина, готовая принять любовь. И это мне отчаянно нравилось!

Я с восхищением рассматривал отражения Галины в зеркалах, я видел ее всю и сразу, и ее гибкое тело производило на меня сильнейшее впечатление. Мои руки сами начали сбрасывать одежду. Через минуту мы, совершенно нагие, стояли друг перед другом.

- Смотри! Смотри, как все у меня красиво! Смотри, какая у меня грудь – как у девчонки! Смотри, какие у меня красивые ноги! Смотри! Я вся перед тобой! А вот здесь – смотри! – Она опустила руки на аккуратный треугольник внизу живота: - Смотри! Это все я отдаю тебе! В твои руки, вся и навсегда! Люби меня!

 Струи воды ласкали наши тела, проникая в самые потаенные уголки наших тел, возбуждая нас все сильнее и сильнее. Мы слились в единое целое, не в силах разомкнуть объятии и оторваться друг от друга даже на мгновение. Галина начала медленно оседать на пол, теряя последние силы. Ее глаза с мольбой смотрели на меня и я, подняв ее на руки, понес невесомое тело в спальню. Она обвила мою шею руками и доверчиво прижалась ко мне щекой:

- Я люблю тебя! – ее глаза были нежными и доверчивыми, они пронизывали меня насквозь своей любовью, читая всю мою душу.

 Опустив ее на постель, я снова, в который уже сегодня раз, с восхищением рассматривал эту прекрасную и столь неожиданную женщину. Сердце бешено билось в груди, дыхание прерывалось и мне казалось, что ничего прекрасней в своей жизни я не видел! Я хотел ее, желание заполняло меня до краев, я не мог остановиться и взял ее снова, с упоением, нежно и мягко, ощутив приветливое движение навстречу. Она нежно раскрылась мне, осторожно вбирая меня всего, делая это с неторопливым удовольствием. Мы плескались в этом море любви и удовольствия, не видя берегов и не собираясь возвращаться на грешную землю. Мы любили друг друга, и как дельфины играли в этом море чувств, любя и сдерживая, подстегивая и управляя. Мы были на вершине счастья! И время снова остановилось для нас...

Утро наступило внезапно, ворвавшись лучиком солнца в щелку тяжелых штор. Галина спала, уютно устроившись на моей руке, чему-то безмятежно улыбаясь во сне. Я смотрел на нее, не в силах оторвать взгляд от ее прекрасного лица – я любил эту женщину, в одночасье ставшую для меня самым дорогим человеком. Решение было принято! Время снова замедлило свой бег. «В который раз!» - подумал я. Поцеловав ставшую моей Галину, я заснул счастливым и легким сном...

Спустя несколько месяцев друзья пришли в наш дом отпраздновать нашу свадьбу. Было много народу, неслась музыка, все пели, шутили и радовались нашему счастью. Наш сынишка Андрюха сидел между нами, весело стреляя глазами на такую же малышку Нюрку, дочку Галиной сослуживицы Светы, той самой, которая не смогла придти на нашу вечеринку полгода назад…